Культурная революция на Мэйпл Стрит

    Говорят, что хороших соседей не выбирают — с ними просто везет. Но когда дело доходит до совместных мероприятий, даже самые благополучные соседские отношения могут превратиться в испытание социальной выносливости. Особенно если речь идет о традиционном летнем барбекю семейства Чен, где столкновение культур неизбежно превращается в легкий раскардаш.
    — Люси, мы можем просто передать им бутылку вина и сбежать? — поинтересовался Эдвард, оглядываясь на свою жену с надеждой.
    — И прослыть социопатами? Нет уж, милый, нам и так приходится объяснять, почему ты не участвуешь в субботних барбекю, — отрезала Люси, поправляя свои рыжеватые волосы перед зеркалом.
    — Потому что я уважаю свое пищеварение, — пробормотал Эдвард, но жена уже тащила его к выходу.
    Солнечный июльский день медленно клонился к вечеру, когда задний двор семьи Чен начал наполняться гостями. Ароматы азиатской кухни причудливо смешивались с запахом классического американского барбекю, создавая гастрономический фьюжн, который мистер Чен гордо называл «американской мечтой на гриле».
    Мистер Чен колдовал над грилем с точностью хирурга, виртуозно жонглируя щипцами и лопаткой. На его лице застыло выражение глубокой сосредоточенности, словно он выполнял сложнейшую операцию, а не готовил барбекю для соседей.
    — Секрет идеального гриля, — вещал он собравшимся, — в правильном балансе температуры и времени. Как в традиционной китайской медицине — все должно быть в гармонии.
    — А в Аргентине... — начал было мистер Родригес, но его прервал восторженный возглас близнецов, промчавшихся мимо с подносом хот-догов.
    — Папа, смотри! — воскликнула Эми.
    — Мы придумали новый трюк! — подхватил Алекс.
    Прежде чем кто-либо успел среагировать, хот-доги взмыли в воздух, описывая причудливые дуги над головами гостей. Миссис Паркер инстинктивно прикрыла Черчилля своей дизайнерской сумочкой, а мадам Дюбуа издала утонченный французский возглас, больше похожий на арию из оперы.
    — Дети, — попыталась вмешаться миссис Чен, но ее голос потонул в общем хаосе.
   Эдвард, наблюдая за происходящим, наклонился к Люси:
    — Знаешь, дорогая, я начинаю понимать, почему в Китае так популярен цирк.
    Люси закатила глаза:
    — Эдвард, не стереотипируй. Я недавно читала статью в «Cultural Diversity Today» о том, как важно...
    Ее прервал громкий лай Черчилля, который, воспользовавшись всеобщим замешательством, умудрился стащить кусок стейка с тарелки месье Дюбуа.
    — Черчилль! — воскликнула миссис Паркер тоном, достойным Букингемского дворца. — Как не стыдно! Это совершенно не соответствует вашему статусу!
    Месье Дюбуа, впрочем, отнесся к инциденту с истинно французским великодушием:
    — Madame, ваш пес просто продемонстрировал отменный вкус. Этот маринад — старинный рецепт моей бабушки из Прованса.
    Мистер Родригес, наконец улучив момент, вступил в кулинарную дискуссию:
    — В Аргентине мы маринуем мясо совершенно иначе. Существует старинная традиция...
    — О, расскажите подробнее! — оживилась мадам Дюбуа, искренне заинтересовавшись. Ее муж закатил глаза, понимая, что следующий час будет посвящен сравнительному анализу маринадов разных стран.
    Тем временем миссис Чен, демонстрируя поразительную ловкость, умудрялась одновременно раскладывать салаты, следить за близнецами и поддерживать светскую беседу с Люси о последних трендах в воспитании детей.
    — Знаете, — говорила она, элегантно балансируя блюдом с димсамами, — в Китае существует поговорка: «Один ребенок — это цветок в саду, а близнецы — это тайфун в огороде».
    Люси задумчиво кивнула, делая мысленную заметку использовать эту метафору на следующей сессии с доктором Стеном.
    Внезапно воздух наполнился ароматом горящих специй — мистер Чен решил продемонстрировать технику фламбе, чем вызвал восторженные аплодисменты публики и легкую панику у миссис Паркер, которая поспешно отодвинула свое кресло подальше от эпицентра кулинарного шоу.
    — В Аргентине мы называем это... — начал мистер Родригес, но его слова потонули в восторженных возгласах близнецов, которые немедленно захотели повторить трюк с огнем.
    — Даже не думайте! У нас уже был один «юный повар» в прошлом месяце. Пожарные до сих пор передают привет, — решительно заявила миссис Чен, молниеносно конфискуя зажигалку.
    Месье Дюбуа, наблюдая за происходящим, философски заметил:
    — Это напоминает мне один авангардный перформанс в Центре Помпиду...
    — О нет, только не начинайте про современное искусство, — прошептал Эдвард Люси. — В прошлый раз его монолог длился два часа.
    Но было поздно — мадам Дюбуа уже подхватила эстафету:
    — Элен, дорогая, расскажи им о той инсталляции с горящими макаронами!
    Миссис Паркер, поглаживая Черчилля, который все еще облизывался после похищенного стейка, наблюдала за разворачивающимся представлением с видом театрального критика на премьере экспериментальной постановки.
— В мои времена, — произнесла она достаточно громко, чтобы все услышали, — барбекю было куда более... сдержанным мероприятием.
— Но куда менее веселым, признайте! — подмигнул ей мистер Чен, виртуозно подбрасывая овощи на гриле.
    Вечер продолжался, наполненный смехом, случайными кулинарными открытиями и неожиданными альянсами. Близнецы каким-то чудом уговорили месье Дюбуа научить их жонглировать салфетками «в стиле французского кабаре», мистер Родригес и мадам Дюбуа увлеченно обсуждали рецепт химичурри, а Черчилль, разомлев от всеобщего внимания и угощений, мирно дремал под столом, время от времени пуская носом пузыри.

    Наконец, уже дома, Эдвард и Люси делились впечатлениями о вечере.
    — Это было не так уж плохо, правда? — вздохнула Люси.
    — Не так уж плохо? — возмутился Эдвард. — Люси, ты понимаешь, что если мы не будем участвовать в следующей встрече, нас внесут в черный список Мэйпл Стрит?
    — Не драматизируй.
    — О, а как же комментарий про то, что «мы слишком молоды для этих встреч»? Я уверен, миссис Паркер уже вынашивает план, как заставить нас участвовать в ее ежемесячных чаепитиях с Черчиллем в главной роли.
    Люси рассмеялась.
    — Что ж, дорогой, по крайней мере, теперь у нас есть возможность увидеть соседей в их естественной среде. Может быть, ты даже перестанешь уклоняться от их приглашений...
    — Знаешь, — задумчиво произнес Эдвард, развязывая галстук, — когда близнецы устроили это представление с летающими сосисками, я думал, что миссис Паркер хватит удар.
    — О, перестань, — усмехнулась Люси, снимая туфли, — ты видел, как она украдкой скармливала Черчиллю кусочки утки по-пекински? Такого довольного выражения лица я у нее еще не видела.
    — А месье Дюбуа с его лекцией о правильной технике маринования? — Эдвард изобразил французский акцент. — «Это не просто маринад, это философия!»
    — Зато мистер Родригес наконец-то нашел благодарного слушателя для своих историй об Аргентине, — заметила Люси. — Они с мадам Дюбуа, кажется, всерьез обсуждали возможность культурного обмена между Буэнос-Айресом и Парижем.
   — А твой салат с киноа, дорогая... — начал Эдвард.
    — Что с ним не так? — Люси приготовилась защищать свое кулинарное творение.
    — Ничего, просто я заметил, как миссис Чен записывала рецепт, — улыбнулся Эдвард. — Похоже, следующее барбекю будет еще более мультикультурным.
    Люси присела на край кровати, улыбаясь.
    — Знаешь, может, это и странно, но мне нравится наш маленький уголок мира на Мэйпл Стрит. Где еще можно найти место, где французский профессор обсуждает аргентинское асадо с китайским шеф-поваром, пока британская аристократка делится утиной по-пекински с мопсом по имени Черчилль?
    — И где близнецы-акробаты развлекают публику летающими хот-догами, — добавил Эдвард, присаживаясь рядом. — Хотя должен признать, их координация впечатляет. Может, стоит записать их в цирковую школу?
    — О, я уверена, что миссис Чен уже получила как минимум три предложения от соседей по поводу будущей карьеры близнецов, — засмеялась Люси. — Включая предложение мадам Дюбуа обучать их современному перформанс-арту.
    Они помолчали, глядя в окно на затихающую Мэйпл Стрит, где огни в домах соседей постепенно гасли один за другим.
    — Может, мы все-таки не зря выбрали этот дом, — произнес Эдвард, обнимая жену.
    — Конечно не зря, дорогой, — ответила Люси. — Где еще ты найдешь такой прекрасный материал для своих саркастических комментариев?
    Эдвард хмыкнул, но возразить не смог. В конце концов, она была права — их маленький пригород Бостона был идеальным местом для того, чтобы наблюдать за причудливым танцем человеческих характеров, культур и традиций. И, возможно, именно в этом и заключалась настоящая прелесть жизни на Мэйпл Стрит.
 
    На следующий день, кабинет доктора Стена
   
    Доктор Стен сидел в своем привычном кресле, наблюдая, как Эдвард и Люси устраиваются на диване. Через большое окно его кабинета открывался вид на бостонский деловой квартал, где современные небоскребы отражали послеполуденное солнце.
    — Итак, — начал доктор Стен, поправляя очки, — как прошла неделя?
    — О, вчера было нечто! — Люси подалась вперед. — Барбекю у семейства Чен превратилось в настоящий межкультурный фестиваль.
    — С элементами цирка, — добавил Эдвард. — Их близнецы устроили такое представление с хот-догами, что даже Cirque du Soleil позавидовал бы.
    Доктор Стен сделал пометку в блокноте:
    — И как вы себя чувствовали в этой ситуации?
    — Ну, — Эдвард откинулся на спинку дивана, — я заметил интересную вещь. Когда мистер Родригес начал свою обычную речь про Аргентину...
    — О, только не начинай, — перебила Люси. — Ты весь вечер закатывал глаза каждый раз, когда кто-то пытался поделиться своей культурной традицией.
    — Неправда! Я просто считаю, что существует разница между культурным обменом и... как бы это сказать...
    — Социальной какофонией? — подсказал доктор Стен.
    — Именно! — оживился Эдвард. — Когда французский профессор литературы пытается научить китайских близнецов жонглировать круассанами...
    — Это были хот-доги, — поправила Люси.
    — Неважно. Суть в том, что...
    Доктор Стен поднял руку:
    — Давайте на минуту остановимся. Люси, как вы воспринимаете эту ситуацию?
    Люси выпрямилась:
— Вообще-то, я недавно читала исследование в «Journal of Suburban Psychology» о том, как мультикультурные соседские сообщества способствуют развитию эмоционального интеллекта. И вчерашний вечер был прекрасным примером...
    — О господи, — простонал Эдвард, — теперь летающие хот-доги стали показателем эмоционального интеллекта?
    — А почему бы и нет? — парировала Люси. — По крайней мере, это лучше, чем твоя постоянная критика всего, что выходит за рамки твоего йельского представления о правильном поведении.
    Доктор Стен сделал еще одну пометку:
    — Интересно, что вы упомянули рамки. Эдвард, как вы думаете, почему вас так беспокоит выход за привычные границы?
    Эдвард помолчал:
   — Знаете, когда мистер Чен устроил это шоу с фламбе, я поймал себя на мысли, что завидую его... спонтанности. У меня каждый проект расписан по минутам, каждая линия выверена до миллиметра. А он просто берет и поджигает еду на глазах у соседей, и все в восторге.
    — Включая тебя, — мягко заметила Люси. — Я видела, как ты снимал это на телефон.
    — Для архива происшествий района, — попытался оправдаться Эдвард.
    — Конечно-конечно, — усмехнулась Люси. — Как и видео с танцем миссис Паркер под аргентинское танго мистера Родригеса?
    Доктор Стен приподнял бровь:
    — Миссис Паркер танцевала?
    — После третьего бокала просекко, — кивнула Люси. — Представляете, она оказалась чемпионкой по бальным танцам в молодости. А Черчилль смотрел на нее с таким же шокированным выражением, как Эдвард.
    — Я не был шокирован, — возразил Эдвард. — Просто... удивлен. Как и тем, что ты, кстати, записала рецепт маринада у месье Дюбуа.
    — Это для исследования французской культуры, — заявила Люси с достоинством.
    — Конечно, — кивнул Эдвард. — А то, что ты потом час обсуждала с мадам Дюбуа влияние кулинарных традиций на современное искусство...
    — По крайней мере, я пытаюсь расширить свой кругозор!
    Доктор Стен постучал ручкой по блокноту:
    — Мне кажется, мы наблюдаем интересный феномен. Вы оба критикуете друг друга за то, что втайне вам нравится в другом. Эдвард, вас привлекает спонтанность Люси, хотя вы и пытаетесь это контролировать. Люси, вам импонирует способность Эдварда к анализу, хотя вы и называете это снобизмом.
    Супруги переглянулись.
    — Ну, — протянул Эдвард, — должен признать, когда Люси начала объяснять близнецам Чен принципы архитектурного равновесия на примере их пирамиды из димсамов...
    — А помнишь, как ты пытался научить мистера Родригеса правильно произносить «Les Mis;rables», когда он рассказывал о своем любимом мюзикле? — улыбнулась Люси.
    Доктор Стен откинулся в кресле:
    — Похоже, вчерашний вечер был богат на открытия. Может быть, иногда стоит позволить хот-догам полетать?
    — Только не в моем кабинете, — быстро добавил он, заметив огонек в глазах Люси.
    Когда сессия подходила к концу, доктор Стен сделал последнюю запись в блокноте:
    «Прогресс: начинают видеть ценность в различиях. Рекомендация: больше совместных мероприятий с соседями.
    P.S. Уточнить у миссис Паркер название школы бальных танцев».