Алый поезд 727

Открытое, безлесное пространство было опасно. В кустарничках, среди цветов, лежал в лохмотьях раненый принц. Ни редкие деревца, ни травы, даже зверьки, стоящие вертикально, не знали, кто он, откуда и зачем оказался здесь. Как часто любил Аганат, так звали принца, созерцать весной и летом дикую, не тронутую природу тундры, часами мог наблюдать за полётами птиц: и туруханы, и фифи, и гагары. Дриада (лесная нимфа) – вечнозелёный стелющийся ветвистый кустарничек – плохо защищала принца. Красота тундры радовала Аганата, но только не сегодня. Сегодня опасно, сверху его хорошо видно. Может, не будут сегодня искать? Принц слегка приподнялся. Впереди увидел деревцо. Полз долго. Разбитой рукой принц обнял дерево, его тёмно-карие глаза выражали глубокое уныние. Тело просило помощи у древовидной ивы. С высоты нижних листьев ива осмотрела гнойную рану. Мудрое дерево зашелестело листьями и вздохнуло: «Здесь и травы не помогут».

Аганат подумал: «Древовидные растения в тундре растут только в пойме рек, значит, не далеко берег реки. Надо проверить регулятор гравитации и определить местоположение». Тоненькая сеточка на теле уцелела. Значит, ни гипергравитация, перегрузки, ни микрогравитация, невесомость не страшны. «Мегион и Угувах  его уже ищут, они должны быть у приборов», – думал Аганат. Он слабеющей рукой ещё раз проверил граватарейки, импульс слабый, но принц продолжал набирать позывные: «Я ранен в руку, повреждена нога, идти не могу, ползу». Вдруг слух Аганата уловил нарастающий шум вертолёта, этот гул земного прогресса ему был хорошо знаком. Вертолёт ещё далеко. Наконец на позывные отозвался Мегион: «Аганат, если ты нас слышишь, иди на базу Хальмер-Ю, мы встретим тебя там. Судя по всему, вертолёт послан по твою душу. Там военные и полицейские, среди них женщина. Женщину мы высадим возле тебя, ищи её по спирали, а вертолёт отгоним».

Аганат нашёл женщину на третьем круге спирали. Она лежала неподвижно, словно прилегла отдохнуть, крупные завитки прилипли ко лбу и щекам. Блондинка лежала
без сознания, но следов аварии не было видно. «Ребята хорошо сработали», – подумал Аганат, он с любопытством разглядывал незнакомку. Хорошенький тоненький носик делал лицо неотразимо привлекательным. Грация! Как прекрасны земные женщины! Аганату хотелось, чтоб у незнакомки было доброе сердце, ясный ум и мягкий характер. Хотя её симметричный и пухлый ротик говорил о сильном и волевом человеке, да и род занятий подтверждал, что она умеет брать контроль над ситуацией в свои руки.
Лиза открыла глаза, и их взгляды встретились, они смотрели друг на друга долго и пристально, каждый взвешивал своё. Он не похож на шпиона и тем более на убийцу, скорее всего, незнакомец был похож на древнего жителя Тамры1. Птичий профиль, огромные раскосые глаза, толстые губы и улыбающийся рот, да он определённо не похож на шпиона. Тело покрыто чешуйками и сеточкой, кожа лица темная, отливала синевой.

Лиза закрыла глаза, перед взором пролетел весь день до падения вертолёта. В тот четверг Лиза проспала. Она лихорадочно рыскала по квартире, на ходу схватила бутерброд и в лифте жевала его медленно и с чувством.
Первым на работе её встретил коренастый, обезьяноподобный, лысеющий Иваныч. Лизу он раздражал, можно сказать, она не любила Иваныча, он платил ей тем же.
– Елизавета Павловна, как спалось? – ехидно спросил капитан. – Хорошо хоть к совещанию успели. Идите, вас ждут.

Подполковник полиции Елизавета Павловна Кравцова, белокурая красавица, с копной кудряшек на голове и румянцем на щеках, производила на людей разное впечатление: то рассудительной и жесткой женщины, то по-детски наивной и весёлой, то задумчивой. Отношения с сотрудниками складывались тяжело. «Из Москвы добровольно на периферию не ездят, значит, проштрафилась», – так считали все. Прошло полгода с момента приезда Лизы на новое место службы, а между сотрудниками осталось холодное напряжение.  Они считали несправедливым, что какая-то изгоняшка будет возглавлять отдел, а талантливый, энергичный майор Дробышев с его чутьём, с умением видеть ситуацию будет играть вторые роли.

В кабинете начальника сидели военные и люди в штатском, Лиза не знала никого.
Сев на свободное место у стены, она обвела взглядом присутствующих.
Начальник представил её:
– Елизавета Павловна, подполковник полиции, возглавляет отдел по особо опасным преступлениям.
Человек в штатском, широкоплечий, с грубо очерченными скулами и сверлящими глазками, мельком взглянув на вошедшую, басовито начал:
– Нашей группе даётся особое задание. В тундре скрывается шпион. Это враг, он опасен и хитёр. Взять его надо только живым. Поэтому никакого оружия не брать. Операцию будет возглавлять Дмитрий Дмитриевич Егоров. К сожалению, у врага может быть оружие. По нашим данным, он ранен. Для всех других мы ловим опасного убийцу. Елизавета Павловна, вы возьмите ещё двух оперативников. Вылетаем сегодня, через час.

И вот она со «шпионом» с глазу на глаз. В голове Лизы всплыло смешное высказывание «Помоги нам зачать без греха и грешить без зачатия». Она задумчиво улыбнулась. Как поступить? Женщина понимала свою задачу: найти «шпиона». Однако перед ней был вовсе не «шпион и не убийца», а скорее человек с другой планеты или иного времени. Сеточку на теле она отметила сразу.  Военные, полицейские и волки идут по его следу. Ищут, и он им очень нужен. Наконец она решила: выживать вдвоём легче, а там будь что будет.

Аганат осторожно начал:
 – Вдвоём легче выживать и волков отпугивать. Я принц дисков, это не статус или сословие, как принято у вас, а должность, что-то вроде вашего программиста. Представь себя, одну на чужой планете, и за тобой охотятся. Не просто охотятся, а хотят видеть тебя в клетке для исследования, и ты поймёшь меня. Доверься мне и помоги. Я ранен. Поверь, нам нет до людей дела. Вы для нас как ваши дети в детских садах. Моя команда отслеживает движение внутреннего ядра земли, регулирует его параметры. Нам есть дело только до ваших военных баз, и за ними непрерывно следят. Мои друзья включили киберзащиту, они понимают, что меня могут поймать, если я ранен, поэтому у всех вертолётов отказывает техника. Если меня поймают, то живым не отпустят. Увы, есть опыт. Доверься мне. Я тебе ничего не сделаю, но и ты мне помоги. Мне нельзя попадаться двуногим.

Лиза молчала и с любопытством изучала его лицо.
Аганат продолжил:
– Меня зовут Аганат. А как зовут тебя?
– Лиза. Елизавета Павловна, – почему-то смущённо сказала Лиза. Аганат впервые услышал её голос, мелодичный и звонкий, как звуки горного ручейка. В сердце принца приоткрылась створочка нежности.
Он промолвил:
– Вета значит. Так звали мою бабушку тысячу земных лет назад. У нас много баз на вашей планете, все они глубоко под землёй, каждая занимается своим делом. Мы не вмешиваемся в дела друг друга и практически не общаемся.
Лиза улыбнулась:
– Ну да, как у итальянских макаронников: на севере макароны круглые, на юге – плоские.

Аганат не понял, что хотела сказать кареглазая красавица, но согласно кивнул головой.
–На нашей базе работа только для мужчин. Женщин не бывает.
– У вас что, дискриминация женщин?
– У вас тоже есть места, где живут одни мужчины. При этом они говорят: «На Афоне даже кошки женского рода не живут». Лиза, нам надо спешить. Волки преследуют меня, вот-вот появятся люди.

Они долго приспосабливались к передвижению. Вначале Лиза попыталась тащит Аганата на его куртке, но оказалось тяжело; затем он прыгал рядом, держась за её плечо; наконец Аганат встал за спиной Лизы и, двумя руками держась за плечи, скакал на одной ноге.
Лиза брела, еле переставляя ноги от усталости, а за спиной прыгал Аганат, принц дисков, человек с другой планеты. Передвигались медленно, каждый час отдыхали.

На ночь пристроились под бугорком. Было холодно. Аганат плотно прижал Лизу к себе. Волны холодного ветра притихли. С детства Лиза научилась слушать свои тихие спокойные желания и относиться к ним внимательно. Самое тихое и несбыточное желание сейчас было помыться и лечь в тёплую мягкую постель. А тут в тундре – лежишь на земле. Тяжесть навалилась на всё тело, веки отяжелели. В памяти Лизы всплыл алый поезд №727, он увозил её из Москвы на новое место службы. Лиза тогда ещё подумала: слишком много семёрок, вагон седьмой, место седьмое. Подозрительно много семёрок. Что ждет её впереди? Бабушка частенько говаривала: «Судьбу не избежать, поэтому её лучше не знать».

Шёл третий день их своеобразного танца прыг-скок по тундре.
Как-то на привале, задумчиво глядя в серое, низкое, холодное небо, Лиза спросила:
– Вы к нам гуманны?
Аганат промолчал. Он точно знал – гуманность относительна. Когда одной системе нужно много жизненной силы для формирования звёзд, её забирают у планет, выращивающих эти силы. Именно в результате гибели живого на Земле высвобождается огромное количество энергии необходимое космосу для сохранения устойчивости и многообразия.

Принц вспомнил последнюю галактическую конференцию.  Там военный спец сетовал:
– Всем известно, что раз в столетие нам нужно много жизненной силы. Раньше мы использовали микророботов для этой цели, и в 1720 году на Земле была чума, в 1820 году – холера, в 1920 году – испанка. Но к 2020 году человеки научились узнавать не только бактерии, но и вирусы. Требуются новые разработки. Вы же понимаете, главная наша задача была не нарушить баланс жизни и сохранить климат Земли. Использование наночастиц в таких ситуациях очень гуманные мероприятия. Мы не можем применять силу, это приведёт к дисбалансу, проснутся вулканы, начнутся землетрясения и многое другое…   
Лиза прервала размышления Аганата и требовательно повторила:
– Так вы гуманны к нам?

Вдруг Аганат резко развернулся и выдохнул:
– Вета, волки!
Лиза придвинулась ближе к Аганату. Он поставил ионную защиту и продолжил:
– Вета, для нас гуманность относительна. На базах работают разные учёные.  Мы поддерживаем равновесие сил, защищаем Землю от метеоритов и комет. Всё живое на Земле создано для преобразования энергии. Жизненная сила после смерти высвобождается. В огромных количествах она нужна для поддержания космических систем. Таких планет, как ваша, очень много, и они требуют ухода и внимания. Жизненная сила Земли, в частности нужна для выравнивания силы тяжести, силы гравитации.

Лиза задумчиво проговорила:
– Сила тяжести? Никогда о ней не задумывалась. Значит, мы рождаемся с огромным запасом жизненной силы и низкой гравитацией. Так я понимаю? До года ребёнок наращивает крупицы гравитации, его долго носят на ручках, потом он еле ползает, и к году осваивает первые гравитационные силы. Теперь до самой смерти гравитация человека будет нарастать, а исходные жизненные силы преобразуются в космические, как в песочных часах. Не зря говорят, что по походке человека после шестидесяти лет можно сказать, доживет ли он до восьмидесяти лет. Чем тяжелее тело, тем медленнее походка, тем ближе смерть.  А если вам или космосу надо много энергии, то у нас бывают эпидемии, войны?

«Молчит», – подумала Лиза, – значит, я в чём-то права». 
На пятые сутки вдали показались дома, сверкая глазницами пустых окон. Город-призрак угрюмо приближался.

Аганат с улыбкой радостно воскликнул:
– Это Хальмер-Ю, мёртвый узел. Так мы этот край называем. Здесь мы совершаем посадки. Когда здесь возник шахтёрский городок, он причинил нам много хлопот. Однако, мы людей вытеснили от сюда. До входа на базу осталось пятьсот метров. Там у нас на седьмом ярусе находится, что-то вроде вашего монорельса, подземная дорога на остров Вайгач. Вайгач – земля смерти, по мнению коренных жителей. Оттуда мы взлетаем по гравитационному лучу.

Путники остановились возле камня. Аганат приветливо помахал Лизе рукой:
– Я скоро вернусь.
Аганат размышлял и злился: «Взять с собой не могу, оставить нельзя, для неё же хуже».
 
На заре выпало много росы. Аганат медленно подошел к Лизе. Её прекрасные глаза искрились, Лиза улыбалась. Он обнял ставшую родной и близкой женщину.  Крепко прижав к себе, он перстнем провёл по её позвоночнику. Тело Лизы как-то сразу обмякло. Аганат отнёс спящую Лизу на ступеньки дома-призрака. Она улыбалась. Принц дисков прикрыл женщину ионным облаком от диких зверей. Медленно текло земное время. Услышав голоса людей, Аганат снял ионную защиту и закрыл за собой люк.
Всходило солнце. Шумели птицы. С листа, как слеза, скатилась капля росы. 
________
1Тамра – древнее название Египта