Город. Утро

Город. Утро.
Каменная площадь. Воздух густой, как суп: пахнет хлебом, пряностями и тревогой.
Пёстрые прилавки, торговцы, крики детей — всё замирает, когда из тумана выходят ОНИ.
— Генри — в шаманской юбке, с бубном и раскраской, будто его посвятили против воли.
— Лили — с антигравитационной причёской, победившей фен, и выражением «я вас всех насквозь вижу».
— Лукас — в длинном пледе, из которого самодовольно выглядывает хвост.
Голос с рынка дрожит:
— Кто-то… из отеля! Они идут сюда!
Город в панике.
Ставни — хлоп.
Таблички «Открыто» синхронно переворачиваются на «Закрыто».
Голубь разворачивается в воздухе и исчезает в тумане.
Машины резко срываются с места и исчезают в переулках. Люди разбегаются — кто в подвал, кто в магазин, кто просто орёт и бежит, не глядя, ищущая за углом.
Кто-то роняет пакеты, кто-то уносит собаку.
Улица пустеет буквально за секунду, как будто сам город втянул своих обитателей обратно внутрь себя.
Троица останавливается в центре площади.
Вокруг — глухая тишина. Лишь магазинчики с вывесками «ЗАКРЫТО».
Ветер гоняет по камням пластиковый пакет с надписью: «Спасибо, что выбрали нас».
Из всего города не двинулся только один.
На балконе — мужик в спортивках.
Пузо. Засаленное кресло. Майка растянутая. Бутылка пива на животе.
В одной руке — чипсы, которые он жует вместе с пакетом от ярости.
— НУ, БЕЙ ЖЕ, БЕЙ!!!
— Да…, наверное, всё-таки стоило переодеться, — оглядывается Генри. — Хотя… есть выгода: теперь парковка свободна.
— И очередей в магазинах нет, — добавляет Лили.
ПЛЯМС. Яйцо прилетает в лоб Генри. Желток медленно стекает по носу.
С балкона доносится крик, телевизор орёт:
— ГОООЛ!!! А теперь ЖАРЬ их, как наших на Евро!
На балконе — мужик подрываться и махает руками.
— И вам доброе утро, дорогие жители прекрасного города… — говорит Генри, не поднимая головы.
Лили и Лукас давятся от смеха.
— Это что, крещение? — хмыкает Лукас.
— Ага. Только шаманское, — отвечает Лили, оглядываясь. — Думаю, проверяют, не демоны ли мы…
ШМЯК. Помидор прилетает Лукасу прямо в щёку.
Телевизор орёт ещё громче:
— ДААА! БЕЙ УЖЕ!!! ГОООЛ!!!
— Он даже не замечает, что город в осаде… — замечает Лили, глядя вверх.
— Он вне времени, — констатирует Лукас.
— Футбол — это параллельная вселенная, — кивает Генри. — А он, похоже, член клуба «Сведомые уже в пиве».
На крыше дети дерутся за корзину с яйцами.
— Они что, дерутся за очередь бросать в нас?.. — недоумевает Лили.
— Всё по пророчеству… — почти шепчет Генри с благоговением. — Когда яйцо летит раньше слова — знай, начесть истину на лице.
— Генри, тебя, по-моему, сильно шибануло яйцом, — замечает Лили.
— Интересно… а чем тебя будут крестить?.. — задумчиво говорит Генри, глядя в небо.
ФЮХ. Свист в воздухе. Лили инстинктивно скручивается, как кошка на автопилоте.
— ОК. Что-то длинное и зелёное… — констатирует она.
ШЛЁП. Огурец прилетает Лукасу в плечо.
— А вот это уже больно, — удивляется Лукас.
— Зато ты точно не демон. Тебя уже дважды покрестили, — с улыбкой говорит Лили.
Из ниоткуда раздаётся почти пророческий голос:
— ОНИ НАСТОЯЩИЕ!!!
Ставни приоткрываются. Люди выглядывают. Улица оживает.
Старческий голос режет воздух, как острый нож:
— ХУЛИГАНЬЁ!!!
— Вот-вот. Посмотрите на них. Где их родители?.. — бормочет Лили.
Из-за угла выходит старушка.
Потрёпанные тапки. Платок — как броня. Взгляд — как рентген.
Она медленно поднимает огурец с земли и пристально осматривает его.
— Это я про вас, — говорит она злобно. — Яйца, помидоры, огурцы… Всё переводят на вас, паразиты.
Она прижимает огурец к груди.
— А это я заберу. На салат.
Затем, неожиданно, она подходит ближе, прищуривается, сжимает огурец, как свечку, и делает крест в воздухе:
— Начесть вас с миром и от дурного! — бормочет. — Да покинет вас, чего бы там в вас ни сидело.
— Нас только что перекрестили… огурцом? — моргает Лили.
— Это огуречный экзорцизм, — кивает Генри. — Редкий, но действенный.
— У нас теперь, похоже, официальная очистка, — вздыхает Лукас. — Осталось только печать на лоб и справку.
— Или булочку, — добавляет Лили. — С маком. Начать день с чего-то святого.
— Етресните меня бубном… — устало выдыхает Генри, глядя в небо.
— Тебя уже треснули! Причём прямо в бубен! — отзывается кто-то из толпы.
— Официальное посвящение, — говорит Лукас. — Осталось амулет выдать.
— ОК. Всё. Теперь можно уже в булочную? — Лили утирает щёку.
— Если нас туда вообще пустят… — вздыхает Генри.