А я с братом росла. Глава 9

Глава 9. Игры нашего детства

   Когда мы заселились в новую квартиру, у нас с Олежкой появилась своя комната. Хорошая уютная комната с двумя большими кроватями. Посередине стояла маленькая полированная тумбочка, на которой красовался ночничок в виде фиолетовой лилии. Я совершенно не могла засыпать, и вообще находиться в темноте. И еще была одна беда: я каждую ночь падала с кровати. Причём, встать и лечь самостоятельно я почему-то не могла. Я или падала и продолжала долго спать на полу, пока совсем не замерзала, или просыпалась от падения и начинала хныкать и будить Олежку, чтобы он меня уложил. И никогда он мне не отказал. Терпеливо вставал, укрывал меня одеялом, подтыкая его под матрас, чтобы не раскутывалась, и снова ложился. К слову сказать, падала я не один раз за ночь, но терпения у брата хватало. Падать я перестала годам к  семи.
   Вообще,  мы с Олегом проводили все время вместе, за исключением школы и дет сада. И почему-то у нас всегда находились общие дела и интересы, становились общими друзья. Причем, друзья - общими, а подруги нет. Мои подружки не входили в состав общих интересов, а оставались только моими, хотя Олег иногда допускал кого-то из них в общую игру. Я не беру в пример общедворовые игры, где мы все сбивались в общую кучу: «казаки-разбойники», «штандр», «картошка», «вышибалы». А зимой это была постройка ледяной горки или крепости во дворе. Тут не было даже разделения на «наш и не наш двор». Все, кто хотел, кто мимо проходил и заинтересовался, включались в эту кучу-малу и катали снежные комы, встраивая их в предложенную кем-то концепцию.
  Потом мы таскали ведра воды, заливали свою постройку, ждали обледенения, а затем уже катались до полного побагровения  щек и носов.   Да так, что на штанах и рукавичках образовывалось множество висящих смешных круглых катышков-сосулек. Катались стоя, сидя на попе или на одном колене, лежа на спинке и рыбкой, на картонках, фанерках  и портфелях... И это было настоящее зимнее счастье.
    Летом кто-то уезжал в лагерь или на дачу, к бабушкам/дедушкам. Мы тоже со временем купили дачу. Но на  дворовые игры все равно хватало теплого времени года. Кроме общих игр, у нас были ещё свои, в которых участвовали только мы с Олежкой или же ещё его друзья. Такие игры «для своих», чаще в «ножечки», в войну и в индейцев.
  Игры в «краснокожих» начались посла просмотра фильмов про Чингачгука и Виннету. Нас покорили красивые и выносливые индейцы. Мы решили стать такими же. Для начала надо было научиться делать лук, стрелы и ими пользоваться. Перочинные ножи у нас были, мы пошли за ветками, чтобы сделать луки. Олег показывал мне, а я все делала сама. Ножом он меня научил пользоваться давно. Мы часто играли в "ножечки", да и просто  обстругивать палочки я умела. Вот и пригодилось. Мы выбирали ветку покрепче и чтобы она умеренно гнулась, удаляли все мелкие веточки, делали круговой  желобок с каждого края, в который потом закручивалась и натягивалась тетива.  Затем из более тонких веток делались стрелы. Это совсем просто. Ровная веточка с оструганными сучками заострялась ножом с одной стороны, а с обратной - делался маленький желобок для тетивы.
   Из лука мы учились стрелять в открытом поле. Целились в какую-то импровизированную мишень. А однажды - стрельнули в ворону. Навредить такой крупной птице мы никак не могли, но вот ненависть к себе вызвали. Агрессивная ворона созвала целую стаю себе подобных, и они начали атаковать нас со всех сторон, резко опускаясь к нашим головам во время полета и пытаясь клюнуть в голову. Сначала нам было смешно, но вскоре это приняло характер агрессивной мести. Причем касалось не только нас с Олегом, а всех детей во дворе. Вендетта продолжалась долго, несколько недель точно.
   Если говорить про игру в войну, то тут вообще все было серьезно. Военная рубашка с погонами и пилотка были даже у меня, а не только у Олега и его друзей. Званием я была – ефрейтор, а должностью - радистка. Ну и импровизированная рация у меня была,  конечно, с которой я таскалась везде. Мы куда-то все время бегали, причем надо было уметь бежать, пригнувшись, змейкой, чтобы не попали пули. Вокруг все стреляли, брызгая слюной и издавая соответствующие звуки.
   Конечно же,  ползать меня учили тоже. Ползти необходимо было, максимально прижавшись к земле, не поднимая попу, чтобы не задеть воображаемую колючую проволоку и никак не выдать себя противнику. В общем, серьезные у нас были игры. Залезть на дерево или по трубе/канату для меня было плевое дело. Быстро бежать без устали и далеко, прятаться, втягиваясь и не дыша, прыгать с высоты, пусть и не второго этажа, но достаточно большой для меня - практически школа десантника для шестилетки. Бегать не получалось сначала. Я не была худышкой. Была хорошей крепенькой девочкой. Олегу в какой-то момент надоело, что я отстаю (ну вообще-то на три года младше), а мне не нравилось, когда кто-то говорил: «Да она же девчонка».  Никакие поблажки мне были не нужны.
   Обучение бегу происходило на Чудском озере, где мы были оставлены родителями на месяц у каких-то знакомых людей, чтобы  отдыхать и набираться сил на солнышке, свежих продуктах и вольной воле.
  Это было прекрасное время. Вокруг красивые леса, куда мы каждое утро мотались вдвоем за грибами. А дороги там были проселочные, глинистые. Но глина так высохла, что почему-то превратилась в нежнейшую мягкую пыль. Мы ходили по этим дорогам босиком. Ножки утопали в этой пыли, как в пухе, по самые лодыжки.
   Обучение скоростному бегу происходило следующим образом.   Брат просто взял меня крепко за руку и побежал, что было сил. Я, конечно, за ним. Мы бежали босиком по этой дороге, я не успевала.  Ростом он был значительно выше, но жаловаться было бесполезно, а падать в рыжую пыль тоже не хотелось. Надо просто научиться бегать. Олег плохому не научит. Одна пробежка, отдых, вторая, отдых, и так несколько раз. На следующий день - повторение. Потом наперегонки. Я не отставала от него! Да и потом бегала так, что пятки сверкали!