К 80-летию Победы. Рассказ Альбом деда. Главы 1-3

Глава 1
Как всегда утром по заведенному порядку Виктор с супругой Альбиной наскоро позавтракали и побежали быстро на работу, чтобы успеть на вахтовый автобус. Сейчас они оба работали в день на одном из нефтеперерабатывающих заводов города Уфа.  Собственно там, на работе, и познакомились, и прошло с тех пор лет двадцать пять не меньше.

  Виктор Сапрыкин устроился работать в  группу КИП сразу после службы в армии, а она, выработав стаж оператором установки для получения  льготной пенсии, перешла в кладовщики. Эта была обычная семья, он русский, она башкирка, оба уроженцы Башкирии.  И ничего в их семье особенного или примечательного не просматривалось, каких было миллионы в нашей большой стране.
   
    Уходя, каждый из них знал, что от звонка будильника скоро проснуться оба их сына Петр и Артур. Петр  был на три года старше и понежится в кровати, младшему не даст. Ведь они учились в одной школе и вместе пойдут к первому уроку.

     Виктор сегодня пошел на работу только для того, что оформить необходимые документы и попрощаться с товарищами по работе. Он особо не афишировал, что записался добровольцев на СВО, и отказался от «пышных» проводов. Но слух, то все равно был, и руководство цеха даже хотело собрать трудовой коллектив, но Виктор сказал, что не надо отрывать людей от дел. Ни к чему все  это, а вот когда вернется с Победой, тогда другое дело.

   Тем не менее, большинство ребят из его группы, с которыми работал долгие годы, все равно пришли в мастерскую. Сюда также подошло и цеховое начальство с профсоюзом. После кратких речей и дружественных напутствий расстались тепло, крепко обнявшись и напоследок пожав друг другу руки. Кто-то даже перекрестил его. А пожелания и напутствия у всех было одно, чтобы парень скорее вернулся живым и здоровым  и, конечно же, с Победой!

          Это важное и непростое для себя решение пойти добровольцем на СВО он обдумывал почти два года. И по мере нарастающих бесчинств, которые творили украинские националисты на подконтрольных и  временно захваченных  ими территориях с нашим мирным населением, в т.ч. и с детьми, а также с  пленными россиянами, у него волосы буквально вставали дыбом, и сердце обливалось кровью от их жестокого и бесчеловечного отношения.

   И он полностью осознал свою необходимость в защите русского мира и соотечественников, представив только на минутку, что было бы с его семьей, если она вдруг оказалась в непосредственной близости в приграничных районах с Украиной или в зоне соприкосновения воинских сил. Страшно только подумать, что могло быть и произойти. Ведь теперь он точно знал, что лютый враг ненавидит  все русское, очень хитер и коварен, опасен и жесток.

    «Нет уж и еще раз нет и тем более подвергать опасности свою семью
никак нельзя, врага надо безжалостно уничтожить любой ценой и во, чтобы то не стало там, еще на дальних подступах, дабы они не пришли сюда». Одно дело только напыщенно говорить с пеной у рта о патриотизме, и ничего не делая,  а другое – на самом деле быть истинным патриотом и любить Родину так, как это делают наши парни и ребята, которые  уже ушли сражаться на СВО.

И выполняют там с честью свое мужское дело с оружием в руках, непоколебимо и отважно, встав на защиту Родины. И ведут непримиримую борьбу на полях сражений с разными  сатанинскими и дьявольскими силами Украины. Да если бы только с ней  одной, а по сути своей со всем западным миром.

   И они, наши воины, ставшие  знамением времени в этой борьбе добра со злом стали настоящими героями с горячим сердцем и крепким духом, как не раз бывало и подтверждалось всей тысячелетней историей русского многонационального государства, когда  вся страна в трудные годины вставала на защиту своего Отечества». Так он неоднократно рассуждал сам с собой, чтобы принять окончательный выбор.

      После проводов на заводе Виктор вернулся к себе домой. Ребята придут из школы часа через два, несколько позже вернется и жена Жанна. Так что вроде бы пока один дома, не считая,  их  домашней кошки Лизки. Есть еще время побыть одному и привести в порядок свои мысли. Он удобно расположился в кресле у журнального столика, намериваясь напоследок посмотреть старые альбомы и отобрать себе в дорогу семейное их фото, где засняты они все. Вскоре выбрал и бережно положил в свой военный билет.
       Размеры фото были разные, поэтому не были  разложены в альбоме в строгом хронологическом порядке.  И теперь какие попадались ему, он внимательно смотрел на  них и после закрывал просто напросто глаза  для усиления представления и восприятия в своем воображении все те события, вспоминая, что ему рассказывали.


Глава 2
       Вот на фото его дед Ерофей Палыч. Он прошёл всю Великую Отечественную войну, заслужил медали и награды. Виктор очень гордился им, как впрочем, и  своей бабушкой Дарьей Ефимовной. И теперь они оба остались навечно в его сердце. Они ушли один за другим в начале двухтысячных годов, прожив достойную жизнь на этом свете. А родители Виктора, как и его жены Альбины, славу Богу еще здравствуют! Те и другие живут отдельно от них здесь под Уфой.

      Он взял в руки, прежде всего тот альбом, в котором хранились фото деда с бабушкой. (Остальные семейные фотокарточки, а их было много, были в других альбомах.) И вот перед ним предстали черно-белые снимки его прародителей  в довоенные, военные и последующие годы. Взяв этот альбом в руки, он тем самым отдавал как бы дань памяти им, и оказывал высочайшее уважение, что начал смотреть его именно первым.

       Чаще всего на снимках тех лет его дед был со своим другом Сабуровым Ойратом Рашидовичем. С первых и до последних дней они вместе воевали на фронтах войны. И Победу встретили тоже вместе в Берлине. Виктор этого товарища деда хорошо знал и не одиножды видел, называя его, при встречах – дяденька Ойрат. Некоторые фото хорошо сохранились, а которые не очень.

Во всяком случае, те и другие он теперь с любовью рассматривал их, держа перед собой в руках. Закрыв глаза, он сейчас мысленно как бы переместился в то прошлое их время, когда они были молодыми, вспоминая рассказы о том, что говорили ему раньше почти о каждом фото. И  тут же представлял в своей голове и  памяти события и дела тех лет. Уже минувших лет.

***
И вот перед его глазами замаячил грозный – 1941 год. Страна жила своей мирной жизнью, И она приносила им радость. Люди жили с надеждой и уверенностью на лучшее будущее для них самих и их детей. Учились, работали, влюблялись и обзаводились семьями, рожали детей и радовались им, справляли новоселья, навещали стариков и просто отдыхали.

  Но нотки какого-то предчувствия, некой страшной беды или угрозы витали и висели в воздухе. Может быть, это было уже дыхание приближающейся войны? Кто знает? Ведь в Европе уже второй год шла война, войска Германии оккупировали добрую ее часть. Руководство нашей страны успокаивало население тем, что заключен с Германией Пакт о ненападении и войны не будет, по крайней мере, в ближайшие годы.

   В Кремле считали, что Гитлер не решится вести войну на два фронта: против нас и Великобритании. Но люди тоже помнили еще и недавнюю финскую войну. Перед ее началом тоже шли переговоры между нашими странами, но договориться не удалось, и война случилась…

    …Германия 22 июня 1941 года без объявления войны  рано утром напала на нашу Родину. Этот незабываемый день стал черной невзгодой и испытанием для нашего государства. Тысяча единиц разной боевой техники на всем протяжении границы от Черного до Балтийского морей была приведена в движение, и обрушился смертоносный вал огня и металла на нашу страну.

Так началась Великая Отечественная война Советского Союза против немецко-фашистских захватчиков. Самая жестокая и кровопролитная из всех войн в истории человечества. Нет сомнения в том, что это были неимоверно трудные и суровые годы для нашего многонационального народа.
 
   Все советские люди с глубоким возмущением и тревогой восприняли весть о нападении фашистской Германии. Участники многолюдных собраний и митингов, которые тогда проводились повсеместно в городах и селах страны, выражали твердую уверенность в победе над врагом, а молодежь просто таки рвалась на фронт. В стране начался небывалый патриотический подъем.

В первый же день войны тысячи и тысячи добровольцев стали осаждать военкоматы с требованием отправить их на фронт! Народ в этот день дружно встал на защиту своего Отечества, на смертельную битву с самым жестоким врагом человечества: фашизмом!


Глава 3
Повестки о призыве в РККА двум друзьям Ерофею Сапрыкину и Ойрату Сабурову пришли одновременно чуть раньше месяца после начала войны. Вместе с ними из крупного их села  Раевка, что в  Альшеевском районе Башкирии  призывались еще 18 мобилизованных.
        Все село провожало призывников. Состоялся митинг у сельсовета с напутствием, чтобы они нещадно били фашистского агрессора и возвращались поскорее живыми и здоровыми.

         Дальше был райвоенкомат, сборный пункт, учебный лагерь и запасная воинская часть. Так уж получилось, что с первых дней и до самого окончания войны Ерофей и Ойрат служили вместе. Потом, после формирования полка их воинским эшелоном должны были перебросить для участия в боевых действиях под Курском.

Но неожиданно эшелон в пути попал под сильную бомбежку. Одна из сброшенных бомб угодила точно в паровоз и разнесла его вдребезги. Движение эшелона еще какое-то время продолжалось за счет инерции, а потом полностью прекратилось. Да какое там движение – с ужасным громыханьем, скрежетом вагоны со всего хода налетали и нагромождались друг на друга и потом заваливались на бок.

 И сходили с рельсов и сползали с насыпи вниз. У некоторых из них были оторваны колеса, которые сами по себе теперь куда-то катились. Железнодорожное полотно пришло в полную негодность: рельсы были оторваны от шпал и скручены, шпалы вырваны из полотна и разбросаны по земле. Вагоны погибали под бомбами самолетов точно так же, как гибли и люди.

Немногим из них удалось уцелеть или остаться невредимыми! А скрежет, лязг металла и нечеловеческий крик людей слились в одно целое. Оглушительный грохот и разноголосица людей разносились на всю округу.

Впервые в своей жизни Ерофей увидел столь много людских смертей, крови и месиво из человеческих тел вперемешку с землей. Конечно, было до черта  и раненых бойцов. То там, то здесь на земле валялись оторванные части рук, ног и других частей тела.

«Не приведи Господь еще такое раз увидеть! Что же творится на белом свете?» – пронеслось у Ерофея в голове.

А те красноармейцы, которые остались целыми и невредимыми начали выскакивать из вагонов и бросились врассыпную в лесополосу. Спасительный инстинкт и жажда жизни сработали, но меткие пулеметные очереди и разрывы сброшенных бомб делали свое дело – доставали некоторых бегущих прямо на ходу. А тем, которым повезло, успели добежать до лесопосадки и укрылись в ней.

  У большинства  в глазах стоял дикий ужас от происходящего, и казалось не каждый, сможет сразу пережить такое. Но куда деваться? У кого осталось оружие на руках, а их было наперечет, придя в себя, с остервенением и дикой злобой стали беспорядочно палить из винтовок по самолетам. Понятное дело: безрезультатно!

А тем временем налет закончился также внезапно, как и начался. Рев и гул  жутко надрывающихся самолетных моторов, короткие разрывы бомб и неугомонный стрекот пулеметных очередей  прекратился. Тотчас тут же стало тише, горело несколько вагонов, и слышался  треск пожара.

   «Не дай боже еще раз пережить такое светопреставление», – наверняка, в голове каждого красноармейца волей-неволей успела промелькнуть эта мысль! Но война есть война, без жертв и крови она не бывает. После окончания налета, кто остался в живых, стали понемногу все же приходить в себя и пошли по команде старших вытаскивать раненых из-под покореженного металла и горящих вагонов.

И если удавалось это сделать, тут же оказывали им первую посильную помощь.
Но, тщетно. Через какое-то время в небе появилась целая армада фашистских самолетов, летевших курсом в сторону Москвы. И тут два вражеских самолета отделились от основной группы, и пошли опять в налет на эшелон.

С устрашающим ревом и гулом раз за разом они заходили для атаки с низких высот. И снова посыпались бомбы и пулеметный огонь на вагоны и разбегающихся внизу несчастных людей. На этот раз эшелон был полностью разбомблен и уже весь был охвачен огнем и дымом.

   Получается, что воинский эшелон тоже погиб под разрывами бомб, впрочем, как и люди, которые, к несчастью, не смогли его покинуть, и он, эшелон, ушел вместе с ними в вечность. После этой бомбежки появились новые убитые и раненые.
 
   И вновь в округе послышались истошные и душераздирающие крики, стоны и визги обезумивших людей, которые заживо сгорали в вагонах и на земле в пекле бушующего огня. И еще долго стоял этот пронзительный и жуткий вопль обреченных на смерть людей! И они, оставшиеся в живых, не сговариваясь, побежали скорее прочь от этого проклятого и страшного места. Только бы не видеть и не слышать всего этого.

   А обреченным все равно ведь нельзя уже было ничем помочь! И скоро воздух пропитался  гарью человеческих тел и огнем большого пожарища. Небо едва просматривалось сквозь рьяно бушующий огонь, дым и пыль. Казалось, что горит сама земля, тем более что так оно и было: огненное пламя с вагонов спадало на землю, поджигая сухую траву и сжигая людей живых и мертвых, которые оказались в огне! Горело все вокруг!

    А немецкие стервятники еще какое-то время продолжали здесь висеть в воздухе! И, несомненно, радовались своей столь удачной атаке, по существу на беззащитных людей, крушению эшелона и массовым смертям среди русских! Увидев, что творится внизу и, посчитав, что на этот раз дело полностью закончено, самолеты резко взмыли вверх и пошли на отворот, напоследок помахав оставшимся в живых своими крыльями со зловещими черными крестами: мол, вам тоже скоро будет конец!

   Рядом с железной дорогой, сразу за лесополосой, в ста метрах, проходило автомобильное шоссе. Кто остался цел, устремились к нему, в надежде, что, может быть, по нему станут передвигаться наши воинские части. И тогда станет возможным присоединиться к ним. Ерофей успел поискать глазами среди разрозненных кучек людей своего друга и земляка Ойрата Сабурова.

   Увидев его, обрадовался и побежал к нему с радостным криком. Как никогда они сейчас обрадовались друг другу, что остались целыми и отделались лишь незначительными царапинами и ссадинами. А им было всего-то по двадцать лет. Вот повезло, так повезло обоим, видя и зная, что здесь творилось несколько минут тому назад!

     Насколько было допустимо после столь чудовищного потрясения, вызванного недавней бомбежкой, после которой ничего не осталось от эшелона, люди осматривались вокруг и приходили потихоньку в себя. И как ни крути, а все были рады, что остались в живых и этот кошмар для них уже закончился, и все осталось позади. Жить-то ведь по-всякому всем хочется! Но радость была недолгой и преждевременной, расслабляться было никак нельзя, тем более сейчас. И это подтвердилось.
       
   Вдруг там, в отдалении на дороге появились танки. Пока никто не мог точно определить их принадлежность. Но красноармейцы сразу напряглись. Инстинкт самосохранения срабатывал в этих условиях быстро и безотказно. Сначала до них донесся лишь слабый грохот стальных машин, который становился все сильнее и сильнее по мере приближения к ним. А они, танки, двигались быстро.

   На всякий случай небольшая кучка красноармейцев сошла с дороги, спрыгнула в придорожную канаву, затаилась и изготовилась к стрельбе, у кого на руках было оружие. И стали молча поджидать и наблюдать. Вскоре подтвердилось самое худшее. Да, это шла колонна немецких танков. Ерофей оказался всех ближе к ней и успел рассмотреть на них опознавательные кресты вермахта. Впившись плотнее в землю, успел подумать:

      «Не хрена себе, ну и дела! Что делать-то теперь будем?» – и передал товарищам условный знак, что это фрицы. Насчитал 65 танков, которые с грохотом быстро двигались мимо него в сторону Москвы. Да так шумно двигались, что земля еще долго дрожала им вслед.

    Так состоялась первая встреча Ерофея и Ойрата с врагом. И этот день был сохранен в их памяти на все оставшиеся годы жизни!

   В живых осталась только небольшая кучка солдат и командиров. С большим трудом им удалось избежать окружения и добраться до наших сил.  И потом опять Ерофей, и Ойрат после пополнения возвращались на передовую и воевали бок об бок на разных фронтах, в составе саперных маршевых подразделений.

    А она, эта проклятая война, только набирала свои обороты. Ох, и помотала же судьбинушка обоих за это короткое время, что продолжалась война! Да разве ж только их одних! Ладно, хоть в плен не попали. Три раза  подразделения, в которых они воевали, могли оказаться в окружение. Но, слава Богу, каждый раз выходили с упорными боями к своим.
 
    И спасибо судьбе, что в живых еще остались! Даже до сих пор нет ни одного ранения! Пули и осколки от снарядов обходили их стороной, словно оба были заговорены! А может, так и было на самом деле? Вокруг них гибли или получали ранения многие бойцы, а их смерть пока не трогала, проходила мимо.

     За время этих первых боевых действий Ерофей и Ойрат как и другие красноармейцы, набили руку и научились воевать как надо, возмужали, окрепли телом, характером и духом, приобрели нужную уверенность и настойчивость, стали быстро действовать и принимать самостоятельные решения в сложившейся обстановке и т.д.

     Сполна узнали, что такое сплоченность, поддержка, чувство локтя, товарищество, коллективизм и многое, многое другое, которое необходимо на войне. И наконец,  на личном опыте поняли, что такое солдатское братство, взаимовыручка и взаимопомощь. И это касалось не только их, а всех бойцов!

   И они как могли под огнем противника совершенствовали свое боевое мастерство. И уже все чаще и чаще вместо обороны шли в наступление и в атаку. Время, когда враг полностью господствовал на полях сражений, подходило к концу, и теперь оставлял города и территории под натиском Красной армии, которая  неудержимо рвалась вперед! Правда, это случилось не сразу, понадобилось почти два года, чтобы целиком переломить исход войны в нашу пользу.
Продолжение следует...