Сказки взрослым-история любви Творца. Глава 2

Эту вереницу примеров можно множить до бесконечности. На первый взгляд кажется, будто перед нами осколки совершенно разных миров, не имеющих точек соприкосновения! Словно сопоставлять их — кощунство! Но так ли это? Почему в горниле экстремальных ситуаций, когда жизнь балансирует на острие ножа, мы обретаем кристальную ясность в различении добра и зла, правды и лжи? Говорят, на войне эта грань видна особенно отчетливо. Но разве война не есть та самая бездна, где человек лицом к лицу встречается со смертью? Неужели нам, как виду, необходимо раз за разом бросаться в объятия хаоса, чтобы отделить зерна от плевел? Что это — особенность человеческой физиологии? Неужели в благополучии и сытости наша восприимчивость притупляется? А ведь можно взглянуть на ту же ситуацию под иным углом.

Представьте себе человека, живущего праведной жизнью, не предающего, не совершающего предосудительных поступков. И вдруг его настигает горе: смерть близкого, тяжелая болезнь… И вот тогда он начинает искать ответы на вечные вопросы, обращается к Богу или находит утешение в творчестве! Почему же раньше он не искал, не творил? Наверное, полагал, что есть дела поважнее, а это — лишь пустяки. Выходит, человечество в целом и каждый человек в отдельности, в обыденной жизни, влачит бесцельное существование, растрачивая себя на мелочи, и лишь перед лицом реальной угрозы, нависшей над ним или над всем миром, обретает способность видеть главное и ценить настоящее.

Вот тут я с тобой в корне не согласен! Далеко не каждый! Есть люди, которые с рождения живут иначе. Мир считает их простаками, осыпает насмешками и подтруниваниями. Это могут быть гениальные ученые, поэты, музыканты, а могут быть и простые люди, не обладающие выдающимися способностями, но наделенные нестандартным мышлением и уникальным взглядом на мир.

А, наконец-то проснулся! Конечно, есть другие! Как ни крути, именно на этих талантливых, неординарных личностях, не боящихся быть собой, на этих безумцах, и держится человечество! Именно они когда-то создали свод законов, без которых невозможно представить существование нашей цивилизации. Они горели на кострах, отстаивая истинность своих убеждений; они плыли к неизведанным землям, открывали новые континенты, спускались в морские глубины и покоряли горные вершины. Они верили: если что-то невозможно сегодня, это не значит, что это невозможно в принципе! Они знали, что любое чудо рано или поздно станет реальностью. А что такое чудо? Чудом люди называют все то, что не поддается объяснению с точки зрения науки. Разве мог кто-нибудь двести лет назад предположить, что люди будут свободно парить в небе?

Я знаю, кто об этом говорил! Об этом писали в сказках!

Именно! В сказках! С незапамятных времен человечество мечтало о полетах, но не хватало научной базы. Однако чтобы появились научные разработки, нужно было сначала придумать ковер-самолет. И в этой долгой цепи, от написания сказки до первого реального полета человека, каждое звено одинаково важно. Не само написание, ведь и его кто-то должен был осуществить, а рождение идеи, мечты о полете. Без любого из этих звеньев чудо не стало бы реальностью. Сейчас же этому чуду есть строгое научное обоснование и широкое применение.

Кажется, я понял! Ты хочешь написать книгу-сказку об ученом, гениальном, но непонятом своим поколением, о человеке, который своим трудом и своей жизнью подарил надежду тысячам страждущих, отчаявшихся исцелиться и победить свои недуги как души, так и тела!

И да, и нет! Не торопи меня, важно правильно расставить акценты! Конечно, я хочу показать подвиг и самоотверженность этого человека, рассказать о его внутренних исканиях, мучениях и росте. Ведь именно они — верные спутники гения. Именно в сомнениях, страданиях, поисках и потерях рождаются настоящие чудеса. Чудеса исцеления тела и, главное, духа, чудеса побед над болезнями и горестями, чудеса прощения и понимания. Ведь самое большое чудо на свете — это любовь, и только человек, прошедший через испытания, способен ее познать, понять и оценить.

Так, так! Значит, в твоей сказке…

В нашей! Забыл? Мы же вместе ее пишем!

Да, хм… Мне приятно, постараюсь не подвести. Так вот, в нашей сказке и любви место будет? Теперь понятно, почему она для взрослых!

Глупый! Что за пошлые намеки? Место для любви, несомненно, будет, ибо все, что человек делает в жизни, он делает, в первую очередь, из-за любви, для любви, во имя любви! А насчет того, для кого эта книга, я не делю читателей ни по каким категориям: ни возрастным, ни расовым, ни социальным. Просто взрослые, в силу своей загруженности, не в состоянии оценить те простые, но основополагающие истины, которые становятся очевидными в определенные моменты и порой не видны в обычной жизни. Дети же часто мудрее взрослых, и хоть у них нет житейского опыта, с его несомненными плюсами, зато нет и груза потерь, ошибок, страхов и комплексов, которые мешают увидеть очевидные вещи. Вот почему гениев сравнивают с детьми — не только из-за их беззащитности и наивности, но и потому, что они способны мыслить свежо и свободно. На это способны только дети и гении.

Вот об этом я и хочу написать свою, извиняюсь, нашу книгу. Точнее, что значит хочу? Я уже ее пишу и даже успел познакомить читателя с некоторыми героями.

Постой, какими героями? Тут кроме тебя и меня, то есть кроме тебя и тебя… Тьфу, запутал ты меня! То есть я — меня… Короче, здесь никого нет! Не так ли?

Ха! А вот и нет! Ты больше слушай и меньше болтай. Герой наш уже давно появился.

Где? Какая строка, какая страница? Я не видел там никакого ученого.

А кто сказал тебе, что главный герой — ученый?

Как кто? Сам и сказал. Тебе что, дословно твой же текст пересказать?

Хм… Не нужно мне пересказывать мой же текст, все я помню! Ладно, не буду мучить тебя и читателя! Хотя он, думаю, уже все понял. А ты, если не понял, слушай дальше и все поймешь!

Ладно! Хорош умничать, пиши уже, ученый писатель, писатель ученый.

Допустим, уважаемый, и есть в твоих словах доля истины! Согласен, мир двигают безумцы, по-другому начинаешь воспринимать все вокруг в критических ситуациях. Но не кажется ли тебе, что жизнь состоит не только из постоянных потрясений, страданий и переживаний? На 99 процентов она умеренная и устойчивая. Безусловно, спасибо тем, кто двигает прогресс, но ведь они делают это не ради самоцели. Наука ради науки, подвиг ради подвига? Все это делается для спокойной и счастливой жизни миллионов, не так ли? И поверь, сейчас читателю и так живется несладко. Бешеный ритм, постоянные стрессы на работе и дома. Люди устали от нравоучений и поисков смысла жизни. Они уже насытились этими катаклизмами, сверхидеями и попытками спасти все человечество. С огромным интересом они читают юмористическую литературу, рассказы о природе, о животных. Понимаешь, людям нужен позитив, не стоит их грузить рассказами о каких-то заоблачных мечтах и несбывшихся желаниях.

Вот Иван Иваныч, например, принес новый цикл «Смешное в людях». И расходится быстро, и позитив один. А у тебя что? «Сказки взрослым»? Даже название какое-то непонятное! Кому эти сказки, зачем вообще сказки взрослым? Да и эти долгие, нудные размышления твоего профессора только утомят читателя.

Творца! Он был самородком! У него не было ни званий, ни научных степеней. Он служил людям и помогал им найти гармонию в себе, избавившись от комплексов и страхов, а также от телесных недугов.

Знаю я твоего Творца! Многим он помог, как же! Сколько бед он причинил своей матери, уйдя из дома в никуда. Много ли он был счастлив в любви или дружбе? Оставили все его в самый ответственный и важный момент его жизни.

Что касается матери, она поняла и простила его. А не взаимная любовь не делает человека несчастным, сильные чувства лишь облагораживают настоящего творца. И потом, разве ты не понял? Она ведь так и не смогла забыть его и все долгие века жила надеждой увидеть его вновь, хоть и не суждено ей было это. Или вы не дочитали книгу конца? Ведь там самая суть, объяснение всех сюжетных линий и раскрытие тайн!

Дочитал, не дочитал… Знаешь что, любезный, у нас здесь издательство! Получение прибыли от издаваемой литературы — наша первостепенная задача!

Я-то думал, основная задача любого искусства, в том числе литературы, — помочь задуматься: кто мы, что мы, откуда и зачем?

Всё! Хватит пустых прений, и без того потеряно непозволительно много времени. Суета сует, и точка. Не ведаю, в чем там высшая миссия искусства, но для меня главное – чтобы в кошельке медь звенела, да погуще. А новый цикл этого Ивана Иваныча мне это обеспечит! А ты, любезнейший, пожалуйте в следующем годе, авось, и сыщется для тебя какой-нибудь уголок в наших скромных пенатах, местечко этак под номером три я вам, так и быть, выделю.

— Но позвольте! Вы же мне в прошлом году клятвенно обещали скромный тираж, хотя бы полутысячу экземпляров! У меня ведь талмуд — пятьсот страниц рукописного текста! Годовой подписки не хватит, чтобы все напечатать.

— Ничем не могу помочь! С вашего позволения, должен откланяться, спешу на совет директоров, катастрофически опаздываю.

— Постой-ка, ничегошеньки не пойму! Что значит — рассказ не про ученого, или, как его окрестил писака, — Творца, а про писателя, который пишет об этом самом Творце? И все эти рассуждения о смысле жизни, о добре и зле — это не просто так, а это твой, то есть наш, писатель объяснял суть своей книги этому жирному коту-директору? Так, что ли?

— Совершенно верно! Так, не перебивай, внимай дальше!

Парадная дверь хлопнула, словно выстрелила, в лицо плеснул студеный осенний ветер, кровь ударила в голову от обиды и злобы. Как он мог, как посмел отказать в который раз! В который раз проталкивает цикл этого бездаря Ивана Иваныча! Какой там Иваныч, Ванька-Грош, как его за глаза кличут в литературных кругах. Знаю я этот цикл «Смешное в людях», наслышан. Жалкая пародия на фельетоны Задорнова и Жванецкого! Доходило до того, что целые куски тырил, только имена менял: тяп-ляп, и готово! Его бы, по-хорошему, судить за плагиат, а ему — тираж, да в твердом переплете! Ну, конечно, он же троюродный племянник самого губернатора! А я что? Ни кола, ни двора!

И что толку, что когда-то, несколько лет назад, сам Кузьмич говорил, что тебе, дескать, Федя, хоть минимальный тираж заполучить, а там и на мировую литературную премию выдвигаться можно! И труд твой, Федя, непременно оценят! А Кузьмич в этом толк знает, он еще в молодости, когда в столице обитал, с самим Булгаковым за одним столом сиживал! И говорил, не стыдно было бы тебе, Федя, Россию-матушку представлять на форуме столь ответственном. Но одно условие: печататься автор должен, хоть минимальным тиражом, хоть в богом забытом городишке, но непременно должен. И вот уже третий год я бегаю по редакциям, обиваю пороги и кланяюсь этим воротилам пера! И спрашивается, для чего? Чтобы они выпустили малюсенький тираж на самой дешевой бумаге, в переплете, что развалится через месяц, и чтобы я потом при заполнении документов в пункте анкеты — печатаюсь ли я в России? — поставил галочку «да» с указанием тиража и названия редакции! Бред!

Можно, конечно, пойти другим путем: отнести в редакцию сборник моих студенческих стишков, благо они легкие и ненавязчивые, что называется, для увеселения публики. Ведь, в сущности, неважно, что издано — произведение, претендующее на премию, или что-то иное, лишь бы авторство твое было зафиксировано. Но, к счастью или к беде, есть у меня определенные убеждения, и если я не считаю себя поэтом, то стихи свои и мелкую прозу печатать не стану никогда, и всё тут. Не могу я отдать на суд читателя то, что сам через себя не пропустил, не пережил, не переболел! Обман это всё! Неискренность! А на звание искусства, по моему глубокому убеждению, могут претендовать только слова и строки, пропущенные через душу.

— Ух, не могу больше молчать, тебя явно занесло, но, во-первых, какой Булгаков, какая премия? Убежден, сравнивать себя с такими глыбами даже в шутку — это, по меньшей мере, глупо, а во-вторых, если серьезно взглянуть на ситуацию, то для выдвижения на премию ему достаточно издать что угодно! И он этого не делает! Получается, что писатель твой глуп и безрассуден!

— Отлично! Это лучшая похвала для нашего героя.

— Не понимаю, чему ты радуешься, нарисовал образ совершенно неправдоподобный, нереальный и сидит, потирает руки.

— Эх, ничего-то ты не понял! Вспомни определение всего гениального и уникального! Правильно! Гениальный безумец, гениальный глупец, взрослый с душой ребенка! Большой упрямый сказочник!! Это как раз то, что нужно! Значит, образ-то вырисовывается!

— Ну, не знаю, по-моему, только в сказках такое и бывает.

— А у нас-то что? У нас и есть сказка, хоть и для взрослых! Словом, я думаю, завязка нашей сказки для взрослых вполне удалась! Настало время окунуться, так сказать, непосредственно в самую гущу событий, тем более, поверь, читатель, там уже происходят преинтереснейшие вещи. Но обо всем по порядку.