Сказки взрослым-история любви Творца. Глава 3

Сегодня был день, которого Сергей ждал, затаив дыхание, несколько долгих лет. Момент истины, когда решалась не только его собственная судьба, его жизненный путь, прочерченный на десятилетия вперед. На карту было поставлено благополучие его семьи – бесконечно любимой Марии и маленького, но уже невероятно смышленого Юрочки. От выбора, который ему предстояло сделать здесь и сейчас, зависела, если угодно, судьба человечества, или, по крайней мере, качественное увеличение продолжительности его жизни. В этот день в одно из самых засекреченных военных КБ должна была прибыть представительная делегация, во главе с самим министром обороны, не без участия министра здравоохранения и президента РАН. Повод для столь высокого собрания был поистине значительным.

Сергей готовился к докладу, словно к генеральному сражению, изучив текст до последней запятой, уверенный, что готов к любым неожиданностям и поворотам судьбы. Над этим вопросом он работал со студенческой скамьи: дипломная работа «Виды человеческих аномалий и способы их регенерации» плавно перетекла в диссертацию, а затем стала главной темой всей его научной жизни. И хотя работа носила сугубо медицинский характер, вся научная и техническая база была предоставлена именно на территории военного КБ, по вполне понятным причинам: максимальное финансирование и передовое оснащение. Работа была проделана колоссальная, результаты, достигнутые научной группой, впечатляли, а перспективы казались поистине головокружительными.

– Уважаемый председатель, уважаемые члены комиссии, дорогие коллеги! – начал Сергей свой доклад по стандартной, отработанной схеме. Дальше последовали громоздкие и витиеватые определения, наводившие тоску даже на завсегдатаев подобных мероприятий. Но скука развеялась в тот самый момент, когда докладчик перешел к сути.

– Вашему вниманию представляется новая концепция в понимании развития и предотвращения любой патологии на молекулярном и клеточном уровне. Все прекрасно знают, что мертвая ткань, в частности, мертвые нервные клетки, не подлежат восстановлению. И это действительно так. Но скажите мне, многоуважаемые господа, – Сергей вошел в азарт и немного отошел от официального стиля, – почему же тогда клетки, находящиеся в мертвом состоянии, не отмирают вовсе? Вот, допустим, вы повредили ноготь. Что происходит? Старый сначала чернеет из-за образовавшейся под ним гематомы, потом засыхает и отпадает, а на его месте вырастает новый. Почему же тогда мертвые клетки не засыхают, почему не засыхают конечности у частично или полностью парализованных людей? Они же мертвы, неподвижны и лишены всякой чувствительности! Не знаете?

– Тогда я вам отвечу: они не мертвы в общепринятом смысле этого слова. Они, скорее, ранены, в большей или меньшей степени, но не мертвы, а значит, и не необратимо изменены. Я не стану утомлять вас рассказами о наших долгих поисках, ошибках и победах. Скажу лишь одно: сейчас у нас есть полная теоретическая база, неоднократно проверенная и испытанная, и мы готовы к практической реализации всех представленных наработок.

– Позвольте, молодой человек, – вдруг перебил его один из медицинских светил. – Вы хотите сказать, что способны возвращать подвижность парализованным конечностям и работоспособность поврежденным органам?

– Так точно! – по-военному ответил Сергей, работа в военном учреждении давала о себе знать. – Более того, при соответствующем финансировании, мы сможем решить задачу регенерации утраченных конечностей и органов в обозримом будущем.

– Ну, товарищи, это невероятно! Хотя, судя по выкладкам и расчетам, совершенно очевидно. Браво, товарищи, браво!

Вся комиссия, во главе с председателем, аплодировала Сергею стоя. В этот момент ему казалось, что перед ним открыты все дороги и перспективы. Так бы оно и было, если бы не одно «но». Ему предоставили все возможности: самую передовую по тем меркам лабораторию в закрытом военном городке под Москвой, неограниченное финансирование, но поставили одно условие, от которого зависела его дальнейшая судьба.

На третий день после выступления его пригласил к себе командир части, на территории которой располагалось КБ. Разговор оказался судьбоносным.

– Поздравляю, Сережа, ты молодец! Держался блестяще, разреши пожать руку. Сегодня звонили из Москвы, там уже готово место для тебя, оборудованное по последнему слову техники. Есть только одно условие, сам понимаешь, дело государственной важности.

– Я слушаю вас внимательно.

– Дело в том, Сережа, что у тебя нет права на ошибку, понимаешь? Через полгода в министерстве должен лежать полный доклад об удачном, подчеркиваю, удачном практическом опыте. И не просто над любым живым организмом, а именно над человеком. В противном случае проект закроют навсегда, слишком много противников в РАН. Более того, в случае неудачи на тебя будет наложен гриф секретности, и ты никогда не сможешь работать в этом направлении. Жесткие рамки, но и ставки высоки.

– Но позвольте, что значит полгода и сразу на человеке? Разве там не понимают о сроках апробации, о ступенях научного подхода? Разве им неизвестно о необходимости повторов для выявления нюансов?

– Не нужно, Сережа, рассказывать мне прописные истины. Я пытался донести это там, наверху, но вопрос поставлен именно так. Слишком многое на кону. Наши, так сказать, партнеры, давно над этим работают и вот-вот представят миру свои достижения. Мы должны опередить их, иначе нет смысла во всей этой операции.

– Да уж, Запад! У них лет десять такие разработки ведутся, и финансирование несравнимо с нашим. То, что мне сегодня предлагают, у них уже вчерашний день.

– Все, Сережа, это зависит не от тебя и даже не от меня! Условия поставлены, выбор за тобой. Советовать не буду. Можешь отказаться, тогда место в нашем КБ гарантирую. Но если уедешь, то пан или пропал.