Человек-противоречие

Сегодняшние пары выдались крайне трудными. Преподаватели драли с три шкуры с каждого, и уклониться от этого не удалось даже ветеранам заднепартного подполья, коих у нас было не так уж мало. А уж им-то пришлось сложнее всего: раз не подавали признаков жизни на предыдущих семинарах – значит придётся здесь попотеть.

Конечно, с пар все выходили уставшие, и я не исключение. Я и учила-то все вопросы весь вечер, чтобы быть готовой к любому повороту событий. И мне удалось выйти почти победительницей – почти, потому что на одном вопросе я всё-таки засыпалась, хотя ещё вчера всё чуть ли не буквально отлетало от зубов. Нервов потрачено немало, конечно. Поэтому всё, чего я хотела сейчас – это лечь на диван и под звуки любимой музыки забыть обо всех проблемах. Переслушивала я её уже неизвестно в который раз, но менять свои предпочтения в этом я не хотела.

Я даже сейчас хотела вытащить из сумки телефон и наушники, включить музыку и так идти домой, однако то, что произошло дальше, заставило меня отказаться от этой затеи.

Я спускалась по лестнице на первый этаж, как меня чуть не задел пробегавший мимо человек. Похоже, он даже не заметил меня, раз так торопился. Хоть бы извинился, что ли…

Но, рассмотрев его получше, я поняла, что извинений ждать не стоит. Знакомьтесь: Станислав Дорофеев, тот самый ветеран заднепартного подполья. И весьма странный человек.

Странностей у него, на мой взгляд, было предостаточно. Просто удивительно, как он доучился до пятого курса. Иногда у него было столько незачётов, что впору было отчислять и больше не возвращаться к этой теме. Однако в последний момент ему удавалось всё пересдать и тоже больше не говорить об этом. И всё это с милой улыбкой. Преподаватели, наверное, уже зубами скрипят от негодования и поразительной везучести этого Дорофеева.

При всём при том Стаса нельзя было назвать бездельником. Наоборот, он подрабатывал ведущим на разных мероприятиях. Даже на университетских, где он блистал во всей красе. Брал Стас обаянием и харизмой (да и смазливой внешностью, чего уж там), поэтому ведущим он и был. Конечно, работы у него был вагон, поэтому на учёбу времени не оставалось. Уж какая тут учёба, когда так дурманит свет софитов?

И из-за этого Дорофеев очень сильно сердился. Нет, не из-за света софитов – тут всё было нормально, а из-за своей неуспеваемости. Правда, не на себя (хотя кто знает), а на тех, кто какое-то время помогал ему, а потом, устав от бесконечных просьб о помощи (или паразитирования), предоставлял Стаса самому себе. И вот когда терпение помогающих иссякало, и они прямо объявляли о своём нежелании везти ленивого Стаса на своём горбу, он начинал то сердиться, то театрально заламывать руки и стенать на тему несправедливой судьбы.

Вот, скажем, Никита Широков. Он у нас отличник, на красный диплом идёт. Но сесть ему на шею было не так-то просто, ибо цену себе Никита очень хорошо знал. Поэтому, когда он рассудил, что Стас слишком многого от него ждёт (а просьбы списать больше трёх раз – это уже много), то это невзаимовыгодное сотрудничество раз и навсегда оборвалось. Дорофеев скрипел зубами, но Никита в силу его флегматичного характера не слишком обращал на это внимания.

Соне Алфёровой тоже не повезло стать «личной помощницей» Стаса. А здесь в ход пошли лесть, комплименты и даже цветы. Соне поначалу это нравилось, ведь она была девушкой застенчивой, поэтому не слишком пользовалась популярностью у парней, и их внимание вызывало у неё сильный трепет. Только глупой она не была и тоже поняла, что на самом деле происходит. Ей пришлось немного труднее, чем Никите, но и ей удалось сбросить со своих плеч этот неприятный груз.
 
Эта честь (а может, и не честь) помогать Дорофееву однажды и на мою долю выпала, не скрою. Я была хорошисткой и поэтому Стас прицепился ко мне. Все отличники (некоторых я назвала) отказались с ним возиться, так что теперь он добрался до хорошистов. Какое-то время я относилась снисходительно к его неуспеваемости и к постоянной занятости вне университета. Может быть, он сам хочет зарабатывать, а не брать деньги у родителей – во всяком случае он так говорил о себе. Однако если бы всё было так просто…

Стас не привык утруждать себя учёбой, даже минимальных усилий не прикладывал. Зато красоваться очень любил, особенно перед девушками (куда уж без этого? Наш род женский без Стаса не проживёт). Ради этого готов был круглосуточно пропадать на всевозможных корпоративах, где и находил восторженную женскую публику. И вот тут-то и кроется главное противоречие: быть первым Стас хочет даже в нелюбимой им учёбе, но напрягаться ему не пристало. Поэтому он всегда ворчал и сетовал на горькую свою судьбинушку.

Какое-то время я, как и мои коллеги по несчастью, терпела все эти стенания, но скоро они и мне надоели. Я и сказала, что отныне мои услуги недоступны. В конце концов, что за игра в одни ворота? Брать берём, а как насчёт того, чтобы отдавать? Вон сколько помощи тебе оказали – пора бы и честь знать!
 
Что тут началось! Поднялась «на море чёрная буря», что называется! Гром и молнии Стас метал и чуть ли не охаивал всё мироздание вместе со мной и моими предшественниками. Как его обидели, отвергли, унизили… Целая драма с заламыванием рук и театральным паданием в обморок. Правда, сия тирада была в переписке, а далее Дорофеев остыл, но на меня теперь поглядывал с крайне недовольным прищуром.
 
А недавно он вообще завёл моду соревноваться во всём со мной. Почему именно со мной – непонятно. Учёба ему по-прежнему не давалась, потому что браться за неё он не хотел, так что оставалось ему перебиваться тройками. А вот что-то бытовое – так тут целое раздолье! То придёт в столовую, сядет за один стол со мной или неподалёку и начинает есть так, словно за ним гепард гонится. Параллельно он следил за мной: не опережаю ли я его? Тут можно дополнить известную пословицу: «Когда я ем, я глух, слеп и нем». То в библиотеку прибежит раньше меня и потом ещё обязательно прошерстит весь читальный зал, чтобы убедиться, что меня там нет. Детский сад какой-то, честное слово!

Вот и сейчас он устроил соревнование по скоростному спуску с лестницы, только я об этом не знала. Вроде взрослый парень, а ведёт себя хуже маленького ребёнка.

Стас был уже далеко. Я же просто усмехнулась ему вслед. Не будем отравлять «победителю» его «триумф».

По лестнице на тот же первый этаж спускалась и моя подруга Алиса, которая училась на другом факультете. Похоже, она застала часть происходящего. Поприветствовав меня, она спросила:

– Что, Лиза, снова Стасик?
– Да уж, – кивнула я, – он самый.
– И откуда он такой взялся? – развела руками Алиса. – Все люди как люди, а он… Не повзрослел, что ли?
– И не говори. Но он хотя бы безвредный, и всё, на что его хватает, – это пламенные трагические монологи.

Алиса усмехнулась. Мы вместе пошли домой, стараясь уже не говорить о Стасе, но при этом я всё думала, что уж больно он чудной. И ведь не понимает, что своим поведением вызывает не восхищение, а только смех. И хотя он думает, что это над его шутками смеются, увы, дело не в юморе. 

Если где-нибудь встретите такого человека, знайте – это Станислав Дорофеев. Хотя подобных ему – просто тьма.