Я в плодовом саду...

 Раньше я никогда не видел, как растет черешня. А тут прямо от меня   уходили рядами вдаль высокие ветвистые деревья, сплошь усеянные спелыми  плодами.  Они были чуть продолговатые, темного, скорее всего, черного цвета, опутанные белой густой паутиной.  Сорвал, очистил и попробовал несколько штук. Они оказались сочными, сладкими, с нежной кожицей лакомством.
В Германию я приехал в 91 году, когда уже объединились два близких народа. Но отношения между россиянами и бывшими нашими собратьями, как и прежде, оставались теплыми и дружественными. И когда местный владелец фруктовых садов обратился   в сезон сбора урожая  за помощью к нам, не задумываясь, согласились. 
  - Sie Deutsch? – обратился к нам, встретивший хозяин плантаций.
- Nein? Ich bin ein Russe? – ответил я.
- О, gut! …Смотрите, это у нас ранняя черешня – продолжал уже по-русски он.  – Упустили время, и ягода переспела.  Понимаете, после объединения у людей появилось немало своих проблем, поэтому и остались без работников.  Теперь надежда лишь на поздние сорта.
Оставив позади обреченный участок, мы оказались на другом краю посадок, где уже толпился разношерстный люд.  Здесь были: итальянцы, цыгане, французы, африканцы и другие.  Рядом   на дороге выстроилась в колонну лошади, запряженные в деревенские телеги.  Управляли ими, судя по говору, работающие на ферме молодые девушки - полячки. Рядом на земле   лежали   узкие штурмовые лестницы и широкие  стремянки, изготовленные из прочной лиственницы. Виднелась аккуратно сложенная   под ягоду тара, и стояли, как башенки, двенадцатилитровые железные ведра с веревками вместо дуг. «Лестницы берите обе, чтобы было удобнее собирать плоды на верхних и нижних ветвях», - предупредил нас владелец плантаций.  И   тихо пошутил: «Присматривайте за инвентарем,  иначе  «ударники соцсоревнования» приберут».
Наполнив свой первый ящик, я, помня предупреждение, с оглядкой на оставленную утварь, направился в сторону телег.    Получил после визуального осмотра плодов жетон и уже собрался уходить, как вдруг услышал громкий шум. Оказалось, ругались между собой по-своему два итальянца, не желая уступить друг - другу пустой ящик. И только не найдя убойных слов на своем языке, перешли на русский.  ...Оказывается, без наших крепких выражений   не могут обойтись даже иностранцы. 
Трудились мы ровно десять часов – без обеда. Самым неприятным в этом промысле было то, что ведро приходилось подвешивать, по местной технологии, на шею. Так что чем больше заполнялось ведро, тем больнее врезалась  в шею  веревка.  Но зато, сколько килограмм  ягоды съел я  за время работы - сказать не берусь.   Потому что это были свежие, экологически чистые и не прошедшие через  случайные склады перекупщиков питательные  плоды. Поэтому, с удовольствием  принял предложенный  добродушным  хозяином после трудового дня презент - внушительный пакет… с ягодой  черешней.
…Вспоминая ту уборочную страду и шумливых итальянцев, я хочу поведать еще об одной незабываемой встрече на немецкой земле.  Однажды, когда мы возвращались из какого-то города нас остановили, размахивая коричневыми кожаными куртками двое смуглых парней.  «Собираюсь в отпуск. Пойду присмотрю, что-нибудь, - сказал Николай,  притормаживая автомобиль.  - Тем более продают  они свои товары не дорого».
  Удачно спихнув  подпольный ширпотреб, торговцы уходить не спешили, с интересом поглядывая в нашу сторону. Но как только машина тронулась с места они с восторгом вскинули  руки вверх и, крепко сцепив  ладони,  дружно прокричали: «Русская мафия и итальянская мафия – дружба!..».
Виктор Тарасов