Аксиома продолжение 2

                4.

Утром Людмила предупредила Алексея, что не сможет забрать детей из детского садика. Он сказал, что заберет, так как может раньше уйти с работы.
Людмила работала в строительной организации переводчиком английского, немецкого и французского языка. Работы было много, но и зарплата была хорошей. Работа ей нравилась, и она всегда была в хорошем настроении. Она радовалась, что мать посоветовала ей выходить на работу и сама нашла ей работу. Людмилу уже сильно не волновало, когда возвращался Алексей с работы. Скажем так, переживала, но не показывала виду.







Да и Алексей уже больше был дома. Он ревниво относился, что Людмила работает, несколько раз у него срывалось с языка, что лучше бы она домашними делами занималась, что сильно увлеклась работой и слишком начала часто менять наряды, прическа модная. Людмила была довольной, что он ее ревновал.
Алексей забрал Петра и Софию из садика. Дети шли впереди его и со слезами доказывали друг другу свои обиды. Видимо, Петя сказал что-то обидное Софии, так как она одной рукой схватила его за футболку, а второй за кудрявый черный волос. Он неловко отбивался от нее.







Алексей ускорил шаг, чтобы разнять их, и увидел Лену, которая грубо схватила за руку Софию и как бы даже толкнула ее. Затем наклонилась к Петру и, вытирая своим носовым платком ему слезы, сказала:
— Не стоит мужчине плакать. А обидчика надо наказывать, кто бы он ни был.

- Лена?! Ты как здесь оказалась? Странно, ты всегда внезапно появляешься. Извини, это мои дети. Познакомься.









Дети, увидев во дворе дома детскую площадку, побежали туда.
- Не надо афишировать, — тихо произнесла Лена. — Я пошла, отвози своих деток и давай встретимся.
- Лена, ты что, даже не хочешь поговорить с дочкой?
- Что кричишь? Что мне с ней знакомиться? Я знаю, что это София.
- Но мне показалось, что ты не поняла, что это София. Ты так схватила ее за ручку, что даже мне боль передалась. Ты не знаешь даже, как с детьми обращаться, ей же больно было.
- Учи меня, как надо.
- Лена, с какой ты ноги сегодня встала, что такая взъерошенная, нервная?
- Давно ко мне не приходил, вот и нервная, — вздохнув, сказала Лена и, улыбнувшись, повторила: — Так я тебя сегодня жду.
- Может, завтра, сегодня Людмила задержится на работе.
- А мне что от этого? Ни холодно, ни жарко. Я сказала сегодня. Она поцеловала Алексея в губы и довольно повторила: — Сегодня, дорогой!








Алексей позвонил Михаилу. Тот долго не брал трубку. Через некоторое время сам позвонил:

- Привет, извини, занят, пельмени с Натальей делаем. Приходи в гости, закуска уже почти готова. Бери супругу и к нам.
 - Сейчас буду.
Когда Наталия увидела детей, у нее даже цвет лица изменился, приятная улыбка осветила ее лицо.

- Какие милашки, а красивые какие. А где же ваша мама? – не увидев Людмилу, поинтересовалась Наталия.
- Мама наша на работе. Она у нас труженик производства, встречает иностранных гостей. А вот мы ищем, с кем этих детей оставить. Я тоже на работу спешу, — проводя детей вглубь прихожей, сказал Алексей.
- Так оставляй, пожалуйста, нам на радость. А то мы только ссоримся, а так будем заняты.
- Спасибо, Наташа, ты меня выручила. Так что я пойду.
- Извольте перекусить, потом пойдете, — вышел в прихожую Михаил, вытирая руки об кухонное полотенце.
- Пойду я, опаздываю.
- Что стоим? Взялась за уж, не говори… - посмотрев на жену, сказал Михаил.
- Все секреты, - начала Наталия.
- Не ворчать, - шутя сказал Михаил. Переобул тапочки в туфли и, открывая входную дверь, обращаясь к Алексею, добавил: - А ты чего, торопился же.










Когда вышли из подъезда, Михаил, посмотрев на Алексея, с иронией сказал:
— Всё бегаем, что, Людмила еще не засекла?
— Мишка, она меня заворожила, действует как уж. Знаю, что нельзя, а сам ползу. Наверное, нет уже любви к Людмиле, между нами появилась трещина.
— Глупый ты, Лёша, хотя и умный. Всё это легкий флирт. Придет похмелье, тяжко будет.
— Не могу ничего сделать.
— Бросься головой в прорубь.
— Тебе все прибаутки. Можешь говорить серьезно.
— Говорить по-всякому можно, а вот делать, голова холодная нужна. Ты не в трещине, ты уже над пропастью стоишь. Такую женщину поменять на пустышку, но допьешь ты до дна вино, а потом. Говоришь, Людка уже работает…
— Да.
— Ой, недаром она пошла на работу.
— Да еще прихорашивается.
— Ты большой дяденька, решай. Когда отговариваешь, обратное действие получаешь. Скажу: «Не иди», всё одно пойдешь. Иди и головой думай.


 5.



Лена широко открыла дверь, кокетливо стала у косяка в прозрачном пеньюаре, шелковый светлый распушенный длинный волос прикрывал груди.
У Алексея заиграла кровь, он прижался к ней и, откинув волос от грудей, стал жарко целовать их.
- Может все же в дом войдем, — хохотала Лена. - А то семидесятилетняя соседка не может никак ключ вставить в дверь свою, так заинтересовалась. Наверняка молодость вспомнила.






Прошло два часа. Время прижимало, нужно было забрать детей у Михаила и улаживать их спать. Алексей стал собираться.

- Останься, я еще не насладилась тобой, ты такой горячий, такой милый, — начала останавливать его Лена.
- Не могу, милая, не могу. Зов крови, дети ждут.
- Ты их мама?
- Я их папа. Я люблю своих детей. Отношение к Люде не относится к детям.
- Людмила тебе не изменяет?
- Удар ниже пояса. Ты бесконечно мне мила, но к Людмиле не надо лезть, ты со мной разбирайся, ее не тронь.
- Свято.
- Я не хочу с тобой ругаться, Лена... А между прочим, ты ее задеваешь, а она твою дочь как родную любит и никогда не позволяет ее обидеть.
- Сколько ты меня будешь упрекать за то, что она как коршун кинулась на Петю?
- Это дети. Сама видела, как тут же они побежали, взявшись за ручки, на детскую площадку.
- О, как мило! — фыркнула Лена.








Людмила села в машину, включила дальний свет, потом ближний, повернула ключ зажигания, посмотрела в зеркало, улыбнулась сама себе и уже готова была тронуться с места, как увидела выбегающего инженера по охране труда, он ей махал руками. Людмила вышла из машины и спросила:
— Что случилось?
- Главному инженеру стало плохо, он потерял сознание, вызвали скорую помощь, но боимся, что она...
- Ясно, давайте в мою машину.
Когда главного инженера Егора Петровича привезли в больницу, их сразу окружил медперсонал и быстро увез на коляске. Затем Людмила с Юрой, инженером по охране труда, и секретаршей Инной долго сидели в приемной, ожидая результата.
Людмила несколько раз пыталась позвонить Алексею, но у него был отключен телефон.










После вышел врач и сказал, что больному необходима госпитализация. Результат будет после обследования, и им можно идти домой.
Домой Людмила попала в 2 часа ночи. Открыв своим ключом дверь, она села на пуфик в прихожей и, сняв туфли, только поняла, как устала. Есть не хотелось, и она сразу пошла в спальню и, не включая свет, начала раздеваться.
Услышав шорох сзади, повернулась. Там был Алексей, он включил свет и, ничего не говоря, наотмашь ударил ее по лицу.
— Ты ничего, друг, не перепутал? — небрежно спросила Людмила. — Ты, который позволяешь ночами напролет не быть дома, соизволил равнять меня с собой?
Алексей ожидал от нее слезы, умаление, объяснение, но такого оборота даже не предвидел. Он оторопел и не смог ничего сказать, вышел.







Да, он не сдержался, но уже корил себя за это. Нужно было спросить, почему она так задержалась, ведь на нее совсем не похоже, чтобы она изменяла ему с другим мужчиной. Мало ли чего на работе случается. Но все же, сидя на диване у телевизора, ждал, что сейчас появится и объяснит, где была. Сам он не мог зайти опять в спальню и спокойно извиниться и поинтересоваться, что же случилось. Он был просто уничтожен ее поведением. Что-то в ней изменилось, она стала не такая, как раньше была.

продолжение следует