Кровь на кимоно. Глава 1

Будь осторожен, сынок. Этот мир опасное место. Здесь любопытные долго не живут. Бывает, что враг оказывается другом, а якобы надежный друг врагом. Подави страх и смотри смерти в лицо.

Это реальная история. По просьбам выживших имена их изменены. Из уважения к погибшим все рассказано так, как было на самом деле. Кто-то это уже говорил? — неважно.

Лондон. Ночной дождь лениво барабанит по оконному стеклу, капли оставляют на нем причудливые узоры. В блеклом свете фонарей отражаются очертания проезжающих автомобилей, словно призраки, скользящие по мокрой мостовой. В комнате пахнет холодным кофе и несбывшимися мечтами. Гарри Стоун, бывший детектив, а ныне журналист, смотрит на экран старого телевизора. Глухой голос диктора, точно отдаленный раскат грома, сообщает тревожную новость из Токио.

«В сердце города произошла загадочная серия убийств. Очевидцы говорят о таинственной фигуре — человеке или, возможно, не человеке».

Стоун хмыкнул и потер глаза. Якудза? Тайный культ? Или нечто совсем иное? Он знал, что новости зачастую скрывают больше, чем раскрывают.

На столе зажужжал телефон. Звонил редактор, его сухой голос начал без приветствий.

— Гарри, мне нужен материал. Ты летишь в Токио. Выясни, что происходит. Разберись с этими убийствами. И будь осторожен. Встретимся утром.

Стоун кивнул, хотя редактор не мог этого видеть. Он знал и без редакторского назидания: осторожность не поможет. Тайны Токио затягивают глубже, чем кажется на первый взгляд. Особенно если в дело вмешивается нечто иное, чем просто люди. Нелюди.

Обычное лондонское утро: воздух пропитан дождём и запахом старого кирпича. Гарри Стоун вышел из своей квартиры, медленно застёгивая на ходу плащ. В кармане тяжелым грузом лежит конверт, оставленный нарочным — вежливый, официальный, словно извещение о чьей-то смерти. Он знал, что отказ невозможен.

Старый паб в районе Сохо. Запах дешёвого виски, смешанный с сигаретным дымом, лениво висел в воздухе, как затянувшийся разговор. «The Hollow Oak»— его бар, его крепость. Здесь всё по-прежнему, одно и то же каждый день: бармен Томми полирует пивные кружки, официантка Лили с деланной ленцой принимает заказы. Правда, у стойки сегодня сидит Уильям "Билл" Фостер — редактор The London Tribune, в прошлом полицейский, как и сам Гарри. Они знали друг друга слишком давно, чтобы тратить время на приветствия.

Фостер не смотрит на него, просто делает жест рукой, словно приглашая присесть.
— Ты всё ещё в Лондоне, Стоун?
— А ты надеялся, что меня уже закопали?

Фостер укоризненно смотрит на него.
— Пока нет. Но ты мне нужен живым, если не возражаешь.

Стоун садится, берёт стакан с виски, крутит в пальцах, наблюдая, как янтарная жидкость медленно кружится в ожидании неизбежного конца.
— Это звучит как просьба, но ты говоришь так, будто выбора у меня нет.
— Ты умный человек, не будем тратить время на предисловия.
— Не будем.
— Скажи, Гарри, тебе иногда не кажется, что мы с тобой просто статисты в чужом спектакле? — Фостер потянулся за сигаретой.
— А когда мы вообще были главными героями?

Фостер усмехнулся, закурил. Годы службы стерли в нём всё, кроме лёгкого цинизма.
— Тебе нужен повод, чтобы выбраться из этой дыры? — спросил он.
— Поводы у меня всегда были, — ответил Стоун, отпивая виски. — Вот только место назначения, как правило, дерьмовое.
— А Токио?
Стоун хмыкнул.
— Зависит от того, что ты для меня приготовил.

Фостер кладёт на стол конверт со снимками и утренний выпуск «Tribune». Чёрно-белые фотографии ночного Токио, узкие переулки, фонари, силуэты людей, и… таинственные узоры на коже мертвецов. Газетные заголовки гласили: «Серия убийств. Символы на телах. Полиция бессильна».

Стоун поднял бровь.
— Хочешь сказать, что плохие парни опять убивают хороших?
— Хочу сказать, что никто не знает, что происходит. Но кое-кто сильно заинтересован в том, чтобы разобраться.

Стоун молча отодвигает фотоснимки.
— Кто именно?
Фостер задумчиво посмотрел на бокал.
— Мне сказали, что те, кто задают вопросы, редко получают ответы.
— Так ты предлагаешь мне лететь в Токио, чтобы стать одним из тех, кто их не получает? Якудза?
— Возможно, да, возможно, нет.

Стоун делает глоток виски.
— Значит, Токио.
Фостер кивает.
— Не льсти себе, Гарри. У тебя есть шанс выяснить больше, чем кто-либо. Ты умеешь видеть то, что не замечают остальные.

Стоун встал, забирая конверт с «вещьдоками».
— Как всегда, Билл. Я сделаю всё, что смогу.
— Именно этого я и боюсь, — пробормотал редактор, прощаясь со старым другом. — Кстати, ты летишь сегодня. Вот билет и банковская карта, не отказывай себе ни в чём.

Сборы были недолги. Аэропорт Хитроу, как всегда, до отказа заполнен людьми, спешащими в разные уголки мира, и посмотреть, и себя показать. В гигантском панорамном окне взлетали и садились самолёты. Обстановка в ожидании своего рейса погружала в странное, давящее на психику, зависимое от неизвестности, почти гипнотическое состояние. Люди двигались как тени, озираясь по сторонам, опустив головы, механически переставляя ноги. Стоун стоял, наблюдая за колышущийся туда и сюда бесконечной лентой пассажиров. Он давно научился видеть то, что не замечают другие — едва уловимые жесты, нервную дрожь пальцев, взгляды, которые задерживаются на ком-то слишком долго.

На экране в центре зала бегущая лента новостей в сотый, наверное, раз извещала: «В Токио произошла серия загадочных убийств. Полиция не раскрывает детали, но очевидцы говорят о таинственной фигуре, появляющейся в ночи. На телах жертв обнаружены странные символы, напоминающие древние знаки».

Наконец объявлена посадка. По-крайней мере, обошлось без сюрпризов, погодных или рукотворных.

Гарри Стоун шагал по длинному коридору, проходя мимо стен с рекламными проспектами роскошных курортов. Да, он бывал, и не раз, в Канкуне, с его белоснежными пляжами, изумрудной зеленью и бирюзовыми водами. Держа в руках посадочный талон авиакомпании Japan Airlines, — прямой рейс без пересадок, Лондон-Токио, одиннадцать часов тридцать минут в пути, — он подошел к стойке регистрации. Впереди уйма времени, чтобы собраться с мыслями, но недостаточно, чтобы забыть, куда и для чего он командирован. Что он знал наверняка: в расчетное время строго по графику Лондон медленно исчезнет в иллюминаторе. Путь назад отрезан.

В бизнес-классе легкий запах дорогого парфюма смешивался с ароматом кофе и свежей выпечки. Стюардесса, молодая симпатичная японка, с безупречным английским, грациозно — надо отдать ей должное — склонилась едва ли не к его плечу, и по-заговорщицки тихо произнесла:

— Добро пожаловать на борт, мистер Стоун.

Он ответил коротким кивком. Ему не хотелось вступать в разговор: не то место, не то время. Но хороша, мысленно отметил для себя.

В кресле рядом расположился мужчина в дорогом сером костюме. Японец, на вид лет сорока, моложавый, тонкие усики, аккуратно подстриженные ногти на руках, в которых он сжимал кожаный портфель, не доверяя багажной полке над головой. Гарри заметил тонкую татуировку на запястье, выглядывающую из-под манжеты, — знакомая, как показалось.

Гарри заказал виски. Односолодовый, без льда.

— Вы часто летаете в Токио? — тихо спросил сосед, пока стюардесса подавала напиток.

Стоун посмотрел на него, изучая мимику и выражение лица, как поступил бы автоматически, не задумываясь, заурядный профайлер ФБР.
— Достаточно часто, чтобы не спрашивать, что на обед и какой виски подают.
Мужчина улыбнулся.
— Тогда вам понравится сегодняшнее меню.

На складном столике перед ними появилась карта меню: сашими из лосося, роллы с угрём, тёплый суп мисо и лёгкий фруктовый салат. Классический набор. Гарри кивнул стюардессе и выбрал мисо и роллы.

Стоун прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на таинственных знаках, но это не помогло, хотя он видел их раньше. Но где и когда? В одной из секретных операций. Считалось, что это невесть откуда, чуть ли не с неба свалившиеся криптографические коды. В прошлом они якобы встречались в легендах о ёкаях — духах, которые преследовали людей, заставляя их страдать и повторять ошибки предков. Но то была лишь страшилка для взрослых. Или?.. Как бы там ни было, через несколько часов он окажется в Токио — городе, где современность сосуществует с древними обычаями и тайнами, создавая неповторимый симбиоз, в котором одно невозможно отделить от другого. И где-то там кто-то или нечто, уже ждёт или поджидает его. Согласитесь, «ждет» и «поджидает» при всём корневом сходстве имеют разные смысловые оттенки.

Самолёт набирал высоту, погружаясь в бесконечную синеву неба. В кармане Стоуна лежала флешка с аудиозаписью, полученная от проверенного источника, которому можно было доверять. Тот напутствовал: «Береги её. Этот файл не просто информация. Это ключ к разгадке. Тень вышла на охоту».

Стоун открыл тонкую папку с материалами, подготовленными для него в редакции. Почти ничего — старые газетные вырезки, фото ночных улиц, спекулятивные откровения местных токийских блогеров, взятые из соцсети Х. Некоторым образом, положение спасала флешка с расшифровкой символов, обнаруженных на теле одной из жертв. Хоть что-то.

«Тень вышла на охоту». Как тень вообще может выходить на охоту? Непонятно. Абракадабра какая-то. Ошибка перевода? Но это было не просто сообщение. Это было предупреждение. Всем. Включая детективов, которые занимались этим делом. Что, если текст скрывал нечто большее? И что, если кто-то уже нашёл ключ к разгадке таинственных смертей? Немудрено, что голова идет кругом.

В бизнес-классе было тихо, что не удивляло. Пассажиры молчали, занятые каждый своими делами. Кто-то смотрел фильм, кто-то листал отчёты и доклады, один мужчина, на вид преподаватель колледжа или университета, заполнял блокнот сложными математическими формулами.

Гарри открыл ноутбук: файлы Скотленд-Ярда, досье, собранное на японские преступные сообщества, фотографии убитых, сообщения прессы.

— Вы журналист? — спросил сосед.
Гарри не отрывал взгляда от экрана.
— Иногда.
— В Токио журналистам бывает тяжело.
Гарри поднял глаза.
— Вам это известно из личного опыта?
Мужчина ничего не ответил.

Самолёт между тем входил в отведенный для него воздушный коридор, приближаясь к берегам Страны Восходящего Солнца, его навигационные приборы уж захватили сигнал глиссадного маяка международного аэропорта Ханеда. Стоун уткнулся носом в иллюминатор, пытаясь разглядеть в ночной мгле огни Токио. Последний раз он был здесь…  Тогда всё было иначе — он работал под другим именем, жил в съёмной квартире в Синдзюку. Ему было поручено наружное наблюдение, слежка за людьми, которые скрывали о себе больше, чем говорили. Гораздо больше.

И он, конечно, помнил её. Мисаки Ито. Женщину с холодным взглядом и голосом, способным заставить человека замереть на месте. Так бывает, когда неожиданно натыкаешься в лесу на гадюку. Она была связана с тем делом, о котором он не имел права рассказывать никому, секретным кейсом, и она была частью сложной операции спецслужб. Но в один момент всё пошло не так и вышло из-под контроля. Гарри знал, что не должен был к ней привязываться, это было нарушением протокола, гласного и негласного.

Но привязался.

Они провели несколько ночей, наполненных виски, сигаретами и разговорами, которые не записывались, и потому можно было, не стесняясь, откровенничать. А потом она исчезла. Он не знал, было ли это запланировано в ходе спецоперации или просто вмешалась судьба. Так бывает. Человек полагает, а Господь располагает. И теперь он снова вспоминал ее, думал о ней. Живёт там же? Помнит его? Ему было бы любопытно узнать, связывает ли еще их прошлое. Хотелось бы надеяться.

Стюардесса шла между рядами кресел, разнося пиво, вино и виски.

Гарри имел привычку, если пить алкоголь, то пить виски, но пиво «Саппоро» тоже нравилось. Он открыл банку и сделал глоток. Интуиция подсказывала — эта поездка окажется куда сложнее, чем можно представить за тысячи километров отсюда, глядя из Лондона. А виски бодрит, придает сил, апломба и амбиций. Что немаловажно в его работе.

Самолёт начал снижение, под ними уже открывался Токио. Сотни и тысячи ярких уличных гирлянд, стройные силуэты небоскрёбов создавали неповторимую картину ночной жизни города. И всё было окутано тьмой. Она таилась не в темных переулках, а в самом сердце города. Ее атрибуты, ее щупальцы, — тайные общества, самураи, якудза, татуировки, иероглифы… И это она, возможно, дергает за ниточки, губит души, находясь в тени. Человек из плоти и крови? Нежить? Высшие силы? Кто?!
«В комнате полно мух. А мухи — признак дьявола. Вельзевула не зря называют повелителем мух. Я читала в интернете…» Звучит как анекдот, но кто знает… Можно не быть верующим, но быть слегка суеверным, почему нет?
Стоун не верил ни в происки дьявола, ни в Добро и Зло. Криминальному происшествию почти всегда находилось в конце концов исчерпывающее объяснение, если хорошенько покопаться в фактах и свидетельствах доброхотов. Об этом говорил двадцатилетний опыт детектива. С другой стороны, с его точки зрения трудно оспорить заблуждения и веру многих людей, что Зло реально существует, поскольку потустороннее действительно не подвластно логике и практической деятельности человека. Почему в таком случае не предположить, что Токио в какой-то момент стал ареной борьбы Добра и Зла? Нужен добросовестный и беспристрастный анализ происшествия: относится ли данный феномен к криминологии, медицине или к Церкви? Божьи создания определенно и свято верят, что без экзорцизма, обряда изгнания из человека Дьявола, тут не обойтись. Правда, однако, в том, что далеко не всё в подлунном мире имеет научное объяснение.

Тем временем лайнер уже выпустил шасси и, гася скорость, пробежал несколько сот метров по бетонным плитам аэропорта, выруливая на указанную диспетчером стоянку. Аплодисменты пилотам как коллективный вздох облегчения: приземлились, наконец. «Аригато, сайонара!» — персонально симпатичной стюардессе и Гарри спустился по трапу самолета. Глубокий вдох,  влажный воздух Токио, пропитанный незнакомыми запахами. проникает в его легкие, словно предвестие перемен. Быстро затеряться в толпе туристов, бизнесменов, гостей города, не забывая ни на минуту, что где-то там, в этом потоке, мог быть тот, кто за ним следит, — нет проблем. Он шел по терминалу, ловя обрывки японской речи, объявлений по радио и запах свежесваренного кофе. Кофе, всюду кофе. Человечество уже не может без него. Ни дня, ни часа без кофе. Кофе как воздух.

Благополучно миновав пограничный и таможенный контроль, взяв багажную сумку, он вышел на улицу. В глаза бросился огромный черный седан, размерами с добротный похоронный катафалк. Кого он, интересно, ждет? Оживленные возгласы, смех, вспышки камер — и он, чужак на этом празднике жизни. Проверил часы, поставил местное время. Время, которое работает не на него.

Такси уносит его прочь от аэропорта в погоне за несущимся вскачь табуном машин, мотоциклов и автобусов. Улицы пульсируют неоновыми вывесками, они вспыхивают и ежесекундно гаснут, как светофоры, у которых вдруг сдали нервы. Гарри видит свое отражение в зеркальце водителя — лицо уставшего, немолодого человека.

Седан, подобно хищнику, ждущему момента для прыжка, не отстаёт от своей жертвы, держась на расстоянии, но и не скрывая, несомненно, злодейских намерений. Такси мчится по улицам мегаполиса, Гарри наблюдает за небоскребами Синдзюку, переплетением старых и новых зданий, уличными торговцами, продающими якисоба и тайяки. Он просит водителя сделать остановку у небольшой закусочной в районе Уэно. Внутри тепло, пахнет свежесваренным рисом и соевым соусом. За столами сидят работающие допоздна японцы в деловых костюмах, студенты, парочки. На стене — меню на японском, но тут же рядом, но ниже, английские надписи.

— Что будете заказывать? — спрашивает официантка с мягкой улыбкой.

Гарри на мгновение задумывается, скользя взглядом по меню. Наконец, выбирает магуро суши, любимый тунец, и уни — морской еж, экзотичный вкус, который он всегда хотел попробовать. А к нему горячий зеленый чай. В этот момент он чувствует себя частичкой многомиллионного города, токийцем, за восхитительным ночным ужином. Берет палочки, захватывает кусочек. Вкус мягкий, терпкий, свежий. Зажмуривает глаза, запоминая этот момент. Едой нужно наслаждаться, иначе зачем жить?

Но "хвост" и не думает сдаваться. Пока Гарри дегустирует чай, черный седан не исчезает, его отражение в витрине тому подтверждение. Предупреждение Фостера, словно дятел на сосне, вновь и вновь выстукивает в его голове: "Тебя здесь знают. Здесь ты чужой. Будь осторожен". Билл, прекрати, ну сколько можно?..

Время. Гарри поднимается, расплачивается, выходит из закусочной. Надо немного пройтись пешком — пусть таинственный преследователь знает, что я догадываюсь о его присутствии. Нужно запутать следы. Он петляет по узким улочкам, заходит в магазин манги, затем в бар, где пьет саке. Только после этого направляется в отель. «Хигаси Токио Гранд» — небольшая гостиница с минимумом удобств, ничего особенного, но ему не нужна роскошь. Только тишина. Только кровать, чтобы перевести дух и вздремнуть.

(ознакомительный фрагмент)