Название Принц Атеу. Врата между Мирами

Название: "Принц Атеу. Врата между Мирами"

Глава I. Наследник
Он родился в тишине Золотого Двора эпохи Хэйан. Имя его знали избранные. Он был сыном Императора, Принцем Света, чьё будущее уже было вычерчено кистью судьбы. Но судьба — не всегда союзник. Его отравили. Тихо. Исподволь. Не телом, а временем. Принц исчез. Но не умер. Душа его осталась, светлая, как луна над озером, и вошла в Круг Вечных Возвращений.

Глава II. Встреча Времен

Это было похоже на танец двух древних волн, которые впервые сошлись на поверхности одного океана. Когда мы встретились впервые, он мужественно оставил палочку и пошёл танцевать. Его бывшая подруга, не жена, а женщина из его прошлой жизни, испугалась — словно поняла, что в этот миг он стал неуловим для неё. Она закатила истерику, потому что почувствовала: он — мой навсегда, по вибрациям сердца. Но я не держала его как свою собственность. Я любила его как друга, как ветер, как прикосновение, которое невозможно описать. Это была любовь без притяжения, но с абсолютной ясностью принадлежности. Мы танцевали, не договариваясь, не объясняя — как будто кто-то внутри нас узнал древние шаги, записанные в пыль времён. Все вокруг смотрели, но никто не понимал. Они видели просто танец. Но для нас это был древний язык, всплывший через жесты, ритм, дыхание. Ветер закружил песчинки, свет лёг золотыми полосами, и в этом вихре мы узнали друг друга. Это было состояние не объяснения, а растворения. Музыка будто не играла — она излучалась из нас самих. Мы не слышали звук — мы были им.Наша встреча была такой, что все остальные просто исчезли. Пространство сжалось до точки, в которой были только Мы. Весь остальной мир словно перестал существовать. Это было Единство, которое невозможно описать словами, его можно только прожить. Мы дышали этим Единством, словно делили одно дыхание на двоих. Оно не было чувственным — оно было первозданным, вечным, до и вне времени.

Как будто мы преодолели преграду Времён и заговорили на Языке, который был понятен только нам — тем, кто помнит ту Японию. Это был язык образов, дыхания, жестов, узнавания. Ни один современный звук не мог передать того, что звучало в нас. Мы были не просто встречей — мы были Возвращением.

Когда я сказал, что он был Наследным Принцем, он не отрицал. Он не удивился. Он просто смотрел. Он помнил — не мысленно, не в словах, а каждой вибрацией, каждым дыханием. В его взгляде была память всей эпохи, и в этом взгляде мы были оба — снова вместе, вне времени. Королевская НаГа, словно струилась из каждого его движения, из каждого слова — не как власть, а как глубинное, несказанное достоинство, которое не требует подтверждений. Я никогда не испытывала такого восхищения. Хотя если не видишь — это был просто человек. Увидеть мог только тот, кто чувствовал. Она сияла сквозь него, как бы возвращая в этот мир утраченную царственность духа. Это была взаимная любовь каких-то пластов, эманаций, которые нельзя назвать словами. Это было не чувство и не мысль — это было состояние, как будто мы оба наконец нашли друг друга после вечного одиночества. Как будто встретились два древних существа — два динозавра, последние из стаи, думавшие, что остались одни навсегда, и вдруг узнавшие друг друга во мгновении дыхания.

Я не могла никому ничего объяснить. Наша встреча, любовь и расставание были только для нас. Мы и встречались всего 4–5 раз, но этого было достаточно. Этого было больше, чем достаточно. Это было навсегда.

Глава III. Механика Света
Он не сидел на троне. Он стоял у станка. Его руки знали металл как раньше знали катаны. Он создавал. Не армии. А системы. Он стал известен среди тех, кто понимал движение и тишину. Его система — как кандзи, рождённый не в чернилах, а в масле. Кукай не знала её сути, но знала: это был его новый трон. И он снова стал править — железом и скоростью, глубиной и точностью. Он ничего мне не дарил, кроме своего отношения ко мне — и это было больше, чем могут дать многие. Его внимание, его присутствие, его взгляд — были даром, который нельзя купить и невозможно забыть.

Глава IV. Отравление
Болезнь пришла как память. Тело его стало тяжёлым, как трон из камня. Он страдал не от боли, а от несоответствия. Он не хотел жить в этом теле. И пришёл к ней — последний раз. С подарком. С молчанием. С мольбой, которую не произнёс. Она не пустил его. Не потому что не любила. А потому что не могла видеть, как Принц Света гаснет на её глазах.

Глава V. Гроб и Голос

Смерть его поразила, как гром. Как молния в самое сердце. Последняя встреча не ушла в забвение — она врезалась в плоть. Как он шёл с палочкой, как вдруг упал, беспомощный, и не смог подняться. Этот образ сжался в груди, как запертая дверь, через которую не пройти. Всё смешалось — боль, вина, потрясение, шок. И тишина, ставшая гробом. Я будто потеряла не только себя — я будто потеряла снова всё. Всё, чем так дорожила, всё, что давало мне силы и состояние цветения. Это было не просто прощание. Это было крушение внутренней весны, увядание сокровенной части меня самой.

Я не могла никому ничего объяснить. Нельзя было выйти к людям и сказать: "Смотрите, это же Наследный Принц". Нельзя было крикнуть: "Я только что вернулась из гроба, из Ада". Нужно было просто стоять и петь. Даже если ты не в состоянии стоять. Даже если тебя держит только пустота. В глазах других — я просто перебрала.


Когда он ушёл, она почувствовала это. Не умом. Душой. Её дух вышел из тела. Она очнулась под кроватью. В полной темноте. Думая, что в гробу. Мир исчез. Осталась лишь пустота. Утром она вышла на сцену и пела. Все думали — она просто выпила. Но в её голосе звучала Песнь Перехода. Он(а) проводил Атеу в Свет. И никто не понял.

Глава VI. Возвращение

Я хочу пожелать ему справиться в следующей жизни со всеми задачами. Я знаю, что он стал жертвой. Но он должен снять с себя это клеймо, найти ту благородную опору внутри себя, пробудиться в полном достоинстве и нести Свет уже без боли. И мы встретимся — я обещаю. Моя дверь открыта ему — не его сладостям, не его боли, не его прежнему образу. Только ему — настоящему, пробуждённому, узнанному. Я открою ему дверь, когда он приедет.

Он больше не вернётся. Но он остался. Его образ, его система, его взгляд — всё это вплетено в Мандалу его Жизни. Он был Добрым Духом. Его изгнали — и этим разорвали ткань Времени. Несчастия начались не потому что он был злым, а потому что обидели Свет. Но Свет не гаснет, если его узнало Сердце. И теперь он снова живёт — в памяти, в дыхании, в линии её судьбы.

Принц Атеу. Наследник. Создатель. Тот, кто был узнан.
И этим — спасён.