Лодка над светом

«Лодка над светом»
Глава 1
Он проснулся на рассвете, но это был не тот рассвет, который приходит из окна — с пылью, гудками и кофейным голодом. Это был другой свет. Свет, который звучал. Волнами. Цветом. Вихрями.

Он сидел в лодке. Один. Под ним не было воды.
Под ним — свет.
Медовая гладь, как будто растопили полмира и вылили в озеро.
Лодка не качалась — она слушала.

Небо пело. То высоким, то низким.
Пелись круги.
Синие, желтые, красные — каждая капля цвета казалась голосом, отголоском, следом.

Он не знал, откуда пришёл.
Может, из сна. Может, из усталости.
Может, это и был тот миг, когда всё остальное просто… выключили.
И осталась только тишина, переложенная в краски.

Вдалеке сворачивалось небо. Оно завивалось спиралью, как лента, закручивалась в око.
Он смотрел — и чувствовал, как будто кто-то смотрит на него в ответ.
Без тревоги.
Просто — видит.

Он взял в руки весло — но весло оказалось кистью.
И каждый его гребок оставлял полосы света.
Он понял: тут не нужно грести.
Нужно рисовать путь.

Лодка скользила — не по воде, не по воздуху,
а по памяти.
По воспоминаниям, которые он ещё не прожил.

Вдруг он понял: где-то там — он. Настоящий.
Сидит в комнате.
Молчит перед холстом.
И рисует лодку, которая его спасёт.




Глава 2. Круги
Он плыл долго.;Время здесь не капало по стеклу, не щёлкало в смартфоне. Оно просто было — как тепло, как свет, как лёгкий поворот головы.
Пейзаж менялся.;Цвета становились глубже.;Жёлтое превращалось в золото.;Синее — в старую чернильницу, пролитую на детский рисунок.;Красное...;Красное пульсировало.
Он смотрел на небо — и видел круги.;Их становилось всё больше.;Как будто кто-то огромный бросал камешки в небо, и оно отвечало волнами.
И с каждым кругом — вспышка.;Воспоминание.
Первая.;Он стоит на берегу, мальчишка лет семи. Кричит: «Папа, давай ещё раз!»;Круг — и голос отца, тёплый, живой, уже забытый.;«Ну, держись, капитан!»
Вторая.;Она. В кафе. Вся в солнце, в смехе, в мороженом на носу.;Он тогда не сказал, что влюблён.;Не успел. Или не решился.;Круг — и её глаза, в упор.;Смотрят — и как будто ждут ответа.
Третья.;Кисть в руке.;Пустой холст.;И он сам. Боится начать.;Круг — и он всё-таки рисует первую линию.
Он вдруг понял: каждый круг — это не чужой жест.;Это он сам.;Его прошлое, сжатое в момент.;И лодка плывёт по этим кругам, как игла по пластинке.
— Я плыву по себе, — сказал он.;Никому. Просто так. Чтобы подтвердить, что понял.
И в этот момент лодка остановилась.
Перед ним — небо.;Огромное. Расписанное цветом, как древний потолок в храме.;В центре — круг. Самый большой.;Как врата.
Он встал.;Сжал кисть.;Вдохнул.;И шагнул в круг.


Глава 3. Я — лодка
Я — не дерево.;Хотя раньше была.;Стояла в тени, шепталась с ветром, смотрела, как дети бегают мимо, и даже не знала, что у меня будет путь.
Потом — топор.;Потом — руки.;Потом — формы.;Потом — тишина.
А потом он — тот, кто рисует.
Он не знает, что я его веду.;Думает: сам выбрал.;Сел. Взял весло. Поглядел в цветной мир.;Но я — помню.;Я чувствую его спину, когда он дышит в растерянности.;Я знаю, когда ему страшно.;И знаю, когда он готов.
Свет подо мной — не вода.;Это его мысли. Его страхи. Его сны, распущенные в полную силу.;Я плыву не по глади — по глубине.
Он растёт.;С каждым кругом, что мы проходим.;С каждым цветом, что на нас смотрит.;С каждым шагом в себя.
Он думает: я — средство.;Но я — тоже память.;Я — дом.;Я — из тех деревьев, под которыми он когда-то прятался от дождя.;Я — голос дерева, которое он обнял однажды и сказал: «Ты — настоящая».
Я веду его, потому что знаю, куда.;Знаю, что за кругом — не конец, а дверь.;И знаю, что он наконец готов войти.
Он думает, что делает шаг.;Но это я — подаюсь вперёд.
Пусть идёт.;А я подожду.;На границе света.;Пока он не вернётся другим.


Глава 4. По ту сторону круга
Он шагнул — и исчез звук.;Не тишина. Нет. А полное отсутствие привычного: ни воздуха, ни волн, ни себя.
Пространство за кругом было плоским и объёмным одновременно, как если бы нарисовали город и поселили в него душу.
Он стоял — или парил? — в месте, которое выглядело как детский рисунок, забытый во взрослой памяти.;Дома были кривыми. Деревья — фиолетовыми.;А небо — пело.;Прямо пело. Легко. Как будто кто-то играет на арфе, сделанной из слов.
Он пошёл.
Под ногами — не земля, а ткань.;Каждый шаг рождал узор. Цветной. Как будто он вышивает своим движением ковёр реальности.
И тут — они.
Фигуры. Люди? Тени?;Они были прозрачны, как мечты, и плотны, как сожаления.
Один — с глазами, полными недописанных писем.;Другая — с руками, сложенными в форме утраченной любви.;Третий — вообще был целиком из слов, не сказанных вовремя.
Он понял: это его тени.;Всё, что он когда-то не прожил до конца.;Они не нападали.;Они просто были.
Он шёл мимо.;И каждому кивал.;Как старым знакомым.;Без упрёка. Без стыда.
Проходя, он говорил:;— Я помню.;— Я тебя вижу.;— Ты был важен.
И с каждым словом фигура растворялась, и ковёр под ногами становился ярче.;А воздух — легче.
Он шёл к центру.;А в центре — ещё один круг.
Маленький.;Спокойный.;В нём — ничего.
Но когда он посмотрел — увидел себя.;Такого, каким не знал.;Лёгкого. Прямого. Тёплого. Без лишнего.
Он сел перед собой.;И впервые не спросил ничего.;Просто был.;С собой.