Этажи судьбы. глава5

Этажи судьбы. Глава 5 "Игра времени"

Резкий толчок.
Скрежет тормозов.
Лифт на мгновение замер, затем двери разъехались с глухим шипящим звуком, выпуская струю затхлого воздуха, пахнущего пылью и озоном.
В кабину ворвались двое школьников.

Макс, высокий, угловатый, с вечно взъерошенными темными волосами и живыми, чуть насмешливыми глазами за очками в тонкой оправе, жестикулировал, что-то горячо доказывая. Рядом семенил Даня, коренастый, румяный, с короткой светлой щеткой волос и открытым, доверчивым лицом. На его рюкзаке болтался брелок в виде футбольного мяча.

"— ...и вот этот контрольный! Завтра конец света, Дань! — выпалил Макс, тыча пальцем в невидимый конспект. — Я бы все отдал, чтобы уже быть взрослым! Никаких домашек, никаких родителей с их "убери комнату"! Полная свобода!"
"— Ага! — подхватил Даня, его глаза загорелись. — Машина своя, деньги свои... Хочешь – пиццу на завтрак! Хочешь – хоть до утра в танки!"

Они проигнорировали третьего пассажира.
Старик стоял в самом углу, сливаясь с тенью.
Его фигура, сгорбленная под тяжестью лет, опиралась на посох странного вида – темное, будто опаленное дерево, увенчанное мутным, потрескавшимся кристаллом. Лицо, изрезанное глубокими морщинами, как высохшее русло реки, было скрыто под капюшоном старого, выцветшего плаща.

Но когда он чуть приподнял голову, из тени капюшона мелькнул взгляд – острый, насмешливый, неестественно яркий и молодойдля такого возраста. И тень от него падала не туда, куда должна была.

"— А если бы выбор был? — Голос старика был сухим шелестом осенних листьев, но в нем чувствовалась странная сила. — Прямо сейчас. Выбрать возраст. Кем стать?"
Школьники замолчали, наконец заметив его.

Макс нахмурился.
Даня невольно отступил на шаг.
Их взгляды скользнули по старику к панели управления.
И замерли.

Вместо привычных кнопок с номерами этажей светились цифры: 10... 20... 35... 50... Они пульсировали мягким, мертвенно-зеленым светом. Воздух в кабине вдруг стал гуще, тяжелее, запах озона усилился.

"— Че-е-ерт... — прошептал Даня, широко раскрыв глаза. — Макс, ты видишь? Это что, розыгрыш?"
"— Прикольно... — Макс фыркнул, пытаясь скрыть внезапный холодок под лопатками. Но его рука, почти сама собой, уже тянулась к пульсирующей кнопке "20". — Ладно, старик, играем! Хочу знать, каково это – быть крутым двадцатилетним!"

Его палец коснулся холодного стекла кнопки.
Щелчок.
Резкий, как выстрел.
Свет в лифте погас на долю секунды, сменившись вспышкой ослепительного белого сияния, исходившего от кристалла на посохе старика. Лифт рвануло так, что Макса и Даню швырнуло к стенам. Звук двигателя превратился в низкий, жуткий вой, будто металл рвали изнутри.
Двери распахнулись с оглушительным лязгом. Не в коридор. В мерцающую, безликую мглу.

Макс шагнул вперед – и в него врезалась волна чужой жизни.
Кости затрещали, вытягиваясь, мышцы наливались новой силой, кожа натягивалась. Детская футболка и джинсы расползлись, как паутина, заменяясь на идеально сидящий темно-синий костюм.
В кармане – вес смартфона. В висках – гул чужих мыслей: лекции, вечеринки, долги...

В отражении грязного лифтового стекла смотрел на него незнакомец: подтянутый, уверенный, с легкой небритостью и глазами, в которых детская озорность уже боролась с ранней усталостью.

"— Офи...геть... — Макс коснулся своего нового лица. Кожа была гладкой, но под ней чувствовалась память недосыпа. — Это... я?"
Даня, прижавшись к стене, смотрел на друга, потом на пульсирующие кнопки. Страх в его глазах сменился азартным огоньком. Он рванулся вперед, ткнул пальцем в "35".
"— Моя очередь! Хочу быть боссом! Настоящим!"

Щелчок.
Вспышка.
Еще более сильный рывок.
Вой двигателя перешел в скрежет скрежещущих судеб.
Двери открылись в ту же пустоту.

Даня вскрикнул – не от боли, а от шока насильственного роста. Тело утолщалось, обрастало мышечной массой, лицо теряло мягкость, прорезаясь жесткими складками у рта и усталыми морщинками у глаз. Детский рюкзак исчез, растворившись в воздухе. На его месте – дорогое кожаное пальто, тяжелое и неудобное. Внутренний карман оттягивал толстый кошелек. В голову врывались образы: офис, переговоры, бесконечные цифры отчетов, холодный взгляд жены... Он ощутил тяжесть ответственности, как физический груз на плечах.

"— Я... — он поправил воротник рубашки, глядя на свои руки – широкие, с короткими пальцами, уже чуть тронутые возрастной пигментацией. Голос звучал глубже, хриплее. — Чувствую... власть. Или... усталость?" В его новом, взрослом взгляде мелькнула растерянность ребенка.

И тут раздался смех.
Громовой, раскатистый, полный нечеловеческой радости.
Он исходил от старика.

Мужчины (уже не мальчишки) резко обернулись.
То, что они увидели, заставило кровь стынуть в жилах.
Сгорбленная фигура выпрямлялась, кости хрустели, как сухие ветки.
Морщины разглаживались, как на нагретом воске.
Седые пряди темнели, становясь густыми и блестящими.
Дряблая кожа наливалась упругостью.
Капюшон спал, открывая лицо – теперь это был мужчина лет сорока, с властным подбородком и теми же невыносимо молодыми, хищно-лукавыми глазами, которые светились теперь триумфом.
Он перехватил посох, и кристалл на его вершине вспыхнул кроваво-багровым светом, озарив кабину зловещим заревом.

"— Благодарю вас, юноши! — Голос был теперь сильным, бархатным, но в нем все еще слышался ледяной скрежет. — Ваша щедрость... восхитительна. Жизнь – интересная игра, не находите? Особенно когда ставки – чужие годы!"

Ужас прорвал оцепенение.
Макс и Даня кинулись обратно в лифт, толкая друг друга.

"— Назад! — закричал Макс, лихорадочно шарив взглядом по панели. — Где кнопка назад?!"
"— Нету! — в ужасе прошептал Даня. — Смотри!"

Панель изменилась.
Пульсирующие зеленые цифры возрастов погасли.
Снова светились обычные, тусклые кнопки этажей: 1, 2, 3...

"— Выбор сделан, — произнес бывший старик, а ныне – цветущий мужчина в дорогом, безупречном костюме. Его улыбка была холодной и безжалостной. — Дороги назад нет. Никогда. Живите с вашим выбором."

Он сделал шаг назад – не к стене, а в саму тень.
Его фигура заколебалась, стала прозрачной, как дым, и растворилась, оставив лишь легкий запах озона и холодок в воздухе. Кристалл на упавшем посохе погас, став обычным мутным камнем.

Лифт мягко тронулся вниз.
Гул двигателя вернулся к привычному монотонному гудению. Двери открылись на первом этаже. Яркий свет холла ударил в глаза.

Макс и Даня стояли, оглушенные, не в силах пошевелиться. Их тела были чужими, мысли путались. Автоматически, как во сне, они нажали кнопки своих этажей. Двери закрылись. Лифт поплыл вверх. Они еще не понимали до конца, что случилось. Они еще не знали, что лифт меняет не только возраст. Он меняет всю траекторию. Он подсовывает сюрпризы.
М
акс машинально сунул руку в карман новой, непривычно дорогой сумки из мягкой кожи. Пальцы наткнулись на шершавую бумагу. Он вытащил ее. Повестка. Яркими, казенными буквами: "Явиться в военкомат... для отправки к месту прохождения службы..." Под ней – смятый конверт с печатью университета.
Уголок письма торчал наружу: "...в связи с академической задолженностью... отчислен..."

Рука Макса задрожала.
Повестка выскользнула из пальцев и медленно закружилась в воздухе, падая на пол лифта.

Даня, чувствуя леденящий холод в груди, открыл свой элегантный портфель.
На самом верху аккуратной стопки документов лежали два конверта. Один – официальный, с гербовой печатью ФНС России: "Уведомление о вызове для дачи пояснений..."
Второй – простой, но от него веяло ледяным ужасом. Надпись: "Повестка. Явиться... в качестве подозреваемого по ст..."

Звук захлопнувшейся лифтовой двери на его этаже прозвучал как хлопок двери тюремной камеры.
Даня замер, сжимая в руке роковые конверты, глядя в отражение в полированной двери – в лицо незнакомого, подавленного мужчины с глазами перепуганного мальчишки.

Выбор был сделан.
Игра только начиналась.