Однакжды в москве, часть ii - глава 24

ГЛАВА XXIII

Длинный, вытащив сигарету, закурил. Видно было, нуждался в передышке. Арзуман положил на его блюдо запеченную перепелку и наполнил рюмку. Тот благодарно кивнул, но к еде не притронулся.
- Вы собирались сдаться? - это тихо спросил Прилизанный. - Или хотели соскочить?
- Куда? - вяло переспросил рассказчик. - Они перебили бы всех моих родных. Не пожалели бы и ребенка, чтобы больнее было…
- Вы рассказываете о них, как об идейных людях. Восстановление империи. За своими стоят… Вот, даже цыган освобождают, как я понял, просто из-за того, что свои. Как могут такие люди расправляться с семьями - женщинами и детьми? Не понимаю…
Прилизанный тяжело поднялся, привычно сутулясь, прошелся к окну. Видимо, засиделся.
- Вы действительно не врубаетесь.
- Чему?
- Очень простой действительности. Организации подобного рода управляются, по существу, криминальными законами. Проще, по понятиям. Пока ты преданный индивид сообщества, за тобой будут стоять. И защитят, и помогут в беде. Если погибнешь, семью поддержат, детей поднимут, да хоть кефир к твоей двери в старости поднесут.
Но стоит хоть в чем-то отступиться, тебе конец. Та сила, которая до этого была опорой, сделает все, чтобы уничтожить тебя нередко самым изощренным способом. И это в обязательном порядке, чтобы и другим неповадно было. Раз предал, то будь готов, что в один “прекрасный” день найдешь жену расчлененной. А ребенка твоего на пешеходной дороге собьет грузовая…
- Хватит!.. - заплакала Аталай. - Вы садист!..
Гюля быстро налила в бокал минеральную и подала ей. Мы смотрели, как она жадными глотками, захлебываясь, выпила.
- А чтоб понятнее было! - отрезал Длинный
- Действительно, будьте мужчиной… - буркнул под нос Прилизанный.
- Извините... - опомнившись, также пробурчал Длинный. - Я опять сорвался…

Про встречу с Никитиным я расскажу коротко, чтобы не повторяться. Добавлю лишь, что Катя меня более благосклонно приняла и уже не бросалась с расовыми выпадами. Видимо, Никитин ей кое-что объяснил. Сам он внимательно меня выслушал.
- Зачем вы цепляетесь за этих голодранцев, - спросил он, подразумевая цыган.
- А как по-другому рассчитывать на преданность? - я пожал плечами. - Это наши голодранцы.
- Это непрофессионально. Цыгане - это не предмет торга.
- Серега, если твоя контора рассчитывает через них перехватить наркотрафик, то это впустую. Цыгане на это не пойдут. Что творится сейчас в Баку, ты тоже знаешь. Этот трафик уже паленый. Прошу, просто отпустите ребят. Пусть за нами числится должок.
- Скажи, Рома, только честно, это тебе надо или твоим?  Может, ты банально делаешь деньги?
- Все скрытое рано-поздно становится явью. И как ты думаешь, долго я протяну в этом случае?
- Думаю, нет... - он улыбнулся. - Я наслышан о ваших нравах.
- Вот и прекрасно. Но личные мотивы у меня все-таки есть.
- …
- Цыгане воспитывают дочь Мансура. Мама у нее цыганка, умерла при родах. Теперь это мой ребенок. Таково было завещание покойного. Следовательно, цыгане отныне и моя семья.
- Теперь понятно… - Никитин вздохнул. - Ты знаешь, ведь Смирнову тоже я вырастил, после того как ее отца, нашего сотрудника и моего друга кавказцы застрелили около “Березки”. Мы накрыли тогда крупную партию левака. Это еще в советское время. Поэтому и Катя вас... извини, ненавидит.
Пуля могла бы и в меня попасть, рядом стояли, но выбрала его... Я постараюсь помочь... - Никитин сделал упреждающий жест Кате, которая, наверное, уловив свое имя, бесшумно появилась на пороге. Дверь кухни вновь закрылась. - Теперь по теме. Со смертником все понятно, этот сюжет нас устроит. А по поводу встречи… - он немного замялся. - Ты понимаешь, на что меня подписываешь?
- Если оставить все как есть, Куцеба вновь возвратится и, возможно, однажды возглавит вашу службу. Подумай о последствиях. Вы его упустили.
- Да, хитер как лис… - Никитин с досадой. - После ваших акций он ни разу не появился в Конторе. Все было готово для его тихой ликвидации.
- Если Куцебе предоставить возможность почетной капитуляции, он этим воспользуется. Обсуди и это с руководством. Надо разработать единую позицию и остановить кровопролитие.
- ...
- Наши люди пасут его семью в Германии. Фотографии дома и прочее убедят его принять нужное для нас решение. Ты же не рискнул тогда семьей, так ведь?
- А как ты поступил бы? - огрызнулся Никитин.
- Так же… - я примирительно. - И Куцеба так поступит. Противник - это тоже люди. А на счет встречи… Сам решай...
Следующие несколько минут я просто глотал холодный чай и с интересом наблюдал за борьбой мыслей на лице опера.
“Теперь все будет зависеть насколько ты, Серега Никитин, дерзкий и авантюрный...”
- Когда нужен ответ?
- Да хоть щас.
- Мне что, опять оставить тебя с Катей? Не боишься? - он задумчиво пошутил, но, видно было, мысли далеко.
Я вздохнул с облегчением…

Во время его отсутствия Катя меня накормила. И за столом рассказала свою непростую историю. Когда при исполнении погиб отец, ей было всего 12. Мама недолго горевала, вышла замуж. Появление в доме чужого “папы”, у которого была еще и привычка противно ухмыляться при малейших неудачах девочки, угнетающе отозвалась на ее психике и, соответственно, на успеваемости в школе. А также на общении со сверстниками. Она просто замкнулась в себе, стараясь лишний раз не общаться ни с “предательницей”-мамой, ни с “врагом”-отчимом. Свою злобу и обиду Катя вымещала на тренировках в секции карате, куда устроил ее дядя Сергей - их сосед и друг отца. Наконец, отчим уговорил маму, которая была уже в интересном положении, сдать ее в интернат, так как девочка не вписывалась в их новую жизнь. Катя, скрипя зубами, молча, согласилась. Она уже не в силах была сдерживать ненависть к ним обоим и боялась однажды натворить непоправимое.
Но тут вмешалась судьба в образе Сергея Никитина, который, узнав об этом, просто пригрозил непутевой паре расправой с помощью своего всесильного ведомства. Договорились на мировую. Катю с согласия “родителей” удочерила чета Никитиных. Жена Сергея решительно поддержала мужа.
Катя переехала в соседний блок. Она старалась не сталкиваться с “родней” во дворе, где они часто гуляли под ручку. Беременной нужны были регулярные прогулки и свежий воздух. Катя со слезами на глазах наблюдала за счастливой мамой, поглядывая с балкона с названным братиком - старшим сыном Сергея. Младший тогда ползал на четвереньках.
Вскоре у нее появился уже братик по крови…
Через год “новобрачные” попали в автокатастрофу на гололедной дороге - разбились насмерть. Ребенку повезло, он в этот день был оставлен под присмотр их соседки Женечки, проживающей со своей сварливой мамулечкой, как она мило ее называла. Женя в свои 40 с лишним мечтала выйти замуж, завести детей. Они были староверами, потому свободное воспроизводство потомства и Женечке, и ее мамулечке казалось немыслимым. А тут сама судьба “подфартила” ребенком. Женя без раздумья его усыновила, когда возник вопрос о передачи сироты в детдом.
Так провидение порой жестоко мстит тем, кто пытается ставить себя выше его воли. То, что несчастные планировали для Кати, судьба чуть не перевела на их чадо, который вообще был ни при чем в этой людской черствости и эгоизме и весело улыбался в объятиях счастливой Женечки. Может, поэтому высшие силы пожалели ребенка и оставили при нем этих простых, добрых и верующих людей в лице Женечки и ее сварливой мамулечки.
Катя не смотря, что была несовершеннолетняя, переехала в свою отцовскую трешку, естественно, под присмотр Никитиных. Она не оставляла новорожденного братика без участия и охотно помогала соседке в его воспитании. Особенно тогда, когда мамуля Женечки приказала долго жить, а Жене одной трудно стало, так как она работала.
Скоро Катя стала еще взрослее. Поступила в вуз - на юридический факультет МГУ Ломоносова, так как очень хотела добиться в жизни успеха, устроиться на престижную работу и не быть обузой для Никитиных. Когда окончила учебу, Сергей просто устроил ее в своем ведомстве.
В настоящем Катя, сыновья Никитиных Вадим и Виталик, и ее взрослеющий брат Владимир души не чаяли друг в друге, хотя и продолжали проживать в разных квартирах, а Вадим вообще перебрался в Питер в связи с учебой. Женечку Владимир также называл мамулечкой, очень любил и обращался к ней исключительно на “вы”. Такой вот правильный рос пацан, появившийся на свет в результате совокупности интриг и капризов циничной фортуны. Впрочем, сверху виднее.
Но предательство мамы все еще продолжало отражаться на психике Кати и мешало ей при выборе спутника жизни. Хотя претендентов на руку и сердце красивой и спортивной блондинки было немало, девушка поочередно их отшивала при обнаружении хоть капельки фальши в их поступках или словах. Разочаровавшаяся в самом сокровенном, она подсознательно избегала близких отношений.
Слушая и наблюдая за ее прослезившимися глазами, я невольно вспомнил старую, бородатую притчу. У одного юнца умер горячо любимый родитель. Юноша сильно горевал. Тогда некий мудрец предложил ему обратиться к присутствующим на поминках с обращением - пусть тот, у кого нет горя, бросит в него камушек. Все молчат и опускают головы. Юнец успокаивается, убеждается, что нет на свете человека, к которому не прикоснулось горе.
У каждого свое…
Образ Джулии ни на секунду не покидал. Я постоянно путешествовал с нею по страницам прошлого: ходил за руку в садик, сидел за одной партой, украдкой перешептываясь на уроках строгих учителей, копил деньги на подарки ко дню ее рождения, беззаботно смеялся над кричащим Тимуром. Все проживал заново, стараясь не перешагнуть тот ненавистный день в календаре, когда получил известие о ее болезни.
Боль утраты притуплялась. Она ассоциировалась в сознании ноющей, но постепенно зарубцевающейся раной. Вихрь событий, несший меня по лезвии жизни, помогал забыться. И я безучастно ждал, когда порежусь об это острие.
Я без Джулии жил по инерции: без какой-нибудь цели, кроме профессиональной деятельности, без радости и эмоций. Жил, не особо цепляясь за жизнь, но и без особого желания ее потерять…

Никитин возвратился радостный, с положительным ответом на счет встречи. Я устало улыбнулся, получив известие также о том, что цыган скоро освободят.
- Сергей, я в долгу.
- Еще неизвестно, кто перед кем… - он интригующе посмотрел, весело подмигнув Катерине. - Я начинаю думать, что ты приносишь удачу...
Наверняка его ожидали должностные и иные дивиденды. Но при этих словах я побледнел. Предо мной возник образ старой цыганки.
- Поверь, это дикое заблуждение!
- Что с тобой? - видимо, я мгновенно так преобразился, что Никитин это заметил.
- …       
- Да, конечно, ты устал. Я удивляюсь, как ты вообще выжил...
Никитин особо и не задумался о моем состоянии. Мысли у него были заняты предстоящим “cаммитом в верхах”. Катя же внимательно наблюдала. Женское чутье не проведешь. Особенно, если оно восприимчивое вследствие прожитых тяжелых жизненных ситуаций.
- ...Ты, вот что, не расслабляйся. Это и к твоим относится. Сам понимаешь, все еще зыбко, - продолжил Никитин. - Вопрос Куцебы на обсуждении. Это непростая фигура, и в ведомстве его опасаются. Возможно все решится при встрече. Наши ждут детальных предложений - место встречи, время... Да, и больше сюда не приходи. При необходимости позвони Кате, назначь встречу. Ну, типа, вы нравитесь друг другу. Придумайте легенду вашего знакомства. С этого дня она связная…

Он первый вышел из квартиры. Мы с Катей минут 10 молча сидели в кухне. Каждый думал о своем. На пороге она вдруг, как мне показалось, покраснев, спросила:
- А ты... жених, вообще свободен? А то как-то неправильно, встречаться с женатым...
Я тупо уставился на нее, почувствовав движение кадыка в горле. 
- ...Что, обомлел? Женатый, что ли?
Я кивнул и вышел за порог.
В следующий миг чуть не оглох от звука захлопнувшейся за спиной двери…