Возраст

05 мая 2019 г. в 21:18

Когда тебе полтора года от роду, то другой десятилетний ребёнок для тебя всё равно что взрослый.

Когда тебе уже десять, то люди за двадцать для тебя взрослые, а ты пока всё ещё ребёнок. И ты думаешь, что разница в возрасте непреодолима.

Когда тебе пятнадцать или ближе к двадцати, то есть ощущение, что после сорока пяти – начало [или середина?] старости и нормальной в твоём сегодняшнем понимании жизни почти нет. Ну, или может быть она и есть, но какой-то странной формы и вероятность этого приблизительно равна шансам обнаружения жизни на Марсе.

Когда тебе за пятьдесят, то разница между тобой и твоими родителями как бы есть, но не такая неочевидная, как в твоём младенчестве и детстве. Бинго! Вы почти ровесники! Придется старательно её поискать.

Когда тебе за семьдесят, внезапно обнаруживаешь, что твои внуки, едва перешагнувшие порог школы, смотрят на тебя как на древний артефакт из учебника истории. Но стоит им заметить, как ты смеёшься над теми же глупыми шутками, что и они, или украдкой крадёшь печенье из вазы – миф о «старости» рассыпается, как песочный замок. Ты внезапно превращаешься в соучастника, а не в монумент. И тут возникает вопрос: а не была ли вся эта возрастная иерархия просто удобной выдумкой, чтобы оправдать нежелание понимать друг друга?

А при условии, что твои родители дожили до ста и тебя они произвели на свет лет восемьдесят тому назад, то ты по сути от них уже не отличаешься. Ты с ними в одной возрастной категории. Впрочем, как и было задумано.

Таким образом, если ты в своём теле и голову тебе точно не пересаживали, то неизбежно приходишь к выводу, что разницы в возрасте нет и никогда не было. Её выдумали. Чтобы на всякий случай подменить родительский авторитет возрастом. Потому что возраст у родителей точно есть, а вот родительского авторитета может и не быть. Зато разница в возрасте есть. Но что забавно, она ведь не может сначала быть, – такой огромной и значимой, – а затем куда-то практически исчезнуть. Либо придётся признать, что время нелинейная и интегральная величина. А кому в наше время всё это физико-математическое занудство нужно?!.

Поэтому с малышами лучше разговаривать почти на равных, как с маленькими взрослыми, – с маленькими по размеру людьми приблизительно твоего возраста. И им это определённо нравится. Малыши интуитивно чувствуют, что в таком честном подходе заведомо нет обмана. И платят тебе той же монетой.

Ведь если вдуматься, даже язык наш по-змеиному раздваивается и предательски разделяет мир на «детское» и «взрослое». Мы говорим: «не дорос ещё», «веди себя по возрасту», «это тебе рановато». Как будто жизнь – это линейный квест, где уровни проходятся строго по инструкции. Но кто, скажите, видел младенца, сомневающегося в своих поступках из-за «незрелости», или старика, добровольно надевшего маску беспомощности? Мы сами рисуем цифры на стене, а потом удивляемся, почему они не совпадают с биением сердца.

Возможно, возраст – это всего лишь форма своего рода социальной шизофрении. В три года ты учишься катать истерики, в тридцать – демонстрировать мнимую серьёзность, в шестьдесят – играть роль мудреца, хотя внутри всё тот же ребёнок, который так и не разгадал, куда исчезают носки из стиральной машины. Мы меняем костюмы, декорации, даже грим, но сюжет остаётся прежним: поиск связи, попытка быть услышанными.

И если присмотреться, самые яркие моменты жизни случаются именно тогда, когда возрастные границы рушатся. Твоя бабушка, заливисто хохотавшая над мемом в телефоне. Отец, впервые признавший, что тоже немного побаивается темноты. Ты сам, вдруг осознавший, что твоя «взрослая» решительность – всего лишь детская упёртость, переодетая и в солидном галстуке. В такие секунды время будто сворачивается в кольцо, и ты видишь: все мы – одновременно и ученики, и учителя, случайные путники в одном вагоне, который мчится сквозь годы, но так и не достигает конечной станции.

Поэтому, может, стоит перестать маркировать людей цифрами? В конце концов, даже Вселенная не отмечает дни рождения. Она просто расширяется, впуская в себя новые истории, не спрашивая паспорта. И если звёзды не стесняются светить миллиарды лет, почему мы должны стыдиться своего места на этой временной шкале? Говорите с миром начистоту, без скидок на годы. Ведь ребёнок, требующий «правды-матки» о Деде Морозе, и пенсионер, разгадывающий кроссворд, – делают одно дело: ищут истину в чистом виде, без возрастных фильтров.

Жизнь, меж тем, давно смеётся над нашими попытками её систематизировать. Она подкидывает и сорокалетних всё ещё мечтателей, и восьмидесятилетних до сих пор бунтарей, словно напоминая: единственная реальная разница между людьми – не в датах, а в готовности сжечь календари и увидеть за ними друг друга.