Сон

7 января 2001 г. в 22:05. Моему отцу и городу Североморску.

Ещё будучи маленьким мальчиком, он часто смотрел в чужие глаза, будто хотел изловить этих любопытных маленьких и отчего-то безголосых птичек, которые непременно должны вылететь из дверок-арочек, которые так нравится раскрашивать девочкам с самого детства. Женщины, заметив его неожиданно пристальный взгляд, обычно в ответ улыбались и иногда что-то щебетали из того, что всегда – наподобие сладких дешевых вербальных карамелек – находится у них при себе для любого приятного карапуза; мужчины – вопреки своей воле оказывались на какое-то время вырванными из своей жизни и пару секунд молча ждали, что будет дальше.

А дальше ничего не происходило. Он тоже ждал. И в этой игре – кто кого переждёт – ему не было равных, потому что время у ребёнка – река без берегов, а у взрослого – капля на раскалённом песке. И понимай они это, – те взрослые дяди, – даже и не пытались бы переиграть малыша.

Он за долю секунды мог определить вид чужих птичек, наизусть зная все их расцветки, которые они – незаметно для всех – меняли менялись в зависимости от луны и фаз души. До этого он тренировался, издали в темноте выпуская свою пару птиц – две серых тени с крыльями из дыма – и отправлял их подлетать поближе к красным огонькам автомобилей на горизонте, затем почти безошибочно называя удивлённому отцу – водителю дальнобойщику – марку и модель. Почему почти? Всё просто – птички ещё были маленькими и только учились.   

Но разобраться с выгоревшими на солнце серыми птичками, хоть и живущими в одном с ним доме, он до сих пор не мог. Дружно вылетая, они имели совершенно разные повадки, – одна [урбофил] была наглая как ветерок, и умела с одинаковой лёгкостью нежно гладить по лицу, одновременно заглядывая под юбку, вторая [урбофоб] – чаще смотрела вовнутрь своего дома, а летая вместе с соседкой, лишь пыталась разглядеть чужую душу.

Самое интересное, конечно, случается когда человек закрывает дверцы и ощущает, что стало темно и время – и без того всегда неподвижное – остановилось, тогда-то всё только начинается. Быстрые птицы дожидаются момента и покидают свои дома, чтобы  успеть возвратиться обратно за секунду до того как арендодатель – получающий, кстати сказать, весьма щедрую плату за проживание этой пары птиц у него доме – примет неторопливое решение отрыть двери снова.

Не в состоянии понять, зато желая описать, упростить и разложить по полочкам, – как они больше всего любят, – при этом не умея правильно интерпретировать всё увиденное ночными птицами, люди называют это странным и неподходящим по смыслу словом – «сон».