Глава 8 Тихая замена

                Я с красавицей блондинкой...

          "И слово было к Богу"... Подозреваю, Всевышнего кто-то "развел" на
          создание мира вообще и человека в частности

      Еще с вечера выбрал среди натасканных Игорем древесных стволов два полновесных посырее-посвежее и уложил друг на друга в костер. Такое сооружение - на Северах его называют «нодья» - может неторопливо гореть пять-шесть часов, отпугивая нежелательных диких хозяев, которые, как я подозревал, на острове водились.

      За недостатком времени не удалось серьезно осмотреться. Судя по количеству древесного хлама и толстому плодородному слою в глубине островка, здешняя экосистема копилась веками, не претерпевая серьезных катаклизмов. Островок расположился на подводном хребте, разделяющем противоположные морские течения. На юг направлялось холодное, светлое, закипающее бурунами на скальных берегах; и омывающее «наш берег» течение с юга, в котором между делом сегодня от души пополоскались.

      Затекли ноги и, осторожно двигаясь, привел себя в горизонтальное положение. Красивая головка модельной блондинки плавно перетекла на мою грудь, а руки обхватили нежно и плотно, с явным намерением держать и хранить. Мелькнула в мозгу игривая бардовская строчка: «Я с красавицей блондинкой, я с красавицей в обнимку, на песчаной полосе»*. Ничем не объяснимое доверие принесло легкое волнение, возбуждение и ответственность.

      С детства приобщенный к чтению, черпал ориентиры из русской классики: стать «комильфо», как Лев Толстой; знать «довольно по латыни, чтоб эпиграфы разбирать», как Евгений Онегин. Знать цену всему и презирать людей вообще и женщин в частности, как Печорин. Как Александр Сергеевич, составить список из ста семи любовниц... Купил абонемент в театр, семь опер и шесть балетов, и все посетил. Дитя классической литературы. Надо же было додуматься.

      Привычка ставить высокие цели и героически достигать рубежей ушла незаметно и тихо годам к тридцати. Цель накопить денег казалась сомнительной изначально. Деньги пришли и скоро ушли, не подарив радости и оставив кучу проблем; деньги пришли, деньги ушли… Когда они ушли в очередной раз, то увели цели и желание их ставить.

      "Даже когда не видишь цели, надо к ней идти, и цель сама найдет тебя и сделает счастливым," - глянцевая фраза из рекламного проспекта турфирмы. Видимо, я должен быть благодарен ребятам за подаренные ответственность и желание заботиться о милой, доверчиво прижавшейся к моей груди блондинке.

      Вечерняя чернота ночи чуть отступила. Незнакомые южные звезды светили ровным ярким светом, и неестественно повернутый месяц неподвижно и неискренне улыбался из-за растрепанных причесок прибрежных пальм. Уютно потрескивал костер и, как пишут в плохих романах, ничто не предвещало беды….

- Ой! ее-, ни хрена себе, … е…ть! – голос вежливейшего из дачников, склонного к наукам и размышлениям Степана Сергеевича, сыпал бессвязными просторечиями и неприличными словами.

      Я придремал и пропустил начало спектакля. Бережно освободившись от объятий Ирины, бросился к костру, забросил в огонь большую охапку сухой травы и хвороста. Поднявшееся пламя осветило толпящихся в центре спального настила туристов, и обтекающие помост с двух сторон, взблескивающие в свете костра всеми красками, живые ручьи змеиных тел.

      Теть Поля, традиционно вооруженная двухметровой жердиной, одна стояла на краю помоста и пресекала попытки пресмыкающихся спрямить путь и проползти через полати. Шорох змеиной кожи по песку и раковинам-ракушкам сливался с шипением гадов в сплошное непрекращающееся «шу-у-ш».

      Шестиметровая анаконда, едва подняв голову над потоком, получила от теть Поли крепкий тычок в район уха. Контуженное земноводное сделало пируэт по всей длине и поползло быстрее, оглядываясь и показывая теть Поле раздвоенный язык. Мужественная женщина погрозила жердиной, и ушибленная голова питона торопливо нырнула к земле. Как не восхититься теть Полей и ее жердью.

      Животные не нападали, а убегали, и память услужливо подсунула соответствующую страничку романа Жуль Верна. Там убегали парнокопытные, здесь безногие. Прошел вдоль змеиного ручья. Каких только тварей тут не было: от десятисантиметровых ядовитых «стрелок» до трубообразных питонов-удавов. Поток пересекал пляж и сливался, баламутил хвостами воду, постепенно смещаясь в глубину, откуда уже доносились пушечные хлопки акульих хвостов. Хищники со всего океана сплывались на неожиданную халяву и удачную охоту.

      Вслед за змеями замелькали в траве, устремляясь к океану, разрозненные группки грызунов: кролики и крысы. Торопливо ползла через пляж неуклюжая морская черепаха. Я поднял Ирину на руки и, стараясь не наступать на кишащую под ногами живность, перенес на помост.

- Беда, Степан Сергеевич. Похоже, готовится природный катаклизм: крысы с корабля сбежали, а нам податься некуда. Хотя бы до утра стихия потерпела.
- Чтобы успеть по светлому побарахтаться в океане, - громогласно, видимо, освобождаясь от пережитого страха, пошутила Марина. Обняла меня за плечи и прислонила к спине свой четвертый размер. – Не нагнетай, Андрюх, прорвемся.

      Ирина и качок Игорь сверкнули глазами и агрессивно придвинулись. Изольда засуетилась, торопливо растолкала народ по кругу, освобождая место для драки.

- Марина, не провоцируй, - мягко освободился из объятий и поднял руку. - Мальчики и девушки, хочу ошибиться, но, похоже, к нам идет беда: землетрясение, вулкан, цунами или что-то еще более страшное. Звериный исход ничем другим объяснить не могу. Предлагаю начать готовиться к спасению.

- «Предлагаю построить ковчег»,** - неуместно и неправильно процитировал классика Артур.
- Или сразу боевой корабль «Арго», а оставшиеся дни посвятить поиску золотого руна, - критикесса Лора не могла оставить последнее слово за поэтом.

- Позавтракать надо сначала, - теть Поля левой рукой прислонила к груди лысую головенку хлюпика Федора, а правой воинственно оперлась на боевую жердину.
- Теть Поль, вот не пустят вас в самолет с этим дрючком.
- Как раз с ним и пустят, - отрезала теть Валя. - Говори, раз начал.

- Из бревен, запасенных Игорьком, необходимо собрать плот на случай наводнения. Артур, старший по стропам, выдай каждому по веревке. Нет, Марина, не вешаться, а привязаться к пальме, или ее вершине, или к другу, чтоб не унесло поодиночке. Каждый прямо сейчас берет себе одеяло и носит под мышкой, чтобы завернуться и не умереть от переохлаждения.

- Доставка тела на Родину равна цене билета в багажном отсеке, - неожиданно проинформировал, выглянув из-за теть Поли, хлюпик Федор.
- Желающие сэкономить на билетах одеяла не берут и вешаются молча. Степан Сергеевич белыми ракушками выкладывает большую надпись: «Спасите наши души».
- Чтоб с самолета увидали, - догадался Игорь.
- Я такую длинную за три дня не успею, - повинился-признался Степан Сергеевич.

      «Пышка-кругляшка» Изольда уперла руки в нижние «двести» и агрессивно уставила на меня «двести» верхних.
- Степан Сергеевич, - примирительно засмеялась Лора. - Только три английские буквы.
- Не обучен языкам иноплеменным, - все еще обиженно, но с оттенком гордости похвастался Степан Сергеич, а Изольда повернула свой калибр на Лору.

- Светает. Лора, стремление не знать иностранных языков - это часть русского патриотизма, - попытался шуткой сгладить конфликт. - Сам со школьных лет отзываюсь на "шпрехен зи дойч", но только одной фразой «Ви хайст ду?" и нецензурный ответ по-русски. Полиглотам нас не заморочить. Давайте шевелиться. Девушки… Ирина и Марина, ищем папоротник и валим в костер, чтобы с моря заметили густой дым. Мужики собирают плот, на случай, если придется удирать.

      Пока не поднялось солнце, скатали и увязали плот в два наката: восемь бревен внизу, шесть поперек сверху. Прищемили палец Федору и, не дожидаясь теть Поли с жердью, поскорее отправили парня ломать ветки для костра.
Лора позвала полюбоваться надписью: Степан Сергеич заканчивал последнюю «S».

- Подайте денег, - по-обыкновению, неостроумно схохмил Артур.
- Объясни, - обиделся дачник...
- Доллар-ноль-доллар, - торопливо выговорил Артур, пятясь заодно от Игоря: общеизвестно, если спортсмены  и военные не понимают, «не догоняют» или «не въезжают», они свирепеют.
- И ничего не случилось, - покровительственно разулыбалась теть Поля, протягивая миску-кокос. – Зря, Андрюш, надрывался-паниковал.

      Взрослая женщина успокоила попавшего в смешную ситуацию несмышленыша, добрая душа. Общая работа и коллективная болтовня мешают замечать опасность, а я одиночка, мне замечать, слышать и думать «сам бог велел». Над островом повисла тишина: не стрекотала мошкара, не шуршали крабы и змеи, не пели птицы и не шелестели листья. Солнце, поднимаясь с востока, не белело, а все более наливалось красным, жутковато, матово расплывалось в белесой густеющей дымке.

      Не летели самолеты почитать красиво выложенный SOS. Не плыли пароходы взглянуть на черный дым от нашего костра... два черных дыма. Второй гуще и чернее поднимался на противоположной скалистой стороне острова.
- Море убегает, - удивилась Изольда.
- Остров поднимается, - поправила Марина.
- Море волнуется, раз… - начал поэт-хохмач, и Лора продемонстрировала критику действием.

      Разминая ушибленную о бандану поэта кисть, задала вечный литературный вопрос:
- Что делать?
- Одеяла и веревки держите в руках или привяжите за спину. От плота не отходим. Если начнется камнепад или пепел, ныряем в шатер под защиту пальм.

      Земля под ногами задрожала, а воздух загудел, завибрировал низким утробным гулом.
- Все к плоту.

      Хлюпик споткнулся, но заботливая рука подхватила и направила. Безбашенные спортсмены с «гиканьем» и «гаканьем» скакали по кочкам и стволам деревьев. Артур пытался на ходу оправдаться перед Лорой. Дачник Степан Сергеич заботливо направлял стройную Изольду.

      Я глянул на не двинувшуюся с места Ирину, вздохнул, поднял на руки и привычно понес к «ковчегу» любимую ношу. Кажется, Ирина мурлыкала.

* Александр Новиков
** Владимир Маяковский