Всё бывает однажды

ГЛАВА XXXIV. ВЫБОР

В круговерти событий время проходит так быстро, что потом, когда вспоминаешь их последовательность, не всегда удаётся понять, как могло вместиться так много в такое короткое время: приезд Этьена с Агнесой, свадьба, проводы семьи Германа. А теперь Александра ждала первых сигналов приближающихся родов.

Этьен рвался купить всё необходимое для комфортного ухода за ребёнком. Но Александра упрямо настаивала на своём: купим после рождения Аси. В своём упорстве она не осознавала, что Этьену будет трудно ездить по Москве с маленьким ребёнком. Можно, конечно, попросить помочь маму, но она даже это с ней не обсудила.

   Однажды утром, собирая со стола посуду после завтрака, Александра почувствовала, что начинается то самое, долгожданное. Вот тут к ней словно пришло озарение, и она включила свой привычный ритм: позвонила маме и попросила приехать посидеть с Агнесой, собрала документы и вещи первой необходимости, посчитала частоту схваток, и оказалось, что они повторялись почти каждые пять минут, что означало, что самое время ехать в роддом. Этьен с изумлением наблюдал за Александрой, которая, периодически хватаясь за живот, методично производила все эти действия, не отвлекаясь ни на что.

Анна приехала как раз тогда, когда Александра была в полной готовности. Уже будучи в такси, она позвонила своему врачу и убедилась, что она на месте. Всю остальную дорогу до роддома она ехала молча, периодически поглаживая живот. И вдруг схватила руку Этьена, сжала её и сказала: «Я боюсь». После того как она так отважно вела себя накануне, он не ожидал ни таких слов, ни явной тревоги на её лице. Сказав ей об этом, он услышал: «Я всегда начинаю действовать, когда мне страшно». И он обнял её и поцеловал сжимавшую его руку. «Я буду рядом, пока ты не родишь», - сказал он. Но Александра ответила, что первые роды могут быть долгими, поэтому ему надо ехать домой. Но он упрямо повторял: «Буду ждать».

Вначале, сидя в холле роддома, он часто звонил Александре, и она брала трубку. Но схватки усиливались, и вскоре она сказала, что больше не может отвечать, потому что процесс идёт полным ходом. «Какая она чудесная, моя Александра. Всё будет хорошо», - подумал он, ощущая, как страх сковывает его тело: он тоже боялся. На секунду он увидел свою первую жену в тот самый момент, когда было понятно, что она ушла от него навсегда. «Нет, - сказал он, - этого не повторится», - и стукнул себя кулаком по колену, как будто желая стряхнуть наваждение. После потери жены с ним случались подобные ситуации, но это было в первые три года. А теперь он снова ощутил этот страх. Он встал и стал ходить по холлу, наверное, слишком энергично, потому что привлёк внимание охранника. «Может, вам дать воды?» - спросил он. Этьен не понял и развёл руками. Время шло, а от Александры не было никаких известий. Узнать ничего было нельзя, да и не у кого. Он почувствовал себя беспомощным и слабым. «Надо учить русский язык», - вдруг сказал он вслух. Охранник ничего не понял, но, чтобы подбодрить его, закивал: «Да, да», - и улыбнулся.

Прождав пять часов, он наконец сдался, чему поспособствовала Анна, послав ему на помощь Владимира.

Когда они подъезжали к дому, на телефон Этьена пришло сообщение. Он открыл и не сразу понял: на нём был какой-то очень красный кричащий во весь рот ребёнок с ещё не отрезанной пуповиной. Этьен испугался: а где Александра? И тут же получил ответ - ещё несколько фото с Александрой и ребёнком на её груди. Он выдохнул: «Слава Богу! Всё в порядке!» И слёзы брызнули из его глаз.

Войдя в квартиру, Этьен прямо с порога радостно закричал: «Александра родила! Вот она! Она и Ася», - и он показал Анне и Агнесе фото. Обнявшись и поздравив друг друга, они стали звонить: Анна – Анатолию, а Этьен – своей маме.
«Как назвали девочку? – спросил Анатолий. «Астолия, - ответила Анна, - в этом имени содержатся два – Ася и Толя. Получается, что внучку назвали в твою честь. Ты рад?». Зачем же девочку назвали мужским именем?» - после некоторой паузы спросил Анатолий. Не исключено, что в этот момент он продолжал читать или писать какую-то свою статью. И тут с Анной случилась настоящая истерика. Она смеялась до слёз, складывалась пополам, держась за живот, и не могла остановиться. Этьен в недоумении смотрел на неё, не понимая, в чём дело, а Агнеса на всякий случай спряталась за папой. Когда Анна успокоилась, она рассказала ему не только о разговоре по телефону с Анатолием, но и давнюю историю, которая стала одним из семейных анекдотов.

Давным-давно, когда Александры ещё не было на свете, у брата Анатолия родилась дочь, которую назвали Евгения, или Женя. Анатолий в это время жил и работал в Стэнфордском университете в США. Тогда ещё не было мобильных телефонов, а проводная связь была очень дорогая для звонков за границу, поэтому все писали письма. В первом письме он спросил, кто родился у брата, и Анна ответила, что девочка (имя ей к тому времени ещё не дали). В следующем письме он спросил, как назвали девочку, и получил ответ: «Женя». По прошествии некоторого времени Анатолий задал неожиданный для Анны вопрос: «Как здоровье мальчика?» Она даже не сразу осознала, что её муж имеет в виду. Вероятно, в его сознании в это время была мысль, что Женя – это мальчик. Анна в очередной раз терпеливо ответила: «Женя – это не мальчик, а девочка». И вот после этого он написал: «Всё понял, девочка Женя». И Анна опять засмеялась вместе с Этьеном. Сегодня история повторилась, но в коротком варианте – помог технический прогресс.

Наутро Этьен с Анной и Агнесой собрались ехать за кроваткой, коляской и пеленальным столиком. Эти вещи лучше было выбрать в магазине в отличие от всего остального, которое можно купить онлайн. Когда Анна заговорила о теплом конверте и одежде для новорождённой, Этьен с улыбкой достал розовый чемодан, который до этого времени не открывался, чтобы не расстраивать Александру, и Анна увидела, что он доверху забит одеждой для Аси. Предусмотрительность Этьена поражала её, и она сказала ему об этом. Он улыбнулся: «Мной руководила моя сестра».

Когда всё было куплено и оформлена доставка, Этьен успокоился. Уже совсем скоро ему надо было возвращаться в Барселону на работу, и он опасался, что не успеет всё сделать до своего отъезда, но теперь оставалось только встретить Александру и помочь ей освоиться. Правда, кое-что всё-таки серьёзно беспокоило его. Они с Александрой так стремительно проживали свою жизнь, не планируя и не загадывая, что до сих пор у них не был решён главный вопрос: а что дальше, где они будут жить – в Москве или в Барселоне? Если работа Александры по большей части не привязывала её к месту, то у Этьена всё было в точности наоборот: он даже представить себе не мог, что ему когда-нибудь придётся закончить работать в Саграда Фамилия – только вперёд ногами. Да и чем он сможет заниматься в Москве? Эти вопросы, как заноза, сидели в сердце Этьена, не давая ему расслабиться. Согласится ли Александра сменить место жительства? Он понимал, что это всегда трудный вопрос, но в конце концов ей придётся сделать этот нелёгкий выбор.

Через три дня Александра с Асей уже были дома. У мамы и дочки всё было хорошо: девочка была здорова, а у мамы было достаточно молока. Агнеса не отходила от сестрёнки и помогала как могла. Она обещала подарить ей какие-то свои игрушки и долго объясняла, что, когда она была маленькая, она с ними играла, но теперь выросла и они ей больше не нужны. Но Ася мирно посапывала в своей кроватке, и Агнеса говорила ей, что, когда с тобой разговаривают, надо смотреть в глаза.

Когда Александра немного освоилась со своей новой ролью, Этьен решил всё-таки обсудить с ней дальнейшие планы. Но из этого ничего не вышло: она вся была поглощена материнством и сосредоточиться на чём-то серьёзном была не в силах. Это расстраивало Этьена, но он не показывал виду и только рассказывал о плюсах их совместной жизни в Барселоне: там у него просторная квартира, где всем хватит места, мама, которая не работает и готова помогать с девочками, благоприятный климат, где комфортно растить детей, морской воздух. Но Александра слушала и не слышала его: она была счастлива и не могла понять тревоги Этьена.

Она восхищалась каждым проявлением дочурки, каждым звуком или движением. Анна приобрела так называемый куб Моцарта – своеобразный детский проигрыватель в форме куба, каждая грань которого при нажатии воспроизводила одну из известных мелодий Моцарта. Эта игрушка явно вызывала в ребёнке особый интерес, стала любимой и долго сопровождала Асино детство. В кроватке Александра развешала чёрно-белые карточки с различными геометрическими фигурами, которые очень рано стали притягивать внимание новорождённой. И конечно же, она много разговаривала с Асей и пела ей колыбельные.

Жизнь молодой пары так быстро и круто изменилась, что сложно было обоим. На Этьена легла большая доля семейных забот, но он не переживал по этому поводу. Его беспокойство было связано с тем, что совсем скоро надо уезжать, и Александре будет трудно заботиться о малышке и не забывать о своём здоровье. Конечно, может помочь Анна, но у неё хоть и не с утра до вечера, но есть работа. Этьена всё это очень беспокоило, и он опять и опять возвращался к вопросу о переезде Александры с Асей в Барселону, чтобы дать ей возможность окрепнуть. Она в ответ на его доводы выдвигала свои: здесь у неё всё устроено для ухода за Асей, а там надо начинать всё заново. И на эти её возражения он отвечал, что это не беда: в Барселоне так же, как и в Москве, можно всё быстро приобрести для ребёнка. Но никакие уговоры не убеждали Александру в справедливости мнения Этьена. Она никуда не хотела ехать, обосновывая свой отказ тем, что ещё рано и надо подрастить их дочку хотя бы до полугода. И Этьен сдался, он не говорил о том, что его очень беспокоит невозможность видеть любимых каждый день, но, с другой стороны, он способен был понять Александру.

(Продолжение следует)