Сказки взрослым-история любви Творца. Глава 23

— Ба, можно я рвану с Кроном из Амеги на выставку «Новых форм жизни» на Альфу? Плевое дело, пара сотен световых лет, туда-сюда – и мы дома. Скучно мне, сил нет! Эти науки, зачеты… ладно генетика с паропсихологией и основами телепатии – тут хоть понимаю, в жизни пригодится. Но классику XXI века, эти занудные «Сказки взрослым»… ну, зачем? Кому это надо? Все же понимают, что большая часть – чистая утопия. Империя Велиара, суд во Дворце Желаний – красивая сказка и только. А эта ночь на балу желаний, эти монологи – зубрить тошно! Все устарело, сейчас другая жизнь, другие времена.

— На Альфу, говоришь? Ну, лети. Да смотри там в турбулентность не попади, а то забросит тебя на пару тысяч лет назад, вот тогда узнаешь, что такое нереальность империи! Или на сто пятьдесят лет назад угодишь, прямиком на тот самый бал во Дворце Желаний. Пожалеешь, что не читала внимательно и всех тонкостей не помнишь.

— Спасибо, что отпустила, бабуль! Знала, что ты настоящий друг, и чувство юмора у тебя – отпад. Не волнуйся, в турбулентность не влетим, это даже первоклашки знают. Мне ж тринадцать уже, я взрослый! А сказку… обещаю, возьму с собой и дочитаю. Классика вечна, это понятно. Хотя Булгаков мне больше нравится, конечно. Но и это ничего, малость нудновато, но гуманизм присутствует. И потом, Маша эта – вылитая ты, бабуль! И фразы, и поступки… будто с тебя списаны. Тут уж не поспоришь, живые образы в сказке – настоящие, не выдуманные.

— Ладно, лети, горе ты мое, — Мария крепко обняла праправнука и нежно поцеловала в макушку. Они нарочно звали друг друга просто бабушкой и внучком, без этих сложных и ненужных приставок «пра-пра». Она любила всю свою семью, особенно младшенького Коленьку. Уж больно он был похож на того, кого она когда-то давно, но словно вчера, сама того не ведая, освободила от вечного заклятия. С самого его рождения она всем сердцем чувствовала, что Коленька – и внешне, и характером, и мыслями – точная копия его. Голос, интонации, черты характера… все удивительно близкое и родное. Маша знала, что это не случайно, что это он послал ей знак о себе, дал ей возможность наблюдать за его жизнью с самого рождения. Она чувствовала, что новая встреча близка, что скоро они будут вместе навсегда. Каждый раз, видя праправнука, Маша понимала, что ждет ее тот, кто дороже всего на свете, и ничто не помешает им быть вместе. Этот день обязательно настанет, день, когда они встретятся вновь, чтобы больше не расставаться.

— Колян, прилетели, выходи, — протелепатировал Крон. Он, конечно, понимал человеческую речь и говорил на всех земных языках, но телепатическое общение было менее энергозатратным, да и все существа могли лучше понимать друг друга. — Я говорю, прилетели мы на Альфу или, как у вас на Земле говорят, приехали…

— Ха-ха, Гагарин, е-мое, — ответил Коля. Недостаток телепатических знаний не позволял ему свободно посылать речевые импульсы, но это не страшно. Среднестатистический землянин осваивал эту науку к пятнадцати годам, что совсем неплохо при средней продолжительности жизни в двести-двести пятьдесят лет. Отучиться первые пятьдесят лет казалось недолгим. — Знаю, что прилетели. Сейчас возьму книгу и пойдем.

— Да какую еще книгу? — перешел на русский Крон. — Умоляю, тут будет столько интересного, что ты про все забудешь! Сюда со всей галактики слетаются, говорят, даже из дальнего космоса пожалуют. Так что вылезай скорее, а я пока прелетучусь, а то боюсь, места не хватит.

— Сейчас выйду, но книгу все-таки возьму. Я бабуле обещал, а слово я всегда держу.

— Да в кого ты такой правильный только? Ладно, бери свою рукопись и пошли быстрее.

Атмосфера на Альфе была по-настоящему праздничной, все говорило о приближении важного события. Такая выставка «Новых форм жизни» проходила не чаще раза в сто лет и вызывала огромный ажиотаж. Сюда съезжались со всех уголков космоса, чтобы поделиться новым и необычным.

Но Колю не покидала странная мысль, чувство, будто он уже здесь был, будто все ему знакомо. Он никак не мог понять, где и когда он мог это видеть.

— Крон, — вдруг сказал Коля, — можешь смеяться, но я здесь уже был, или, по крайней мере, мне тут все знакомо.

— Я не удивлен твоей фантазии, но уверяю, ты не мог здесь быть. Это мероприятие всегда проходит в разных частях космоса, и никто не знает заранее, как все будет организовано. Так что расслабься, все эксклюзивно и неповторимо.

— Знаю, Крончик, все знаю. И поэтому так странно все, что я сейчас чувствую.

— Ладно, пошли. Скоро все начнется, и хотя организаторы говорят, что мест хватит всем, я-то знаю, что неорганизованность свойственна не только жителям Земли. Так что всякое может быть.

— «Всем места хватит всем…» — вертелось в голове у Коли, когда они с Кроном шли к месту проведения выставки.

— Посмотри, какое чудо! — воскликнул Крон, глядя на величественное сооружение, возвышавшееся над главной площадью. — Говорят, оно построено во всех возможных архитектурных стилях, когда-либо существовавших во вселенной. Материалы, из которых выполнен храм, уникальны и неповторимы. И это не удивительно, ведь здесь будет представлено все самое передовое и прогрессивное. Ты мог когда-нибудь видеть или слышать о чем-то подобном?

Но Коля уже не слушал Крона. Он вообще мало о чем мог думать. В голове билась только одна мысль. Значит, все это правда, значит, все, написанное в сказке, существует. И Маша, которая была на великом балу, — это его любимая бабуля. Значит, она все знала с самого начала и специально отпустила его, чтобы он сам во всем убедился. Этого не могло быть, но это было, это происходило с ним здесь и сейчас, в далеком космосе, в далеком будущем, и в то же время так давно, четко и подробно описанном на страницах «Сказок взрослым». Но если верить сказке, то здесь должны быть все ее герои. Ведь, как написано в конце романа, он никогда не будет закончен, он будет продолжаться бесконечно, как бесконечна вселенная. Какой значимой, очевидной и реальной стала вдруг для него основная мысль произведения, которую так часто повторял учитель литературы и так долго обсуждали в различных литературных обзорах. Только настоящее искусство, говорили они, может жить в веках, только истинное и гениальное способно быть актуальным и значимым вне времени и пространства, независимо от государственной, политической, культурной, экономической, религиозной и любой другой составляющей. Только время является единственным объективным мерилом всего великого и значимого. Какой совершенно особенный и неповторимый смысл приобрели сейчас все эти когда-то казавшиеся довольно занудными, хотя и правильными по сути своей, слова и фразы. Коля понимал, что и он удивительным и сказочным образом попал на страницы очередной главы этой сказки, что ему суждено войти в историю, историю чего-то действительно большего, удивительного и значимого.

— На, Крончик, почитай, может, ты поймешь что-то, чего я пока понять не могу, — Коля протянул сказку своему другу. — А я, пожалуй, пойду. Знаю, меня ждет необычная встреча, одновременно и с прошлым, и с будущим.

— Куда ты пошел? — закричал Крон ему вслед. — Ты же заблудишься! Посмотри, сколько тут всего и всех. Да, этот малый точно переучился. Странные они, все-таки, люди, совершенно непредсказуемые существа. А этот мальчишка вообще удивляет каждый раз, невозможно предугадать, что у него на уме и что он выкинет в следующий момент. Я же за тебя отвечаю, маленький глупыш! Если с тобой что-нибудь случится, я себе этого не прощу.

— Ничего со мной не случится. Я тут все знаю. Может, нюансы и поменялись, но суть осталась та же. Так что ты не бойся за меня, почитай книгу и все поймешь. А мне пора, меня уже ждут.

— Ну и ну! — возмущался Крон. — Как это понимать, скажите на милость? Зачем было так проситься со мной, вызывать меня с другого конца галактики, упрашивать взять его сюда, на выставку «Новых форм жизни», чтобы потом вот так взять и смыться, говоря по-русски, да еще и заявить, что знает тут все и встреча у него здесь назначена. Сложно понять землян все-таки, а этого баловника и выдумщика – особенно. Книгу мне сунул какую-то, уже давным-давно изданную… чудеса, да и только! Ладно, все равно этого упрямца не переубедить. Пойду посмотрю тогда, чем же нынешние учредители порадуют. Не зря же сто световых лет несся сюда. Потеряться-то он все равно не сможет, путеводитель к кораблю его выведет, разработка последняя, хорошо себя зарекомендовавшая. Но если он действительно думает, что есть тут что-то интереснее выставки, то пусть потом пеняет на себя. Я ему ничего рассказывать не намерен и даже голограммы экспозиций брать не собираюсь! Вот так вот, у нас, амеготчан, тоже гордость есть!

Поглощенный вихрем мыслей, Крон не заметил, как оказался в самом сердце выставочных залов. "Что тут у нас интересного?" – произнес он, словно отряхивая с себя остатки раздумий. "Станция восстановления… хм, посмотрим, как это работает."

Подойдя ближе, Крон обнаружил инструкцию, подробно описывающую принцип действия прибора. "Устройство предназначено для полного восстановления материи, из любой ее составной части, как в качественном, так и в количественном отношении к первоначальному виду."

"Замысловато, сразу видно – вещь из далекого космоса. А на переводе явно сэкономили," – с ироничной усмешкой, подхваченной у землян, пробормотал Крон. "Ладно, проверим эту штуковину в деле!"

Он извлек из сумки несколько пробирок с замороженными образцами флоры и фауны соседних галактик, привезенными из последней экспедиции. Осторожно открыв одну из них, Крон поместил содержимое в камеру восстановления.

"Идет идентификация," – раздался голос из глубин прибора. "Началась стадия восстановления," – повторилось спустя мгновение.

Через пару минут из камеры появилось существо, напоминающее уменьшенную копию земного слона, но с огромным клювом вместо хобота и ушами гораздо скромнее.

"Восстановление закончено," – предсказуемо объявил прибор, тут же выдавая характеристики восстановленного вида.

"Здорово!" – воскликнул Крон. "А если это?" Он открыл другую колбу и повторил процедуру.

"Идет идентификация," – вновь прозвучал голос. "Объект не опознан. Повторите загрузку."

"Ага! Что и требовалось доказать. Значит, машина восстанавливает только биологические формы жизни и материи. А этот экспонат я привез из далекой экспедиции в черную часть космоса. Там все иначе устроено, и законы… хотя нет, законы те же, просто другая трактовка."

"Ну да ладно. Уверен, на следующей выставке эта модель будет доработана и сможет восстанавливать более широкий спектр материи, не только прямой, но и обратной стороны бытия. Тем не менее, пожалуй, и эту модель можно заказать в лабораторию, для ускорения процесса регенерации. Думаю, штуковина точно лишней не будет."

"Так, хорошо, что же дальше?" – оживленно проговорил Крон, направляясь вперед. "А это что за стенд?" Он остановился у высокого, слегка изогнутого макета, напоминающего полусферу.

"Это генератор антител," – дружелюбно произнесла Зелла, представляющая экспозицию.

"И вы хотите сказать, что эта машинка может подобрать антитело к любой материи?" – с удивлением спросил Крон.

"Совершенно верно. Это последняя разработка нашей науки."

"И как скажите, а если нет антитела? Нейтраль, например?"

"Нейтрали нет. Ее уже лет сорок как расщепили, как раз в нашем наукограде. Она действительно казалась когда-то неделимой и нейтральной, но оказалось, что там три части: две прямые и одна анти, причем строго эквивалентные. Тем не менее нейтральность дают. Удивительно, но факт."

"Да об этом же вся галактика гудела лет тридцать тому назад! И премию имени 'Космоса' присудили, и вообще, революцию в понимании материи сулили. Правда, как оказалось позже, не все так гладко, там еще много тонкостей появилось. Тем не менее, это был важный шаг в понимании бытия, новые открытия не за горами."

"Вот те раз, создание клонированного периода… совсем ты отстал от прогресса, мотаясь по черному космосу," – печально подумал Крон. "Вот прилечу домой, просканирую все научные архивы за последние пятьдесят лет, пополню, так сказать, пробелы в образовании."

"Спасибо Вам, просветили вы болванку биологическую. На сем я спешу откланяться, дабы совсем неандертальцем не показаться."

"Да вовсе вы и не неандерталец! Мне очень приятно было пообщаться с вами. Так что будете поблизости, непременно посетите наш наукоград, буду очень рада."

"Спасибо, непременно наведаюсь к вам, но мне пора на самом деле."

"И все-таки интересные они, обитатели Зеллы. Даже на миг стало обидно, что не связал свою жизнь когда-то с одной из них. Ведь был интерес, настоящий, глубокий, искренний. Но все так нелепо вышло, и винить вроде некого, но и вернуть уже ничего нельзя."

"Все, хватит сопли пускать свои клонские. Что было, то было, нужно дальше жить, хотя бы ради науки, хотя бы ради движения вперед."

"Да, где же все-таки этот сорванец? Куда же он запропастился-то…?"