Время, повернись вспять!

Автор: Уолтер Кубилиус.
***
О, время, повернись вспять! Уолтер Кубилиус
 Единственной надеждой Донована было - сбежать в прошлое, стать гражданином
 начала XX века. Но он упустил из виду последствия...
***

"Адель У. Крейн, C.D." Донован держал в руках пластинку с идентификатором, слегка
дрожащими пальцами. «Что означают буквы «C.D.»?»
спросил он, решив сыграть роль честного гражданина, которого не интересуют незаконное омоложение или путешествия во времени.

Молодой человек с бледным лицом и застывшей улыбкой сказал ему: «Циклическое
обнаружение. Возможно, вы слышали наше более драматичное прозвище — «Разрушители
преступлений». Я работаю агентом с 2452 года».

Нервный Донован облизнул губы. Конечно, он слышал о К.Д. В эпоху, когда циклические путешествия в прошлое были признанной наукой, Комитет, управлявший Родной планетой,
вынужден был применять жёсткие меры, чтобы справиться с любыми экспериментаторами, чья неконтролируемая работа могла угрожать изменению прошлых временных циклов. К.Д. были мусорщиками Мирового Комитета; они рылись в прошлом.
На протяжении веков они уничтожали нелегальных и нелицензированных циклических путешественников. В
жёстко контролируемой Солнечной системе были тысячи нарушителей закона,
разочарованных политиков и даже таких молодых искателей приключений, как Донован, которые надеялись на продление жизни в прошлые века. К.Д. с помощью террора и всех
ресурсов Солнечной системы выслеживал их и уничтожал. Тихо, безжалостно и мучительно.

— Преступник Блейскомб, — сказал Крейн, не сводя застывшей улыбки с тонких
губ, — был замечен возле металлургических заводов Донована. Комитет
 подозревает, что кто-то из вашего окружения мог его подставить.
свяжитесь с ним по поводу незаконной процедуры омоложения."

Его взгляд оторвался от напряжённого лица Донована и скользнул по стенам кабинета. С двух сторон кабинета располагались пульты управления, записывающие операции на внеземных заводах по производству металлина. Единственным отступлением от суровости стен была старинная картина — абстрактный натюрморт, который, должно быть, был написан ещё в XX веке. Крейн уставился на яркие цвета, и его застывшая улыбка сменилась весёлым презрением.

Донован не осмелился расспрашивать о подробностях. Слово или прихоть
Комитета были законом. Преступник-разрушитель! Донован содрогнулся; он провёл
Последние шесть месяцев он незаметно передавал право собственности на «Траст»
различным доверенным лицам Блэскомба. Состояние, оцениваемое в несколько эргов, возведённых в 6-ю степень,
уже перешло в другие руки. Поймает ли его К.Д. до того, как Блэскомб
сможет осуществить сделку по омоложению и бегству во времени?

«Нам нечего скрывать, — сказал Донован, — мои сотрудники будут сотрудничать с
К.Д. Полагаю, вы хотите получить доступ к психометрическим файлам?»

Эдель У. Крейн, презрительно отвернувшись от натюрморта,
протянул костлявую руку за разрешением.

 «Я сообщу вам, что найду».

 * * * * *

Донован встал, и когда агент К.Д. ушёл, он лихорадочно отправил
мысленный вызов на номер Блэскомба.

"Клянусь Комитетом!" — раздался в ушах Донована голос Блэскомба,
вызванный волнами. "Я же говорил тебе никогда не звонить мне, если дело не срочное."

«Это срочно, — в отчаянии подумал Донован, — Крейн, агент К.Д.,
был здесь минуту назад. Он собирается просмотреть бухгалтерские книги фонда».

«Он ничего не найдёт, — уверенно подумал Блэскомб в голове
Донована, — они не поймали ни одного из тех, кого я послал».
вернёмся в 17-й век; просто наберитесь терпения, и мы вытащим вас оттуда
в течение недели.

«Тогда поторопись. У меня больное сердце, и я долго не протяну. Я
практически живу благодаря этой проклятой каллистанской сыворотке».

«Останься в живых ещё на неделю, — ободряюще подумал Блэскомб, — и
ты будешь молод веками».

_Вернись назад, вернись назад, о Время в своём беге!_ Песня пронеслась в голове
Донована, поднимая ему настроение. Снова стать молодым и
свободным от постоянного надзора и угрозы со стороны ужасного К.Д.!

- Что касается Крейна, - продолжал Бласкомб, - это часть услуги, которую я оказываю
вам. Мы организовали дело о ложной зацепке в вашем офисе. Крейн нацелил свои
когти на вашего шурина. Незадолго до того, как CDC уничтожит его.
ваш побег будет организован, чтобы бросить на него подозрение. Мы сделаем так, что ваш зять убьёт вас за то, что вы донесли на него в полицию. Крейн никогда не разгадает эту уловку; вы будете в безопасности — возможно, навсегда.

Жизнь его зятя была дешёвой платой за молодость. Донован уставился на свои окоченевшие, похожие на труп руки. Ему нужен был только ещё один шанс.
неделя. Он предпримет еще одну попытку продлить Жизнь - и
потом....

 * * * * *

Эксперт Совета по жизни подождал, пока Донован оденется.
Ответ уже читался в глазах чиновника.

"Нет?"

"Извините, - сказал Экзаменатор, - но законы Комитета
довольно строгие. Только те, чья социальная ценность выше 195 баллов, могут быть
омоложены. Инженерам и управляющим трастами не придается особого
значения, поскольку их можно легко заменить из ежегодной квоты на пополнение
кадров. Заявка отклонена, и обжаловать ее бесполезно.

— Это несправедливо! — воскликнул Донован, не обращая внимания на тревожную боль в
своём слабеющем сердце. — Всё, чего я хочу, — это ещё десять лет, даже если
это будет означать возвращение к юности! Если на родной планете нет места,
отправляйте меня к инопланетянам или даже на какой-нибудь астероид. Я
сделаю всё, что потребуется, чтобы...

Экзаменатор, которому часто приходилось выслушивать подобные тщетные мольбы, постучал по столу
аналископом для крови. «Комитет слишком мудр, чтобы разрешать
ненужное с социальной точки зрения продление жизни, точно так же, как он не
разрешает несанкционированные путешествия во времени. Что бы произошло, если бы мы вам разрешили?»
омолодиться, а затем получить разрешение на внеземную эмиграцию?
 Появились бы миллионы таких же старых или больных людей, как вы, которые требовали бы
равного обращения и равного внимания. Вскоре планеты
и астероиды были бы перенаселены, и на них были бы основаны
независимые колонии, которые в конечном итоге вступили бы в конфликт с Комитетом
Родной Планеты. Нет, мой друг, Комитет мудро постановил, что
омоложение и рождение людей противоречат друг другу. Вместо того чтобы
отказаться от деторождения, что привело бы к застою в развитии человечества,
Комитет принял жёсткое решение контролировать продление молодости и предоставляет
эти периоды дополнительной жизни только социально значимым людям.

«Да, — с горечью сказал Донован, — Комитет остаётся бессмертным,
в то время как остальным из нас приходится умирать».

Голос экзаменатора был суров. «Мне доложить о вас в К.Д.?»

— Прошу прощения, — сказал Донован, — ваше решение справедливо, и я не буду его оспаривать.

 * * * * *

У Блэскомба был очень настойчивый мысленный призыв. Донован расслабился в
кресле и позволил своему сознанию опуститься до уровня вызова.

«Вот он, этот момент, — пронеслось в голове. —
К.Д. вот-вот закроет дело на основании поддельных улик, которые мы подготовили. Твой
шурин вот-вот позвонит. Доверься мне; всё готово. Не
пугайся, потому что избыток адреналина может нарушить необходимый
эндокринный баланс».

Прежде чем он успел ответить, мысль Блэскомба исчезла. Дверь
кабинета открылась, и вошёл Эдель У. Крейн. Сердце Донована
болезненно заколотилось: был ли это неожиданный кризис в их планах, или
Блэскомб подготовил даже это?

"К.Д. закончил анализ," сказал Крейн, "я подумал, что вы можете быть
заинтересован.

"Естественно, я..."

"Дело было очень простым. Я бы хотел, чтобы граждане поняли, что они
не могут бороться с огромными ресурсами ЦК, которые мы уничтожим
..."

Срочно замигал общий экран. Донован извинился и повернул
ручку. В поле зрения появилось сердитое лицо его шурина.

"Донован! Это было грязное, подлое дело. Какое право ты имел
доносить на меня в полицию? Я должен убить тебя за это!

Недоумение Донована было искренним. Он чувствовал на себе взгляд Крейна, и
его внезапно охватило восхищение гениальностью Бласкомба.

«Что вам нужно?» — удалось ему сказать.

 «Мне нужно немедленно с вами встретиться. Я внизу, в задней части станции
пило-кабин.»

 «Позже…»

 «Сейчас!»

 Изображение погасло. Донован повернулся к агенту К.Д. — «Извините, я на минутку, — пробормотал он, — кое-какие семейные дела. Я скоро вернусь.»

Крейн поднял глаза. «Я подожду».

Донован шёл по своему кабинету, понимая, что делает это в последний раз. Омоложение было похоже на смерть. Ты заканчиваешь жизнь небрежно и без спешки.

На станции техобслуживания, ветер, заглушающий шум
проносясь мимо такси, Донован столкнулся с Бласкомбом. Были две яркие вспышки, а
затем запахло разлагающейся плотью. Бласкомб указал на две
сероватые лужи на пластиковом полу позади них.

"Убийство и самоубийство", - сказал он, явно довольный собой. - "
CDC подумает, что вы мертвы. Тело убийцы тоже там
предоставить мотив для перечисления средств фонда в случае
Кран становится слишком тщательно. Он скоро будет здесь; мы работаем быстро сейчас."

 * * * * *

Специальная кабина пилота доставила их на склад с гравитационной защитой
над Европейской пустыней. Здесь располагалась лаборатория Бласкомба.
Процесс омоложения оказался даже проще, чем ожидал Донован.

- Не совсем Источник молодости, - объяснил Бласкомб, вводя
иглу, - но селективное антитело, которое поражает только стареющие ткани
и вызывает замену практически на эмбриональном уровне активности.
В отличие от сыворотки Каллистана, которая является лишь стимулятором, это антитело
создаёт из разрушенной ткани катализатор, способный стимулировать
хромосомы и гены. В процессе самовосстановления антитело
Тело становится моложе. Конечным результатом является обращение вспять жизненного процесса,
анаболизм, заставляющий вас становиться моложе с каждым годом.

"В конечном итоге исчезнуть в виде одной клетки?"

"В конечном счёте, да. Задолго до этого периода, вероятно, когда вы будете
молодым человеком, вам придётся вернуться в 2482 год, чтобы вернуться к нормальному
метаболизму."

— Процесс можно повторять?

 — Бесконечно.

 Донован глубоко вздохнул. — Бессмертие!

 Блэскомб не улыбнулся. — Только если вас не найдёт К.Д. Нелицензированное омоложение карается казнью через чрезвычайно мучительную смерть.
Теперь ты обречён, если К.Д. тебя найдёт. Самые страшные пытки Средневековья — ничто по сравнению с тем, что Крейн сделает с тобой или со мной, если выследит нас.

«Ты можешь остаться в настоящем времени, — сказал Донован, — но я устал от контроля и надзора. Отправь меня в какой-нибудь период, когда у человека была возможность работать и жить без государственного контроля». Дайте мне времена
индивидуализма!

«Агенты C.D. повсюду в циклах времени выслеживают нелегальных
иммигрантов. Довольно много людей, которых я омолодил, выбрали
Ренессанс для побега, но я боюсь, что большая часть кровавых событий этого цикла была делом рук таких агентов К.Д., как наш друг Крейн. Я бы порекомендовал другой период.

«Золотой век Греции?»

Блэскомб покачал головой. «Уже занято. Аристотель, Платон и некоторые другие — люди 25-го века». Архимед был убит агентом К.Д.,
а Сократ был отправлен на смерть группой таких же, как он.

«Их судьбы были известны истории — почему эти люди покинули 25-й
век, чтобы жить в этом цикле?»

Он пожал плечами. «Вероятно, они чувствовали, что несколько лет
дополнительная жизнь того стоила. Ну, в какой период вы хотите попасть и
что бы вы там делали?

«Я не понимаю парадоксов, — сказал Донован. — Что, если я решу
построить гравитационные дефлекторы в Древнем Риме?»

«Это было бы невозможно, потому что тогда не было таких производителей.
Это означало бы, что вас либо сразу же убил агент К.Д., распознавший
анахроничную попытку, либо вы передумали.

«Но если я могу выбрать любой период, это означает, что я могу изменять историю по
своему желанию, а это предполагает, что настоящее тоже можно изменить».

«Именно в это верит Комитет, и именно поэтому К.Д. так безжалостен и жесток с нелицензированными путешественниками во времени. Настоящий ответ заключается в том, что в конечном счёте ваше решение выбрать определённый период времени уже принято, и то, что вы будете делать, уже предопределено. Свобода воли — это иллюзия; она синонимична неполному восприятию.»

«Тогда отправьте меня в XX век». Как инженер, я мог бы там кое-как зарабатывать на жизнь.

«Это опасно. Не занимайтесь своей профессией. Изучайте какую-нибудь совершенно чуждую вам область, чтобы, если вы встретите агента ЦРУ, он не узнал вас».
— Я бы не узнал работу человека из 25-го века.

 — Вы имеете в виду художника или писателя?

 — Почему бы и нет?

 Донован рассмеялся. — Я никогда не держал в руках кисть и не написал ничего, кроме письма на одну страницу, но почему бы и нет? Развяжи циклическую ленту, Блэскомб; отпусти меня в 20-й век и передай привет К.Д.!

 * * * * *

В тускло освещенном чулане над таверной Донован стоял перед своим
мольбертом. Его лицо больше не было морщинистым, за последние двадцать пять лет
он стал намного моложе. Он последовал совету Блэскомба и
он изучал совершенно чуждую ему область. В его время, в 25-м
веке, его картины сочли бы смехотворно любительскими,
но в 1926 году они бесконечно превосходили всё, что создавали художники 20-го
века.

"Почему они не могут _видеть_?" — сердито спросил он своего агента, когда его третья выставка
прошла без продажи ни одной картины.

«Я вижу их, — сказал агент, стоя перед натюрмортом с абстрактными
вспышками цвета, — но ваш способ работы слишком продвинут для нашего времени. Поверьте мне, через несколько сотен лет ваш
«Твои картины будут считаться работой великого гения».

«А пока я голодаю».

«Я могу тебе помочь».

Донован бросил кисти. «Нет. Нет. Нет смысла опережать время. Я не могу зарабатывать на жизнь как художник. Я с таким же успехом могу вернуться к рытью канав».

«Может, ты сможешь работать неполный рабочий день и рисовать по ночам. Чем ты занимался до того, как начал рисовать?»

Он колебался, но чего ему было бояться? «Я... я был инженером».

«Я могу устроить тебя на работу в строительную компанию».

«Нет. Нет! Я не хочу иметь ничего общего с инженерией! Ничего!»

За 25 лет, прожитых в XX веке, он превратился из 65-летнего мужчины в здорового, крепкого 40-летнего. Долгое время он жил в страхе, что его схватят страшные руки К.Д. и что он столкнётся лицом к лицу с внушающим ужас Крейном. Но он никогда не встречал никого, кто был бы похож на К.Д., на Преступного Разрушителя.
Иногда он чувствовал, что карающий меч Комитета висит над его
головой.

 В газетах упоминались некоторые государственные деятели и философы,
 чьи идеи, казалось, указывали на их происхождение из 25-го века, но он избегал их.
Они боялись, что это могут быть подставные лица, которых наняли, чтобы выманить нелегалов.
Скорее всего, К.Д. никогда не узнает об обмане, а если и узнает, то у них будет мало шансов найти его среди двух миллиардов
людей на родной планете.

 «Вам нужно как-то зарабатывать на жизнь», — настаивал агент.

 «Я ничего не знаю, кроме инженерии, — сказал Донован, — и этим я никогда не буду заниматься».

— Может быть, есть какая-то другая сфера, в которой вы могли бы применить свои инженерные навыки.
Он задумался на мгновение, а затем полез в свой портфель.
 — Я купил это в газетном киоске. Вам может понравиться.

Донован взглянул на обложку журнала.

 «Это новейший бестселлер — научная фантастика. Может быть, с вашими инженерными знаниями вы могли бы написать пару рассказов».

 * * * * *

 Когда агент ушёл, Донован пролистал журнал, а затем отправился искать другие рассказы в том же духе. В одном из них предлагалась абсурдно неточная теория о путешествиях во времени. В другой книге рассказывалось о жителях Марса, которые совсем не были похожи на тех, какими их представляли себе авторы. Донован прочитал столько книг, сколько смог
смог найти и был очарован безнадежной некомпетентностью и
научной неточностью так называемых писателей. История о путешествии во времени
была смехотворной; даже ребенок мог бы сочинить гораздо более захватывающую историю, описав
эксперименты Уотсона-Горшевича, которые привели к открытию
повторяющихся временных циклов еще в 2364 году.

"Почему бы и нет", - подумал он про себя. "Почему бы не написать эти истории о
будущем?" Кто мог сделать это лучше, чем человек, пришедший из
будущего?_ Это были не инженерные журналы, где требовалась точность, и никто никогда не применял на практике научные открытия, которые он делал
мог бы записать. Прежде всего, никто не стал бы пытаться построить какие-либо машины,
которые сразу же привлекли бы внимание К.Д. Он не стал бы делать ничего,
что могло бы хоть как-то повлиять на историческое развитие.

 Подгоняемый нуждой в деньгах и очарованный возможностями
научной фантастики, Донован начал писать рассказ. Он использовал
псевдоним и избегал общей теории ретроградного циклического
путешествия во времени, ограничиваясь спиральным путешествием в
будущее. Он описал механизм, который ему самому пришлось бы изготовить
чтобы вернуться в Блэскомб для коррекции анаболизма, и сочинил
причудливую историю о жизни в 3000 году. Письмо от
редактора пришло через неделю. _Уважаемый мистер Донован_: _Прилагаю чек за ваш рассказ «Время, повернись вспять!». Я редко читал более убедительную фантастику. Можно было почти поверить, что описанный вами аппарат действительно работает. Я считаю, что эта история станет классикой научной фантастики, и помещаю вашу оригинальную рукопись в свою коллекцию. Я был бы рад увидеть другие примеры вашей работы._

Когда рассказ появился в печати, редактор опустил несколько абзацев,
описывающих конструкцию машины времени.
 «Технически неубедительно, — сказали ему, — они портят
правдоподобность великой истории». «О, время, повернись вспять!»
сразу же стало популярным.

Несколько дней спустя Донован написал ещё одну историю, на этот раз основанную
на реальных событиях на Юпитере, которые он просто перенёс в другой временной цикл на Веге. Смутно припоминая предупреждение Бласкомба о том, что
будущее нельзя изменить, лучше перестраховаться и
Чтобы не привлекать внимания К.Д., он исказил и изменил все
научные факты, которые были в рассказе. Чек за второй рассказ был отправлен
незамедлительно.
 В течение нескольких месяцев Донован под своим псевдонимом, который
держал в секрете, начал карьеру писателя-фантаста. Читатели хвалили его за убедительную фантазию, а редакторы боролись за его услуги.

 * * * * *

С годами воспоминания о 25-м веке постепенно стирались из его памяти.
 Иногда он просыпался в ужасе после кошмаров, в которых его преследовал Крейн из К.Д. наконец-то поймал его, но эти ужасающие сны стали приходить реже.
 Он неоднократно раскрывал себя в художественной литературе.  Снова и снова он описывал в своих рассказах реальные исторические события Космических войн за колонии.  Однажды он описал метод лечения рака, открытый в 2019 году.  В разделе для читателей журнала вскоре появились письма от врачей, которых позабавило, что писатель мог представить такое простое домашнее средство и осмелиться предположить, что оно может быть эффективным при лечении рака.

Донована позабавила мысль о том, что Крейн может усердно работать.
искать его где-то в эпоху Возрождения; если так, С. Д. агент
фурия должны быть крепления.Он изменил свое имя и идентичность каждые десять лет, чтобы скрывать свои постепенный вернуться в молодость. Он имел удовольствие видеть, что его приветствуют как его
преемника по популярности, поскольку он создал новые имена и позволил старым
вымирать. Его оправдание в редакцию было то, что он хотел ввести
на конкурс заново, убедитесь, что его имя само по себе не нес
рассказы. Он был счастлив. Однако иногда более поздние рассказы
«фанаты» критиковали как «подражания классике величайшего автора».
«Это был самый великий писатель, которого когда-либо знал мир».
Только пожилой джентльмен, купивший первую рукопись Донована,
знал об этом, но старик подписывал чеки и ничего не говорил.
В своём счастье и самоудовлетворении Донован стал более небрежен
в своих рассказах. Если бы он смог перехитрить Крейна и ужасного
К. Д., то, конечно, смог бы сочинять истории, достаточно хорошие для
читателей научной фантастики 20-го века!

Затем ситуация изменилась. Письма поклонников в журналах начали по-настоящему
критиковать его произведения; они были третьесортными; им не хватало воображения.
Это были обычные рассказы, написанные обыкновенный ум; и наука
фантастика требуется сказки написаны людьми, чьи умы были далеко впереди
20-го века. Наконец настал день, когда все редакторы стали
отвергая его истории. Сначала одна, потом другая - и, наконец, каждая написанная история получила отказ.
Донован не мог понять причину изменения. Несколько лет назад - или это было несколько десятилетий назад? - каждая его история была названа "классической".;теперь они были даже неприличны. Неужели научная фантастика так сильно изменилась с тех пор, как он решил стать писателем в 1929 году? Он не осмеливался обсуждать это с кем угодно, потому что у него не было друзей, и он никому не доверял. CCD был повсюду, но был один человек, которому он доверял глубочайшим образом.
Донован навестил стареющего редактора и пожалел измученного старика
. Он сам когда-то был таким, но теперь избавился от смерти.
Он думал о том, чтобы взять своего благодетеля с собой в 25 век
и спасти жизнь редактору. Но что, если лаборатория Блэскомба была
захвачена? Донован мог бы справиться сам, но было бы жестоко
оставить старика в смертельных руках К.Д. Нет, так было лучше
не говорите редактору о омоложении; он подумает только
Донован обдумывал сюжетную идею.
"Я был вашим редактором тридцать лет," — голос старика дрогнул.
Его полуслепые глаза смотрели сквозь толстые линзы.
"Давно не виделись," — сказал Донован.
«Мои… мои глаза уже не те, что раньше, — сказал другой. —
Человек лет 50 написал эту великую классику «Повернуть время вспять, о Время!» Сейчас ему, должно быть, около 80. Но ты выглядишь всего на 20. Ах, парень, ты пытаешься меня обмануть. Ты, должно быть, его сын!»

— Верно, — быстро сказал Донован. — У нас одно и то же имя.
"Тогда это все объясняет", - устало сказал другой. "Это разобьет мое старое
сердце, если талант, подобный таланту твоего отца, исчезнет. Но мы пришли поговорить
о твоих рассказах. Нет, сынок, ты не такой писатель, каким был твой отец.
Твоим рассказам не хватает воображения; в них нет оригинальности. Идеи
избитые, тексты третьесортные. Они звучат как жалкая имитация великих сказок, рассказанных твоим отцом. Там был человек! Там был писатель!

 * * * * *

Донован оставил его, сохранив в тайне его личность. Когда он вернулся
Вернувшись домой, он посмотрел в зеркало, и на него уставилось розовощёкое лицо
20-летнего юноши. Пятьдесят лет счастливой жизни
в XX веке! Скоро ему придётся вернуться в XXV век,
чтобы Бласкомб смог обратить вспять каталитический процесс,
из-за которого он стал моложе. Невозможно было долго оставаться в
своём нынешнем молодом облике. Через несколько лет он станет ребёнком.
Вздохнув, он подошёл к своему столу, взял бумагу и ручку и начал
рисовать схемы для аппарата, который перенесёт его в 25-й век.
В течение трёх часов он работал уверенно, а потом пот начал капать у него со лба, и сердце испуганно заколотилось. «Это невозможно, — сказал он с тревогой. — Скоро всё вернётся ко мне. Что, чёрт возьми, мне говорил Блэскомб?»
 Он обленился, и его мозг не привык к тяжёлой работе. Он говорил это себе, но не мог избавиться от чувства страха. Он принял
холодный душ, энергично растёрся, а затем ввёл в кровь стимулятор. Снова подготовив стол, он приступил к работе.

 Бумаги разлетелись, карандаши сломались, и ночь постепенно сменилась днём.
до утра. Законченный набросок путешественников на велосипедах был в целом
правильным, но самого важного — рабочего механизма — по-прежнему не хватало.
 Как он ни старался, он не мог вспомнить его.
"Клянусь Солнечной системой, — выругался он, — что со мной не так? Я
забыл каждую деталь."

Он попытался вспомнить. Когда-то он хорошо знал этот механизм. Будучи инженером, он был знаком с каждой пластиной и трубкой, но теперь не мог вспомнить ничего, кроме общего вида готовой машины. Страх подстегивал его разум, пока он искал
в поисках решения. Что-то происходило с его разумом. Он начал думать
о своих рассказах. То же самое происходило и с ними. Когда-то он
помнил каждую деталь жизни в 25-м веке и мог легко их описать. Теперь
события казались туманными, и он понял, почему его недавние рассказы
были плохими. Они были написаны не по реальным воспоминаниям о будущем,
а как обычные истории, которые можно ожидать от 20-летнего парня. Прошлое было туманным, а воспоминания поблекли. Блэскомб и Крейн, Крейн и Блэскомб,
кто из них был агентом К.Д. и что вообще такое К.Д.?
Осталось достаточно подробностей, чтобы шокировать его и заставить осознать своё отчаянное положение. Процесс омоложения сработал слишком хорошо, потому что Донован ждал слишком долго. По мере того как тело становилось моложе,
клетки тканей разрушались, а их место занимали молодые клетки. Процесс,
который работал с клетками тела, работал и с клетками мозга. Те участки мозга, которые содержали знания и
способности 70-летнего человека, постепенно заменялись новыми,
необученными клетками. Он не смог переобучиться, когда появились новые клетки
Он заменил старое и оказался на грани катастрофы. Оставалось
достаточно ума и ловкости рук, чтобы компенсировать это, но
через несколько лет задача стала бы невыполнимой.
 * * * * *
Взволнованный, потому что знал, что от этого зависит его жизнь, он рылся на книжных полках в поисках экземпляра своего первого рассказа «Повернуть вспять, о время!». Он помнил, что в нём содержалось краткое и точное описание механизма машины времени. Сам журнал был старым, листы пожелтели, а страницы ломались. Он прочитал рассказ.
спешка, смутно вспоминая сюжет. Фактический описание
рабочий механизм, он обнаружил, к своему ужасу, не хватает. "Я
сокращу один или два абзаца, - сказал редактор, - _ Технически они не
убедительны ... им не хватает правдоподобия!_"

Неубедительно! Если он их не найдет, то будет обречен стать
ребенком, а затем лепечущим идиотом-младенцем и полностью исчезнет
в течение двадцати лет. Он позвонил в редакцию журнала и попросил соединить его с
редактором.

"Извините, - сказала секретарша, - мистер О'Лоан серьезно болен. Врачи
боитесь, что он может не пройти через ночь. Он очень старый, вы знаю".
"Он может говорить?" Донован спросил отчаянно. -"У него случился инсульт. Не могу вымолвить ни слова. Полностью парализован, извините.
Донован проклинал свою беспечность, которая привела его в это трудное
положение. Он знал, что оригиналы своих любимых рассказов
О'Лоан хранит в коллекции в своем кабинете. Если o'Sloane умер, он был
возможно, что какой-нибудь предприимчивый молодой редактор мог бы уничтожить старый рукописи в порыве дома-уборка.
- Это Донован, - быстро сказал он. - Я пытаюсь найти оригинал.
— У О’Слоуна в файлах есть копия «Поворачивай назад, о время», которую я должен изучить. Я должен изучить оригинальные документы; это чрезвычайно важно. Если есть редактор на замену, не могли бы вы попросить его присмотреть за этим? — Конечно.
 Он вздохнул и взял такси до редакции. Лучше всего было бы получить её как можно скорее. Оригинал рукописи был в полной
безопасности. Доновану нужно было только скопировать оригинальное описание. Даже если бы он больше не мог понять теорию, машину всё равно было бы достаточно легко построить по описанию.
Через несколько часов он вернётся в 25-й век, чтобы всё изменить.
 Для своего следующего путешествия он выберет Древний Египет.  20-й век
надвигался на атомные войны, и ему повезло, что он смог сбежать.  После Египта он выберет цивилизацию инков.  Разве у них не было легенд о белых богах, которые ими правили?  Мир был его, и он был вечно молод.  Бессмертие было в его власти. Теперь никто не мог его остановить.
 Он вошел в здание и взбежал по ступенькам в редакцию.
 «Мы нашли рукопись, мистер Донован», — сказала ему секретарша.
— радостно воскликнул он, дважды взглянув на раскрасневшееся красивое лицо.
 * * * * *
 Донован вошел в кабинет О’Слоуна. Практически ничего не изменилось, потому что один из редакторов только начал разбирать стопку бумаг, сложенных в несколько стопок. Донован узнал оригинальную рукопись «Повернуть время вспять!» на столе и поспешно пролистал страницы. Описание было нетронутым, и
хотя он не мог вспомнить, почему такая машина должна работать, он знал, что
её можно построить и что он сможет сбежать.

Со вздохом он сунул рукопись в карман и представился
молодому редактору, который, вероятно, сменит О'Лоана после его смерти.

"О да, - сказал редактор со странной тонкой улыбкой, - я слышал
совсем немного о тебе, и я долго ждал этой встречи.
Знаешь, мы уже встречались раньше. - Правда? - спросил Донован.
- Правда? - Спросил Донован. Лицо показалось ему знакомым, но он не мог вспомнить, где его видел.
"Меня зовут Эдель У. Крейн, К.Д."
Донован почувствовал, как его тело сотрясает холодная дрожь страха.
Он облизнул губы. "Что означают буквы К.Д.?"
Молодой человек с бледным лицом закрыл, а затем и запер дверь кабинета
. Подойдя к Доновану, он сказал, что улыбки на его лице больше нет
. Затем он сделал то, зачем пришел.



*** ЗАВЕРШЕНИЕ ПРОЕКТА