Гравитация. Молодому писателю, 153

Каждая фраза текста прозы должна быть максимально энергетически - в смысле правды, отражения реальности - ёмкой. Примеры (первое, что попалось на глаза, наугад открыв старницы авторов). Пушкин: " ... Расхаживая тяжёлыми шагами взад и вперёд по зале, он взглянул нечаянно в окгно и увидел у ворот остановившуюся тройку - маленький человек в кожаном картузе и фризовой шинели вышел из телеги и пошёл во флигель к приказчику..." (Дубровский). Лермонтов: "На нём был картуз неопределённой формы и синяя ваточная шинель с старым бобровым воротником: черты лица его различить было трудно: причиною тому козырёк, воротник - и сумерки;- казалось, он не торопился домой, а наслаждался чистым воздухом морозного вечера..." (Княгиня Лиговская). Гоголь:  "... И из этого мглистого, кое-как набросанного поля выходили ясно и окончательно только одни тонкие черты увлекательной блондинки: её овально-круглившееся личико, её тоненький, тоненький стан, какой бывает..." (Мёртвые души).  Тургенев: "Перед диваном, на круглм столе, покрытом чистой скатертью, возвышался исполненный душистым шоколадом, окружённый чашками, графинами с сиропом, бисквитами и булками, даже цветами,- огромный фарфоровый кофейник; шест тонких восковых свечей горело в двух старинных серебряных шандалах..." (Вешние  воды).  Достоевский: "Было ровно двенадцать часов, я прошёл в следующую комнату, подумал, сообразил о новом плане и, воротясь, разменял у банка мои кредитки на полуимпериалы..." (Подросток). Лев Толстой: "Над блиндажом слышались бесперестанные выстрелы, но не слишком громко, исключая одной пушки, стоявшей рядом и потрясавшей блиндаж так сильно, что с потолка земля сыпалась..." (Севастопольские рассказы). Чехов: " Донецкая дорога. Невесёлая станция, одиноко белеющая в степи, тихая, со стенами, горячими от зноя, без одной тени и, похоже, без людей..." (В родном углу).
    А вот и наши нынешние доморощенные гениюшки. Прилепин:  "Державина мохнатые брови, глаза его стариковские и подслеповатые. Шишков сжимает строгий рот. Давыдов не хочет, чтоб его рисовали в профиль – нос маленький. Потом смотрится в зеркало: да нет, ничего. Глинка печально глядит в окно; за окном – тверская ссылка. Батюшков пугается один в тёмной комнате, резко выбегает в зал, еле освещаемый двумя моргающими свечами, шёпотом зовёт собаку – если собака придёт, значит… что-то это значит, главное – вспомнить её имя. Эй, как тебя. Ахилл? Пожалуйста, Ахи-и-ил. Пытается свистеть, кривит губы – забыл как. Вернее сказать, никогда не умел. ..." ("Взвод." Всех, даже Державина Гавриила, "великий", под себя подмял).  Пелевин Вик.: "Это было на углу одной из аллей. Я услышал за спиной звон струн. Обернувшись, я увидела в местрах двадцати от себя человека гигантского роста, стоявшего возле фонтана. Он бы одет, как кавалер галантной эпохи, в чёрное с золотом и закрывал лицо маской в виде золотого солнца, которую держал на палочке... ("Шлем ужаса", почти дословно подсмотренное, списанное с Кубрика и проч. Голливуд; слышал звон, да не знает, где он). Быков Дм.: "Быков" это потом, а вначале... Акунин: этакий Сталин наоборот... ( или - Агата Кристи в штанах). Сорокин Вл.: щелкопёр, скрытый олигофрен...  И имя таким - легион. Кто таланты, а кто и бездарности, судите сами. Следовательно, сочинение текста это яркий, иногда мучительный, а иногда и насквозь лживый процесс, самолюбование.


(Повтор, точнее - найденное в ворохах электронных страниц, в нереализованном, с неизбежными добавлениями.)