Мой новый старый друг - компьютер

(Продолжение саги об одесской девочке)

                Трудная дружба

Тысяча девятьсот девяносто девятый год я считаю переломным в моей пенсионерской жизни. Несмотря на удар, нанесённый нашим финансам банком СбС, мы снова накопили некоторый потенциал и купили персональный компьютер с принтером и сканером в придачу. Ещё до его появления я уже созрела для написания записок с помощью довольно медлительного ноутбука, который щедрый зять списал по старости в нашу пользу.

Новый компьютер, новые возможности окрылили меня, и дело пошло гораздо спорее. Конечно, пригодились навыки, полученные давным-давно, когда я моделировала систему единого времени на огромных компьютерах типа М220 «Весна» или на ещё более огромном «БЭСМ-6».

Вспоминаю работу по ночам, когда на отладку программы мне выделяли 20 минут машинного времени (компьютер тогда почтительно величали «машиной»). За эти двадцать минут разболтанный ленточный магнитофон раз пять выдавал мне авосты с ехидным текстом «Ошибка чтения». Это значило, что он был не в силах прочитать ту колоду перфокарт, которую я слёзно попросила набить гоноровитую перфораторщицу днём.  О, как я ненавидела ту контрольную сумму, которая не желала сходиться! Бывало, что и всплакнёшь, уходя ни с чем. Это были невидимые миру слёзы, потому что никого в машинном зале не было: дежурный машинист мирно спал в «ячеечной»…

Потом, после перехода в Лестех, где имелся только древний «Днепр», не способный решать мои задачи, я колесила по всей Москве, а то и по стране. В заключаемых кафедрой договорах с предприятиями была довольно щедрая статья расходов «Инструменты и материалы», за которыми скрывалась аренда машинного времени.

Может быть, я бы никогда не побывала в Марьиной роще, а так Седьмая Полковая улица стала мне почти родной!  Там располагался родственный Лестеху большой деревообрабатывающий комбинат с вычислительным центром, где уже были ЭВМ нового поколения.  Бывало, заработаешься там, забыв о времени, а потом не знаешь, как добраться домой. Выйдешь на Шереметьевскую улицу и стоишь сиротой в надежде, что кто-нибудь подхватит. И ведь подхватывали, натыкаясь на мои красноречивые глаза.

Таким же порядком я познакомилась с Чертановым  и улицей Обручева, но главной удачей был ВЦ Ленинградского университета.  Отлаживая свою очередную программу, я смущалась от быстрых взглядов черноглазого инженера, пока он не подошёл: - Рита, ты меня не узнаёшь? –Господи, да это же мой однокурсник Вася Петренко, который там отлаживал новые машины своего Пензенского завода.  Надо ли говорить, что та командировка и отладка были особенно удачными!

Так продолжалось несколько лет. Я совмещала эту работу с преподаванием в качестве «почасовика», пока, наконец, не стала преподавателем кафедры. Но там меня подстерегала  другая напасть. Наш заведующий, идя в ногу со временем, решил осовременить лабораторные практикумы, введя в них постановку задачи и интерактивные контрольные тесты  с помощью ЗВМ.  Эту работу он поручил мне, забыв, что кафедра располагает только допотопными ДВК и «Роботронами», не имеющими ни быстродействия, ни нужного объёма памяти, ни программного обеспечения. Зачем вообще эти гробы притащили на кафедру – я не знаю. Наверное, их списали пристроили  наши шефы из КБ Королёва. Ох и намучилась я с ними! Результат был скромный, но я закалилась духом…

                Новый обитатель нашего дома
                или
                Не всё так просто

И вот у нас дома появился новый член семьи – компьютер Intel операционной системой Windows XP и с его окружением – монитором, сканером, принтером, видеокамерой и динамиками – пока всё общее. Осваивали обновку вместе, пригодился весь мой прошлый опыт, но главное – рядом был Володя, он уже вовсю летал на таком продвинутом компьютере у себя на работе. С ним я довольно быстро освоила новые возможности Ворда, а затем почти самостоятельно разобралась с принтером, сканером и с несколькими редакторами изображений.

В ход пошли все бесценные старые фотографии, так подкрепившие моё правдивое повествование. Да что там, я взялась за кисточку и там, где мне не хватало фотографий, стала рисовать цветные картинки, сканировать их и размещать по тексту. Правда, первый наш сканер оказался малосильным, у него скоро скис пластиковый кабель, волочившийся за кареткой, да и сама каретка скособочилась и стала цепляться за шасси, отчего качество изображений сильно ухудшилось. С кабелем ничего не поделаешь, а каретку я сбалансировала, приклеив на одно плечо монетку и продлив таким образом жизнь аппарата.

Одно время я мучилась с цветными картриджами, в которых синие, красные и зелёные чернила почему-то смешивались в какую-то серо-буро-малиновую бурду, отчего я, как на работу, ездила в сервис НР на Спартаковской площади и сдавала картриджи на экспертизу. Интересно, что экспертиза всякий раз признавала новый картридж дефектным. А всё дело было в том, что я после работы вынимала картриджи и заклеивала их сопла, так мне посоветовал какой-то знаток.

И, наконец, появились первые напечатанные страницы записок, хотя принтер тоже не всегда вёл себя хорошо. Однажды после какого-то моего неловкого действия он начисто забыл русский шрифт и выдавал какую-то смесь латиницы и греческого. Появилась даже мысль, что надо покупать новый принтер, но после серьёзного разбирательства с ним (здесь уж мне помог Кирилл, который в своей медицинской практике широко использовал компьютер), наш принтер одумался. Много было испорчено бумаги, пока я осваивала печать «брошюрой А5», но тут уж был виноват не принтер, а я.

 Переплели мои записки в ближайшей типографии. Получилось пять томиков с многочисленными фотографиями и рисунками, ради которых я скачала и освоила редактор изображений JIMP. Это такой фотошоп для непрофессионалов вроде меня. Замечательная штука, скажу я вам!  Некоторые мои компиляции озадачивали моих друзей. Они никак не могли вспомнить, когда это они оказались в таком месте и в такой позиции…А если серьёзно, то JIMP помог мне восстановить качество и утраченные фрагменты старых, повреждённых фотографий.  Но это я забежала вперёд, потому что для скачивания приложений , обновлений операционной системы и организации почты нужен интернет.

                Битва за интернет

Вот он-то и доставил мне самую большую головную боль. . Меня смогут понять только те, кто самостоятельно настраивал IP-адреса, какие-то неведомые шлюзы, протоколы  и учётные записи по невразумительным инструкциям из того же Интернета. Выбившись из сил, я обращалась в службу поддержки компании-провайдера (таких идиотских слов в инструкциях больше, чем русских), и получала глумливый инструктаж, укреплявший мой и без того сильный комплекс неполноценности.

Чтобы усугубить ситуацию, наша компания Инфолайн время от времени устраивала перенастройки сети, после чего Интернет вообще исчезал с экрана, а мы снова бились с настройками. Было ещё и так, что при оплате у нас на счету оказывалась недостача в одну копейку из-за вчерашнего изменения курса доллара, и весь накопленный за год трафик, который грел нам душу, мгновенно сгорал.

Какие-то тайные силы отомстили за нас Инфолайну, устроив пожар в их здании, после чего их службы перебрались в Королёв, а мы перешли в компанию Пентабокс, гораздо более милосердную по отношению к клиентам. Но все эти передряги забывались, когда мы в мгновение ока обмениваемся письмами и фотографиями с родными и друзьями, а в последние два года вообще говорим и видим друг друга.

                Кто ищет, тот всегда найдёт!

И, как водится, я продолжала неуклонно знакомиться с географией Москвы.  Не было тогда могучих торговых центров, за каждым прибором и деталью приходилось мотаться по Москве, где там и сям ютились первые магазинчики и мастерские цифровой техники: : покупка картриджей и дисков  – на Савёловском рынке, их экспертиза – на Разгуляе,  принтеры и сканеры – на Черкизовской, кабели, переходники – на Краснопрудной…

Понятное дело, что нам с Володей стало тесно в одном компьютере, и вскоре в доме появился могучий брат моего любимца – Который Володя любовно скомпоновал для своих вычислительны и моделирующих программ. Он получился четырехъядерным, с , с большой оперативной памятью  и с необъятной памятью для хранения документов.

Теперь в доме часто царила благоговейная тишина. Её нарушал только сканер, неутомимо оцифровывающий весь копившийся годами фотоархив, да принтер, печатающий то мои записки, то фотографии, которыми я увешала стены нашей квартиры. Получился настенный фотоальбом, а то, что не поместилось на стенах, заполнило десятки альбомов и альбомчиков. Я трудилась почти бессознательно, как пчела, которая выполняет всё по заложенной в неё программе. Но сейчас, беря в руки альбом или открывая томик записок, я испытываю какое-то сложное чувство: радость, грусть, удовлетворение, досаду за пропущенные эпизоды жизни.   

Говорят, что моя «Оконемочь» - прямое следствие многих часов, проведенных за компьютером. Может быть и так, ну, и пусть!..  Все горести забываются, когда я вижу радостное изумление моих детей и внуков, узнающих себя и нас в те времена, которые им представляются доисторическими. 

                Вкушаю плоды трудных побед

Ещё одной радостью стал для меня Интернет. Не поставщик сомнительных новостей, а средство связи с миром.   Как-то гостя у сестры в Харькове, я встретилась с её одноклассником, который не потерял связи с моей второй родиной – Помошной. Он  рассказал, что помошнянские краеведы разместили в интернете сайт этой замечательной железнодорожной станции. И пошла у меня живая переписка с Иваном Гущей,  создателем сайта. Он разместил там написанную мной историю жизни моего отца, Павла Григорьевича Красножёна. Отец много лет проработал начальником дистанции сигнализации и связи в помошнянском отделении железной дороги, где его долго помнили

Краеведы познакомили меня с писателем Григорием Гусейновым, уроженцем Помошной, который написал книжку о ней «Станционные пасторали». .Будучи много моложе меня, он не застал того времени, когда Помошная была в расцвете как узловая станция. Поэтому для своей новой книги он попросил меня разрешения использовать фактический материал из моих записок, кое-что приукрасил, немножко присочинил – так и появились в книге Гусейнова «Песчаный  Брод и его окрестности» мои одноклассники, учителя, врачи, железнодорожники и я..

 Песчаный Брод – это село, райцентр в девяти километрах от Помошной, в котором я получила свой первый паспорт. Он интересен тем, что там Нестор Махно выбрал себе жену Галину Кузьменко, их свадьбу широко праздновали Песчаный Брод и Помошная. Оба эти населённых пункта были частью Гуляй-Поля, где со своей стотысячной крестьянской армией гулял батько Махно. А я училась с внучатыми племянниками Галины -  Володей и Маечкой Кузьменко, погодками-сиротами. Вот такие хитросплетения. Теперь я знаю, как пишутся книги.

Примерно такими же судьбами попал на портал моего родного института раздел записок о школьных и студенческих годах. Были интересные отзывы, а однажды мне пришло письмо от одной студентки: «Маргарита Павловна, тот мальчик Люсик из вашего двора, в которого вы были влюблены, - это мой дядя Илья Михайлович. Сейчас он живёт в Киеве…». Вскоре от Люсика пришло бумажное письмо на шести страницах с его фотографиями, детскими, юношескими и теперешними. Постаревший, умудрённый Люсик назвал Риту романтической девочкой, а про себя рассказал, что ненавидел и своё имя, и занятия музыкой и не чувствовал себя счастливым в той богатой семье с прислугой, куда его взяли из детдома. Последнее казалось невероятным!  Я читала это письмо, и мне хотелось плакать

                Круги по воде с музыкальным оттенком

Постепенно круг моих компьютерных собеседников расширился, некоторые друзья тоже взялись писать воспоминания и доверили мне свои богатства – старые фотографии. Я могу гордиться, что сотни, а может быть и тысячи фотографий в их мемуарах прошли через мои руки и мой компьютер. В моей электронной библиотеке хранятся честные рассказы наших друзей об их жизненных путях- дорогах.

А моя дружба с тяжеловесным системным блоком, сканером, принтером, монитором, дисководом, внешними дисками  и кучей тяжёлых кабелей позади всего этого продолжается. К ним я подключила мой замечательный проигрыватель с алмазной иглой, с усилителем первого класса и большими колонками с необъятной полосой пропускания. Когда-то я усердно оцифровывала с их помощью мои любимые пластинки с любимыми певцами и музыкантами. А позже многое из записанного я обнаружила в интернете…  С одной стороны досадно, а с другой – радостно, что у меня так много единомышленников, любителей классической музыки. 

 Есть, есть у меня, конечно, компактный и лёгонький ноутбук, но он своё место знает. Это место – дача.  Ноутбук – это походный инструмент, вроде компаса и бинокля. Как радиоинженер, я понимаю его совершенство, но люблю своего старого друга.

Продолжение следует.