Ночной рейс

­
День заканчивался настолько удачно, что впору было насторожиться. Но у Климчукова не было никаких тревожных предчувствий, а было только ощущение удовлетворенности тем, что сделано что-то весьма значительное. С этим ощущением он и уснул в кресле самолета, едва тот оторвался от взлетной полосы. Как и дома, Сергей Владимирович спал крепко, без сновидений, и проснулся только от легкого толчка при посадке. Он посмотрел на часы: в окошечке загорелись цифры – 1.25. «Однако – подумал он –«Аэрофлот» работает как хорошие электронные часы, посадку произвели и в аэропорту назначения, и минута в минуту по расписанию». На площади перед зданием аэровокзала, где Климчуков оказался через несколько минут после посадки, было малолюдно, но многомашинно. Преобладали «Жигули» и «Москвичи» с местными номерами, несколько автомобилей было из соседней республики. Чуть поодаль, напротив автобусных касс, стоял слегка запылившийся «Икарус». Сергей Владимирович подошел поближе к автобусу и посмотрел на номер: 82-30 СЕВ. «Эге, да это же как раз то, что нужно» – отметил про себя Климчуков, и направился к кассам покупать билет. Но, как выяснилось, ночные рейсы в расписании отсутствовали, а ближайший автобус до Предгорья должен был отойти только через 4 часа. Стоящий неподалеку пассажир объяснил ему, что ночные рейсы отменили из-за участившихся аварий с автобусами. «Ну что ж, подождем» – подумал Климчуков и отойдя в сторонку, достал из дипломата книгу, которую на прошлой неделе читала вся Москва( в метро). Он так увлекся чтением, что не заметил, как к нему подошел Милевский, главный инженер завода, на котором работал Сергей Владимирович. «Вот так встреча» - услышал Климчуков и подняв взгляд, увидел Милевского:
- Владимир Иванович, какими судьбами?
- Из командировки, а ты?
- Я тоже, из Москвы, ну значит домой вместе поедем.
- На чем? Вот вопрос вопросов, но впрочем я кажется что-то придумал, присмотри за моими вещами.
- Дерзай, Кулибин (это было прозвище Милевского с давних времен, когда еще они вместе с Климчуковым учились в одной школе).
Милевский улыбнулся и скрылся где-то в полумраке чуть освещенной привокзальной площади, а Климчуков продолжил чтение книги, которую прочитала вся Москва, а он только в день отъезда смог купить ее. И он опять так увлекся занимательными перипетиями романа, что вновь не заметил, как подбежал Милевский.
- Бери чемоданы и пошли в автобус, сейчас отъезжаем – едва отдышавшись, проговорил Владимир.
- Так ведь по расписанию первый рейс в 6 утра – попытался возразить Сергей.
- Побежали, побежали, некогда рассуждать, я с водителем договорился, они едут в Нагорное и нас подбросят – тоном, не терпящим возражений произнес Милевский, и они быстрым шагом пошли к автобусу. Тот уже пофыркивал мотором, словно скаковая лошадь перед стартом, и едва друзья вошли в автобус, водитель закрыл двери и плавно тронул с места. Свет в салоне погас и все погрузились в сладкую дорожную дрему. Но Климчукову не спалось и он попытался вызвать на разговор Милевского:
- Владимир Иванович, а ты знаешь, что ночные рейсы отменили именно из-за аварий с «Икарусами?»
- Ладно, не дрейфь, не первый год замужем. Дай поспать немножко – и он тоже откинул спинку кресла. Сергею не оставалось ничего другого, как только наблюдать за ночной дорогой и действиями водителя, тем более, что место, которое ему досталось, оказалось непосредственно за спиной водителя. Шторка, закрывающая кабину, была отодвинута, и Климчукову хорошо была видна дорога. Изредка навстречу проносились легковые автомобили, слепя фарами. «Да, не сладко шоферам приходится» – подумал Сергей и откинувшись в кресле, тоже решил подремать часок-другой. Но в это время из кабины водителя до него донеслись звуки песни, сначала трудно было разобрать, кто это поет, затем водитель добавил громкость и стало ясно, что это Высоцкий. Видимо водитель возил с собой кассетный магнитофон. С соседних кресел первого ряда двое мужчин завели разговор с шофером на незнакомом Климчукову языке. Потом один из них достал откуда-то из-под сиденья пластмассовую 5-литровую канистру и налив из нее в кружку, передал кружку водителю. Тот выпил и довольно крякнул. Двое с соседнего ряда тоже выпили по кружке. До Сергея донесся какой-то неприятный запах. «Должно быть, что-то наподобие местного самогона» - подумал он и толкнул Милевского.
- Чего тебе – буркнул тот спросонок – поспать не даешь, я последнюю ночь совсем не спал, фонды выбивать – это тебе не по институтам ездить.
- Смотри – показал Сергей Владимирович на водителя – тебе не кажется, что движения водителя стали какие-то резкие, и я бы сказал, не вполне координированные.
- Да, действительно – согласился с ним Владимир – что-то такое есть, ну и что, может он недавно водит этот автобус и пока еще не привык к новой машине.
- Не в этом дело – возразил Климчуков – понимаешь, сейчас шофер и вон те двое выпили чего-то из пластмассовой канистры. Что бы это могло быть?
- Наверное, самогон – спокойно сказал Милевский.



- И ты так спокоен? – чуть не вскрикнул Сергей.
- Товарищи, можно потише – донелось до них сзади.
- Спите, спите – успокоил их Владимир и повернувшись к Климчукову, шепотом проговорил – ну и что?
- Да мы же разобьемся – тоже шепотом, но как-то нервно ответил Сергей.
- Не разобьемся, спи спокойно, они эту трассу хоть с завязанными глазами проедут – и Милевский опять откинулся на спинку кресла.
Климчуков тем временем решил понаблюдать за дальнейшими действиями водителя, а в мыслях ему уже рисовались картины одна ужаснее другой. Автобус уже проезжал по улицам Пятидольска. Дома стояли, как безмолвные крепости с черными окнами-бойницами и лишь кое-где окна были неярко освещены. Свет словно пытался вырваться на свободу из-за неплотно сдвинутых штор. Когда Климчуков в очередной раз взглянул на водителя, то увидел, что тот опять что-то пьет из кружки. «Все, теперь точно разобьемся» – мелькнуло у Сергея. Вдали показался контрольно-дорожный пункт и водитель немного сбавил скорость. Автобус уже проехал метров десять после КДП, когда сзади раздался свисток. И тут произошло неожиданное: вместо того, чтобы съехать на обочину и остановиться, водитель стал резко прибавлять скорость и вскоре «Икарус» мчался по прямой, как взлетная полоса, трассе, словно ветер. Свет фар выхватывал из темноты придорожные столбики, ограничивающие шоссе. Автобус швыряло из стороны в сторону. Климчуков приготовился к самому худшему, уперся ногами в перегородку и весь напрягся. Эта бешеная гонка продолжалась уже минут 5, когда Сергей увидел обгоняющий их милицейский «Москвич» и услышал: «…водитель автобуса 82 – 30, немедленно примите вправо и остановитесь!» Шофер сбавил скорость, и когда «Москвич» впереди остановился, он вновь обошел его и собирался опять увеличивать скорость, но его друзья что-то сказали ему и он наконец остановился. Все трое вышли из автобуса и заперли двери. Перед тем как выйти, один из них проговорил в темноту салона: «Вы туристы». Они отсутствовали минут 10-15, и все это время Климчуков надеялся, что вот сейчас откроется дверь автобуса, войдут милиционеры и всех их вежливо попросят выйти из салона и устроят на ночлег в одной из гостиниц Пятидольска.
Но ничего подобного не произошло, покрутился правда один из гаишников возле «Икаруса», подергал дверь, да и вернулся на пост. Водитель и двое его соплеменников вошли в автобус очень возбужденными, но довольными. Видимо, им пришлось дать милиционерам взятку, что в этих края было делом обыденным. Автобус снова набрал ход, пассажиры продолжали дремать, а троица стала опять переговариваться на своем языке и в очередной раз прикладываться к канистре. Сергей напряженно вслушивался в незнакомую речь, но понять что-то смог только после жестов водителя, по-видимому рассказывавшего о ночной аварии с таким же «Икарусом». Он показывал, как водитель того автобуса уснул за рулем, выехал на встречную полосу и столкнулся с грузовиком, руль при этом практически перерезал уснувшего водителя. Жесты водителя были весьма красноречивы, не понять их было невозможно, водитель постоянно отрывал руки от руля, и у Сергея сердце уходило в пятки. Таким образом они беседовали примерно с полчаса, продолжая выпивать, затем товарищи водителя уснули, а он сам опять включил магнитофон с записями Высоцкого. Климчуков же все это время просто не находил себе места, в голове лихорадочно возникали и сменяли одна другую различные мысли и все они были об одном – если сейчас ничего не предпринять, то они непременно разобьются. «Разбудить пассажиров и потребовать остановить автобус? Но ведь спросонья никто ничего не поймет, да и уж если Милевский так спокоен, то чего же волноваться – так успокаивал себя Сергей Владимирович – надо просто закрыть глаза и ни о чем не думать, ведь в конце концов водитель хоть и пьян, но жить-то ему еще не надоело, значит не должен уснуть». Но заснуть не получалось и когда Климчуков снова взглянул на водителя, то увидел, что голова того полностью покоится на руле, а автобус с бешеной скоростью мчится то по правой, то по левой стороне дороги, едва не сбивая столбики. Автобус шел классической синусоидой, но на счастье и водителя и пассажиров встречных автомобилей не было. Можно сказать, что им пока везло, но везение имеет нехорошее обыкновение быстро заканчиваться. Сергей тронул водителя за плечо, тот не отреагировал, тогда Климчуков начал буквально трясти водителя из стороны в сторону, но тот продолжал спать. «Что же делать, если не удастся его разбудить,  то авария неизбежна» - подумал Сергей и принялся вновь будить шофера. Наконец тот приподнял голову, увидел Климчукова, буркнул что-то на своем языке и выпрямившись, вернул автобус на свою половину дороги. Так продолжалось примерно час: водитель засыпал, а Сергей его будил, да и госпожа Удача пока от них не отворачивалась. Автобус подъезжал к Долинску и Сергей Владимирович решил, что на автостанции он выйдет, а за все дальнейшее пусть беспокоятся другие. Когда проезжая автостанцию Долинска, Климчуков попросил водителя остановиться, тот удивился, сказав, что до Предгорья еще 2 часа, но Сергей сослался на то, что ему необходимо навестить родственника в Долинске. Когда автобус остановился, Климчуков отдал водителю 5 рублей, вышел из автобуса и обходя его сзади, еще раз взглянул на номер, чтобы хорошо его запомнить. Автобус еще некоторое время постоял, словно размышляя о чем-то, но затем поехал.
Теперь, когда нервная дрожь немного отпустила Климчукова, он стал думать о своих дальнейших действиях: было отчетливо ясно, что если в ближайшие минуты автобус не остановить, то быть беде. И Сергей Владимирович уверенным шагом направился к телефонной будке и сняв трубку, набрал 02.
- Милиция, сейчас мимо автостанции по направлению к Нагорному проехал «Икарус» 82-30 СЕВ, за рулем которого находится пьяный водитель, и если его немедленно не остановить, то может произойти авария с тяжелыми последствиями.
- А Вы откуда знаете, что он пьян и едет в Нагорное?
- Я пассажир этого автобуса.
- Так Вы наверно сами пьяный – и в трубке раздались гудки.
Климчуков повесил трубку и направился к зданию автостанции. Зайдя в зал ожидания, он сел на свободное место, достал книгу и стал читать. Но текст расплывался перед глазами, читать не получалось, все мысли были там, в уехавшем «Икарусе». «Что я наделал, ведь я был единственным, кто видел, что водитель пьян – терзался Сергей в раздумьях – а кто их теперь спасет?» Через некоторое время Климчуков опять пошел звонить в милицию. Трубку долго не снимали, наконец заспанный женский голос произнес:
- Да, милиция слушает.
- Это опять пассажир с «Икаруса». Скажите, его уже остановили?
- Послушайте, гражданин, видимо у Вас давно не было неприятностей. Мы проверили всю трассу от Долинска до Нагорного – нигде никакого «Икаруса» нет. Если Вы будете продолжать звонить, ни к чему хорошему это не приведет – и на том конце провода повесили трубку.
Больше ничего не оставалось, как только ждать утренний автобус, ехать домой и молиться о том, чтобы все хорошо закончилось. В волнениях и беспокойстве за судьбу Милевского и остальных пассажиров автобуса Климчуков провел остаток времени до той поры, как открылись кассы и стали продавать билеты. В этот раз все было по-другому:автобус чистый, водитель трезвый и опрятный, пассажиры бодрые, вообщем живи и радуйся.
Место Сергею досталось в конце салона, в предпоследнем ряду кресел, а сзади по центру сидела старушка в платке, какой обычно носят горянки. Едва автобус отошел от автостанции, старушка начала что-то рассказывать своей соседке слева. Язык, на котором говорила женщина, показался Климчукову знакомым, так же говорили в той республике, где он жил, к тому же время от времени старушка вставляла в свою речь русские слова и очень часто звучало слово «Икарус». У Сергея опять все внутри задрожало, и он стал еще внимательнее вслушиваться в разговор, пытаясь понять, не о его ли «Икарусе» идет речь. Тут в беседу вмешалась третья женщина, сидящая справа от горянки, и разговор пошел на русском языке. Климчуков слушал, затая дыхание. А разговор шел о следующем: несколько часов назад на дороге между Долинском и Нагорным произошла авария , «Икарус» упал с моста в реку, но так как мост был не очень высоким, то жертв не было, а только несколько человек получили ушибы. Самое же интересное для Климчукова было то, что одна из женщин сказала, что незадолго до аварии из автобуса вышел один человек с «дипломатом» и в плаще примерно таком (здесь она показала на Сергея).
У Сергея внутри все опять захолодело: «Неужели это обо мне?» А автобус уже приближался к тому самому злополучному мосту и женщины стали пристально вглядываться вдаль, пытаясь там что-то рассмотреть. И сколько Климчуков не разглядывал и мост, и реку, и берег реки, он ничего не мог разглядеть, кроме покосившихся перил моста и мусора на берегу. «Икарус» (если он и был здесь) уже успели убрать, что было вообщем-то маловероятно для этого региона. Сергею Владимировичу и раньше приходилось видеть последствия аварий, и он знал, что за такой короткий срок полностью устранить все, что бы напоминало о происшествии, нельзя. И еще одно обстоятельство было ему непонятно, высота моста была не такой уж и маленькой, при падении такой махины, как «Икарус», вполне должны были быть и жертвы и тяжелые ранения, не говоря уже о переломах. Постепенно Климчуков стал успокаиваться, вполне возможно, что женщины что-то путали. Дальнейший путь до Предгорья Сергей проехал без особой тревоги, но его волнение усилилось, когда в справочной он узнал, что никакие автобусы на автовокзал ночью не прибывали, так как ночные рейсы отменены. В полном смятении чувств Климчуков пошел к родственникам, живущим рядом с автовокзалом, чтобы позвонить Милевскому и узнать, дома ли он. Родственники обрадовались ему, усадили завтракать и стали расспрашивать его о командировке. После завтрака Сергей Владимирович позвонил в справочное, чтобы узнать номер телефона Милевского(тот недавно получил новую квартиру). Телефонистка сначала отказывалась дать номер Владимира Ивановича, ссылаясь на то, что он сам попросил об этом, как-никак главный инженер крупного предприятия . Климчукову пришлось выкладывать все, что он знал о Милевском, надеясь на то, что эти данные есть в договоре об услугах связи, который Владимир должен был заключить с районным узлом связи. Все же номер он узнал и сразу же стал набирать его. После третьего гудка в трубке раздался женский голос:
- Алло, Милевская слушает.
- Татьяна Николаевна, здравствуйте, это Климчуков. Скажите, а Владимир Иванович дома?
- Да, только он сейчас спит, очень устал после командировки.
- А Вы не могли бы его разбудить, мне очень надо с ним поговорить.
- Нет, я не стану этого делать, если Вам что-то надо, поговорите, когда встретитесь на работе.
В принципе, после этого разговора Климчуков должен был успокоиться окончательно, но ему очень хотелось узнать, куда же все-таки подевался «Икарус» или все ему бессовестным образом лгали.
На следующий день, когда Сергей Владимирович пришел на работу, он первым делом набрал номер главного инженера:
- Владимир Иванович, здравствуй, Климчуков беспокоит, можно к тебе подойти?
- А, пропащий, привет, ну заходи.
Зайдя в кабинет, Сергей еще раз поздоровался с Милевским, теперь уже за руку.
- Извини, может я не вовремя?
-Да ладно, чего уж там, ну рассказывай, чего это ты вдруг решил выйти в Долинске.
- Понимаешь, Володя, я очень испугался, ты-то спал, а мое место было непосредственно за водителем, и я все прекрасно видел. Не смейся, мы вполне могли разбиться. Если бы я не разбудил водителя, неизвестно, что могло бы произойти. Но я пришел вот почему:хочу узнать, каким образом вы все же добрались домой, если на все мои запросы отвечали, что никаких «Икарусов» не проезжало.
- Ну что ж, так и быть, расскажу, хотя ты этого и не заслуживаешь. Ты должен был в конце концов разбудить меня и мы бы с тобой вдвоем что-нибудь придумали, а так ты по сути бросил нас на произвол судьбы и наше, да и твое счастье, что с нами ничего не произошло. А дальше события развивались следующим образом: после того, как ты вышел в Долинске, водитель немного отъехав от автостанции, остановился и разбудил меня. Он спросил меня о тебе, действительно ли у тебя есть родственники в Долинске и не настучишь ли ты в «ментовку» о том, что он заснул за рулем. Я ответил, что насчет родственников не знаю, а по поводу «настучать» - это как на него найдет: может позвонить в милицию, а может и нет.
- Хорош друг, ты же его провоцировал против меня, а если бы он задумал вернуться и устроить разборку со мной?
- Да нет, он хоть и был пьян, но соображал, что неприятностей ему не избежать, если снова столкнется с милицией, в Пятидольске они откупились, но ведь никто не запретил тем гаишникам сообщить по трассе, что идет «Икарус» вне расписания и «водила» поддатый. Ну так вот, после того как я тебя таким образом ему «отрекомендовал», водитель обратился к пассажирам автобуса, говоря, что он плохо себя чувствует и ему надо немного отдохнуть, но если они все-таки хотят ехать, то он малой скоростью поедет по проселочным дорогам, где движения практически нет и они попадут в Предгорье на каких-нибудь 2 часа позже, к этому времени как раз начнет работать общественный транспорт. Пассажиры немного поспорили, но потом решили, что этот вариант приемлем, и мы поехали по каким-то проселкам, вот почему нас нигде не могли найти.
-Ну хорошо, но мне ведь и на автостанции сказали то же самое, что никаких автобусов из Горячих Вод не было.
- И это очень просто объясняется, на автостанцию мы не заезжали, а водитель вез нас через центр и высаживал каждого там, где тот просил.
- Ладно, не буду тебе больше докучать, но все же ответь мне еще на один, последний вопрос, в автобусе, на котором я ехал утром, женщина рассказывала о какой-то аварии с «Икарусом», как будто тот упал с моста. Значит, никакой аварии не было?
- Была авария, но не с нашим автобусом и на другой трассе, об этом я узнал сегодня утром по местному радио. Ну что, удовлетворен моим рассказом?
- Спасибо, Владимир Иванович, но больше все-таки я ночью в автобус не сяду, и если вдруг как-нибудь опять столкнемся после командировок, езжай один, меня не жди, я лучше книгу дочитаю, а то вся Москва читала, а я не успел.