Так не бывает Часть 23

XXIII

Игорь поправил узел галстука. Он стоял перед зеркалом, наводя последние штрихи перед выходом из дома.
- Ну что, парень, выше нос. Как-никак Новый год на пороге, - улыбнулся он своему отражению.
- Донушка, пора, – позвал он собаку. Ее нигде не было видно. – Где ты, Дон?
Дон сидел у двери и терпеливо ждал хозяина.
- Гав, - раздалось в прихожей.
« Ну, что же ты тянешь?» – перевел Игорь.
- Иду, иду, умная собака. А где подарки?
Дон вскочил, прошел в комнату и вынес заранее приготовленный Игорем пакет.
- Ну вот, теперь все.
Игорь с Доном добирались до родительского дома на этот раз на автобусе. Для этого пришлось на собаку надеть не только ошейник с поводком, но и намордник, который Дон не любил, но терпел по необходимости. Автобус был полупустым. До встречи Нового года оставалось три часа, и горожане, сделав заранее необходимые покупки, занимались последними приготовлениями к празднику. Игорь выглянул в окно автобуса. Все окна домов, мимо которых по заснеженной мостовой проезжал, казалось, спешащий побыстрее доставить пассажиров, автобус, светились ярким светом, то тут, то там в окнах виднелись украшенные яркими гирляндами цветных огней праздничные елки.
- Вот и приехали. Пошли Дон. С наступающим Новым годом! – услышал он, выходя из автобуса. – И вас! – дверь захлопнулась, и автобус повез остальных пассажиров, как показалось Игорю, непременно к новому счастью.
На звонок Игоря дверь открыла Лариса.
- Ой, какой молодец! Проходите, - Лариса очень похорошела за последние месяцы, глаза светились счастливым блеском, губы то и дело трогала улыбка.
- Раздевайся братик, помочь не могу, руки грязные, - от нее пахло ванилью, корицей и еще чем-то очень вкусным и домашним.
- А где все? – спросил Игорь, снимая с Дона походную амуницию к великой его радости.
- Мы с мамой на кухне, где же еще. Вадима привлекли в помощники. А папа с Левушкой в кабинете.
- А я в помощники гожусь?
- Нет, нет, иди в кабинет, мы справимся сами. Да, в общем, уже все сделано. – Лариса, улыбаясь, ушла на кухню, откуда доносились вкуснейшие запахи, и слышался баритон Вадима, что-то говорившего Анне Михайловне.
Освобожденный Дон направился на кухню, откуда был сразу же с шумом выдворен.
За ним, смеясь, в дверях показались Анна Михайловна и Вадим, разгоряченные и держащие руки впереди себя.
- Привет, дружище! Извини, руки грязные, обнимемся потом. Дона попридержи, а то он нам всю красоту испортит, - сказал Вадим.
Анна Михайловна поцеловала сына в щеку:
- Здравствуй, сыночек, рада тебя видеть. Как ты? – материнские глаза заглянули в его  глаза, казалось, в самую душу заглянули.
- Все хорошо, мама, все хорошо! – Игорь поцеловал Анну Михайловну.
- Скоро за стол садиться будем, старый год провожать. Иди в кабинет, там старый да малый играют. Даже звонка не слышали. И Дона с собой возьми.
На собаку было жалко смотреть, все его существо стремилось на кухню, где так вкусно пахло, он тихонечко скулил, сидя у ног хозяина, но больше не делал попытки попасть туда. Игорь пожалел, что не покормил собаку перед выходом.
- Ну что, приятель, не кормят нас? Потерпи немного. Пойдем со мной. – Он взял Дона за ошейник и повел с собой в кабинет.
Устроившись на пушистом ковре, который занимал весь пол кабинета, дед и внук увлеченно строили замок из разноцветных пластмассовых кубиков и блоков. Игорь тихонько пробрался на свое любимое кресло, стоящее в углу у столика с торшером. Пес тихо последовал за ним и лег у его ног.
Дед и внук, сидящие спиной к двери даже не заметили их появления. Игорь откинулся на спинку кресла, расслабился. Напряжение последних дней потихоньку покидало его. Это был любимый Игорем уголок родительского дома. Еще мальчиком он любил пробираться в отцовский кабинет с любимой книжкой и часами сидел в этом кресле, читая или предаваясь мальчишеским мечтам, в которых он был полководцем и приводил свои армии к победе, или вождем индейского племени сильным, смелым и мудрым одновременно.
Особенно он любил пробиваться в отцовский кабинет, когда отец там работал за своим столом и наблюдать за ним, делая вид, что читает.
Игорь очень любил отца, хотя казалось, что тот мало уделял детям внимания, вечно занятый в больнице сложными операциями, пишущий статьи в толстые и тонкие медицинские журналы, работающий над своей, сначала кандидатской, а потом докторской диссертациями. С детьми больше занималась мама: учила их читать, писать, рисовать, лепить из пластилина, когда они подросли она выпускала с ними настенные газеты со стихами, дружескими шаржами на членов семьи, учила их английскому, водила в многочисленные кружки.
Но, тем не менее, Игорь с сестрой постоянно ощущали отца рядом, слыша от мамы: папа сказал, папа так думает, папа расстроится, если узнает о твоем поступке, папа бы сделал так на твоем месте. Дети всегда чувствовали отцовскую любовь и заинтересованность в их делах и проблемах, очень ценили моменты общения с ним, его рассуждения на интересующие их темы, искали его совета в трудных для них ситуациях.
Была еще одна заслуга отца в их воспитании. Это он учил их кататься на коньках зимними воскресными днями на городском катке. Это он летом бегал, обливаясь потом за велосипедом, когда они осваивали это искусство. Это он приохотил Игоря к шахматам, научил его играм с мячом; азам футбола, волейбола, баскетбола. Научил его не сдаваться, не бояться, идти, сжав зубы к победе, как бы не было больно и трудно.
Игорь смотрел на отца.
«Как он постарел», - обожгла его мысль.
Сильно поседели виски, заметная лысина, сливаясь со лбом, увеличила и без того его величину. Отец похудел, у глаз собрались морщинки. В круговерти своих дел, мыслей переживаний, Игорь как-то не замечал произошедших с отцом перемен. Он знал, что отец много работает и сильно устает, но это не волновало его, он привык, что так было всегда, и ему казалось, что так будет вечно.
- Ба, Левушка, смотри, кто к нам пришел! - прервал размышления Игоря веселый отцовский баритон. - Здравствуй, сын!
Отец и сын встали, шагнули навстречу друг другу. Крепкое рукопожатие по движению их душ перешло в объятие.
- Здравствуй, папа. Как давно мы не виделись, - влага выступила на глазах Игоря и, стараясь скрыть ее, он как в детстве уткнулся в надежное отцовское плечо.