Шар

Шар, рассмотренный с любой точки снаружи в трёхмерном пространстве, одинаков.

А загляни внутрь шара, и такое обнаружишь!

Вот и русалки, выкатив на берег аккуратный шар, рассматривали его со всех сторон, катали и так и сяк, но никак его понять не могли.

Шар был слишком велик, чтобы понять его вот так сразу. Если бы он был величиной с ручалочий ноготок, стало бы ясно, что это бусина. Пусть без дырочки (ее иголкой проковырять можно, если приспичит), но бусина. Ее надо припрятать и копить, пока не накопится на браслетик или ожерелье.

Мысль о браслетике или ожерельи, одновременно пришедшая в головы всем морским девам, заставила их мечтательно вздохнуть и на минутку отвлечься от шара. Впрочем, только на минуту. Этот шар был слишком велик (диаметром примерно как щит одного из тридцати трех богатырей), слишком чёрен и слишком матов. Он был слишком тяжел, и слишком очевидно сделан из металла.

Он вообще, если хотите слышать правду, должен был опустится на дно морское и там ржаветь медленно, зарываясь все глубже в золотые пески Синего моря. Его совершенно очевидно не могло выкатить на берег прибоем. Совершенно очевидно он не мог упасть с неба — был бы бум, как сказала одна из русалок, очаровательно розовея.

Так откуда он тут взялся? И долго бы красавицы возились с шаром, если бы не кот Баюн.

— Ишь ты, — сказал он, подкравшись на мягких лапах к стайке девиц, — бонба! — русалки с визгом кинулись в морские волны и и зо всех сил поплыли подальше от берега.

Да, это была бомба. Но она не взорвалась. Никакое оружие из внешнего мира не способно нанести вреда коту Баюну. Вообще полагаю, что только повелитель тридесятого может порой раздосадованно щипнуть кота за ухо, когда тот преступит пределы дозволенного.  Лукоморский сказитель поднял мощную лапу, выпустил когти и одним ловким ударом рассёк шар на несколько частей.

— Золотая бонба. — Констатировал он, созерцая драгоценный блеск прищуренными глазами. — Подлежит перемещению в казну.

После чего на побережьи материализовались подвода, стражники и силачи, и шар был перемещён по назначению.

Русалки, вернувшиеся в Лукоморье горько рыдали, растирая нежными ручками слёзы по огорченным личикам.

— Специально дёгтем замазали! Это ж сколько бусиков, — раздался сквозь всхлипы чей-то безутешный возглас.

— Бусики будут! — оптимистично утешил их кот Баюн. — Может даже  орден будет. — И, чтоб не возникло в дальнейшем разногласий, суровым тоном пояснил: — Бусики — вам. Орден — мне.