Марс. сохранить атмосферу глава двадцатая

МАРС. СОХРАНИТЬ АТМОСФЕРУ

Глава двадцатая



Утром следующего дня после завтрака экипаж и команда расположились в своих капсулах и готовились к запуску миссии MIIF. Нервное напряжение искрилось между всеми участниками, но оно не несло тягостного состояния, а наоборот, приподнимало настроение и вселяло надежду в успех.
Наконец все приготовления подошли к концу и прозвучало обращение Андрея ко всем членам команды и экипажу:
- Друзья, мы готовимся к историческому шагу. Я испытываю чувство волнения, но меня переполняет и чувство гордости за всех вас, участников этой миссии. Мы первые, кто сможет заглянуть за горизонт будущего. И я верю в успех и правильность выбранного пути. И я видел, что ваша поддержка и активная деятельность смогли приблизить нас к этой минуте. Без вас и вашего участия никакие идеи, какими бы они гениальными ни являлись, не могли бы быть реализованы, а множество ваших помыслов, задумок уже воплощены в жизнь, в металле, в конструкциях и в других элементах. Успех наш в наших руках. А сейчас, друзья, приготовиться к старту. Всем занять свои места в SGC, контролируйте себя в каждом отдельном случае. Чтобы не произошло – не покидать своих капсул. Капитан, командуйте старт. – Андрей замолчал, не ожидая реакции экипажа и команды.
- Есть, командир. – спокойно репетовал Курте;ко и отдал приказ: - CN, старт.
- Есть старт, капитан. Увидимся в будущем. – помпезно прозвучал голос CN, как будто и он ощущал всю важность момента.

Звездолёт начал движение из положения дрейфа, но никто не ощутил начало самого движения. Автоматически включился двигатель отрицательного ускорения, отклонитель, и звездолёт начал движение с отрицательным вектором. Происходило накопление энергии и от мощной работы двигателей звездолёта даже в капсулах ощутилось мелкое подрагивание корабля.
На флэксах появилось изображение накопителя, показывающее зелёной чертой достаточный уровень энергетического соответствия для начала разрыва пространство-время. Накопление гравитации в виде топониев, кварков и глюонов, образующих гравитоны, происходило постепенно, и они взаимодействовали друг с другом.
Уровневая линия приближалась к заветной зелёной черте.
Корабль едва заметно продолжал дрожать, энергетическая установка работала в режиме постепенного наращивая энергии по экспоненте. Все с нетерпением, не отводя глаз от экранов флэксов ждали, когда зелёная черта и энергетическая кривая пересекутся, и произойдёт скачок в будущее.
Оба графика двигались навстречу друг-другу и, казалось, что их движение такое медленное, что на лбу у Андрея выступила испарина, а потом капельки пота струйками потекли по щекам.
Вентиляция капсулы усилилась автоматически, не позволяя поту скапливаться и бежать на окантовку нижнего белья. Вот зелёная черта остановилась и показала 100% накопления, а энергетическая продолжала двигаться. Вот они пересеклись, но ничего не происходило и экспонента энергии двигателя уже пересекла ожидаемую точку и продолжила двигаться дальше.
Все в капсулах застыли в ожидании – «Что же произойдёт дальше?! Неужели провал? Неужели все расчёты оказались пустышкой и мечта о прыжке в будущее — это блеф? Неужели все наши усилия пошли прахом?».
Эти мысли носились в головах команды и учёных. Но в этот момент, когда экспонента перешагнула зелёную черту на 5% выше расчётной, зелёная черта двинулась выше и скачкообразно настигла энергетическую точку.
От этого корабль вздрогнул, приблизившись к границе красного диапазона света, и преодолев горизонт событий, провалился в черноту.
На флэксе отображалась чернота, представлявшая собой не ту бесконечность знакомой всем Вселенной со звёздами, планетами, галактиками, а нечто особенное. Сингулярность Вселенной оказалась за горизонтом, так как корабль преодолел ту черту, за которую никто из людей никогда не переступал.
В этом новом пространстве плотность пространства резко увеличивалась и, чем дальше летел корабль, тем труднее ему приходилось преодолевать сопротивление этой плотности. По мере движения сенсоры звездолёта «Il Trailblazer» прощупывали окружающую среду и сканировали пространство, производя необходимые измерения параметров. Весь корпус содрогался от отрицательного ускорения, но его температура не падала, а наоборот, начала незначительно подниматься, и эта тенденция не стремилась к снижению, а только нарастала.
График на флэксе показывал удлинение формы корабля и его незначительную деформацию по оси Y, и его корпус начало закручиваться по спирали. Корабль трясло, вибрация усиливалась, началось искрение аппаратуры, и энергия на отдельных уровнях начала неустойчиво подаваться.
Система теплопоглощения работала на полную мощность. Сработала SRS, переключив вышедшие из строя блоки на дублирующие. Температура корпуса продолжала расти, деформация усиливалась, и корабль начал превращаться в свернутую спираль, а растяжение корпуса продолжало увеличиваться. Но звездолёт не размазывало по плотности пространства, а вытягивало его.
Команда и экипаж, находясь в капсулах, ощущали неимоверное желание сжаться в комок, так как их тела тоже начинали скручиваться, но на них не наваливалась гравитация, а наоборот, тело становилось легче. Мозг начинал передавать импульсы и ощущения, что правое плечо или левое начинали двигаться навстречу друг другу, ноги тоже заворачивались в какое-то невообразимое сплетение, и эти ощущения становилось неуправляемыми.
Причем восприятие органов чувств показывало, что, глядя на себя, человек видел своё тело, обретающее рыхлость, расслабление мускулов, при этом образовывалось не цельное тело, а какая-то вязкая субстанция. Многие члены команды и экипажа из-за этих галлюцинаций дезориентировались и впадали в беспамятство.
- Командир, – раздался тихий голос доктора Сло;вана, – мы нарушили симметрию обращения времени и волновых векторов. Отрицательная азимутальная компонента квантования оси разорвана. Поляризация главного свойства света нарушена. Мы разорвали пространственно-временное состояние материи, так как скорость звездолёта составляет уже минус 300 тысяч км в секунду и приближалась к минус световой.
- Что показывают ваши данные, доктор? – спокойно отреагировал на информацию Андрей.
- Мы находимся в другом измерении. Я не могу даже сказать, что представляет собой место, где мы находимся. Это другой мир. Показатели пространства не соответствуют нашим привычным. Я не могу пока этого объяснить. Мне нужно время для осознания, произошедшего, – тон голоса доктора менялся по мере дальнейшего движения звездолёта.
На флэксе мелькали данные нахождения в полёте. Координаты нахождения звездолёта отсутствовали полностью и обнулились. Время на флэксе в таком режиме показывало, что прошли секунды с момента старта, а на самом деле прошло более трёх часов по патерианскому времени.
На флэксе также мелькали цифры миллионов лет вперёд, и вот они уже приблизились к отметке 900 миллионов лет.
- Капитан, при таком режиме движения мы долго двигаться не сможем. Корабль может разрушиться. Давай команду стоп машина, и далее перейти в режим дрейфа. – Не узнавая своего голоса кое как выдавил из себя команду Андрей.
- Есть, командир, – прозвучал такой же незнакомый голос капитана.
- CN, выключить накопитель, сбросить скорость до нуля, – голос капитана звучал как писк комара.
- Есть, командир, – бодрости отреагировал CN на приказ.

Разогретая до невозможных температур махина звездолёта раскалённой стрелой вылетела из бездны и черноты, зависнув в пространстве обычной Вселенной. Вибрация звездолёта быстро прекратилась и, продолжая движение с переходом от отрицательной скорости к нулевой, звездолёт лёг в дрейф.
Корпус корабля остывал постепенно, деформация равномерно исчезала, команда и экипаж тоже один за другим начали приходить в себя. Галлюцинации у основной массы экипажа и команды исчезли, но трое находились в бессознательном состоянии.
На удивление, ни одна женщина не испытывала какого-то дискомфорта и галлюцинаций, а наоборот чувство эйфории и лёгкости обуяло ими. Пока шли бурные дебаты о перспективах, но Андрея интересовали более приземлённые мысли:
- Капитан, два вопроса, - озабоченно начал он. - Первый – можешь ли ты определить наши координаты и второй – степень повреждения корабля? Я не вижу на флэксе никаких показателей повреждений. – На самом деле Андрея интересовало только одно, на сколько повреждён звездолёт после эксперимента.
- Мы занимаемся этим сейчас, командир. Пока нет ответа, – задумчиво и растеряно ответил капитан.
- Как будет готово, сразу доложите, капитан, – Андрея удивило то, что определение координат не занимало много времени, так как CN выдавал их мгновенно в режиме текущего времени.
Все члены команды и экипаж уже покинули свои капсулы и каждый делился своими впечатлениями о полёте, сидя в зале для совещаний. Не считая тех, кто находился в отключке, восприятия после перенесённого полёта, оказывались у всех примерно одинаковыми.
Наконец капитан ответил:
- Командир, или что-то произошло с CN, но мы перепроверили наши координаты несколько раз. Результат один и тот же – мы остались на месте, откуда стартовали, но созвездия сместились не на 900 миллионов лет, как на флэксе, а примерно на полтора миллиарда лет. И самое удивительное то, что звездолёт не претерпел никаких повреждений. Все системы в норме. Я ничего не понимаю. Даже переключений аварийных блоков не произошло. Я уже предполагал, что вся конструкция корабля будет из себя представлять веретено, закрученное в трубочку. – Голос капитана выдавал его растерянность. – А оно вот как оказалось…
- Я сейчас буду на мостике и там всё обсудим, - прервал доклад капитана Андрей и распорядился: - Доктор Сло;ван и доктор Заберо; подходите тоже, нужно обсудить сложившееся положение, - и не меняя тона спросил: - Доктор Тэд, вы приступили к осмотру экипажа и команды?
- Да. Командир. Идёт всё по графику. О результатах доложу, как закончу, тут же прозвучал ответ.
- Отлично доктор, - похвалил его Андрей.
Через мовенсы оба доктора прибыли на мостик, где их ждали командир и капитан. Они стояли и смотрели один на другого, как будто видели друг дружку впервые в жизни.
- Командир, а вы давно в зеркало смотрелись? – глядя в упор на Андрея поинтересовался доктор Сло;ван.
- Я бы задал вам такой же вопрос доктор, – глядя на доктора, как на незнакомца, в свою очередь поинтересовался Андрей.
- И, я тоже, гляжу на вас троих и не узнаю вас, друзья. Что с нами произошло? – доктор Заберо ощупывал своё лицо.
Капитан Курте;ко с широко раскрытыми глазами и отвисшей челюстью оглядывал всех троих:
- Хм, – хмыкнул капитан, - видимо здорово нас крутануло, что выжало из нас всё, что можно и расправило.
Они стояли вчетвером на мостике и смотрели на панорамный флэкс, откуда на них глядело четыре человека без морщин, полученных с годами своей жизни.
- Странный эффект, надо пригласить доктора Тэда. Нужно сделать тест нашего состояния и обобщить все данные, полученные с проведением обследования всех людей, присутствующих на звездолёте. – Задумчиво произнёс Курте;ко.
- Верно. – Поддержали его оба доктора.
- Необходимо организовать просмотр всех событий, произошедших за три часа нахождения в ином пространстве-времени или в ином измерении, посмотрим, были события, фиксированные нашим сознанием реальностью, или всё зафиксированное нами в нашем сознании является галлюцинацией. Давайте организуем просмотр, а затем пойдём к доктору Тэду. Думаю, что это первоочередное наше мозговое упражнение, прежде чем думать о себе, – предложил Андрей, посмотрев на своих друзей.
- Трудно не согласиться с этим предложением, – тут же высказался Курте;ко. 
- Тогда приступим, – кресла, появившиеся из пола мостика, позволили расположиться четвёрке для просмотра событий последнего времени. – CN, запустить голограмму с момента нашего старта, – запросил Андрей.

Запись показывала сначала внешнее описание событий со всех внешних приборов наблюдения. Происходившее не явилось предметом галлюцинаций, и все видели происходившую деформацию корабля, его внешний разогрев, вытягивание и ещё фиксировалось его расширение, что не смогли визуально осознать наблюдатели.
То есть корабль изменялся во всех трех измерениях.
Изменения происходили и во времени – оно замедлилось и остановилось, затем начало работать в обратном направлении, отсчитывая миллионы лет вперёд по мере роста отрицательной скорости. Просмотрев запись, просмотр перешёл к происходящему внутри корабля и то, что фиксировалось визуально, опять же не являлось галлюцинациями, а происходило в реальности. Затем произошло неожиданное – корабль перестал деформироваться и через некоторое время обрёл свои прежние очертания, только температура корпуса продолжала расти.
После этого последовала команда выключить накопитель и корабль опять перешагнул горизонт событий в обратном направлении – сначала появился голубой свет, а затем фотоны перестали поляризоваться, приобрели свой третий спин и корабль вышел в нашу Вселенную в точке входа.
Все полученные данные требовали вдумчивого просмотра и анализа через CN и длительного осознания. Ещё оставалась нерешённая задача – это почему флэкс показывал одну цифру в будущем, а фактически по расположению созвездий она оказывалась совсем другой.
Одно являлось доказательным – команда и экипаж прошли то, что считалось невозможным и остались живы.
   
К концу дня доктор Тэд закончил обследования всех патерианцев, находящихся на борту. Обработанные результаты находились перед ним, и он сравнивал их с проводимыми ранее исследованиями. Результаты взбудоражили доктора. По многим показателям состава крови и работы внутренних органов у всех поголовно произошли изменения в лучшую сторону. Доктор не назвал бы этот факт омоложением организмов, но факт положительных изменений имел место.
То есть получалось, что при преодолении горизонта событий, влияние созданной энергии, затраченной на этот переход, оказывало воздействие на состояние биологического вида в виде фильтра. К нему в лабораторию пришёл Кандерсен:
- Доктор, у меня такое ощущение, что мои растения обновились и выглядят по-другому. Я не уверен, но мне кажется, что даже водоросли прибавили в массе значительнее обычного.
- Не у вас одного такое ощущение, мой друг, и нам надо осознать и ответить на вопрос – что произошло? Для это мы должны проанализировать состояние всего, что подверглось воздействию внешних сил. Нам нужно собраться вместе и высказать свою точку зрения на произошедшее.
Тут раздался вызов по флэксу и на экране появилась вся четвёрка, находящаяся на мостике:
- Доктор, приглашаю вас на встречу в зал для совещаний. Нам надо поделиться своими мыслями и выработать общую точку зрения. – Обратился Андрей к доктору Тэду.
- Мы как раз с ассистентом Кандерсеном обсуждаем возникшую ситуацию и, я надеюсь, его присутствие тоже будет не лишним.
- Конечно! Ждём вас обоих в зале совещаний. - Флэкс погас.

Группа собравшихся, приступила к обсуждению. Первым взял слово доктор Сло;ван:
- Друзья, мы сейчас прошли первый этап нашей программы и, надеюсь, что все удовлетворены главным фактом – мы живы и более, чем живы, мы прошли какой-то этап очистки биологических организмов. Это касается не только нас, но и растений, так как они тоже приобрели некоторые свойства очищения от шлаков, копившихся годами. Данные, полученные за короткий промежуток пребывания в пространстве, где нас не только плющило и раскручивало, ещё не обработаны, но они весьма скромные из-за короткого времени пребывания там. Мы не получили информацию о наличии кварков-топонимов и гравитонов или их видов, мы даже не смогли оценить состояние фотонов и их спинов, с нейтрино обстоит такая же картина. Мы только знаем, что плотность в месте нашего пребывания значительно отличается от плотности нашей обычной Вселенной, даже в том времени, откуда мы стартовали. Что не может существовать по определению в теории TTM и её модификации, обновлённой нами после последнего сворачивания. Я даже сомневаюсь, что наше оружие сможет там работать и защитить нас. Ведь, вероятно, мы работаем с другим состоянием вещества. Мы даже не знаем, из скольких кварков состоят частицы в пространстве новой Вселенной. У меня создалось впечатление, что мы попали в только что зародившуюся параллельную Вселенную.
- Позвольте, доктор, - в разговор вступил доктор Заберо;, – это только мои предположения, но давайте просто теоретически предположим такой сценарий дальнейшего развития событий: нас выбросило в другую Вселенную из-за квантового отскока . Вы знаете об этом эффекте не понаслышке, и мы понимаем его первопричину. Так как мы осознаём влияние отрицательного вектора на движение звездолёта, как точки в пространстве и, насколько я понимаю, сила гравитации из нашей Вселенной сначала нам не даёт уйти сразу в другую Вселенную, а сила гравитации новой Вселенной втягивает нас для захода в неё и поэтому мы испытываем состояние выкручивания и расширения. Этот эффект можно назвать конфликтом двух гравитаций, исходя из этого нас тормозят гравитоны, собранные нами в накопителе, и они начинают конфликтовать с гравитонами новой Вселенной и её пространством. Пройдя горизонт событий, за счёт накопленной нами энергии, мы ломаем наше представление о TMM и попадаем в ту область, которая недоступна нам из-за полного незнания пространства-времени и протекающих событий внутри пространства новой Вселенной, где мы находились. Я обратил внимание на то, что в период входа в темноту счётчик времени остановился, тем самым мы создали эффект сингулярности в точке входа и постепенно, по мере увеличения скорости, начался отсчёт времени в прямом порядке, а затем, как только мы начали приобретать нашу нормальную форму, счётчик скакнул сразу и пришёл в пикообразное состояние. Но такой эффект нужно изучать, так как я наблюдал этот состояние только визуально. Из этого я могу, только теоретически, сделать вывод, что в период перехода из одного состояния в другое наше пространство нас тормозило, а затем это торможение компенсировалось неким неуправляемым скачком новым пространством в 1.5 миллиарда лет, как пробка из ёмкости с газированным напитком. То есть новое пространство восприняло наши гравитоны, кварки, глюоны и стало описываться четырьмя векторами пространства-времени. Вот почему мы не наблюдаем в новой Вселенной ни звёзд, ни других образований, так как наши наблюдательные приборы настроены на восприятие только трёхмерного или двухмерного пространства. Только темнота, плотность и энергетическое состояние материи – вот что они смогли воспринять и передать нам. Развернув четвёртый суммирующий вектор, мы сможем наблюдать конфигурацию другой Вселенной. Никто не застрахован от того, что следующий прыжок нас не занесёт в пятимерное пространство, и мы не сможем опять ничего понять, каким образом это всё происходит. Я предполагаю, что главенствующую роль в нашей ситуации играет отклонитель. В какой режим мы введём отклоняющий вектор и установим его, в такое пространство мы и попадём.
- Возможно, что ваши предположения верны, - вмешался доктор Сло;ван, - но они вызывают сомнение и то, что квантовый отскок может говорить только о расширении новой Вселенной, а может говорить, наоборот, о её сжатии. Но остаётся вопрос о том, как квантовая гравитация новой Вселенной восприняла огромное количество нашей энергии после того, как мы заглушили накопитель и, если сейчас посмотреть на накопитель с количеством накопленной нами энергии квантов, гравитонов и глюонов, то её там окажется ноль, и наш накопитель пуст, – как обычно своё зёрнышко в гурт зерна добавил доктор Сло;ван.
- Что ж, давайте посмотрим. – Андрей нажал на флэксе показатель энергии в накопителе. – Так и есть – он пуст. – Ухмыльнулся Андрей. - Вы правы, доктор. То есть нас выкинуло из параллельной или новой Вселенной за счёт того, что у нас есть энергия квантов и накопленная энергия гравитонов. Остальные исследования в научном поле зрения – это дело времени. Теперь перед нами стоит задача – или мы накапливаем энергию вновь и продолжаем движение в будущее, или решаем продолжать исследования в этом пространстве, выясняя природу всего произошедшего. Если мы выберем второй вариант, то мы сможем опять посетить Марс и Фаэтон. 
- Если мы выбираем второй вариант, то мы на Фаэтоне не сможем встретить ни Джона, ни наших коллег, – с сожалением заметил Курте;ко.
- Но мы сможем встретить хотя бы какие-то упоминания и следы от нашего влияния. – вставил свои размышления Кандерсен. - Впрочем, это маловероятно. – Тут же усомнился он в своём предположении.
- Но у нас есть несколько аспектов, которые для нас могут быть приоритетными, - перебил его Андрей. – Во-первых, мы их сможем встретить, наших друзей, тогда, когда пройдём полный цикл нашей программы из прошлого в будущее и наоборот. Во-вторых, мы не знаем, сколько понадобится для этого времени, так как, возможно, нашей жизни не хватит, чтобы понять смысл произошедшего, но мы и так уже преодолели все мыслимые и немыслимые рубежи возможностей нашего биологического вида. В-третьих, что нас ещё ожидает впереди, мы не предполагаем, и в-четвёртых, давайте подумаем, что делать дальше, и затем примем общее решение, устраивающее всех, – резюмировал Андрей.

Звездолёт по решению капитана находился в дрейфе и экипаж продолжал проверку всех систем и их надёжность до момента любого из решений, которое будет принято в ближайшее время.
Для Андрея оставалось поразительным, что при наличии записей о случившихся авариях, таковых так и не нашлось во всех блоках систем корабля.
Объяснений этому феномену пока не находилось, как и не находилось объяснений на многие другие вопросы, несмотря на проходившие жаркие споры в лабораториях, зале заседаний, и они даже не прекращались во время принятия пищи. Иногда доходило до того, что дискуссии между членами команды продолжались в гигиенических местах по флэксу. Это никого не удивляло, так как все хотели докопаться до истоков произошедшего и найти правильные ответы. Но слишком мало времени прошло с момента входа в «свою» Вселенную, и слишком мало данных находилось в руках учёного состава.

Собравшись после очередной дискуссии в зале совещаний звездолёта, доктор Сло;ван высказал общую точку зрения, выработанную за дни обсуждения:
- Я начинаю говорить о нашем консолидированном мнении, однако мы должны все предположения зафиксировать или отбросить, как ненужное, на практике. Обработанные данные показали, что зафиксированный и полученный дисбаланс спинов в новой Вселенной привёл к снижению энергии в ней. В результате образовавшиеся охладевшие тяжёлые частицы повлияли на образование новой Вселенной, причём плотность её резко возросла с момента прекращения её вероятного расширения, при этом, естественно, её плотность продолжает увеличиваться. Это предположение подтвердило реликтовое излучение, обнаруженное приборами звездолёта. Образованная безмассовая материя в виде частиц, похожих на фотоны, потеряла свою энергию после того, как высокоэнергетические частицы, подобные фотонам, столкнувшись, объединялись в пары благодаря гравитонам или частицам, похожим на них, вызванных противоположными спинами. Но, что это за частицы, мы пока не смогли понять. Противоположные спины также фиксировались всеми анализаторами звездолёта и, вероятно, они повлияли на записи, полученные при прохождении нами новой Вселенной.
Материя, сформированная в ранней новой Вселенной, состоящей из безмассовых частиц, конденсировалась в холодные и тяжёлые сгустки, могла нам встретиться при прохождении материи пространства с отдачей всей энергии, накопленной нами. Исходя из этого мы можем сделать вывод – мы столкнулись с гаснущей Вселенной. Все частицы, зафиксированные нами, не являются точной копией частиц, формирующихся в нашей Вселенной, так как мы получили их различную массу и структуру, скорости движения, энергетическое состояние, поэтому мы говорим о частицах, похожих, я подчёркиваю, на наши частицы. Из этого следует вывод – многообразие Вселенных невероятно и, вторгаясь в них, мы можем получить другие эффекты, влияющие на наше биологическое состояние. – Доктор замолчал, оглядывая примолкнувшую учёную братию.
-  Вам учёным, безусловно, придётся ещё много трудиться, чтобы все предположения вписать в общую теорию развития мироздания. Но меня больше всего интересует не космологические исследования, а их практическое изложение. И я не услышал ответа на дилемму – или мы прыгаем, или остаёмся на месте? – Андрей не мог не задать этого вопроса.
- Я бы сказал следующее, - насупив брови и при этом попыхтев, вступил в разговор доктор Заберо;. – Мы обязаны прыгать в будущее. Имея новые результаты, мы сможем получить более достоверную картину. - Он поднял голову, как бы показывая этим жестом, говоря в тоне победной реляции.
- Есть ли у присутствующих возражения? – Андрей выдержал паузу, дающую время для раздумья и, не получив никакого ответа, продолжил: – Тогда, капитан Курте;ко, готовность завтра в 14:00 по патерианскому времени. И прыгаем. Прошу внести необходимые коррективы в работу силовых и накопительных установок, с учётом того, что у нас имеется результаты исследования материи, отличающаяся от состава материи, откуда мы совершили первый прыжок в будущее. Прошу вас всех прислушаться к моему мнению, - Андрей внимательно посмотрел на присутствующих. - Не стоит увеличивать шаг времени прыжка и поэтому идти по прежде согласованному плану и шагать по 2 миллиарда лет. Предлагаю оставить шаг в 900 миллионов лет, чтобы мы могли сравнивать величины со сравнимыми величинами. По крайней мере, мы на этом шаге остались живы и имеем даже некоторые жизненные дивиденды. Мы получили пока малую толику того, что могли бы получить, но иногда малое – это всё, что ты можешь и оно перевешивает то, что уже получено, - закончил говорить Андрей.

На этом обсуждения завершились и вскоре зал совещания опустел, но патерианцы не хотели расходиться по своим каютам, а начали собираться в столовой, где никто не пропустил аппарат с тонизирующим напитком, которым уже давно никто не пользовался. Но сегодня нашёлся повод, чтобы не пройти мимо всеми забытой стойки с аппаратом.
В месте сбора в столовой, находясь уже в более расслабленном состоянии, патерианцы, разбившись на группы в 3–5 человек, дружно обсуждали прошедшие события.
Как бы ни было шумно, но все обсуждения сводились к одному – сделать второй прыжок, является правильным решением, ибо, находясь в дрейфе, или исследуя повторно Фаэтон и Марс, они бы потеряли время, не приблизившись ни на шаг к решению своей главной задачи.
Конечно, можно продолжать такое путешествие в космосе, и даже успешно, так как за всё время пребывания на звездолёте многие патерианцы нашли себе пары и Андрею приходилось исполнять обязанности регистрирующего браки, о чём велись записи в отдельно созданном хранилище памяти. О прибавлении молодых членов команды и экипажа пока речи не шло, но всё могло свершиться в любое время, что явилось бы и большой радостью, но и осложняло бы дальнейшие исследовательские работы, так как никто не знал, как могут повлиять на новорождённого, как само путешествие в космосе, так экстремальные ситуации.
Все житейские проблемы не могли уйти в сторону, и почти всем не хватало обыкновенного шума дождя, дуновения ветра, восхода солнца, шелеста листьев. Впрочем, доктор Тэд принимал все меры, обеспечивающие психологическую разгрузку всем членам экипажа и команде звездолёта.

Конец двадцатой главы