Глава 12. Перелетная птица

Максим взял чемодан с собой на работу. Крепкий, серый, с красной биркой, где было написано: «NOT FRAGILE BUT BE KIND». После обеда он уже почти не работал — проверял паспорт, билет, подтверждение от Фиби. Он написал ей:

«Мы будем в 16:00 по Москве, это 6 утра по вашему времени. Как добраться до дома Рэч?»

Фиби ответила быстро:
«Я вас встречу. Не могу упустить шанс лично увидеть её лицо, когда она тебя увидит. Не переживай, Макс, ты делаешь всё правильно.»

После работы Максим поехал на Белорусский вокзал, сел на «Аэроэкспресс» до Шереметьево. Сердце стучало так, будто внутри поселился метроном, заведённый на максимум. Вагоны промчались сквозь московский вечер, в котором ноябрь уже вступил в свои владения.

Максим смотрел в окно, в котором отражалось его собственное лицо — не сиюминутное, а какое-то старое, будто он всегда ехал к ней. В голове пульсировали обрывки: её голос, как ветер через стекло; смех, похожий на каплю на подоконнике; английские фразы, в которых он слышал тепло, даже если не понимал каждое слово.

«Если бы я был героем Мураками, я бы обязательно вёз с собой граммофон и кота. Но я только я. И у меня только чемодан». Он думал о Рейчел, о её фразах, о паузах в разговоре, которые становились интимнее, чем слова. И вдруг, в этот момент, он понял: она стала ему необходимостью. Не роскошью, не мечтой, а чем-то, без чего воздух как будто чуть менее кислороден.

Он вспомнил, как она однажды сказала:

— Иногда я думаю, что мы бы с тобой сидели в одной комнате молча — и мне бы было уютно.

Максим тогда засмеялся. А теперь понимал, что это был не смех, а попытка спрятать уязвимость.

«Я везу тебе молчание, Рейчел»— подумал он. «Такое, в котором ты будешь дома».

***
Андрей у стойки регистрации выглядел как пародия на тропический отпуск. Но в этом и была его искренность. Он всегда играл — и всегда был в этой игре настоящим. Он стоял уже в полной готовности к пляжу. Шорты с ананасами, гавайская рубашка, вязаная шляпа и огромные очки.

Андрей был высоким, худым парнем с вытянутым лицом и вечной полуулыбкой. В нём было 185 сантиметров добродушной иронии.

— Ты серьёзно? — спросил Максим, таща чемодан.

— Всё верно. Мы же в Калифорнию. Смешно будет, если я прилечу туда в пуховике. Да и Рэч должна понять: я — фон. Ты — история. Я создаю контраст, понимаешь? Мы же должны уравновешивать Вселенную.

Максим покачал головой, но улыбнулся.

— Знаешь, Макс, — Андрей стал серьёзнее, — ты правда делаешь что-то большое. Я бы, наверное, не решился. Даже если бы чувствовал то же.

— Я не решился. Я просто пошёл туда, где сердце громче, чем страх.

— Философ.

— Друг.

— Рейс SU 379. Сан-Диего через Мюнхен и Мадрид. Регистрируем багаж?
У стойки девушка посмотрела на Андрея, нахмурилась.

— Очки, пожалуйста, снимите.

— Что, мои голубые глаза — угроза нацбезопасности?

— Просто нужно сверить с паспортом.

Андрей подчинился. Под очками был знакомый взгляд: ироничный, но немного напряжённый.

На паспортном контроле всё прошло без эксцессов. Вылет вовремя.
Набрал сообщение Рейчел «Доехали до места выдвигаемся пешком в лес, скучаю по тебе»

Рейчел: «будь аккуратнее».

В самолёте Максим вздохнул впервые за весь день. Он не спал. Он смотрел в окно. Сначала — облака над Москвой. Потом — над Европой.
В Мюнхене пересадка была час с лишним. Аэропорт чистый, как лаборатория. Люди вокруг — деловые, молчаливые. Они говорили мало, но шагали быстро, как будто вся их жизнь — транзит.

— Здесь даже воздух пахнет аккуратностью, — заметил Максим.

— Ага, как будто в воздухе дезинфекция и порядок, — согласился Андрей. — Удивительно: тут даже шепчут по графику.
Они посмеялись.

Они зашли в кафе. Максим пил чёрный кофе, Андрей ел яблочный штрудель.

— Слушай, а если она испугается? — вдруг сказал Максим.

— Кто?

— Рейчел. Ну, представляешь: ты живёшь своей жизнью, и вдруг на пороге — сюрприз, сюпрприз.

— Макс, — Андрей поставил вилку, — ты не просто сюрприз. Ты — её ожидание, к которому она не хотела признаваться. Люди боятся не сюрпризов. Люди боятся, что это — навсегда.

Максим задумался. Он не был уверен, что "навсегда" — это то, что он может пообещать. Но он знал, что хочет быть рядом. Пока будет можно. Пока это будет честно.

***
В Мадриде было иначе. В зале ожидания витал запах кофе, кожи и разговора. Люди были яркие, шумные, как сцена уличного театра. Женщины с распущенными волосами, мужчины в светлых костюмах. Контраст. Будто между двумя мирами ты пересекаешь улицу в романе: между японским холодом и испанским теплом. Всё пульсирует, всё живое.
— Вот он, живой город, — сказал Максим. — В Мюнхене я чувствовал себя роботом. А тут — человек.
— Добро пожаловать в испанский театр. Я бы тут остался, — ответил Андрей, откусывая багет.

В Мадриде они прилипли к окну у посадочной зоны. Солнце клонилось, небо было цвета глины.

— Видишь вон ту пару? — Андрей кивнул на пожилых людей, держащихся за руки. — Знаешь, что я думаю?

— Что?

— Что они договорились никогда не отпускать. Даже когда молчат. Даже когда не согласны.

— Мы с Рейчел почти не касались таких тем.

— Ты ещё и не должен был. Главное — не касаться разочарований до того, как коснёшься её руки.

Максим ничего не ответил. Только посмотрел в окно. И тихо прошептал:

— Пожалуйста, пусть она улыбнётся, когда увидит меня.

***
На борту последнего рейса стюардесса улыбнулась, проверяя посадочный. Максим прошёл к своему месту, опустился, закрыл глаза. Он почти не спал. Переслушивал музыку на телефоне. Читал. Писал в заметках, как будет стоять перед ней, что скажет. И ничего не звучало правильно.

Всё, что хотелось, — это быть рядом.

В какой-то момент он закрыл глаза. Приснился город. Белые стены, океан, вино на балконе. И девушка с распущенными волосами, которая поворачивается и говорит:

— Ну вот ты и пришёл.

Максим проснулся, сходил в туалет, умылся переоделся в белые шорты, футболку с каким- то диким принтом, в стиле Антонио Гауди, и кепку с логотипом своей любимой хоккейной команды.

И вот, спустя почти двадцать часов дороги, с пересадками, суматохой, кофе и полусном, раздался голос пилота:

— Ladies and gentlemen, this is your captain speaking. We are beginning our descent into San Diego International Airport. Local time is 6:04 a.m., weather is clear, temperature around 18 degrees Celsius. Welcome to California.

— Дамы и господа, говорит ваш капитан. Мы начинаем снижение в международный аэропорт Сан-Диего. Местное время — 6:04 утра, погода ясная, температура около 18 градусов Цельсия. Добро пожаловать в Калифорнию.

Максим взглянул в иллюминатор. Под крылом — рассвет. Океан плыл, как память. Где-то там — начало. Где-то там — Рейчел.