Казанова против Дон Жуана

           «Дон Гуан.
 
           Я Дон Гуан,  и я тебя люблю.
 
           Донна Анна
            (падая)
 
           Где я?.. где я? Мне дурно, дурно.»
 
            («Каменный гость», А.С. Пушкин).
 
 
           «Увидев, что уже зябну на солнцепёке, я
           смекнул, что коли и дальше на мне будут
           скакать все трое - графиня С., купчиха К.
           и прелестная Фелиция - то скоро сойду в могилу.»
 
                (Дж. Казанова, «Моя жизнь»).
 

           «Таких людей больше нет
           и никогда уже не будет.»
               
           (Л. Фейхтвангер, «Хомо Эротикус»).
 
 
 
     Закутавшись в ночь как в плащ, Дон Жуан крался узкими улочками Севильи.
     Конечно, кроме ночи, Дон Жуан был одет и в обычный плащ, украшенный бисером, позументами и вышивками. Дон, как и пристало андалусийскому кабальеро, был большим модником и изысканно одевался. Вообще, модно одеваться было его слабым местом. Он скорее бы не помылся и не сменил истлевшие в ботфортах носки, чем не купил бы наимоднейший камзол с выпушками на буфах, или штаны парижского фасона с преогромнейшим гульфиком, украшенным стеклянными бриллиантами и с пучками жёлтых лент у колен.
     Итак, знаменитый Дон Жуан, или, если угодно, Дон Гуан,  или даже, как утверждают некоторые историки, Дон Хуан, крался по ночной Севилье, держа шпагу под мышкой и твердил про себя нежную речь, заготовленную для донны Эльвиры.
     Донна Эльвира, молодая  вдова, признанная чопорным севильским светом мученицей и святой, с некоторых пор была желанной добычей для нашего вертопраха.
     Дон Жуан заглянул в церковь Санта Бартоломео, увидел свою пассию, простёртую ниц у подножия деревянной статуи, юркнул в слабо освещённый угол и спрятался за колонной.
     Пока наш сеньор стоял в полумраке, со скуки придавая  своему лицу самые разнообразные выражение - от нежной грусти до животной радости, в эту минуту на другом конце Европы некий синьор Казанова со стоном отвалился от своей любовницы, смахнул рукою пот со лба и сказал: «Пф-ф-ф!.. Пять!..» Его очередная возлюбленная, юная графиня  Висконти, стыдливо куталась в прозрачное покрывало и плакала от любви и счастья:
     - Я принесу вина, о, мой повелитель! Оно укрепит тебя, Дож моего сердца! - в упоении  вскричала прелестная венецианка, грациозной газелью соскочила с ложа и зашлёпала босыми ножками по мраморным плитам…
     Чёрт побери, какая приятная эпоха! Если провансальские рыцари в 12-13 веках  изобрели любовь в современном понимании и ввели термин «Дама Сердца», то кавалеры  17-18 столетий, прославили свой галантный век неимоверными любовными похождениями.
     Всё же у провансальских рыцарей, трубадуров и мечтателей, любовь была, в основном,  высокой и духовной, а не низменной физической и потому не нашла широкого отображения в кинематографе. Так, например, во многих случаях Прекрасная Дама, какая-нибудь Мариэлита или Кунигунда, даже не догадывалась о существовании своего паладина, ломающего за неё копья на турнирах, воюющего Гроб Господень и даже умирающего с её именем на запекшихся устах. А бывало, что Дама Сердца знала о влюблённом рыцаре, но от этого ему не становилось легче. Стендаль в своей  книге «О любви» описывает, как одна провансальская дама, лишь намекнув влюблённому в неё юноше, что сомневается в крепости его чувства, уже буквально через час получила от него залог любви - шкатулку, где на сафьянной подушечке лежал его собственноручно отрезанный член. Причем «член» не в смысле палец или ступня, а самый что ни на есть. Несомненно, что такой поступок убедил даму в безосновательности её сомнений, но одновременно поставил влюблённого в довольно глупое положение. Мне вы можете не верить, но Стендалю-то обязаны.
     Но, слава Богу, это мрачное Средневековье довольно быстро прошло и на смену ему явились эпохи расцвета и подъёма, больше известные как Ренессанс и Просвещение.
     Об изменении настроений даёт представление хотя бы «Декамерон» Бокаччо,  заменивший собою скучные и оторванные от жизни рыцарские романы. Творение же Бокаччо выдержало испытание временем, оставаясь вполне порнографическим ещё и в веке двадцатом. Так, «Декамерон» был настольной книгой самого фельдкурата Каца* и даже иногда заменял ему Библию, когда он приводил солдат к присяге.
 
     *Фельдкурат (нем. ,«военный священник») Кац -  персонаж из романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка».  Швейк служил у фельдкурата в денщиках, и они жили душа в душу, пока Кац не проиграл его в карты поручику Лукашу.
 
 
     В эти-то времена изящного разврата, закончившиеся в годы Империи, ибо Наполеон, даром что корсиканец, завёл у себя при дворе тюремные порядки, и жили прославленные любовники Дон Жуан, Казанова и ряд более мелких, вроде Сен-Жермена и Калиостро.
     Но хотя их имена всегда стоят рядом - говорим Казанова, вспоминаем и Дон Жуана и наоборот - они как любовники и как личности были совершенно не одно и то же.
     Если спросить лично меня, кто мне больше нравится, в смысле, не как мужчина, а как человек, я бы сказал: Казанова.
     Начать с того, что Казанова, когда состарился и вышел в тираж, или, как говорил наш известный сатирик, ушёл из большого секса, то оказался очень недурным писателем, что уже говорит о нём как о приличном человеке. Если кто-то не читал его мемуаров, то пусть почитает. Это несколько отвлечёт его от сегодняшних времён, овеянных дыханьем Апокалипсиса, или проще говоря, отдающих  концом. «Моя жизнь» Казановы послужат для него отдохновением от украинских новостей и станут глотком чистого, доиндустриального, воздуха.
     Ясное дело, что Джакомо кое-где прибрехивает, как это и свойственно писателю, а тем более итальянцу. Например, когда русская девица двенадцати лет от роду, которую он купил за пять дукатов у её бородатого отца, совращённая и развращённая им, так в него влюбилась, что не отпускала в Италию, устраивала скандалы и грозилась убить и себя и его, пока Казанова не сбежал зимней ночью, бросив багаж и уплатив брадаmому папаше десять золотых дукатов, чтобы тот придержал дочурку* - это явная брехня. И даже не потому, что русскую крестьянку у него зовут Заирой.
     Но в общем и целом, Джакомо писал "по чесноку".
     Дон Жуан же никаких мемуаров не писал, всецело занятый холодным кобеляжем, что уже создает о нём более худшее впечатление чем от Казановы.
     Но, хотя жили Казанова с Дон Жуаном в одну и ту же историческую эпоху*, и оба были специалистами по бабам, на этом их сходство кончается.
     Дело в том, что Казанова любил "это дело" от чистого сердца, без всякого кукиша в заднем кармане. Он не морочил дамские головки неземными чувствами, а честно предлагал всем женщинам и девушкам, включая девочек и старух, счастье «жемчужного»* оргазма, гарантированного специалистом. Казанова легко сходился с женщинами, была ли это служанка в сельском трактире или графиня чистых кровей, щедро дарил их наслаждением и так же быстро испарялся. Женщины не обижались на него, но вспоминали с тёплым чувством, особенно если муж их в постели не был буйным жеребцом.
     Не таким был Дон Жуан. Если с Казановой работы психиатру почти не было, а диагноз напрашивается сам собою: «промискуитет»*, то с этим бешеным  идальго разобрался бы разве что Фрейд*, да и то вместе с Юнгом*.
 
 
     *Вообще-то, Дон Жуанов было много. Первый из них жил ещё в середине тысяча трехсотых во времена короля Педро Первого Жестокого, у которого был миньоном*.
     Но поскольку  Дон Жуан Моцарта жил в восемнадцатом веке, мы будем иметь в виду именно его.

     *Поскольку мемуары Казановы написаны намного раньше "Вождя краснокожих" О*Генри, возможные обвинения Джакомо в плагиаmе безосноваmельны.
 
     *«Жемчужный» оргазм - многократный.
 
     *Промискуитет - непреодолимое влечение к частой смене половых партнеров.
 
     *Фрейд, Юнг - выдающиеся психиатры своего времени, теории которых, гусmо замешанные на сексе, работают до сих пор.
 
     *Миньон - средневековый бисексуал.
 
 
     Дон Жуана интересовал не так секс, как момент совращения, осквернения, ввержения в смертный грех и, как результат, горение партнёрши в аду.
     Поэтому своих будущих жертв Дон Жуан выбирал из числа самых известных  святош и недотрог, от которых отступились все другие соблазнители и особенно вдов, прославленных суровой жизнью.
     Метод его был прост, но эффективен, ибо бабы, как ни крути, дуры. Или, если говорить политкорректно, не всегда до конца умны. Что очень хорошо показано в фильме «Маленькие трагедии», в котором Дон Жуана играет Владимир Высоцкий.
     Метод Дон Жуана был таков. Для начала, запугав бедную вдовицу своей репутацией, которая шла впереди него, Дон Жуан втирал жертве, что вот, мол, он-де, такой-разэдакий, развратник и исчадие ада, совративший и погубивший множество честных женщин, и хотевший соблазнить и её, маркизу ди Кавальканти-и-Граупера, но, поражённый в самое сердце её набожностью, ангельскою чистотой и тому подобным, с раскаянием отступился от грязного плана, посыпает себя пеплом и умоляет прекрасную святую только об одном - позволить грешнику удалиться в пустынную каменистую местность и там повеситься.
     Тогда вдова, вместо того, чтобы вполне логично сказать:
     - Интересно будет посмотреть! Ну-ка, ну-ка! - начинала себя чувствовать Мадонной, Мамой Римской, отпускающей грехи и, наконец, расслабившись, давала. В смысле, уступала домоганиям Дон Жуана.
     Дон же Жуан, сорвав очередной  плод страсти, не молчал об этом, как полагалось бы джентльмену, но тонко намекал всем знакомым о грехопадении глупой вдовы, приводя такие детали и подробности, что околпаченной святой оставался небогатый выбор - либо навеки похоронить себя в монастыре, либо самой повеситься. Просто счастьем было для бедняжек, что в те времена ещё не существовало скрытой видеосъёмки.
     Теперь вы сами видите, какие разные люди были прославленные любовники древности Казанова и Дон Жуан и какой гнидой был последний.
     В заключение осталось сказать, что Казанова всегда изображается в кино каким-то тонконогим стрикулистом, похожим на снедаемую кокаином рок-звезду, в то время как это был гренадёрского роста, атлетически сложённый, мордатый и носатый молодец и вообще кровь с молоком. А вот Дон Жуан наверняка был вылитый Джек Воробей, подкрашенный и жеманный.


         2020 г.