Про мою картину Очередь

Вот не хотел сейчас же писать про эту свою картину, но восхитительная Людмила Константиновна Головкина - директор Даниловской художественной галереи опять задействовала её в новой своей выставке "Локальный романтизм", и потому я посчитал себя просто обязанным облегчить ей и её коллеге Алине Колесовой труд по подбору нужных слов и предложений, дабы посетителей галереи по этому вопросу развлечь, просветить и при этом ничего нигде не напутать. Где тут у меня, правда, романтизм? Ну да ладно... Задумана картина была в 1987 году, а закончена в 1989-ом. Хотя, "закончена" в данном случае это понятие относительное. Предпосылками для её создания послужили такие факторы: 1) когда в училищные годы впервые увидел произведения Иеронима Босха, я был ими потрясён и захотел когда-нибудь создать что-то подобное, что-то столь же оригинальное, 2) очередь в винный магазин возле рынка в Данилове в конце восьмидесятых была, можно сказать, визитной карточкой Данилова по причине расположения магазина, была всегда на виду, и просто не могла остаться незамеченной кем-то из художников, 3) хотелось сказать что-то умное, дельное, позитивное, дескать, люди, живите трезво! Если вы пьёте, то вы вот такие! Время начала работы над картиной - это было время не самое радостное в моей личной жизни. Но вместо тягостных переживаний я решил заполнить свою душу и свой ум переживаниями о композиции, колорите, выразительности образов и смысле сюжета. Были мысли написать диптих, было немало набросков, но окончательно остановился на одном холсте (двп) размером 80х120. Каждый образ продумывал тщательно. Некоторые образы с небольшими или значительными искажениями- изменениями, можно сказать, списаны с натуры. Так например, один из милиционеров - это Коля-Шайба. Как его величали в народе, я не знал, это мне потом люди сказали, но образ его был столь выразителен, что его узнали, несмотря на то, что он не человек, а носорог. Можно узнать и первую мою любимую даму, (когда во всех смыслах этого слова), хотя и она, конечно, далека от оригинала. Рядом с ней криминальный даниловский авторитет Витя Шепель (Шепелёв), ныне покойный, а тогда смотрящий в городе. Он знал, что я его имел ввиду, я сам ему об этом сказал, и он сам об этом рассказывал другим. Другие персонажи картины - образы собирательные, конкретных прототипов не имеющие. Человек "ни то, ни сё", "человек-тряпка,", " многодетная мать, а туда же", "человек -бочка пива", " звериный оскал с заячьими ушами", "меломан с головой в яичной скорлупе", " ветеран с бутылкой вместо ноги", "человек-воронка" и другие. Когда сочинял образы, иногда мне самому было так смешно, что я вёл себя как ненормальный - садился на диван и хохотал несколько секунд или даже минут. Первый раз я вынес картину в свет или в конце весны или самом начале лета 1989 года. Это был даниловский рынок. Некоторый интерес к картине даниловцы проявили. Стоял я недолго, но человек семь- восемь что-то спросили, но и по такому незначительному количеству зрителей я понял, что картина, возможно, будет пользоваться большим успехом, ибо даниловский рынок - не та среда, чтобы там оказалось много ценителей сюрреализма. Второй раз картину можно было увидеть на Арбате, куда мы приехали вместе с моим двоюродным братом Владимиром Лисиным (сейчас он уже 25 лет живёт в Ницце). Хотя мы стояли на Арбате не целый день, но я продал там 250 чёрно-белых фото с этой картины по одному рублю ( приличный обед в столовой тогда стоил 70-80 копеек), что, разумеется, говорит о потрясающем интересе москвичей и гостей Москвы. Толпа вокруг картины была практически постоянно! И это в то время, что около других картин других художников было или пусто или почти пусто. Стоит ли удивляться, что с Арбата нас с братом погнали сами художники? Что-то там им надо было заплатить, то ли за место, то ли за что-то другое. Но был уже поздний вечер, и как-то нам удалось покинуть Арбат и целыми и с картиной, хотя особого инцидента там вроде не было. Если бы был, то я бы запомнил подробности. Третий вынос картины в свет был в Ярославле, возле Знаменской башни. Там меня сфотографировал ярославский фотохудожник Лев Хохлов. В Ярославле я был проездом в Питер, потому, когда меня повязала ярославская милиция, и когда я им объяснил, что тут я на пару часов, что у меня уже билет до Питера есть, меня сразу отпустили. Апофеозом моей выставочной деятельности с продажей монохромных репродукций стало моё стояние с картиной на Невском проспекте. 550 фото за один день! Зарплата в месяц, на которую люди жили себе вполне достойно, тогда была от 70 до 120! А тут 550 за день! Чистой прибыли 400 рублей! За две недели можно было купить машину Жигули! Постоянно публика, автографы, один раз плевок в мою сторону. Некий молодой человек залез ко мне в сумку и выхватил горсть рублей и трёшек и бросился наутек. Никуда за ним я конечно не побежал- в сумке денег осталось ещё достаточно. Какой-то режиссёр с Ленфильма так был впечатлён моей фантазией, что предложил попробовать свои силы на Ленфильме. Сейчас точно не скажу, записал я его телефон или нет, но скорее всего нет, потому что на словах он получил от меня вежливый отказ. Почему? Как я себя помню, потому что не представлял себя навсегда оторванным от Данилова и от той женщины, которую я изобразил в картине с некоторой деформацией фигуры. Второй день мне торговать фотками не позволили сотрудники четвёртого отделения милиции. Повязали за бойкую торговлю без патента. Около тысячи моих оставшихся от продажи фоток оказались у них. В проёме дверей я видел, как они разобрали мои фото по рукам, видно было, что работу мою они оценили по достоинству, но картину отдавать не спешили. Около четырёх дней я ожидал возвращения мне моей картины, в это время проживая у композитора Цатиняна, с которым мы познакомились там же, на Невском. Сюжет про мою торговлю, который вышел в программе "600 секунд", где в тот момент ведущей была Светлана Сорокина (5 июля 1989 года) я, к сожалению, не видел - у телевизора композитора Цатиняна были какие-то проблемы с изображением, но слышал и первые предложения помню до сих пор. Слава Богу, в милиции поняли, что без картины я не уеду, и картину мне всё же отдали. Я вернулся в Данилов, и мы - опять с братом решили прокатить картину ещё раз - теперь по берегам Чёрного моря. В Ялте мы сняли квартиру. Днём продажу репродукций чередовали с купанием, нырянием, поеданием мороженого и какими-то играми . Такого ажиотажа как в Москве и Питере в Ялте, конечно, не было. Хоть и не целый день, но всего около 70 рублей. И опять один или два дня! Взяли нас, как нам сказали, за порнографию - кто-то зоркий разглядел в витрине молочного магазина мужское достоинство (в оригинале такой момент был). Откупились бутылкой коньяка и коробкой конфет - нам повезло, что хозяйка квартиры была сестрой начальника уголовного розыска. Картину опять вернули, но настроение стремилось к нулю. Посоветовавшись, решили кампанию свою выставочно- торговую свернуть. Ещё дня два покупались, побалдели в волнах прогретого августом Чёрного моря и поехали домой. По пути я начал созревать мыслями о продаже самой картины. Раньше я её тоже как-бы продавал, но так, чтобы её не купили. Иногда зрителям называл цену 1500 рублей, и они охали, дескать, дорого, а иногда называл 15 000 тысяч, и они с пониманием кивали головой. А один покупатель из арбатских зрителей был покупателем реальным. Когда он увидел программу "600 секунд" с моим участием, он написал мне письмо со своим адресом , телефоном и просьбой ещё раз рассмотреть его предложение о покупке картины. Дома я решил окончательно - взял картину и поехал в Москву к этому покупателю - кинорежиссёру Юрию Сенкевичу - зятю Луиса Корвалана. Надо признаться, что этот однофамилец известного ведущего "Клуба путешествий" был склада ума явно антисоветского. Но я тогда это понимал плохо, прежде всего я просто хотел, чтобы люди были трезвыми. А он всё время СССР называл "совком"... И название моя картина тогда получила "Город Данилов. 71-я година Октября". Какова цена картины? За сколько я её продал? За 3300 рублей. Ещё 400, и можно покупать Запорожец, тогда это еще считали машиной. В принципе, я мог спросить и больше, Юрий Сенкевич так хотел эту мою картину, что, уверен, он дал бы и шесть тысяч - в такую сумму обошлась ему самая дорогая по стоимости картина в его коллекции "Привод простиитутки в ад" (название может быть немного другое), но я спросил всего 3300. Потом Юрий Сенкевич приобрёл ещё две мои работы, в том числе "Оазис или зимний день в летнюю пору", и в числе ещё примерно 60 картин других авторов мои картины, вероятнее всего, во второй половине 1990 года поехали на выставку в Каунас. В центральной(?) газете Каунаса моя картина была на передовице. Газету я видел лично, но самой газеты у меня нет. Наверное, при желании можно найти. Тогда Каунас это был ещё СССР, но законы СССР там работали, видимо, уже не самым лучшим образом, потому такая выставка, где было, как тогда многие считали, немало прозападного, состоялась именно в Каунасе. Дальше Юрий Сенкевич намеревался катать эту выставку по всему миру, но не сложилось - до заграницы выставка не доехала - придрались к тому, что деньги у Сенкевича, дескать, имеют незаконное происхождение. Так это было или не так, мне неведомо. Но, считаю, это может быть правдой, так как мне понятно, откуда дул тогда антисоветский ветер. Арестовали мою " Очередь" и другие и картины зятя генерального секретаря компартии Чили в Бресте на таможне, и дальнейшая судьба "Очереди" мне неизвестна.. Картина "Очередь" в даниловской художественной галерее по счёту, наверное, восьмая или девятая копия, меньшего размера. Ко всему сказанному могу добавить, что получил по поводу картины письмо, возможно, от того человека, который плюнул, а может, от другого, но смысл примерно тот же: "Что бы Вы сказали, если бы Вам плюнули в лицо?.. и далее по тексту... По-моему, человек просто не понял основного смысла картины: " люди, живите трезво " и моего желания написать что-то очень оригинальное...
...
12 июня 2025 - день оккупированной России