Сказки взрослым-история любви Творца. Глава 19

Год, долгий и мучительный год прошел с той удивительной и незабываемой ночи, прежде чем Мария смогла укротить бурю в своей голове и облечь сумбурные мысли в четкий план. Целый год ее душа пылала костром эмоций, а сердце было переполнено такой всеобъемлющей любовью, что разум словно уснул, оставив ее наедине с чувствами.

Но вот, когда страсти улеглись, словно осенний ветер, и чувства вернулись в привычное русло, первым лучом осознания в ее мыслях вспыхнул Федор.

– Где же он? Как мне его найти? Ведь он единственный, кто хранит память о Творце, единственный свидетель той ночи, когда сплелись прошлое и будущее, реальность и легенда. В ту ночь я впервые и, возможно, единственный раз в жизни познала истинную близость с тем, кто дороже всего на свете. Проклятие Гегемона снято, человечеству больше не грозят катастрофы и войны. Но люди должны знать! Знать о нем, о его жертве, о том, кому они обязаны своим спасением. Я должна найти Федора, во что бы то ни стало, и представить миру жизнеописание величайшего из творцов, запечатленное в труде, несомненно, гениального художника. Но где его искать? Ни адреса, ни места работы… Что делать? Как найти тебя, единственный, кто знает истину и может мне помочь?

Эти мысли роем кружились в голове Марии, пока она, словно зачарованная, вновь и вновь проходила по своему привычному маршруту. Она шла по парку, по тому самому парку, где год назад произошло событие, навсегда изменившее судьбу человечества и, конечно же, ее собственную.

И вдруг, словно удар молнии, Мария почувствовала на себе взгляд. Взгляд такой силы и глубины, какой был только у Него. Она обернулась и увидела его – на той самой скамейке, где когда-то впервые появились в городе Морана и Велиар, где давным-давно Сергей делал ей предложение… На этой самой скамейке сидел Федор.

– Я рад снова видеть тебя, Мария, – произнес он голосом, полным такой родной и знакомой теплоты.

– Федор! Не может быть! Какое счастье, что я встретила тебя! Как здорово, что ты здесь!

– Я прихожу сюда каждый день, Мария. Каждый день, с той самой ночи, когда здесь произошло нечто такое, о чем не только написать, но даже помыслить было невозможно.

– Каждый день? Но я пять раз в неделю хожу на работу этой дорогой и ни разу тебя не видела.

– Ты не видела меня, потому что была далеко, Мария. В своих мыслях ты парила Там, с Ним. Поверь, я много раз пытался заговорить с тобой, но все было тщетно. Тогда я понял, что остается только ждать.

– Прости меня, я действительно не могла думать ни о чем другом.

– Что ты, что ты! Не стоит извинений. Такое забыть невозможно. Уже хорошо, что ты снова способна думать о чем-то еще.

– Хорошо, Федор, тогда не будем терять времени. Надеюсь, роман у тебя с собой? Мы должны немедленно донести его до людей. Ты понимаешь меня?

– Я прекрасно тебя понимаю, но, во-первых, никто его не напечатает, а даже если и напечатает, никто не поверит в правдивость написанного. Для фантастики он слишком сложен и заумен, для истории – противоречив и спорен, а до правды сейчас никому нет дела.

– Я удивлена. Ты, который всю жизнь по крупицам собирал эту историю, ты, для которого написание жизнеописания Творца от рождения до Страшного суда стало делом жизни… Ты, который так сильно и эмоционально переживал все, что с ним происходило. Он ведь рассказывал мне о тебе на Великом балу, о твоих мучениях во время написания трудов, о мигренях, вызванных работой над основными законами бытия, в точности соответствовавшими реальности. И как во время описания Страшного суда ты чувствовал ту же боль и опустошение, что испытал Гегемон в момент вынесения приговора. Ты ведь сам знаешь, что, писав свои «сказки», ты переживал все: и беды, и победы, и открытия, и поражения. И как ты можешь сейчас, после всего этого, отказаться от своей мечты, от цели всей жизни? Не верю!

– Успокойся, Мария, я никогда не отказывался от своей мечты. Главной наградой для меня стало то, что я лично убедился в Его существовании. И еще то, что ты появилась во всей этой истории – это, пожалуй, самое главное и значимое. Ты абсолютно права. Я испытывал все эмоциональные краски происходящего с Ним: и опустошение, и триумф! Только так и можно было писать об этих событиях. Но случилось самое большое чудо, вопреки всему. Появилась ты, Мария, и то, что произошло на Великом балу, – это спасение, воскрешение, и меня тоже. С этого дня я чувствую себя самым счастливым человеком, зная, что все мои страдания были не напрасны. Но главное, Мария, что в ту ночь, самую удивительную и незабываемую ночь на земле, случилось новое рождение всего живого, всех существ, населяющих нашу планету. И теперь я уверен, что ничего плохого с родом человеческим не случится. Это для меня самое важное. И поверь, уже не имеет значения, узнают ли об этом люди или нет. Там и тогда сотворилась новая история, было положено начало новому развитию человечества. Что может быть важнее?

– Я не совсем с тобой согласна. Да, ты прав, главное произошло в ту волшебную ночь, но человечество должно знать, кому оно обязано. А поверят люди или нет – это их выбор. Но своим долгом я считаю рассказать им обо всем этом, ведь во всем случившемся есть огромная художественная ценность. И еще, пожалуй, самое главное, я хочу, чтобы люди помнили Его, пусть даже как литературного героя, пусть считают все это сказкой или красивой легендой, для меня это не важно. Главное – чтобы помнили.

– Убедила. Да будет так, тем более как я могу отказать хозяйке самого волшебного и великого бала? Той, без которой всей дальнейшей истории Земли могло бы и не быть?

– Да, кстати, о бале. С твоего позволения, я описала все, что происходило со мной там, и все, что я чувствовала. Ты сам решишь, достойно ли это войти в твою рукопись. Ты автор, ты создатель труда, тебе и выбирать.

– Что ты, Мария! Кто, если не ты, мог описать все происходящее там? Ведь ты была в центре событий, встречала гостей, тебе и рассказывать. А рукопись всегда со мной, в моем сердце, в моих мыслях, она не покидала меня ни на минуту.

– Дай же мне ее! Хочу знать все, все, что было с Ним от самого рождения.

Мария взяла рукопись, написанную мелким и неразборчивым почерком.

– Но это же почерк Творца! Я видела на балу, как Он расписывался на папирусе одного из проповедников.

– Конечно, Мария. Его рукой начертано все на свете.

– Не удивляйся, лучше свои посмотри писания.

– О чем ты? Я точно знаю, что набирала текст на компьютере, я уже давно ничего не делаю руками, разве что расписываюсь.

– Посмотри, а не гадай.

Мария полезла в свою сумочку и развернула аккуратно сложенные листы.

– Этого не может быть! Это даже не мой почерк.

– Конечно, не твой и не мой. Это Его почерк, Мария. Так Он когда-то записывал свои труды, так Он излагал знания о вечных истинах. Просто мы с тобой в точности воспроизвели все, от событий до манеры их написания. А как это вышло – разве теперь это имеет значение? Главное, как ты сказала, донести все это до людей, и пусть каждый сам решает, имели ли место все эти события.

– Отлично! Я жду тебя завтра ровно на этом же месте. Я соберу всех издателей и попрошу каждого напечатать столько, сколько он сможет и захочет.

– Ты попросишь? А где, извиняюсь, ты вообще работаешь?

– Завтра все узнаешь. Тем более это совсем и не важно.