Тараканище

   ТАРАКАНИЩЕ

   Фантастический памфлет


   Всё начиналось даже оптимистично.

   У живых игрушек городских друзей животных, как-то у всех сразу, улучшился аппетит.
   Сначала даже самые капризные кошки и собаки стали кушать просто хорошо. И почти - что угодно.
   Хозяева не могли нарадоваться.

   Но аппетит лучших друзей, даже плохого человека, продолжал расти и перестал помещаться в бюджет, в первую очередь – питомников, а потом – и большинства частных лиц.
   Пищи заметно не хватало, и пищевой рефлекс заставлял животных всё менее дружелюбно поглядывать на подателей пищи, не справляющихся со своими обязанностями.   
   Животные росли пропорционально съеденной пище и всё меньше становились похожими на себя.
   Хозяева животных и даже зоозащитники, в растерянности, уже не знали, что делать с кошками, становящимися похожими на смилодонов, и собаками, словно сошедшими с гравюр, изображавших Жеводанского Зверя.
   По улицам городов, в поисках пищи, рыскали чудовища, бывшие недавно бездомными кошками и собаками, а домашние питомцы окончательно забыли, что когда-то были одомашнены.
   Через пару недель начались трагедии.

   Сначала никто ничего не понял.
   Потом решили, что это болезнь.
   Ветеринары, быстро определив глубину проблемы, передали решение вопроса исследовательским учреждениям. Те, ещё быстрее, порекомендовали министерствам безопасности срочно практически решить вопрос, не дожидаясь результатов научных исследований.
   Вопрос, действительно, надо было решать немедленно – в городах стало невозможно жить.

   Началась гекатомба.
   В защиту чудовищ выступили только отдельные сумасшедшие. Их изолировали.
   Через неделю улицы городов стали безопасными, но над ними клубилась атмосфера какая, наверное, была в средневековых городах, когда по ним проходила Чёрная Смерть.
   Среди людей жертв было сравнительно немного, но города, словно, опустели.

   Наука не дала ответа, что же это было и чего ещё ожидать от этой неопределённости.

   Исследования продолжались, но химическая, бактериологическая и вирусная причины поражения животных были исключены…

   …Перед муравейником выстроился десяток тараканов, защитившихся от возможного нападения муравьёв защитным полем, созданным видовым коллективным интеллектом насекомых.

   - Мы прибыли продолжить в деревне борьбу с домашними паразитами – кошками и собаками – заявил Предводитель Тараканов. – Эта местность находится под вашим контролем, поэтому мы сообщаем вам о намерениях и рекомендуем не мешать нашей деятельности.

   - Нам непонятно, зачем вы развернули чудовищное избиение домашних животных? – сказал Муравей, стоявший впереди свободного строя соплеменников, тоже ограждённых защитным полем от недружественных насекомых.

   - Это связано с повышением уровня нашего интеллекта  – высокомерно ответил Предводитель Тараканов. – Вы знаете, что в городах высока интенсивность разного рода информационных излучений. Эти излучения резко усилили мутации в популяциях нашего вида.
   Видовой коллективный интеллект резко повысился. У нас появились новые способности и даже некоторые эмоции, что совершенно чуждо насекомым.
   Мы увидели сотни миллионов собачек и кошечек, живущих в комфортных условиях.
   В городских условиях эти животные ещё бОльшие паразиты, чем мы: мы довольствуемся «крохами с барского стола», а для поддержания комфорта этих паразитов работают целые отрасли промышленности.
   Их холят и нежат, а нас давят и травят.
   Мы увидели чудовищную несправедливость и возненавидели их.

   - Понятно – сказал Муравей. – Дальше вы направили потоки городских излучений на генетическую систему животных и, запустив ретроградную эволюцию, вернули животных к наиболее агрессивным предковым формам.
   Естественно, в таком состоянии жить среди людей животные уже не могли.

   - Для лесного жителя рассуждаете хорошо – признал Предводитель Тараканов.
   - Так, ведь, и нам досталась какая-то доза информационных излучений – скромно согласился Муравей. – Везде стоят ретрансляторы.

   - Тогда ещё обратите внимание на наше блестящее технологическое решение – хвастливо сказал Предводитель Тараканов. – Излучение, которым мы превращали друзей человека в его врагов, следов не оставляет, поэтому исследование животных традиционными методами причины изменения организмов выявить не может.

   - ХитрЫ – Муравей покачал большой головой. – Но на деревне у вас ничего не получится: здесь интенсивность излучений в сотни раз меньше, чем в городе, поэтому вам просто нечем воздействовать на деревенских кошек и собак.
   - Так вы уже всё просчитали? – удивлённо сказал Предводитель Тараканов. – А мы думали, что вы далеки от этих вопросов.
   - Нам это не нравится – сказал Муравей, - поэтому обратили внимание.

   - Это - технические вопросы – самоуверенно заявил Предводитель Тараканов. – Мы их решим.
   И тараканы улетели.

   - Вот к чему приводит интеллектуальный рост паразитов – сказал Муравей обступившим его соплеменникам. - Из всех эмоций  у них развилась только ненависть.
   Как они её проявили, соединив с безжалостным рационализмом инсектов!
   Наши знакомые - деревенские кошки и собаки – совсем не паразиты.   
   Они – часть нашего мира. Мы консервативны и будем защищать наш мир.

   - А как же со справедливостью? – пискнул самый маленький из муравьев. – В чём-то тараканы, всё-таки, правы.

   Муравей-оратор сверкнул на него огромными глазами.
   - Из всех известных нам существ – сказал он – справедливость является проблемой только для человека, тараканов и, вот теперь, оказывается – для тебя. Надеюсь, что у тебя этот вопрос возник случайно.
   Полагаю, что о справедливости задумываются существа, которым, в той или иной мере, свойствен паразитизм.   
   У нас – простых трудяг, малоиндивидуализированных, бесстрашных, самоотверженных - этой проблемы не может быть.   
   Люди, творчески паразитирующие на дарах щедрой Природы, первыми принялись решать эту задачу, но не сказал бы, что преуспели в этом.
   Интеллектуальный паразит становится опасен для всех, потому что способен измыслить самые неожиданные злодейства.
   Придётся клин клином вышибать.
   Города человека – самые большие паразиты на Земле. Поэтому именно там возник этот разрушительный тараканий интеллект. Там он должен и погибнуть.   
   Надо сдать тараканов человеку.
   Мы можем связаться с человеком только через коллективный интеллект.
   У людей он тоже есть, но люди чувствуют его очень слабо из-за своей высокой индивидуализации.
   Всё-таки, до человека необходимо ненавязчиво довести информацию об опасности вскормленных им криптоинтеллектуалах…
   
   …Два пожилых человека сидели на скамейке в парке, вновь ставшем относительно безопасным, но каким-то пустоватым.
   Несколько десятков муравьёв мельтешили у их ног.

   - Ну вот, коллега – начал один из сидевших, - оказывается человечество способно, иногда, решать задачи, когда осознаёт реальную опасность.
   - Не сказал бы, что задача решена – пессимистично отозвался второй собеседник. – Люди травмированы изменившимся миром. Причина катастрофы так и не установлена. Почему домашние животные в городах превращаются в чудовищ, а в деревнях они, как были домашними «бобиками» и «васьками», так ими и остались? Аномальное состояние мира продолжается: щенки и котята, привезённые любителями животных из деревень в города, вновь стремительно превращаются в монстров, подлежащими немедленному уничтожению.
   Словно города стали местами, где возникают чудовища.

   - Может быть, города такими и стали – пессимистично отозвался оптимист. – Может быть даже, происшедшие события – только начало чего-то непредсказуемого.
   Но исследования продолжаются.

   - У вас есть какие-нибудь предположения? – спросил пессимист. – У меня пока нет. А, ведь, мы, всё-таки, специалисты в этой области.
   - Конструктивных предположений у меня тоже нет – ответил оптимист, - но шевелится какая-то странная, невесть откуда появившаяся, мысль о том, что причиной последних драматических событий являются тараканы.
   Пессимист удивлённо взглянул на собеседника.
   - Понимаю – сочувственно сказал он. – Вы, ведь, лишились своего замечательного пушистого друга.
   Из-за этого могут завестись тараканы в голове.

   Оптимист грустно покачал головой.

   Через минуту глубокомысленного молчания, глядя на мельтешащих под ногами муравьёв, пессимист, с тревожным удивлением, произнёс: «Странно, но, похоже, что у меня тоже зашевелилась мысль о каких-то необыкновенно злокозненных тараканах».