Храм снов 4 Дракон и воительница

Глава 4
Путь сквозь дюны

Пустыня оказалась живой. Не в метафорическом смысле — буквально.
Песчаные змеи — тонкие, почти невидимые существа — скользили у них под ногами, оставляя извилистые следы. 
Миражные оазисы то появлялись, то исчезали, но Малик учил их отличать настоящие тени от обмана.  Ветер иногда нёс обрывки голосов — то ли прошлых путников, то ли самого Кхарата. 
К полудню жара стала невыносимой. Даже Эйнар, обычно неутомимый, спотыкался.
— Мы не дойдём, — Сигрид вытерла лоб. — Нужен отдых.
Малыш-дракон вдруг взвизгнул и рванул вперёд. За ближайшей дюной они обнаружили развалины караван-сарая — древней стоянки. 
Родник,  едва сочащийся из-под камней и...статую. 
Каменный дракон с раскрытыми крыльями, его глаза были настоящими — два огромных топаза, в которых плясали отражения.
Малик замер:
— Это страж. Он отмечает границу.
— Границу чего? — Эйнар потрогал статую. 
— Места, где время течёт иначе.
Стрелка компаса бешено завертелась, затем застыла, указывая прямо между глаз дракона. 
— Всё! Делаем привал, я так устала, просто жуть— Сигрид скинула сапоги, и высыпала с них песок.
— Я согласен с тобой! Нужно разжечь костёр, ночью будет очень холодно — одобрил Эйнар и отправился искать сухие ветки кустарников.
Вечернее небо над пустыней потемнело неестественно быстро. Воздух стал густым, тяжелым, словно сама атмосфера сжималась в предчувствии беды. 
— Это не просто ветер, — Малик поднял голову, его глаза сузились. 
На горизонте, там, где дневной свет еще цеплялся за край мира, поднималась стена. Не просто пыли — живого, ревущего песка, вздымающегося на сотни футов вверх. 
И форма... 
Форма была ужасающей. Песчаная буря клубилась, принимая очертания гигантской драконьей пасти — точно такой же, как у каменного стража, возле которого они устроили лагерь. 
— Она нас видит, — прошептала Сигрид. 
Песок зашипел под ногами, словно тысячи змей внезапно ожили. Ветер завыл, и в этом звуке слышался голод.
Эйнар тихонько толкнул малыша-дракона, который замер, уставившись на надвигающийся хаос. 
— Нам нужен укрытие! Сейчас же!
Но где? Пустыня вокруг была плоской, безжалостной. 
И тут Светик взорвался светом.
Он метнулся к статуе, его вспышки яростные, непрерывные. Он кружил вокруг основания каменного дракона, будто пытался прожечь что-то в камне. 
— Он что-то нашел! — Малик рванулся вперед, его пальцы нырнули в песок у подножия статуи. — Здесь!
Под слоем пыли оказалась панель с едва заметными символами. 
— Это не просто статуя... Это дверь.
Сигрид и Эйнар бросились помогать. Их пальцы скреблись о камень, пока Малик нажимал на скрытые узоры в определенной последовательности. 
Щелчок.
С глухим скрежетом часть статуи отошла, открывая черный провал в земле. 
— Внутрь! Быстрее, быстрее.
Они едва успели нырнуть в проход, как песчаный дракон настиг их. 
Удар. Песок взорвался снаружи, запечатывая вход. Последнее, что они увидели, прежде чем тьма поглотила их, — это ярость бури, сливающуюся в один рев, словно сам Кхарат кричал в ярости, что добыча ускользнула от неё .
Туннель оказался узким, высеченным в скале давно забытыми руками.
Светик, еле живой после своих усилий, светил тускло, освещая стены, покрытые фресками драконов, пьющих из звезд. Пол, усыпанный костями — не человеческими... слишком длинными, слишком острыми.
Воздух, который был прохладным, но не свежим — он пах металлом и старой магией.
— Мы в гробнице? — Сигрид провела пальцами по резным символам. 
— Нет, — Малик шагнул вперед. — Похоже мы в коридоре времени.
Впереди туннель раздваивался. 
Налево — темнота, направо... 
Направо слабо светилось.
Малыш-дракон потянулся к свету, его глаза отражали тот же голубой оттенок, что и в пустыне. 
— Он знает путь, — прошептал Эйнар. 
Но знал ли он, куда этот путь ведет?
Туннель ждал. Не просто ждал, пульсировал в темноте.
А где-то выше буря все еще ревела.