СВЕТ

ДНЕВНИК ЕВЫ БРАУН

На дороге жизни, можно встретить только себя

СВЕТ

В этот день Мария, родила младенца, ей было 46 лет. В то же самое время, в госпитале, от сердечного приступа, умерла ее прародительница.
В пространстве над малышом, кружились белые птицы и из котла родовой системы, как пазл или набор кубиков, возникли чувства, события и задачи предков, и в одно мгновение , стали частью плоти и судьбы ребенка.

Через год, на той же койке родильного дома, появилась на свет Марго. Девочка лежала в люльке, когда над ней возникали белые птицы и за несколько секунд, она наполнилась кубиками жизни из котла родовой системы Марии,свет прародительницы возник в новой судьбе.

Через 25 лет, на венчании Марго и Александра, Мария, проронив, светлую слезу, открыла свое сердце вечности и отошла в мир иной, через 7 дней. А ровно, через год родилась Алиса и впустила в свою судьбу кубики из чувств, событий, решений и света Марии. И бесконечность световой волны, потекла сквозь ее тело беспрепятственно.

Алиса вышла замуж за Марка, через 18 лет, который родился у Антона и Сары. Он вобрал в себя кубики прадеда и бабушки по маминой родовой ветке.
Через 8 лет у Алисы и Марка, сквозь 26 часовые схватки и сложные роды, появился на свет сын, которого нарекли Володимир. В момент рождения, над младенцем кружили серый и чёрные птицы и жизнь, достала из котла родовой системы кубики света, того о ком в семье, принято было не вспоминать, его душа застряла на границе миров и не могла найти покой. Это был забытый и осужденный дядя, давно усопший старший брат отца, историю жизни которого, предпочитали скрывать. Его судьбу и принял в себя Володимир. Ибо, ничто не забыто и никто не забыт.

*

В ресторане "Eugenia", на террасу которого выходили окна моей квартиры, всегда было много людей. Меню было безупречным, интерьер совершенным,  а гости  именитые.
Володимир работал здесь около пары лет.
Он устроился официантом после того, как уволился из банка, там была темная история, которую он не любил рассказывать.

Жил он в недорогом районе Парижа, почти на окраине города, со своей женой Элис, их маленькой дочерью и щенком Тома.

Несколько раз, за эти два года шеф обещал уволить его, за то что он не являлся на работу по несколько дней, но его отпускало и все продолжалось вновь.

Володимир и Элис были женаты несколько лет, Элис давно хотела развестись. Но, как она говорила матери Володимира, она сильно любила мужа и никак не могла решиться и уйти.
Володимир был довольно неуравновешенным человеком,  часто устраивал погромы дома, напивался до беспамятства. Всё разрушал, стены и перегородки были изрядно повреждены его ударами, он выбивал межкомнатные двери ногами и его маленькая дочь  с щенком, прятались в шкафу. Однажды он даже топил в ванной жену, помогая ей охладить пыл. Иногда, в добавок ко всему этому, он кричал, выл , словно раненый зверь
и женщина с дочкой, прятались у  соседей.

Что-то пошло не так, ещё с малых лет. Мать и отец не справлялись с сыном, иногда били его от бессилия. В доме было много ссор и ругани. Отец часто увозил сына за город, во время его особенно тяжелых конфликтов с матерью.
Мальчика рано отдали в ясли, часто оставляли у бабушки и с няней. Родители много работали, чтобы реже бывать дома. Никто не мог совладать с ним.

Мужчину поглощала его же внутренняя пустота. Черная дыра, которая разрасталась в нём с годами.
Он рассказывал, что часто видел сон.
Как осознаёт себя в морской воде,  ощущает, что под ногами нет дна, ему не на что опереться, страх пронизывает его полностью, словно тысячи иголок  и персонаж, начинает тонуть.  В этот момент просыпается.

Семья разрушалась, разрушался и он. Мужчина, всё ещё винил родных и отношения были холодными.

Однажды, будучи у родителей в гостях, он задержался.
Им нужно было ехать по делам и Володимир остался один, у них  дома, ему хотелось побыть рядом и почувствовать себя ребёнком.  Но его по-прежнему, никто не мог выносить долго.

Мужчина сидел спокойно и смотрел телевизор, не осознавая, словно под гипнозом, подошёл к бару, который обычно был закрыт на ключ, но почему-то не сегодня.

Одну за другой, Володимир опустошил бутылки с виски, дьявол проснулось в нём, его полностью поглотил выпитый яд.
Он начал метаться по комнате, дразнить, спокойно лежащего пса, тот смиренно терпел, отворачивал морду, но в какой-то момент не выдержал и укусил его.

И тут,его  накрыла ярость, он трепал пса, хватал его за шкуру, бил о стены, оставляя кровавые следы, таскал по полу, выбил ему несколько зубов.
Пес просто не мог вырваться, он вцепился и разодрал ему руку, но никак не мог высвободиться. Володимир, будто  ничего не чувствовал. Он вытащил пса на балкон и попытался выбросить его из открытого окна. Но опираясь на стул, поскользнулся, стул съехал в сторону, Володимир упал с балкона сам.

Вернувшись, родители увидели скопление людей,  стоящих у входа в их многоэтажный  дом, карету скорой помощи  и полицию.
Ими овладела тревога. Они надеялись, что сын ушёл домой.
Поднявшись в квартиру, открыть дверь своим ключом не удалось, ключ, как часто бывало, стоял торцом. Стучать было бесполезно. Пёс молчал.

Выбив дверь, они замерли от испуга.
Всё в комнате было в крови.

На полу лежал пёс и тяжело дышал, двери балкона были распахнуты, и только  тюль, с серыми и черными птицами, нервно, металась от ветра.

*

Каждое принятое решение созидает ткань бытия, всему в этом мире, есть место и время. Ничто не проходит бесследно и в какой-то момент, проявит свой свет и тень.  Вне причин нашего осознанного желания. Без темноты нет света и боль, есть вовремя не прожитая радость. Всю полноту жизни мы обретаем, через отречение. Принятие своевременности и завершенности всего на свете.

Способность дать место всему. Не делить на черное и белое. Жить каждый миг, каким бы он ни был, без оценок.  Дарит нам способность пропускать через себя поток жизни. Когда он в нас не застревает, когда он течёт, через нас и мы не пытаемся его присвоить, остановить, у кого-то забрать, отвоевать.  Где каждый в своем развитии тянет ткань бытия наверх и тысячи рядом, обретают освобождение.  Где нет эго, желающего власти и признания. Где есть жизнь, которой никто не правит.
 И мы становимся этой рекой, самой жизнью. Там нет смерти и рождения, есть всё и всего достаточно. И живое  эволюционирует беспрепятственно, в бесконечном свете, который рожден вечной темнотой.  Где звучит, только тихий,  исповедальный монолог, под музыку сфер.

Ева Браун, Париж. 1907 год, 2005 год