Уголёк

В одном северном городе, расположенном в устье широкой, прекрасной и могучей реки жила семья. Точнее сказать жила она не в самом городе, а на острове, который входил в состав города. Деревянные двухэтажные дома, деревянные мостовые, которые все называли по простому: мосточки, придавали острову признаки деревни.
Здесь все было не так, как в самом городе с его громадными железобетонными коробками, шумом оживленных улиц, множеством транспорта, с бесконечными толпами прохожих, с его криками, гамом и толчеей. Здесь же, напротив, все было тихо и спокойно.
С обеих сторон остров огибала широкая река, летом поселок, расположенный на острове, утопал в зелени. Зеленая трава радовала глаз, прекрасные стройные русские березки росли рядом с высокими тополями. Приятно шелестели осины теплым июньским вечером, а в начале августа любимым занятием детворы было собирание ягод с кустов малины и смородины. Как прекрасны белые северные ночи с неповторимым восходом солнца. Когда еще и солнца то не видно, но птицы уже приветствуют новый день веселым щебетанием и чириканьем. Ветер стихает, деревья стоят в неподвижной молчаливости, и только верхушки освещены золотистым отсветом встающего солнца. Птицы замолкают на минуту и наступает глубокая тишина, все ожидают восхода. И вот появляется краешек солнца и сразу же все наполняется веселым приветствием птиц новому дню. Дует легкий ветерок, белые облака приобретают красноватый оттенок, все небо озаряется солнечным светом. Каждая травинка радуется теплу и кажется, деревья клонятся к несущим жизнь и свет лучам. Кузнечики, соревнуясь с птицами, заводят звонкую и веселую трель. Наступил новый день.
И вот в таком прекрасном поселке, расположенном сразу на двух берегах реки жила обычная семья, состоящая из мамы с папой, и двух детей. Старшего сына звали Александром, а младшего Володей, правда их тогда еще так не называли, а звали просто Сашкой и Вовкой, ведь им было еще так мало лет.
В один из теплых летних дней мама Оля принесла домой черный комочек, который почему-то пищал и шевелился: оказалось это был щенок. Дети встретили появление нового члена семьи радостными криками. За право ухаживать за щенком даже развернулась борьба, но щенок не понимал всего этого, а только пищал и тыкался носом в угол – ведь он был еще очень маленьким, у него даже глазки не открылись. И еще он очень грустил по своей маме, поэтому по ночам было слышно тихое поскуливание.
Постепенно щенок привык к новым хозяевам, глазки у него открылись и оказалось, что глаза у него то же черного цвета, как и шерсть. Вся семья решала нелегкую задачу: как назвать щенка? Было перебрано множество имен, но понравилось всем одно – Уголек. И правда, щенок был весь черного цвета, только на верхней части груди у него было белое пятнышко, что делало его еще симпатичней. Вероятно щенку имя то же понравилось, уже на четвертый день, услышав «Уголек», он поворачивал мордочку и пробовал встать, но на лапах он еще стоял плохо.
Через неделю в квартире царил веселый беспорядок, щенок уже бегал и дети все время проводили играя с ним, носясь по всем комнатам. Но Уголек быстро уставал, он еще не окреп, бежал в свой угол и никак не мог понять: почему его не хотят оставить в покое?
Шло время, росли дети, а вместе с ними рос и новый член семьи. Уголек вырос сообразительным, смелым и умным псом. Обязанности сторожа он выполнял великолепно. Стоило кому-нибудь постучать в дверь, как он тут же заливался звонким злобным лаем. Если же по ступенькам поднимался кто-нибудь из семьи, пес стремительно бежал к двери и радостным тявканьем встречал своих хозяев. Сколько радости было в этой встрече! Собака знала, что ее ожидания не будут напрасными, что ее не обмануло собачье чутье – то самое седьмое чувство, которое человечество утратило в процессе эволюции и прогресса. Иначе и быть не могло, ведь Уголек верил, что кто-то из хозяев непременно придет. Долго тянулись томительные минуты, часы ожидания и вот наконец дверь открывалась, а пес уже прыгал у порога и заливался веселым лаем. Он знал, что это пришли из школы дети. До сих пор не объяснено, почему дети ближе к природе, чем мы взрослые. Они лучше чувствуют и понимают, но не могут объяснить на понятном взрослым языке. Они могут только сказать: Хорошая – или – Она ведь добрая, это про собаку. А мы все пытаемся понять: почему эта « добрая» и «хорошая» чуть не покусала своего хозяина, а теперь сидит смирно и дает себя гладить совсем незнакомому ребенку. Да Саше и Вове, ну и конечно Угольку, незачем было это знать. Они просто любили друг друга и неизвестно, кто больше выигрывал от этой любви. А разве можно выиграть от любви? Кто-то великий сказал, что ее главная сила состоит в самопожертвовании, в бескорыстии, в способности отдать себя другому, неважно человеку или животному. Да, что мы вообще знаем о братьях наших меньших? Кроме того, как устроен их организм, их повадки – так называемые рефлексы: условные и безусловные. Почему пес любит одних людей больше, а других меньше, ведь по нашему человеческому пониманию животные не  способны оценить действия человека по его словам, поступкам? С помощью чего они отделяют добро от зла, белое от черного? И где тот критерий, граница, разделяющая привязанность и любовь, любовь и привязанность?
Певчий дрозд, сидя в клетке, принимает пищу и воду из рук своего хозяина, но он тоскует по свободе и теплому ветру, по ласковым лучам солнца. Что это – привязанность? Или просто любовь к свободе сильнее любви к своему хозяину? И почему у всех зверей и птиц, живущих в цирке или зоопарке, грустные глаза и убитый вид? Может они, и хотят, и даже дружат с людьми, но дружба эта однобокая, а они жаждут любви и дружбы на равных. Почему мы их любим, когда приходим поглазеть в зоопарк, даже бросаем конфету олененку, а придя в лес или в поле, начинаем любить их с карабином в руках? Или это и есть любовь человеческая?  Но, слава Богу, наши герои всего этого не знали, они просто любили друг друга, а может Уголек и знал, но не мог сказать. Так проходили дни, месяцы, годы.
Уголек стал уже взрослым самостоятельным псом, который мог постоять не только за себя, но и охранял своих хозяев. И хотя размерами он был с крупную болонку, но его побаивались даже крупные собаки. Несмотря на свои короткие лапы, он прекрасно бегал и поэтому все время обгонял своих хозяев, что нисколько не огорчало детей. Дети взрослели и меньше времени проводили с Угольком. Да и придя после школы, где получили плохие оценки или просто в плохом настроении не могли сдержать раздражения, когда пес с веселым лаем бросался к ним в надежде побегать и поиграть, но они кричали на него и даже били. Песик шел в свой угол и никак не мог понять: почему хозяева его наказали, чем он провинился? Это мы теперь понимаем, как иногда мы бываем несправедливы к другим, пусть даже это животные, и корим себя за то, что вымещали свою обиду и злость на них, которые ничего общего с этой обидой не имели, и не понимали, а может все понимали и только прощали нам все наши ошибки и обиды. Так происходило с детьми и Угольком. Взрослея ,Саша и Вова все дальше отдалялись от собаки, все меньше понимали животных. А Уголек, забыв все обиды ,опять радостно встречал хозяев у порога, но на всякий случай поджимал хвост, словно бы готовясь к окрикам и грубостям. Ты ни в чем не виноват милый бесстрашный Уголек и воистину твое благородство не знало границ, ведь понимая всю свою невиновность, ты никогда не позволял себе кусать своих хозяев, а только в минуты злости злобно рычал, когда их поведение переходило всякие границы.
Так продолжалось месяцы и годы. Дети росли, а пес уже начал стареть, но по прежнему веселый и радостный лай оглашал комнаты. Уголек был на редкость сообразительным псом, и хотя его никто не учил, он подавал по команде голос, стоя на задних лапах плясал или просто стоял вытянув свою мордочку прося конфету. Он понимал команду «Фас» и тут же с рычанием и лаем бросался в сторону протянутой руки. Пес прекрасно понимал свою вину, если провинился, и шел в свой угол. Еще Уголек любил бегать за проезжающими машинами и мотоциклами, лаять на них, это и послужило причиной дальнейших событий.
В один из дней, вместо обычного радостного лая у дверей, когда Уголек требовал впустить его домой, дети услышали слабое царапанье. Папа Володя открыл дверь и пес тяжело ступая прошел в свой угол, где сразу же упал на подстилку. На голове у него был большой кровоподтек. От соседей узнали, что Уголек погнался за мотоциклом и попал под колесо, а может водитель специально наехал на него, этого уже никто не узнает.
Пес все время лежал и никуда не выходил. Миска с едой оставалась нетронутой, даже любимые конфеты он игнорировал. Дети постоянно дежурили около Уголька, гладили и ласкали его. В ответ пес только слабо вилял хвостом и пытался встать, но лапы его не держали.
Так прошло два дня. Придя из школы дети увидели Уголька сидящим на крыльце. Узнав хозяев, он тяжелой походкой направился к ним. Радости детей не было предела, их любимый Уголек выздоровел! Они снова будут вместе играть и бегать, снова услышат его заливистый лай. В этот день пес немного поел и улегся спать. Все преобразилось, радость снова поселилась в квартире, лица просветлели и началась прежняя жизнь. Но на следующий день Угольку стало хуже. Опять миска с едой оставалась нетронутой. Снова он лежал на своем месте и никуда не выходил.
Вечером родители позвали детей и сказали, что Уголек умирает и надо попрощаться. Саша и Вова опустились на колени рядом с подстилкой, стали гладить и ласкать его приговаривая: «Ну, Уголек, что ты лежишь? Давай вставай.», пододвигали поближе миску с едой. Пес смотрел ясными умными глазами, пытался встать, поблагодарить своих хозяев, но не мог. Позднее он только старался залезть подальше в свой угол, чтобы никто не видел, как он умирает, но из-за слабости ему пришлось оставаться на своей подстилке. Дети же продолжали гладить и ласкать его, в благодарность пес лизал им руки и слабо вилял хвостом. Он понимал, что ему остались последние минуты жизни, и за эти минуты он хотел выразить свою благодарность и признательность за все, что хозяева сделали для него. Он смотрел своими умными глазами на детей и родителей, и в этих глазах читалась просьба простить его за все, что делал не так, как было нужно, за щенячьи проделки и шалости. Казалось, он просил прощения за то, что умирает: « Извините, я умираю, но ничего не могу сделать. Простите меня.»
Дети не в силах поверить, что их веселый и неугомонный Уголек уже никогда не будет встречать их радостным лаем, не будет бегать с ними наперегонки, гладили его и умоляли встать. Дети – они думали, что если вот сейчас он встанет, то поправится. Но Уголек не мог встать, а только тянулся мордочкой к хозяевам, в его ясных глазах была благодарность. Пес хотел встать и подойти, но не мог, только слабо вилял хвостом и лизал руки и лица детей. Дети же просили его не умирать, говорили, что больше никогда не будут наказывать, тем более незаслуженно бить. Он все понимал, но ничего не мог сделать.
Взглянув последний раз на своих хозяев, Уголек потянулся им навстречу всем своим ослабшим телом и сник. Глаза его остались открытыми и такими же ясными, как и прежде. В них можно было прочесть просьбу о прощении и прощение. Дети не в силах поверить, что все кончено, продолжали звать, трясли его, но пес уже не откликался.
И только спустя много лет они поймут, что в этот день вместе с верным и добрым псом умерла частичка души пусть этих пока маленьких, но человечков. А день этот станет одним из самых печальных дней их жизни.