Памяти русского писателя Александра Бологова

         

         За творчеством Александра Александровича, как читатель, я всегда следил с момента выхода его первой книги «Если звёзды зажигают…», которая вышла в 1972 году. Чем понравилась эта книга? Тем, что автор говорит и думает, как любой молодой человек времён хрущёвской оттепели и раннего Брежнева (конец 60-ых годов ХХ-го века). Любовь, дружба, служебные отношения, первые проблески творчества, и не важно в каком деле. Побудительные мотивы: быть лучше, добрее, образованнее, чувствовать локоть другого человека. Он не писал о героях специально, но в каждом действующем лице он видел своего героя. Таким Александр Александрович был в своих произведениях, таким он был и в жизни.
          До начала 80-ых годов я не был знаком с Александром Александровичем. К этому времени он стал ответственным секретарём Псковской писательской организации. Как-то я узнал, что в рамках писательской организации проводятся творческие семинары. Очень хотелось попасть на такой семинар, поэтому я, собрав и отпечатав 40 стихотворений, понёс свою рукопись в писательскую организацию, даже не подозревая, что Ленина, 3 – это на всю жизнь. Я шёл со страхом и надеждой, а в голове звучали когда-то слышанные стихи Александра Бологова:
А жизнь бежит – качается,
А жизнь спешит – кончается,
И мы не успеваем обернуться.
Ничто не возвращается,
А только обещается,
А только обещается вернуться.
       Но, к сожалению, творческих семинаров писательская организация больше не проводила.
       Вот и мне уже 36 лет, из них – 20 лет кропаю свои вирши. Пора. И я толкнул дверь в кабинет Бологова. Александр Александрович был, к моей радости, на месте и встретил меня весьма радушно. Я рассказал о цели своего визита и отдал ему папку со стихами. Пока он просматривал мои стихи, я кратенько поведал ему о себе по его просьбе. А сказал мне он следующее, привожу по памяти: «Я внимательно прочитаю ваши стихи, а потом отправлю их на рецензию поэту Энверу Жемлиханову. Позвоните через месяц и узнаете результат». Напоследок Александр Александрович мне сказал: «Энвер Жемлиханов живёт в городе Великие Луки, поэтому общение с ним будет затруднительно. Я бы порекомендовал вам показать стихи или Игорю Григорьеву или Льву Малякову. Я выбрал Игоря Григорьева. На прощанье Александр Александрович сказал: «Пишите и приносите мне свои новые стихи. Чем могу, помогу».
        С тех пор, почти 30 лет, я время от времени приносил А. А. Бологову свои стихи, он внимательно редактировал их, оставляя на листках со стихами свои замечания, пожелания, отмечая удачные и неудачные строчки. Это здорово мне помогало.  Как итог, появилась публикация моих стихов в коллективном сборнике псковских литераторов «Звенья» в 1988 году. За это я бесконечно благодарен Александру Александровичу Бологову и Игорю Николаевичу Григорьеву.  А. А. Бологов рекомендовал к публикации мои стихи в таких значимых изданиях, как «Скобари» в 1995 году и «Вчера и сегодня. 20 век. Антология Псковской литературы».
         В конце 90-е годы общение с А. А. Бологовым чаще всего происходило в поэтическом клубе «Лира», в неформальной обстановке раскрывались такие черты А. А. Бологова: как эрудиция, интеллигентность, непроходящий интерес к работе начинающих поэтов и прозаиков, скромность. Мы высоко ценили каждое слово, сказанное мэтром: к нему шли поэты и прозаики за советом, честными и искренними замечаниями, за добрым словом. Всегда тактичный А. А. Бологов создавал атмосферу доброжелательности, заинтересованности в работе с начинающими авторами. Это придавало сил и желания совершенствоваться.
         На рубеже тысячелетий Александр Александрович Бологов вновь был избран председателем правления Псковской писательской организации.
         Весной 2000 года А. А. Бологов пригласил меня на беседу и предложил подать заявление на приём в СП России. К этому времени у меня были изданы три книжки стихов, были публикации в коллективных сборниках литераторов Псковщины. Осенью 2000 года я был принят в СП России на общем собрании псковских писателей, а в феврале 2001 года был утвержден приёмной комиссией в Москве. Довести начинающего поэта до членства в Союзе писателей России – дорогого стоит, и для этого необходимы не только усилия автора, но и умение Александра Александровича работать с каждым автором. Считаю это успехом моего доброго наставника не только как писателя, но и как душевного человека, болеющего за становление, в первую очередь профессиональное, начинающего автора.
         Казалось бы - дело сделано, но Александр Александрович не оставил своей опеки над моим творчеством. Как и раньше, я приносил ему стихи, конечно, они были лучше тех первых, «плюсиков» стало больше, но их несовершенство все-таки было заметно: о моих стихах появились в печати критические замечания. А. А. Бологов помог осмыслить мои проблемы и их преодолеть. «Приноси» - говорит – «стихи, посмотрим». Я в это время работал над книгой стихов «Чувства неостывшие». До сих пор у меня хранятся рукописи стихов с его пометками, его замечаниями, которые и теперь воспринимаю как руководство к действию. Принимая его советы, я видел, что стихи становятся лучше.
         А. А. Бологов всегда был доброжелательным, внимательным, интересным собеседником. Я его знал как прозаика, но в последние годы жизни он вернулся к стихам, и один из своих творческих вечеров посвятил этому жанру, которым он опосредованно через своих коллег поэтов занимался всю жизнь. Я думаю, мой пример был не единственным на долгом, творческом и человеческом пути мэтра. Память об Александре Александровиче Бологове – писателе, наставнике, добром и отзывчивом человеке, навсегда осталась в моём сердце!