Черный Лебедь

               
   Глава 1
Шейла Хамсъ и Шерлок Холмс

Шейла любила рассказывать о себе:
- Моим кумиром с детских лет был и остается до сих пор, вызывающий восторг и восхищение многих самый знаменитый сыщик всех времен и народностей – сэр Холмс Шерлок. Его дедуктивный метод вскружил мне голову, - любила повторять она.
- Однажды, будучи совсем ребенком, моя хорошенькая рыжеволосая голова (она считала себя настоящей красавицей) приняла решение – стать детективом!
Не откладывая свою мечту в долгий ящик, она тут же приступила к практическим занятиям. Набрав для себя в ближайшей библиотеке кучу литературы криминалистического толка, приступила к изучению.
День ото дня ее знания о преступном мире возрастали. И надо признать – чем больше она узнавала о нем, тем с большим усердием вчитывалась в страницы по борьбе с преступниками.
Анализируя примеры, приводимые в книгах о приемах оперативной борьбы с потенциальными преступниками, в ее голове постепенно формировалась своя собственная теория расследования и преследования.
Она, конечно, была сходна с дедуктивным методом самого Шерлока Холмса, но вместе с тем во многом и превосходила его.
Согласитесь, произносила она, - криминалистическая наука на данный момент времени шагнула далеко вперед. Под рукой любого сыщика, даже самого неумелого, теперь есть все! Это и Интернет, и Интерпол и даже Дактилоскопическая экспертиза.
К нашим услугам обширные базы данных об отпечатках пальцев и радужной оболочке глаза! И, заметьте – это лишь малая часть ресурсов – верхушка айсберга так сказать! Всего этого не было во времена Великого сыщика.
- Да, но! Тем не менее, - пытались возражать ей. Но, как говорится - воз и ныне там! Многие преступления остаются не раскрытыми, получая постыдный термин – «Глухарь».
- Таким образом осуществилась ее детская мечта, и она стала достойной преемницей Великого Шерлока Холмса! - В конце концов, ей удалось сделать это!
Что ж! Шейла Хамс сделала себя сама. Она, действительно, слыла блистательным детективом, подобно своему кумиру,
Шейла обладала магической способностью распутывать самые загадочные дела. В такие моменты ей приходилось в полной мере включить большую часть нейронов своего головного мозга. Решение подобной задачи, надо признать, приносило ей большие дивиденды и, одновременно, с этим необыкновенную популярность среди населения.
В такие минуты она от всей души гордилась собой. Наблюдая за ней время от времени со стороны, с удивлением обнаруживали, как Шейла Хамс все более становилась похожей на своего знаменитого сыщика. Тот же пронзительный взгляд, описанный когда-то сэром Конан Дойлом, те же манеры и этот ее голос с легкой хрипотцой!
Все вместе взятое - изобличало в ней склонность к подражательству. Наверное, с одной стороны это было и неплохо, но с другой то стороны – как никак она была женщина! Ее стремление – быть похожей на мужской персонаж накладывало некий негативный отпечаток, лишая ее прелести. Мало того, подобно своему кумиру, она обучилась курению. Но в отличие от Шерлока Холмса, любившего набивать табаком трубку, Шейла Хамсъ предпочитала, слава богу, дамские сигары.
В остальном же, она стремилась, превзойти его. Освоив игру на скрипке, она добавила ко всему прочему виртуозное владение клавишными инструментами, а также бренчание на банджо и балалайке.
Надо признать Шейла прошла долгий и трудный путь, прежде чем приобрела качества блистательнейшего сыщика. На взгляд многих, она совершенно уникальная личность.
Она и впрямь умная, по-хорошему агрессивная, успешно накинувшая на себя маску великого Шерлока Холмса. В раннем детстве, освоив искусство чтения в четыре года, она потребовала себе не «сороку-воровку с ее кашкой», а самого сэра Конан Дойла, описавшего похождения знаменитого сыщика, который своим дедуктивным методом раскрытия особо опасных преступлений поразил ее младенческое воображение.
С тех пор она просто бредила знаменитым на весь мир Шерлоком Холмсом. Возомнив себя сыщиком, она не расставалась со своей мечтой ни на минуту.
Как никто другой Шейла знала – чем ей надлежит заниматься во взрослой жизни. Медитативное изучение работ мэтров криминалистического толка, их методов сыскного дела и виртуозного владения розыскной практикой, послужило толчком к тому, чтобы направиться на учебу в английский Кембридж.

                ***
Поступив туда без особого труда, там она на протяжении многих лет обучения изучает психологию преступлений и преступника, мироустройство, а также постигает современные методы борьбы с «акулами» преступного мира.
За время обучения в Кембридже, ей удалось ни единожды побывать в штаб-квартире великого сыщика в Лондоне на «Бейкер-стрит 221б», где герои рассказов сэра Артура Конан Дойла жили в 1881-1904 годах. До 1936 года там были меблированные комнаты. Знаменитый кабинет на втором этаже, выходящий окнами на Бейкер-стрит, до сих пор со слов самой Шейлы Хамсъ сохранился в том виде, в каком он существовал в Викторианскую эпоху. Она знала о музее все!
На момент пребывания ее в Англии, на первый взгляд было совершено несколько бессмысленных преступлений.
Шейла Хамсъ в числе особо одаренных учеников, была привлечена для прохождения практики в Скотланд-Ярде (New Scotland Yard) — штаб-квартира полиции Большого Лондона (Metropolitan Police Service).
Несмотря на двадцати семитысячный штат данного учреждения, лишь ей одной удалось выйти на след преступников. Благодаря стараниям начинающей на тот период времени «детекдивы», громкие преступления были раскрыты, а сами преступники заключены под стражу.   
Крупнейшее полицейское учреждение в тот же миг решилось заключить долгосрочный контракт с юной леди. Но Шейла согласилась работать с данным ведомством лишь до тех пор, пока продолжится ее учеба в Кембридже. 
Вскоре по ходатайству своих «покровителей» из Скотланд-Ярда, она получила «вид на жительство».
Некоторое время она практиковала в Лондоне, затем, оформив гражданство, и вовсе решилась осесть в столице Британского королевства, но неожиданно услуги уже тогда весьма известной «детекдивы» понадобились на родине. Она и сама на тот момент времени успела соскучиться по широким российским просторам - ее соснам, березкам и перелескам.
Несмотря на уговоры остаться, Шейла в одночасье собралась и покинула берега туманного Альбиона. Разумеется, она рассчитывала вскоре вернуться, но по приезде на родину поняла, как страдает и томиться ее народ от деяний преступного мира.
Именно в тот период времени в стране развернулись реформы.
Преступники различного толка не преминули воспользоваться сумятицей в стране и во множестве повылазили со всех щелей, подобно мерзким тараканам.
Как никогда, Шейла осознала свою причастность к происходящему. Она посчитала своим долгом остаться и помочь молодому, только-только вступившему на путь демократических преобразований, государству.
Благодаря ее усилиям многие «преступления Века», как их называли СМИ, были раскрыты, а преступники наказаны и понесли заслуженное наказание.
Теперь же, по прошествии многих лет, Шейла вправе была выбирать для себя дела, которые во множестве стекаются к ней со всех уголков земли. Но, тем не менее, у нее есть свои пристрастия в выборе дел. Она питает интерес лишь к тем из них, история которых носит весьма интригующий характер, требующий особого напряжения ума.
Своим упорным неустанным трудом она заслужила это право. К ее услугам штат весьма уважаемых сыскных агентств мира, но она предпочитает свой узкий круг, особо одаренных, агентов.
К числу избранных она причисляет и господина Олина Леонида Львовича – в прошлом следователя по особо важным делам, а ныне являющегося высокооплачиваемым адвокатом от криминальных структур.         
Мадам Лидия – ее домауправительница, лучший повар из Италии – Чезаре и его прекрасная помощница – Розамунда создают ей надлежащий семейный уют.
К числу сторонников, которым она особо доверяет можно причислить ее достаточно крупные счета в швейцарских банках, пакеты ценных бумаг, а также некоторую дорогостоящую недвижимость в новом и старом свете.

ГЛАВА 2
Битва экстрасенсов
Сейчас ночь и надо бы спать, но не спиться. Иногда со мной случается такое. Мысли одна плотнее другой прямо-таки теснятся в голове. Просто я слишком чувствительна. К тому же - ведь я экстрасенс. Многие величают меня колдуньей, но это не так. Совсем недавно я приняла участие в «Битве экстрасенсов» и представьте себе – победила. Конечно, после этого я приобрела огромную популярность. Со всех сторон ко мне посыпались просьбы и предложения. Но среди множества других, я выбрала одно. Признаться, оно стало для меня полной неожиданностью. Я получила на свой мобильный телефон звонок от самой Шейлы Хамсъ.
Известнейшая женщина, умница, красавица и одновременно с этим - знаменитый детектив предложила мне встречу в своем собственном доме. Не задумываясь, я тут же согласилась встретиться с нею. Вызвав такси, буквально через полчаса – в указанное время, я уже была у ворот ее дома и давила кнопку звонка. Заметив видеокамеру, я улыбнулась. Словно в ответ на мою улыбку, ворота открылись, и я пройдя быстрым шагом по, вымощенной керамической плиткой, широкой дорожке, вбежала на крыльцо.
На пороге двери меня встретила гостеприимная мадам Лидия – помощница Шейлы Хамсъ по дому – так она представилась мне. Приняв от меня плащ и шляпу, она провела меня в кабинет знаменитой «детекдивы» - как иногда ее именовали некоторые СМИ.
Из-за стола мне навстречу поднялась высокая, стройная женщина с хищным выражением лица и огненно-рыжими волосами. Подойдя ко мне, она остановила на мне свой пристальный взгляд. Сверля меня карими глазами поверх золоченной оправы очков, она, словно, изучала меня.
Признаться, я не ожидала столь прохладного приема. Получив накануне всеобщее признание и любовь народа, от Шейлы Хамсъ я ожидала того же.
Так прошла минута или две. Мы все еще стояли друг против друга, обмениваясь взглядами. Мне хотелось первой прервать затянувшееся молчание, но я не осмеливалась – ведь я была в доме самой Шейлы Хамсъ.
- Вы и есть та сама Биби Момо? Вопрос прозвучал не слишком корректно, но я не предала этому большого значения.
- Да, так меня называют все.
- Кто дал вам это имя?
- Это долгая история и, пожалуй, не очень интересная.
- Ничего, - возразила Шейла Хамсъ, - я с удовольствием выслушаю ее. Присаживайтесь, - она указала мне на кресло с широкими подлокотниками. Пройдя несколько шагов по красной ковровой дорожке, я присела на краешек указанного мне места. Шейла, закурив сигарету, расположилась напротив и приготовилась выслушать историю моего имени. 
- Прежде чем начать свой рассказ, я хотела бы узнать, госпожа Шейла, с какой целью вы пригласили меня в свой дом? Вы что-то хотите предложить мне?
- Пока не знаю. Все зависит от вашего повествования.
- Что ж! Если вы настаиваете… Это произошло много лет тому назад. Приблизительно трех лет от роду я потеряла своих родителей в ужасной автомобильной катастрофе, в которой сама чудом осталась жива,
Это произошло на шоссе под символическим номером шестьсот шестьдесят шесть. Произнося эти слова, я заметила, как напряглись мышцы лица Шейлы Хамсъ. 
- Как вам удалось спастись? – Спросила она, заметно нервничая.   
- Моя мама выбросила меня из разбитого окна автомобиля, после чего прозвучал взрыв. Взрывной волной меня отбросило в придорожные кусты. Я не помню, как долго была без сознания. Но когда очнулась, автомобиль уже догорал.
Помню, как ко мне подошел пожилой мужчина, внешним обликом похожий на моего дедушку. Присел на корточки рядом со мной и взял меня за руку, после чего спросил, как меня зовут. Вместо того, чтобы назвать свое имя, я попыталась ему сказать, что в этой догорающей машине находится моя мама. В моих устах это прозвучала, как биби мамо! Биби мамо! Тем самым я просила его о помощи. Откуда мне было знать, что спасать на тот момент уже некого. Их тела сгорели дотла. Он назвал меня Биби Момо.
Его самого звали Христофор и он жил отшельником в своей обители. Он приютил меня у себя и привязался ко мне всем своим сердцем. На протяжении всех лет, пока я делила с ним его кров, Христофор обучал меня грамоте, дал знание нескольких языков.
В его обители я обучилась танцам, пению и живописи. Кроме того, он посвятил меня в ритуалы древней магии, парапсихологии, ясновидения – которыми в совершенстве владел сам.
Обучил приемам самообороны. Когда из гадкого утенка я превратилась в миловидную девушку, он снабдил меня немалыми средствами и возвратил меня миру.
- Тебе пора вернуться в мир людей и занять подобающее тебе место среди них, - сказал он мне однажды.
В ответ на его пожелание, я ответила категорическим отказом. Но он настоял на своем. Поскольку на долгие годы он заменил мне отца и мать, а также был для меня несомненным наставником и учителем. Я прислушалась к его совету и ушла прочь, оставив старика в полном одиночестве. Так было надо!
Следуя его совету, я поступила в университет, желая стать психологом. Теперь я старательно изучаю университетский материал, но в свободное от учебы время с еще большим рвением постигаю тайны экстрасенсорного мастерства.
Мои подруги и друзья часто обращаются ко мне со своими проблемами. Для каждого из них я стараюсь, как и мой учитель, найти свой рецепт избавления от различных недугов.
Именно друзья посоветовали мне принять участие в одной из популярных программ телевидения «Битва экстрасенсов».
Поначалу я отнекивается, но затем решилась принять участие в ней. В конечном итоге, я стала не только самым юным участником передачи, но и ее победителем. Именно в этот момент на мою голову мгновенно обрушивается слава лучшего экстрасенса страны.
Теперь со всех сторон в мой адрес поступают звонки, заявки, письма, телеграммы с просьбой о помощи. И все это, благодаря моему наставнику по имени Христофор.
Я очень благодарна и признательна ему за это. А пока не знаю, как мне быть и на что решиться?
- Почему же он не заявил властям о вас. Быть может, у ваших погибших родителей были родственники, которые могли бы взять над вами опеку.   
- На этот вопрос у меня нет ответа. Это было его решение. Чем он руководствовался – я не знаю. Но Христофор любил меня и относился, как к собственному ребенку. Надеюсь, он хорошо воспитал меня?!   
- Пожалуй, - задумчиво промолвила Шейла в ответ на мое предположение. – Но, позвольте вас спросить, Биби. Известны ли вам имена ваших родителей?
- Нет, не известны. На тот период времени, я была слишком мала для запоминания имен и называла их просто – папа и мама. 
- Я одна из тех, кому удалось увидеть вас в этой «сомнительной», на мой взгляд, телепередаче. Но не в этом дело.
- Так в чем же?!
- Не сердитесь на меня, моя дорогая. Больше всего в той передаче меня заинтересовал ваш талисман, к помощи которого вы обращались, время от времени.
Наверняка, он и сейчас висит на вашей шее. Я невольно потянулась рукой к моему талисману, доставшемуся мне от матери. Это был серебряный медальон в виде сдвоенного сердца. Открывая его по вечерам, я смотрела на их фото и, словно, разговаривала с ними. В такие мгновения я переставала чувствовать себя круглой сиротою.
- Я хотела бы взглянуть на него, Биби. Надеюсь, вы не откажете в моей просьбе.
- Но зачем вам это нужно?
- Я смогу ответить вам лишь после того, как мне удастся увидеть его.
- Знаете, дорогая Щейла Хамсъ! Я, конечно, уважаю вас, но от нашей встречи, признаться, я ожидала совсем иного. Я не думала, что вы учините мне подлинный допрос. А теперь вы еще требуете и вещественных доказательств. Скажите, какое дело вы расследуете в отношении меня?
- Вы в праве сердиться на меня. Но, Биби! – восклицает она, - вы представить себе не можете – насколько это важно для меня! Возможно, данный удивительный предмет и для вас самой станет величайшим открытием.
В конце концов, я уступила настойчивым просьбам Шейлы Хамсъ и решила показать ей свой медальон, который с детских лет служил мне оберегом. Сняв с шеи, я передала его в руки Хамсъ.
- Спасибо, моя дорогая! Она жадно ухватила его своими трясущимися руками.
откуда мне было знать, что талисман, к которому время от времени я обращалась за помощью в известной телепередаче, вызовет в душе знаменитой детективы настоящий шквал эмоций. Шейла Хамсъ была почти уверена, что предмет, попавший сейчас к ней в руки именно тот, что она разыскивала на протяжении многих лет. И сейчас, при встрече со мной она, она как никогда была близка к разгадке, мучившей ее долгие годы.
            - Понимаете ли, в чем дело, дорогая Биби, - произносит Шейла Хамсъ, заметно волнуясь, - более шестнадцати лет назад, а точнее, шестнадцать лет три месяца и двадцать два дня я разыскиваю его. Смотрите, - она ткнула ногтем в крышку талисмана. как вы думаете, что изображено здесь?
            В ответ на ее вопрос, я лишь пожимаю плечами. мне и самой бы хотелось узнать – что там изображено. Но кто мне мог рассказать мне об этом? – позвольте спросить. ведь я, по сути, круглая сирота.
            Шейла почти убеждена в том, что  предмет ее вожделенной мечты, наконец-то, найден. Но для полной уверенности, с тем чтобы окончательно удостовериться в подлинности предмета, она просит разрешения у меня щелкнуть затвором и открыть «сдвоенное сердце».
            Получив мое согласие, к моему великому удивлению, она нажимает на потайную кнопку и перед нашим взором открываются портреты с изображением лиц моих матери и отца.
- Боже! – восклицает Шейла Хамсъ. - Вам знакомы эти люди?
- Разумеется, - ответила я. – Это мои родители, много лет тому назад, сгоревшие заживо в автомобильной катастрофе на шоссе под номером шестьсот шестьдесят шесть! За мгновение до взрыва, моя мать сняла с себя этот медальон и одела его мне на шею, после чего, выбив стекло автомобиля, выбросила меня вон - на обочину дороги.
Я помню ее глаза в тот момент – они были полны страданий и слез. Она очень любила меня! После этих слов я замолчала, не сразу заметив, как Шейла взяла меня за руку и крепко сжала ее в своей.
- Вы помните, что было с вами далее? Я помотала головой:
- То немногое, что мне удалось запомнить, словно незримой волной было стерто из памяти. Ведь на тот период времени мне предположительно было года два - три не более. Я даже не знаю свой день рождения.
- Вы родились первого апреля. Разумеется, я спросила ее, откуда ей было известно об этом, и удивилась при взгляде на нее. Глаза ее были наполнены слезами. Неожиданная догадка пронзила меня, - «Неужели она знала моих несчастных родителей?»
- Вы знаете их? – в моем голосе прозвучала нескрываемая надежда. В ответ на мои слова, Шейла, выдохнула:
- Да!
- Не может быть!? -  воскликнула я.   
- Я ваша родная тетя, моя дорогая! На этом фото - моя родная сестра. Ее звали Лили Торн. И она очень любила вас!
- А мой отец?
- Твоего отца звали Натаниел Торн. Я жду твой следующий вопрос, моя милая? Она протянула ко мне руки и заключила в свои объятия.
Признаться, я не понимала на тот момент времени, что теперь я чувствую и ощущаю. Всю свою сознательную жизнь я провела в неведении, не зная даже своего настоящего имени. И теперь, когда пробил час, и мне предстояло узнать о себе все – мне стало страшно. Одновременно с этим мне хотелось рыдать. Впервые, я ощутила себя кем-то, словно, встретилась сама с собой.
- Я не верю своим ушам, - воскликнула я в тот момент. Великая Шейла Хамсъ, вы – моя родная тетя! Скажите же, Шейла, как меня зовут? Я хочу немедленно знать свое имя!
- Ваше имя Катерина Торн и вы старинного рода, королевского, можно сказать. Процедура восстановления такой фамилии непроста, но у вас же есть свидетель! И этот свидетель я, моя милая племянница! Расскажите же теперь и вы, как случилось, что вы получили столь нелепое имя – Биби Момо?
- Я не знаю. Когда меня подобрал отшельник, живущий неподалеку от того места, где погибли оба моих родителя, ему показалось, что я назвала себя Биби Момо. По всей видимости, я пыталась сказать ему, что в том догорающем авто, которое я по-детски называла – биби находится моя мама. – Биби Мамо – гнусавила я, указывая пальцем на искореженный металл автомобиля. Об истории своего, как вы говорите – нелепого имени, я знаю лишь со слов моего спасителя, ставшего и моим воспитателем. Весь вечер мы проговорили без умолку.
Шейла достала все имеющиеся в ее распоряжении материалы – семейные фото, видео, картины. Впервые Я - Биби и Катерина в одном лице познакомилась со своей мамой и отцом, разглядывая их вблизи на фото и видеоматериалах. На мой вопрос, - есть ли у меня дедушки и бабушки, Шейла с великим сожалением сообщила мне, что их также нет среди живых.
- Дедушки и бабушки ни с той, ни с другой сторон не смогли пережить трагедию. Первым от инфаркта скончался наш с Лили папа. А мама всего на полгода пережила его. Они оба очень любили тебя. Признаюсь, я даже ревновала их к тебе.
Лили, уезжая с твоим отцом в отпуск или просто на дачу, часто оставляла тебя у нас. В тот злополучный вечер они приехали к нам, чтобы забрать тебя домой.
Несмотря на уговоры нашей мамы – остаться на ночь с тем, чтобы отправиться домой рано утром Лили и Владимир ответили отказом.
Близилась ночь, когда мы проводили вас в путь. Я помню, как ты помахала нам своей пухлой ручонкой. Ты была очень милой девочкой. Шейла хлюпала носом при этих словах, изредка поднимая глаза к потолку. Таким образом, она сдерживала поток слез, готовый вырваться лавиной из ее глаз.
Я же со своей стороны, не скрывая слез, ревела белугой. Но когда Шейла мне протянула свой носовой платок, я утерла свои глаза и нос и улыбнулась, наконец.
- Это так прекрасно! - Заявила я. – Узнать, наконец, кто ты! Я, по-настоящему, счастлива!    
Шейла решает, что я должна остаться у нее.
Я с радостью приняла решение тети - статься жить у нее. Так начался новый этап моей жизни.
Вскоре, незаметно для себя самой, я начала проникаться делами своей тети по имени Шейла Хамсъ.
Мне нравится не только наблюдать за ее действиями в распутывании весьма хитроумных дел, но и перенимать опыт. Надо отдать ей должное, она со своей стороны также с большим удовольствием отмечала мой живой интерес к ее делам. Мал по малу, она даже начала отмечать мой «несомненный талант к сыскной работе, но несколько иного толка».
- Своим необъяснимым мастерством, ты как бы видишь больше и объемнее. По – началу Шейла относила мои неординарные способности к свойствам юного возраста, но со временем, отмечая некоторые мои успехи в данной области, она все больше поощряла мои занятия оккультными науками.
Таким образом, началась совместная работа весьма одаренных личностей. Несмотря на разницу в возрасте, эта работа продолжается и по сей день.
В процессе работы, мы договорились называть в «целях конспирации» друг друга на Вы.
Я переменила свою фамилию в документах с Биби Момо на Катерину Торн, тем самым, подтвердив по требованию Шейлы Хамсъ свое родство с нею, но сохранила при этом, по собственному настоянию, псевдоним, под которым меня знали и любили многие.
 Шейла поддержала меня и в этом вопросе, и я была ей очень признательна за это.       


Глава 3
Персидский зонт

Утро выдалось свежим, но туманным. Мы обе ожидали нашу гостью, которая приходила к нам накануне вечером. Шейла завтракала, когда я вошла в кабинет. Бросив острый взгляд в сторону, висевшего перед ней зеркала в огромной золоченной раме и заметив в нем мое отражение, Шейла Хамсъ кивнула мне головой в знак приветствия, после чего пригласила присоединиться к ней.
В ответ на ее предложение, прозвучавшее как приказ, я присела рядом и налила себе чашечку кофе.
Как только я отпила несколько глоточков ароматного напитка и похвалила ее, она, взглянув на меня поверх своих позолоченных очков, произнесла скрипучим голосом: 
- Вам тоже предстоит работа, моя дорогая. Вы готовы?
- Как всегда, – улыбнулась ей в ответ. – В чем она состоит?
- Для начала, взгляните, на тот зонт, что лежит на камине. При входе в кабинет, я уже обратила на него внимание. Но любопытство не входило в число моих отличительных черт. Отставив в сторону свой завтрак, я подошла к камину.   
- Занимательная вещица, надо сказать! – отметила я, взяв зонт в руки – просто удивительно хорош. Двустороннее полотно, искусно сотканное из серебряных нитей, прямо-таки приводит в восторг. - «Интересно – чей он?»
- А вы угадайте! – глаза Шейлы метнули в мою сторону загадочные искорки.
- Вы читаете мои мысли, дорогая тетя?
- Разумеется, нет. Но мой метод дает возможность строить различного рода догадки, а интуиция лишь помогает выудить из большого числа предположений верное решение.
- Скорее это мой метод, нежели ваш. Но не столь важно. - Я попытаюсь угадать.
Скорей всего, его оставила вчерашним вечером в районе девяти часов дама средних лет. При этих словах я взглянула в сторону Шейлы.
Заметив ее одобрительный взгляд, я продолжила. - Наверное, она его забыла. Но забыла она его не просто так. При этих словах брови Шейлы Хамсъ сошлись на переносице.
- Скорей всего, бедняжка была взволнована или даже напугана. Проще говоря - голова ее была забита чем-то, что ей мешало мыслить здраво, - протараторила я под конец. И для пущей убедительности, вовсе пошла в атаку:
- А вы, как всегда в этот вечер, зависли в своем казино! Ведь так?
- Разумеется! Вы же знаете, моя дорогая племянница, я, как никто другой, понимаю толк в картах. Тренинг мозга еще никому не повредил. А если говорить о посетительнице, то здесь вы абсолютно правы! Она была очень взволнована. Об этом мне сообщила ранним утром мадам Лидия. До встречи с нашей посетительницей, я хотела бы знать о ней как можно больше. Попытайтесь, моя дорогая, вашими методами выжать всю возможную информацию из этого предмета. Попытайтесь понять его внутреннюю природу.
Между тем, меня уже заинтересовала ручка зонта. Она была выточена из цельного куска дерева и отполирована до блеска. Поверх нее располагался широкий серебряный браслет, инкрустированный надписью на совершенно непонятном мне языке и украшенный черным, как антрацит камнем.
В обрамлении из серебра высшей пробы, переливаясь всеми своими многочисленными гранями, он воспринимался глазом подобно живому существу, наполненному невероятной силой и, вместе с тем, отвратительной жесткостью.
Витиевато выполненная, дарственная надпись струилась в моих руках ползущей рептилией. Настал мой черед медитировать на загадочном предмете.

Медитация на зонтике.
Прикрыв глаза, я тут же ощутила чувство полета. Лунная ночь. Перед моим виртуальным взором от края до края простирались луга, леса и перелески.
Вдали я заметила кромку воды и направила свой восхитительный полет в ее сторону. Подлетев поближе, я снизилась, выбирая место для своей посадки.
Мой взгляд привлек высоченный утес, на краю которого самым невероятным образом разместилось огромное дерево, похожее на королевский кедр.
Опустившись рядом с ним, я – вернее та, что в этот миг сидела во мне, почувствовала приближение конца пути.
Нестерпимая тоска костлявой рукой сжало сердце. Ноги сами собой подвели ее к краю утеса. Со страхом и вожделением я, вернее она, взглянула вниз. Там, поблескивая волшебным изумрудом в свете едва народившейся луны, волны дикого лесного озера магнитом тянули в пучину своих глубоких вод.
Страх захлестнул ее и меня, пробежав мурашками по телу. Сделав усилие, я отступила назад и почувствовала опору всей своей спиной. Подняв глаза кверху, я убедилась – это был королевский кедр. Именно его ветви поглаживали меня по голове и плечам, словно, успокаивали ее и меня. Я успокоилась и, затем открыла глаза.
Шейла Хамсъ, пристально смотрела на меня.
- Вижу, тебе удалось проникнуть в тайну зонта. Мне не терпится узнать – что было там в этом твоем виртуале?
В последнее время Шейла все чаще и чаще обращалась к моими изысканиям. И это, признаться, радовало меня. Отложив в сторону злополучный зонт, я без утайки поведала ей о картинах, пригрезившихся мне. 
- В истории зонта спрятана тайна! – вдруг полушепотом заговорила я. Мне казалось в тот момент – заговори я громко, на нас может обрушиться нечто, совершенно враждебное. – У меня есть полное ощущение, что его владелица подвержена большой опасности!
- Я так и думала, - кивнула Шейла, присаживаясь рядом со мной.
Как и откуда могла знать об этом моя патронесса, я вряд ли пойму. У нее свои методы, недоступные моему мировосприятию. Надеюсь, когда-нибудь я смогу овладеть ими. Пока я предавалась своим размышлениям, она сама ответила на мучивший меня вопрос.
- О том, что зонт несет в себе тайну, почувствовала даже наша кошка! Кис, кис, кис – позвала Шейла негромким голосом свою любимицу, но ответа не последовало. – Вот видишь, Биби, ее нет!
- Вот, как?
- Именно, так, Биби! Со вчерашнего вечера ее след в доме простыл. Даже молоко осталось в миске нетронутым! Мадам Лидия вместе с Розамундой с самого утра обыскали все закоулки в округе. Ее нигде нет!
- Так вот же она - ваша Кити! Я указала пальцем в сторону камина. Свернувшись калачиком, так называемая «потеря», время от времени поблескивала на нас своими изумрудными глазками. Свой пушистый хвост она откинула на злополучный зонт.
- И впрямь! - Шейла приблизилась к кошке. – Где тебя носило, моя дорогая? – обратилась она с расспросами к своей любимице, поглаживая ее по дымчатой шерстке.
В ответ на ее ласки, проказница прикрыла глазки и заурчала. Я же, со своей стороны, с большим удовольствием наблюдала за идиллической картинкой. Повернув ко мне свое лицо, Шейла улыбнулась, что с нею случалось весьма редко.
- Поздравляю вас, моя милая. И на этот раз вы проявили большую наблюдательность. Оставив кошку в покое, она прошла к своему столу, на котором дымился, еще не успевший остыть, чай и кофе.
Утро заканчивалось и до прихода загадочной посетительницы оставалось совсем немного времени. Надо было успеть закончить свой завтрак.

                ***

- И так сверим часы, - произнесла Шейла, подходя к напольным часам старинного образца. - С минуты на минуту здесь появиться наша клиентка. Надо быть во всеоружии!
 Биби, вы чувствуете ее приближение? Да, действительно.
Стоя у окна, я уже обратила внимание на припаркованный неподалеку неизвестный мне автомобиль.
Он имел потрясающе красивый окрас - цвета бургундского вина. Небольшая гроздь темного винограда украшала его ветровое стекло. По всей видимости, именно она придавала свежесть и приятный аромат салону, столь великолепного авто. 
Вскоре дверца автомобиля распахнулась и из него вышла статная брюнетка, вполне соответствовавшая стандартам своего автомобиля. Несомненным украшением женщины, лет сорока, являлись ее огромные изумрудные глаза.
Темный кожаный плащ средней длинны и широкого кроя скрывал ее изящную, на первый взгляд, фигуру, но в полной мере открывал ее стройные ноги, облаченные в черные лаковые туфли на высоком каблуке.
Гармоничным завершением ее внешнего облика являлась маленькая изящная сумочка, свисающая на длинном ремешке с ее плеча.
Пройдя дорогу, незнакомка подняла свои великолепные глаза в сторону нашего дома. Казалось, свет их проникает далеко за рамки триплекса моего окна. 
Заметив это, я отступила на шаг в глубину комнаты. Сердце мое затрепетало, как только я узнала ее.
- «Что привело ее к нам? Как она? Удалось ли ей справиться с теми трагическими событиями, произошедшими с нею»? Эти и множество других вопросов один за другим возникали в моей голове, но пока - все они оставались без ответа.   
- Вы не ответили на мой вопрос, Биби! – услышав голос Шейлы позади себя, я вздрогнула. Вслед за мной она незаметно подошла к окну.
- Это, она? Я кивнула в ответ. – Вы знакомы?
- Скорее да, чем нет.
- Вот, как? У нас нет времени обсудить этот вопрос теперь. Так, что – подождем.
Сказав это, она направилась к своему столу и заняла кресло, повернутое своей спиной ко входу. Лицо же Шейлы Хамсъ при этом отражалось в зеркале, таким образом, что в нем отражалось буквально все пространство кабинета, располагаемое за ее спиной
Таков был стиль ее работы. Прежде, чем начать задавать свои вопросы, она должна была самым тщательным образом изучить, входящего к ней в кабинет, клиента. В этом ей несомненную услугу оказывало, зеркало, висевшее прямо над ее головой.
                ***
Звонок в дверь, не заставил себя долго ждать. Вслед за этим из приемной секретаря послышались приглушенные голоса, и вскоре в комнату заглянула симпатичная мордашка Ларочки, временно заменяющая захворавшую мадам Лидию.
- К вам пришли, - звонко сообщила Ларочка и тут же скрылась. Разумеется, Шейла была раздосадована.
- Безобразие, - прошипела она. Разве так докладывают!? Я прошу вас, Биби, проинструктируйте как-нибудь в свободное от работы время эту новую «секретаршу». Ей надлежит знать - как надо себя вести в этом доме. Если этим займусь я, все может закончится - увольнением!
- Разумеется. Ни о чем не беспокойтесь, - процедила я сквозь зубы, заметив нашу клиентку уже в дверях. Этот разговор не был предназначен для ее ушей.
Войдя в комнату и увидев меня, она немедленно всплеснула руками.
- Катя, боже мой! Вы здесь?! Как я рада! - она прильнула ко мне, стиснув меня в своих объятиях.
В моем горле мгновенно образовался комок, а на глаза навернулись слезы. Словно окаменев, я не сразу могла выразить внезапно нахлынувшие на меня чувства. А она, отпрянув и крепко ухватив меня за обе руки, с неописуемым восторгом разглядывала меня. 
- Вы переменились, - произнесла она материнским тоном, - повзрослели и, конечно же, похорошели! Как я рада! – приговаривала она, не находя иных слов. Но затем, собравшись с духом, забросала меня вопросами. - Как вы? Где вы?
- Спасибо. У меня все хорошо. Как вы, Мария?
- Я?! – она внезапно опустила мои руки и отступила на шаг. – Я пришла сюда за помощью. А что привело вас в этот дом? Вам понадобилась помощь сыщика? 
- Нет, что вы! Я здесь по долгу службы.
- Ты здесь по долгу службы? А как же университет? Как твоя мечта стать психологом?
- Я перевелась на заочное отделение и не жалею об этом. И теперь я экстрасенс.
- Катя?! Не может быть? Она стояла передо мной, не зная, что сказать и как реагировать на это совершенно новое для нее известие.
- Да, наша Биби стала известной личностью! - внезапно, подошедшая к нам Шейла Хамсъ, возложила свою руку на мое плечо, как бы давая тем самым понять нашей гостье, кто в доме хозяин – И, я не ошиблась – вы все-таки знакомы?! Она сверлила нас испепеляющим взглядом при этом.
- Вы как всегда прозорливы, госпожа Шейла Хамсъ. Мы, действительно, знакомы. И достаточно хорошо, - при этих словах я перевела свой взгляд в сторону Марии Наталин.
Та поняла меня правильно и тут же представилась:
- О Шейла Хамсъ! – воскликнула она. – Я так много слышала о вас хорошего! Мое имя Мария Серафимова и я рада знакомству с вами. 
- Внезапно - достаточно сдержанно ответила на восторженное приветствие Марии Шейла Хамсъ. При этом она взирала на Марию сверху вниз, сверля ее взглядом. Со стороны ее действия в отношении новой знакомой можно было расценить, как пренебрежение или неприязнь, но на самом деле все обстояло совершенно иначе.
Ее взгляд выражал лишь профессиональный интерес. Все без исключения, кто знал ее и ценил, говорили о ней, как об исключительно талантливом и прозорливом детективе.
Возбуждали в ней интерес дела, требующие в своем решении колоссального напряжения физики и мощного умственного труда. А свой метод она именовала – «классика жанра или чудодейственный фантом». Работать с нею было удовольствием для меня. Ведь она была ко всему прочему и моей тетей.               
- Что ж, Мария Наталин Серафимова, прошу садиться.
Шейла указала ей на кресло для посетителей. Мария поблагодарила ее и присела в кресло напротив меня. Подождав, пока наша гостья устроится удобнее, Шейла направилась к камину и взяла в руки зонт, оставленный  нашей гостьей, вчерашним вечером. 
- Это, ваш предмет? – холодным тоном спросила она, по-прежнему, хищно буравя ее взглядом. Знаменитый на весь округ детектив сама была эффектной женщиной, и подобно каждой из нас весьма ревностно относилась к конкурентной красоте.
А красота Марии была несомненной. Попадись она на кисть настоящего академического художника, миру могла явиться истина. Свет, исходящий из глубины ее глаз, проникал в душу и очаровывал.
Это не могло укрыться от зоркого взгляда столь прозорливой «львицы», как Шейла. Ее широкая дежурная улыбка не шла ни в какое сравнение с очаровательной, но немного растерянной Марии. Казалось, сам ангел спустился к нам с небес, озарив комнату и все пространство вокруг своим чарующим светом.
- Боже! - промолвила женщина. – Я уж и не надеялась найти его.
- Этот зонт подарен вам мужем?
- Да, конечно. Но как вы догадались? Мало, кто знает об этом? – при этих словах, Мария воззрилась на Шейлу снизу вверх. Но, встретившись с нею взглядом, словно, спохватилась, – Ах, да! Извините. Я упустила весьма существенную деталь - вы же известнейший детектив. Вы правы. Это, действительно подарок моего мужа и потому он очень дорог мне. Не понимаю, как я могла его оставить! Забыть! Казалось, еще немного и слезы благодарности прольются из глаз Марии Наталин. Но Мария сдержала себя.
- Мой муж, - продолжила она свое повествование, - потомок древнего дворянского рода Серафимов. И он часто бывает на родине своих предков. Именно оттуда он и привез этот необычайный подарок. Она с нежностью провела по ручке зонта. Чем я могу отблагодарить вас?
- Не стоит благодарностей. Ведь он ваш?
- Разумеется, - Мария растерянно взглянула на нее, затем на меня, как бы желая обрести союзника в моих глазах. И обрела.
Я сжала ее ладонь в своей руке, стараясь придать женщине бодрости духа. Затем, проговаривая отчетливо каждое слово, предложила ей рассказать о себе, а также поведать о причине, понудившей ее, обратиться к нам.
- Вам не о чем беспокоится, Мария. Здесь ваши друзья и потому вы в полной мере можете доверять нам. Со своей стороны мы готовы оказать вам всяческую поддержку, если вы в ней нуждаетесь, конечно.
Я сознавала, что произношу дежурные фразы, но вместе с тем мне хотелось вложить в мои слова как можно больше тепла и понимания.   
- Да, расскажите о себе, - все еще холодно добавила Шейла. – И что привело вас к нам? Закурив сигарету, Шейла, оставила нас наедине. Сама же направилась к своему столу и заняла там, так называемую, «активную позицию стороннего наблюдателя».
Таков был и до сих пор остается стиль ее работы.
- Спасибо, Биби!  - промолвила несчастная женщина, одарив меня своим лучистым взглядом. – Можно я вас так буду называть по старой памяти? Между делом Шейла уже успела представить меня Марии в новом для меня свете. При этом она не забыла упомянуть мое настоящее имя и отметила нашу родственную связь.
Получив утвердительный ответ с моей стороны, она улыбнулась. Во мне еще больше укрепилось желание помочь ей.
                ***
- Я постараюсь изложить свою историю как можно более кратко. При этих словах она сглотнула комок в горле, мешающий ей говорить.
- Отлично, - произнесла я.
Мария, помните - сатана живет в деталях, потому я рекомендую вам не комкать свою историю. Со своей стороны мы, как можно более внимательно, постараемся выслушать вас.
Разумеется, последняя фраза предназначалась не только для Марии. Опосредовано она была адресована и Шейле Хамсъ. Порой достаточно небольшой ремарки или незначительного жеста, чтобы просьба была исполнена должным образом.
Именно сейчас я воспользовалась этим методом лишь потому, что лично была заинтересована в судьбе этой, столь близкой мне, женщины.

Глава 4
Манускрипт

- Мое полное имя Мария Серафимова, - начала свое повествование она. Мне сорок два года и на данный момент я состою в браке. Мой брак можно было бы вполне назвать счастливым, если бы не одно обстоятельство, которое омрачает всю мою жизнь. При этих словах Мария слегка замешкалась, комкая в своих тонких изящных руках небольшой кружевной носовой платок.
- Продолжайте, - послышался голос из-за «Зазеркалья». Именно в этот момент Шейла Хамсъ наблюдала за всем происходящим в отражении зеркала, висевшего перед ее глазами в раме старинного образца.
- Да, да! Извините, - Мария отпила глоток воды из стакана, переданного мной на ее столик.
- Причина, которая омрачает нам жизнь – это родовое проклятие.
- На чем основывается ваше предположение о родовом проклятии? И в чем оно выражается?
Голос Шейлы ничего хорошего не предрекал. Как человек реалистичный по натуре, ей претили такие понятия, как родовое проклятие. Она просто не переносила всей этой мистики-казуистики, так она любила называть подобные вещи.
– Всегда и всему можно найти научное объяснение, - говаривала она. Но когда в ее изысканиях время от времени возникали подобного рода проблемы, она с легкостью отмахивалась от них и высокомерно переадресовывала их мне, каждый раз сомневаясь в моих способностях.
Однако, несмотря на некоторое пренебрежительное отношение к моей профессии и, в особенности, когда мне удавалось довести, поставленную передо мной задачу, до логического конца - Шейла не скупилась на похвалы.
                ***
- На чем основывается мое предположение и в чем оно выражается? – задумчиво повторила вопрос Мария, заданный ей Шейлой Хамсъ.
- Оно основывается на фактах. У меня есть документ, подтверждающий сам факт проклятия. Это ответ на ваш первый вопрос. Далее, если вы позволите, я зачитаю вам этот документ. Ответ на ваш другой вопрос, - «в чем он выражается?» -  прост, но мучителен для меня.
Он выражается …, - при этих словах она украдкой взглянула на меня, затем, отведя глаза в сторону, словно, выдохнула.  Он выражается в череде самоубийств в нашей семье. Я отвернулась, стараясь не смотреть ей в глаза.
- Вот, как? – удивилась Шейла. - Череда самоубийств в семье?! Я расцениваю это, как весьма прискорбный факт. Но, с другой стороны, - Шейла поднялась со стула, подходя к нам.
– Я должна извиниться перед вами госпожа Мария. Данный факт не является актом преступления со стороны третьих лиц и потому не может являться предметом для расследования. Вы понимаете, о чем я говорю?
Та в ответ кивнула головой, в полной мере сознавая безнадежность своей просьбы. Казалось, у нее больше не осталось ни сил, ни аргументов, чтобы продолжить настаивать на своей просьбе.
Шейла же Хамсъ в это время, не обращая внимания на состояние несчастной женщины, прохаживаясь вдоль ковровой дорожки с сигаретой в руке и продолжила свое нравоучение:
- Самоубийства не в нашей компетенции, мадам. В большей степени теперь вы нуждаетесь в посещении священнослужителей, нежели в нашей помощи.
Шейла Хамсъ остановилась перед Марией Наталин, - Я повторюсь, мадам. К сожалению – мы не в силах вам ничем помочь! Прощайте!
После этих слов, закончив свой монолог, она вновь направилась к столу, тем самым, давая понять, - вопрос исчерпан и разговор окончен.
               
                ***
Наблюдая за тем, как Мария тяжело поднимается с кресла, чтобы кинуть нас раз и навсегда.
Но, некий дух сопротивления и несправедливости происходящего восстал во мне. Набравшись храбрости, я обратилась к Шейле с некоторым напоминанием.
- Госпожа Хамсъ, прошу вас, не делайте скоропалительных выводов. При этом, брошенный ею в мою сторону взгляд, казалось, готов был испепелить меня.
Но, не обращая внимания, я решила напомнить ей об одном весьма курьезном случае из ее же практики расследования. По своим характеристикам, он напоминал историю Марии Наталин. На свой страх и риск, я решила напомнить детекдиве о нем.
Остановив жестом Марию Наталин, предложила ей остаться. И тут же предложила Шейле - выслушать меня. В ответ она промолчала.
- Разве вы, как детектив, забыли тот случай о мнимом самоубийстве, когда в деле была задействована страховая компания? Помнится, он также был запутан и окружен ореолом мистики! Вспомните, с каким блеском вы тогда раскрыли факт манипулирования и мошенничества! Разве не вы обрекли целую банду преступников на пожизненное заключение?
В ответ на мои слова, Шейла тряхнула копной своих роскошных рыжих волос и, судя по всему, задумалась. Затем, встав из-за стола, она вновь приблизилась к нам. 
- Что ж, Биби Момо! – покровительственно произнесла она. - Иногда вы бываете весьма убедительны. Затем она обратилась к Марии.
– Вам повезло, мадам. В лице Биби, вы имеете хорошего друга и весьма сочувствующего человека. Дорожите этой дружбой. Я же со своей стороны, внимательно выслушаю вашу историю до самого конца.
Но имейте ввиду, моя милая, гарантировать, что либо, я вам не могу.
Наверняка, вы знаете, я берусь только за особо важные дела. На остальное у меня просто нет времени. А теперь - продолжим.   
               
                ***
Шейла Хамсъ согласилась выслушать историю, так называемого, «родового проклятия семейства Серафимовых» до логического конца.
Мария продолжила свой рассказ, который изобиловал многочисленными подробностями.
- Некоторое время назад, - начала она, - когда казалось, что в семье тишь да благодать, на наш адрес пришло почтовое отправление.
На конверте в качестве обратного адреса стоял штемпель неизвестного нам юридического лица. В нем говорилось, что, наш дядя по имени Фил Серафим оставил этот мир на девяносто девятом году своей жизни. Уход его был омрачен к неминуемой смерти.
Причина, как следовало из сообщения родителей моего мужа, была признана самоубийственной, поскольку не было обнаружено ни одного следа насилия.
К письму было приложено приглашение для поездки за границу с целью захоронения несчастного дяди Фила и, одновременно, принятия на себя некоторых обязательств наследования.
На тот момент мой муж был занят вступлением в новую должность, что являлось очень важным событием для него. В права наследования вступил отец моего мужа.
- Велико ли было наследство?
- С точностью до мелочей я ответить не могу, но известно, что велико.
С другой стороны, как предполагал сам наследник, большая часть его отошла неизвестному получателю. На все вопросы по этому делу отец Вольдемара получал весьма уклончивые ответы. Но он решил не отступать и намеревался добиться справедливости по вопросу наследования.   
По прошествии некоторого времени – двух, может быть трех недель, в наш адрес вновь приходит сообщение. На этот раз это была телеграмма. Вслед за этим раздается тревожный междугородний звонок.
В телефонном разговоре теперь уже поверенный в делах отца Вольдемара сообщал нам о его внезапной кончине. Отчет по данному трагическому факту, представленный в материалах дела, повествовал вновь о самоубийстве.
Кроме всего прочего, поверенный в делах отца Вольдемара, приглашал его для оглашения завещания и немедленного вступления в права наследования.
Не смотря на, казалось бы, отменное на первый взгляд здоровье, события последних дней выбили моего мужа из колеи, и он с обширнейшим инфарктом попадает в реанимацию. Похороны отца проходят без его участия.
               
                ***
Вместе с тем события приобретают все более определенные черты. Поверенный пересылает в наш адрес «манускрипт», написанный рукой нашего дяди Фила Серафима – ныне уже покойного.
В приписке к сопроводительному письму он сообщает, что манускрипт был найден в спальне их отца после вышеупомянутых событий.
Ознакомившись с ним, мы пришли в полное замешательство. Ведь речь в данном манускрипте велась о благополучии всей нашей семьи. В ходе обсуждения содержимого этой страшной, на мой взгляд, рукописи я высказалась за то, чтобы немедленно обратиться куда следует и просить совета.
Но Вольдемар категорически воспротивился этому, мотивируя свой отказ предпринимать какие-либо действия «сомнительному документу», считая его полной чушью.
Он также настоял на том, чтобы и я со своей стороны не вздумала предпринимать какие-либо действия. Это могло вызвать нездоровый интерес прессы к нашей семье и стать достоянием гласности не только во всей округе, но и за ее пределами. Ведь его имя известно во многих регионах страны и даже за рубежом.
Далее он продолжил. - Эти нездоровые измышления могут стать, известны нашим сыновьям и, неизвестно как прореагирует на них не совсем еще устоявшаяся психика. Нельзя этого допустить ни в коей мере! – восклицал он, горячась. На том разговор наш был окончен раз и навсегда.
                ***
После этого прошло несколько месяцев. Мы более не возвращались к разговору о проклятии. Так прошло лето, затем наступила осень. Казалось бы, все шло своим чередом.
Вольдемар, вступил в наследство, получил повышение по службе. Мой бизнес процветал и развивался. Лишь одно доставляло нам горечи – нас тревожила судьба нашего старшего сына.
Он забросил учебу в университете, и все свое время проводил на утесе. Там располагалась обсерватория, выстроенная и оборудованная по последнему слову техники его дедом, когда тот вышел на пенсию.
Однако, близилось время призыва и ему, естественно, грозила армия. На наш вопрос, - чем ты намерен заниматься? У него был один ответ, - не знаю или еще не решил.
С тем, чтобы он не болтался без дела, я предложила ему стать моим помощником. Вскоре он поступил в охрану одного из моих бутиков. Нельзя сказать, что порученная ему работа очень уж ему нравилась, но, надо отдать ему должное, справлялся он с нею хорошо. Нареканий со стороны персонала в его адрес не поступало. Но большого рвения в исполнении своих обязанностей они также не отмечали.
Время шло. Постепенно он прижился в коллективе, вернее сказать, растворился в нем.
Однажды он обратился ко мне с просьбой – позволить ему оставаться на ночь в бутике. На мой вопрос, - чем вызвано его желание, он отвечал просто и убедительно.
- Мама, разве ты не заметила, как я уже вырос. Мне хочется иметь свой собственный мир – просто жить отдельно.
Мы разговорились.
- Да, действительно, как я могла не заметить, каким взрослым ты стал и потрясающе красивым. Извини меня, мой мальчик! На самом деле мне вовсе не хотелось отпускать своего любимца на вольные хлеба. Я очень его любила, - помолчав немного, добавила, - и теперь люблю. Несмотря на свое нежелание – отпускать его от себя, я все же предложила приобрести ему небольшое жилье, на что он ответил отказом.
- А зачем? – спросил он, чем очень удивил меня. - Мне скоро в армию.
- Ты собрался в армию?! – ужаснулась я тогда. – Там неспокойно сейчас. И я бы вовсе не хотела лишиться тебя!
- Мама, прошу тебя, - возразил он мне, - не криви душой. Ведь вы с папой давно решили, что я должен пойти в армию, несмотря ни на что.
До сих пор я жалею, что промолчала в тот момент. Я, действительно, не знала, что предпринять. Нам казалось, если наш старший сын останется на гражданке без желания учиться и чего-то достичь в жизни, это может привести к плачевным результатам.
Столько искушений для молодого человека вокруг. Наркотики, пиво, секс. Замечая, как светятся лихорадочным блеском его глаза, мы, конечно же, в первую очередь думали о наркотиках и только потом о пиве, водке и многом другом. Признаемся, мы оба боялись за своих детей. Помнится, я спросила его тогда:
- Ответь мне, Алекс, милый, чего на самом деле ты хотел бы от этой жизни.
- Ничего особенного, - ответил он тогда, осветив своей мягкой улыбкой пространство вокруг себя. - Я полюбил девушку и хотел бы составить ей счастье.
Признаюсь, это стало полной неожиданностью для меня. Ведь, на мой взгляд, он был великим скромником и появление в его жизни девушки, просто ошеломило меня.  Не дожидаясь моей реакции на свое заявление о женитьбе, он продолжил.
- Еще я знаю точно, чего не хочу. Я не хочу идти в армию. Но полагаю, вы не разделяете мою точку зрения, к сожалению.
- Ты напрасно думаешь, что мы не разделяем твою точку зрения. Напротив. Мы целиком и полностью – за! Но мы не видим твоих устремлений и тем более не в силах побороть эту военную машину. Ты же знаешь, как долго и мучительно мы боролись за тебя, но надо признать на этот раз, скорее всего, мы проиграем. Ты мог бы продолжить свою учебу, жениться, завести детей и не думать об армии, но ты же не хочешь пойти нам навстречу.
- Там, где я учился до недавнего времени, мне скучно. Я не вижу смысла оставаться на этой кафедре.
- Тогда выбери другую! Мы с папой посодействуем тебе перевестись. Сделай же что-нибудь! Ведь мы так любим и беспокоимся о тебе. И потом, ответь мне - кто она твоя избранница? 
- Я обязательно познакомлю вас с нею. Сейчас она находится в очень важной командировке, от которой зависит ее будущая деятельность.
- Как ее имя? Чем она занимается? Она хорошая девушка?
- Слишком много вопросов, мама. Все потом, а пока…Мама, милая! – он обнял меня за плечи. – Я вижу, как ты устала. Почему бы тебе не съездить куда-нибудь – отдохнуть. Ты изнуряешь себя. И все ради чего? Ради нас? Поверь, мы не стоим того.
Хочешь совет твоего старшего сына? Сдай всю свою недвижимость в аренду и наслаждайся жизнью! Ты ведь еще так молода и красива. Помнишь, я с детских лет говорил, и всегда буду говорить - ты самая красивая мама на свете.
А за меня не беспокойся. У меня все будет хорошо. Вот увидишь! Я тебе обещаю. Послушай меня и постарайся жить не только ради нас, но и немного для себя. Обещаешь?
Помнится в тот момент я обронила слезу на грудь моего взрослого сына. Я очень его любила и, действительно, устала. И сейчас…Она вновь замолчала.
               
                ***
Надо признаться - и я, и Шейла также молчали. Мы обе потупили свой взор, как бы давая передохнуть нашей посетительнице.
- Я, наверное, утомила вас своим рассказом? – задала свой вопрос Мария, глядя на нас своим лучистым взглядом. - Но вы сами говорили, в деле важна любая деталь.
- Вовсе нет! - неожиданно возразила, прежде холодная Хамсъ. - Если вы не слишком устали, тогда мы можем продолжить. Но прежде…Биби, прикажи подать нам кофе или чай. Что вы будете пить, мадам Мария? 
- Спасибо, госпожа Шейла и вам, Биби, тоже спасибо! У меня будет небольшая просьба к вам обеим.
Если можно, я оставлю вам данный документ, так называемый манускрипт, для ознакомления. Он достаточно пространен и велик и потребуется время для ознакомления с ним и осмысления его содержания. Сама же я, признаюсь, не в силах продолжать дальнейшую нашу беседу. Слишком тяжело будет для меня ее продолжение. Как вы посмотрите на это?
- Я думаю, мы примем ваше предложение и посвятим сегодня день изучению данного документа, а завтра в это же самое время, если вас не затруднит, вновь - добро пожаловать к нам. Хотя!
Шейла Хамсъ поднялась со своего рабочего кресла и подошла к нам. Почему бы вам не пригласить нас с Биби к себе в гости – в свой загородный дом. Последние дела доставили нам слишком много хлопот. К тому же их расследование нам пришлось распутывать, не выезжая за пределы мегаполиса. Глоток свежего воздуха вовсе не повредит нам. Не так ли, Биби Момо?
 В ответ, я кивнула головой. Идея моей тети вовсе не вдохновляла меня, но, с другой стороны, в любом случае, если мы взялись за это дело, нам следовало побывать на месте предполагаемого преступления.
- Вы согласны пригласить нас к себе в дом?
- С огромной радостью! – воскликнула Мария, не находя более подходящих слов. 
- А я? В дверях неожиданно обозначилось симпатичная мордашка Ларочки.
- А вы, моя милая, уволены!
- За что? – брови Ларочки взметнулись наверх, ноздри крохотного носика затрепетали. – Что я вам такого сделала! Почему вы такая злобная, Шейла Хамсъ? А-а-а, - завопила Ларочка, захлебываясь слезами.
Дверь с силой захлопнулась. Вдали послышались цокающие шаги. Я набрала телефон Ларочки, когда услышала в трубке, - Что надо? – спокойно заявила, чтобы она немедленно вернулась и извинилась перед госпожой Шейлой Хамсъ.
- Иначе, продолжила я, - мне придется огорчить твою тетю, которая поручилась за тебя перед родителями и еще – я могу навести на тебя порчу! Ты меня поняла?
- Ладно, - буркнула Ларочка и, вскоре цоканье ее шагов приблизилось и затаилось под дверью. Немного выждав, я звякнула в серебряный колокольчик.  Ларочка вошла.
- И так! – я постаралась предать своему голосу большей убедительности.
- Шейлочка Хамсъ! – возопила Ларочка, - Простите меня, пожалуйста! Я так больше не буду…у…у!  - Сознавая, что слов, произнесенных ранее недостаточно, немедленно добавила - честное слово! Затем уставилась немигающим взором на «противную детекдиву».
– «Вруша» - подумала я, но выводить сейчас же на чистую воду не входило в мои планы. Не подошло то время.
- Ступайте, милочка, и принесите нам кофе, - судя по всему, и на этот раз Шейла простила свою новенькую помощницу.
- Спасибо, госпожа Шейлочка Хамсъ, - притворившись несчастной овечкой, пролепетала Ларочка, вы сама доброта! Проходя же мимо меня, она скорчила гримасу и показала мне язык.
 – «Ну, дождешься ты у меня! – подумала я и тут же забыла о ней. 
- Госпожа Шейла и вы – Биби! Что ж! Поскольку на сегодня мой визит завершен, я попрощаюсь с вами. Но с большим нетерпением буду ожидать вас завтра у себя дома. Вы можете захватить с собой и это славное дитя, - она указала глазами на дверь, за которыми только что скрылась Ларочка. Я рада оказать всем вам свое гостеприимство.
Передав в мои руки весьма объемный конверт с манускриптом, она поднялась с кресла. Вскоре, порощавшись, она вышла из комнаты, прижимая к своей груди драгоценный зонтик.
Ларочка сопроводила ее до дверей квартиры.
Подойдя к окну, мы молча наблюдали, как она проследовала к своему авто. Еще некоторое время она сидела в машине, не шелохнувшись, но вскоре мотор заурчал и, машина тронулась с места. Через мгновение она скрылась за поворотом. 

Как только машина цвета бургундского вина вместе с ее хозяйкой скрылась за поворотом, Шейла так же, как и я, проводившая ее своим взглядом из окна, повернулась ко мне лицом. Взгляд ее при этом выражал немой вопрос.
- Как вы находите ее? – она кивнула в сторону скрывшейся машины. Мой ответ был прост и лаконичен: 
- Я нахожу ее бесконечно несчастной. А вы?
- Я тоже. Биби. Вы ничего не хотите добавить к рассказу этой бедной женщины?
- Шейла впилась в меня своими черными глазками. Я молчала. Казалось бы, с какой такой стати, я должна была рассказывать ей о себе и о Марии.
Но, с другой стороны, Шейла Хамсъ была не только моей начальницей, наставницей, она была, прежде всего, моей родной тетей.
Именно, по этой причине, я должна быть откровенной. Она же не унималась.   
- Я немного поняла из того, о чем вы говорили с этой милой леди, но смею предположить, что ваше знакомство является несомненным. И почему об этом я узнаю в последнюю очередь?
- Но, Шейла!
- Никаких, но! – заявила она, как отрезала – Я должна знать о своих работниках все! Тем более эта ваша хорошо знакомая обратилась к нам за помощью. И вы, Биби Момо, как заинтересованное лицо, вполне можете быть отстранены от ведения этого дела! Ее взгляд предвещал грозу. 
- Разумеется, - согласилась я. - Вы вправе требовать от меня честности. Что ж! Если вы так настаиваете, я могу приоткрыть тайну нашего знакомства, хотя для меня лично, это составляет определенную трудность.
До сих пор я старалась, как могла, перечеркнуть мрачную страницу своей жизни, но как видно – не судьба! При этих словах, мне пришлось проглотить горький комок, казалось бы, застрявший в моем горле. Заметив мое смятение по этому поводу, Шейла смилостивилась и пошла на попятную. 
- Биби, детка! Если для вас эта тема закрыта раз и навсегда, тогда оставим все как есть! Но, если это не так – нам рано или поздно придется обратиться к этой теме и снять все возникающие недоразумения. Ты согласна с этим?
- Да – я согласна.
- И поверь мне, дорогая, я вовсе не горю желанием расстраивать тебя. Если нет, значит, нет! Забудем, - казалось, она была сама не своя от бестактности.
- Нет уж! – воспротивилась я. Рано или поздно, как вы говорите, все выплывет наружу. Потому я настаиваю на своем откровении!
- Что ж! Теперь это ваш выбор – говорить.
Видно было - по всему, что Шейла изготовилась выслушать меня. А я намеревалась, наконец, излить душу.
- Еще минуту назад вы успели многое услышать из того, что я лишь могу дополнить. И это дополнение являет собой ничтожную часть истории. Сделав глубокий вдох и задержав на некоторое время свое дыхание, я вскоре выдохнула.
- Я была знакома с ее сыном.
- Вот как! – на лице Шейлы лишь на доли секунды отразилось некоторое замешательство, затем оно вновь, как и прежде обрело бесстрастные черты. По всей видимости, в мгновение ей стало понятно многое, но она не стала прерывать меня.   
- Именно так! – продолжила я свой рассказ. - Более того, мы были близки к тому, чтобы пожениться.
- Выходит вы и есть та самая девушка, о которой упомянула в своем нынешнем рассказе Мария Наталин? Что же помешало вам устроить свой брак? – Шейла, судя по всему, была ошеломлена открывшимися перед нею фактами.
- Нам помешала его внезапная смерть.
                Глава 5
               
                Нам помешала его внезапная смерть.

Далее я не могла говорить. Лишь спустя время, набрав сил, продолжила.
- Боже мой, Биби – детка! Как жаль! Я знаю – он любил вас!
- Мне тоже хотелось бы так думать, но увы…
- После того, что произошло, я внезапно осознала – он вовсе не любил меня, если вдруг решился оставить меня навсегда, не сказав при этом ни единого слова. Он даже записки не оставил!
- Сидя друг против друга, мы обе молчали.
– Место любви в моем сердце заняла ненависть, - продолжила я свой рассказ. Его мать - Мария Серафимова всем сердцем принявшая меня ранее, в день его похорон приказала забыть ее телефон и никогда более не навещать ее. Я восприняла ее слова, как личное оскорбление и, навсегда, вычеркнула ее из своей жизни.
- Чем она мотивировала свою жестокую просьбу?
- Ты должна жить, - сказала она мне тогда, - и радоваться жизни. Я не могу дать тебе этой радости. В моей душе навсегда поселились грусть и уныние. Держись от меня подальше, детка, - так сказала она мне тогда - при нашем прощании.
В тот момент я не сразу осознала значение ее слов. Обида за себя не давала взглянуть на все происходящее другими глазами. Признаюсь, я была слепа на тот момент. Сама себе казалась ненужной и отвергнутой всеми.
- По прошествии времени, мне стал понятен смысл ее слов - она отреклась от меня во имя меня самой. Но вместе с тем, это было ее решение, а не мое. Я не должна была так просто отпускать ее от себя – ведь мы любили одного и того же человека.
  Вместо того, чтобы стать опорой друг другу – каждая из нас уединилась в своем несчастье. А сейчас, когда ей особенно тяжело, Шейла, я хотела бы исправить свою ошибку и понять – почему? Почему мой любимый ушел от меня, не попрощавшись. Так не должно быть, понимаешь!?         
- Понимаю, - коротко ответила на мой вопрос знаменитая Шейла Хамсъ.
И я была признательна ей за это.
                ***
Подойдя к окну, она запыхтела сигарой. Закончив курить, еще некоторое время стояла в задумчивости. Затем, села за журнальный столик, на котором лежал загадочный пакет с манускриптом.
Достав перчатки, она вскрыла конверт и взяла его в руки. Она просмотрела его беглым взглядом, затем понюхала его, после чего протянула мне.
- Вы тоже можете ознакомиться с ним. Но прежде я выскажу несколько соображений по поводу данного, так называемого, документа.
- Вы сомневаетесь в его подлинности? – спросила я. - Не знаю почему, но мне хотелось думать именно так.
- Не совсем, - с сомнением покачала головой Шейла Хамсъ. У меня нет оснований для сомнений, но кое-что все же смущает. Мне не нравится запах данного документа.
- Запах?!
- Именно, он. Писчая бумага имеет свойства – впитывать и запоминать запах на длительный период. Данный манускрипт имеет доминирующий запах женских духов.
- Но ведь это так естественно. Его держала в своих руках Мария Наталин. Отсюда и естественный запах женских духов.
- Разве вы не заметили, Биби, госпожа Серафимова относится к данному документу как к семейной реликвии и потому, прежде чем взять в руки данный документ, она надевает на руки специальные перчатки.
- Да, но я подумала, она одела их перед своим выходом из квартиры.
- Это, совсем не так. Прежде, чем выйти из квартиры она вновь их сняла. Разве вы не помните этого. Вы же сами пожимали на прощание ей руку. И потом она не может использовать духи вульгарис.
Запах ее личных духов наполнен изысканностью и шармом. Мне известна их марка. В аннотации, если мне не изменяет память говорится следующее - восхищают пьянящей свежестью солнечного мандарина и чистотой родниковой воды.
Вдохновенный пион сливается с аппетитной грушей в гармоничную симфонию чувств, которые олицетворяют обновление. И после чего Шейла с легкостью произнесла известную, дорогостоящую марку духов. Это Omnia Green Jade от Bvlgari.
- Шейла, я не перестаю восхищаться вашей проницательностью. Выходит, по - вашему, этом письмо побывало в руках другой особи?
- Возможно. Но эти данные требуют своего уточнения. Однако, этого мало!
- Что же еще?
- Кроме преобладающего запаха духов от манускрипта несет ладаном! Шейла поморщилась. В отличие от меня она терпеть не могла этот запах. Несколько раз, прогуливаясь мимо собора, я предпринимала попытки затащить Шейлу хотя бы просто, чтобы ознакомиться с его внутренним убранством, но каждый раз получала категорический отказ.
- Дался вам этот собор, дорогая Биби. Скажите же мне, на милость, что дают вам его нескончаемые посещения? Может быть, вы от этого становитесь умнее, богаче или, быть может, ваша личная жизнь приобретает оттенок благополучия? Ответьте же мне, Биби, ответьте.
В силу некоторой скромности своего характера мне претило лишний раз доказывать собственную состоятельность кому бы то ни было, даже глубокоуважаемой мною Шейле Хамсъ.
Надо признать я и сама не в полной мере была уверена в своем уме и благополучии. Вот и на этот раз, мне преподали уроки мастерства и сообразительности.
- Теперь ваша очередь. Я даю вам минуту для медитации на нем.
- Вас интересует мое мнение?
- Разумеется, моя дорогая! Мало того, ваши высказывания иногда приводят меня в восторг! – Шейла улыбнулась при этих словах, как мне показалось искренне.
Надев перчатки, я взяла в руки документ и прижала его к своей груди. Прикрыв глаза, вызвала образ своего духовного учителя- Христофора. Он не заставил себя долго ждать и вскоре занял подобающее ему место – над моей головой.
Вскоре обширный поток информации обрушился на меня. В круге огненного озера я заметила большую черную птицу. Ее попытки взлететь, каждый раз заканчивались неудачей. При ближайшем рассмотрении, я поняла кого напоминает мне эта птица.
Это был великолепный Черный лебедь. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы помочь птице вырваться из плена всепожирающего огня и, взмахнув крылами, наконец, оказаться в высоком небе, окутанного черными клубами дыма.
Несмотря на обожженные крылья, лебедю удалось опуститься на высокий скалистый утес с одиноко растущим древом с раскидистой кроной.
 Коснувшись земли, он обратился в Марию, что в очередной раз повергло меня в шок.
                ***
Вслед за этим перед моим взором возник небольшой, мастерски срубленный, деревянный собор. Красивый проповедник, ангельской наружности, в пурпурных одеждах осенял коленопреклоненную молодую девушку крестом.
Картина происходящего сплошь была пронизана шипящими змеями и разнообразными химерами, алчущих крови.
Женский пронзительный крик вновь разорвал мне душу. На этот раз я не проявила столь явный испуг, а медленно и неспешно, словно это не я, поблагодарив духовного наставника, открыла глаза.
Встретив напряженный взгляд Шейлы, я откинулась на спинку кресла и высказала желание немного поразмыслить прежде, чем пересказать увиденное мною.
- У нас мало времени, Биби. Мы должны начать действовать. Иначе…
- Вы правы. У нас мало времени. Я немедленно приступила к рассказу.
Окончив говорить, я замолчала, ожидая ее реакции, но она последовала не сразу. Еще некоторое время Шейла сидела, как мне казалось, в некоторой задумчивости.
Спустя время она, наконец, поднялась с кресла и, попыхивая предварительно раскуренной сигарой, прошлась вдоль кроваво-красной дорожки, занимавшей большую часть достаточно просторной комнаты.
Подойдя к камину, она провела свободной рукой по спине пригревшегося на нем животного, время от времени поблескивающего в нашу сторону своими изумрудно-зелеными глазами.
Казалось, она - кошка понимает, о чем мы говорим, и пытается поучаствовать в нашем разговоре. В ответ же на наше полное непонимание, лениво зевает. А что ей остается делать в таком разе? Только подставлять свою спинку для поглаживания.
Оставив кошку в покое, Шейла подошла ко мне. Разумеется, я хотела получить немного похвалы. Мне казалось, я заслужила ее. Но, как человек привыкший получать больше критики, нежели похвал, изготовилась вновь выслушать в свой адрес много иронии и недоверия.   
- Что ж, Биби, я поздравляю вас. Впервые наши точки зрения совпали.
- В чем же они совпали по-вашему? – я все еще силилась осознать увиденное мною. Как права все же Шейла. Я отличаюсь от своей подруги кардинально. Как сказала одна моя знакомая, - тебе все бог дал, только ума не достает.
Мои усилия понять, осознать ни к чему хорошему не приводили. И потому я приготовилась выслушать чужое мнение.
- Во-первых, нашей героине – именно ей, грозит большая опасность. Второе – в деле замешаны многие фигуранты. Наиболее заметны, опираясь на ваш мистический опыт и на мой великолепный нюх, я уже могу обозначить некоего священнослужителя, необычной наружности и вероисповедания, и молодую привлекательную особу. Оба они имеют непосредственное отношение к данному манускрипту.
- Вы совершенно правы, Шейла. Но я могу ошибаться в отношении внешнего виды наших потенциальных фигурантов. Цвет его рясы мне незнаком, но в действительности, это могла быть всего лишь игра моего воображения.
- Именно это нам и предстоит выяснить. И не только это, но и многое другое. Потому, Биби, приступайте. Давайте ознакомимся, наконец, с содержимым манускрипта.
Но перед этим, мне хотелось бы плотно пообедать и сделать несколько звонков. Вы согласны с тем, чтобы нам подали обед. Я желудком чувствую его приближение.
- А я носом. Мы обе при этом засмеялись.
                *  *  *
Александр Олин – крепкий орешек

В ожидании обеда, который готовил Чезаре, специализирующийся в ресторанном бизнесе все необходимое выписывал для Шейлы и меня из -за рубежа.
Я же занялась предварительным изучением манускрипта, а госпожа Хамсъ беспрерывно звонила по телефону. Покончив со звонками, она подошла ко мне.
- Я пригласила на обед нашего давнего друга – Александра Олина.
- Опять он! Признаюсь, мне Алекс неприятен.
- Чем же он так не нравится вам, Биби? Он весел, разговорчив и к тому же – балагур.
- Именно этим он мне и не нравится. Слишком болтлив и назойлив. Эти его анекдоты – так стары и пошлы. И потом эта его щетина на груди, которую он везде и всюду выставляет напоказ – вызывает во мне тошноту!
- О чем вы говорите Биби?! Он всегда тщательно выбрит и одухотворен. Нет, я не согласна с вами. Он очень опрятен. А его грудная поросль, напротив, вызывает восхищение. Нет, в этом я решительно не согласна с вами.
И потом его великолепный опыт в криминалистике! Двадцать лет в должности следователя по особо важным делам, на мой взгляд, дорогого стоит.
- А после того, как его погнали из органов, за так называемые превышения служебных полномочий, проще говоря, за пьянку. Как вы думаете, чем он сейчас занят?
- Чем, чем? Я прекрасно знаю, чем он занят. Он известный в наших кругах адвокат, состоятелен. У него есть имя, и он всегда готов угодить нам. Это дорого стоит.
- Разумеется, я ничего не имею против его помощи нам, но согласитесь Шейла, он - адвокат дьявола. Как говорится, отмазывает от тюрьмы отпетых мошенников. А это говорит не в его пользу.
- Что ж, Биби, я не отрицаю некоторый аморальный аспект его деятельности. Но, с другой стороны, на его плечах семья. И потом, преступники, совершившие проступок - имеют право на защиту. Вы же не станете, госпожа Момо, отрицать прописные истины?
Я не успела ответить на последний вопрос своей напарницы – звонок в дверь прервал нашу дискуссию. Вслед за этим я услышала громкие возгласы
Ларочки, открывшей входную дверь и, последовавший вслед за этим раскатистый смех господина Олина.
- Ай-я-яй! – стыдила Ларочка зарвавшегося проказника. – Вы такой старый Олень, а ведете себя непристойно. Как вам не стыдно! Вы же ни одной юбки мимо себя не пропускаете.
- В особенности, если эти юбки так коротки. Казалось, ржание старого мерина заполонило собой всю квартиру. А ведь квартира Шейлы занимала внушительную площадь. Войдя вслед за Шейлой в столовую, где обычно проходили наши обеды, я встретилась нос к носу с неприятным мне субъектом в лице господина Олина.
На его гладко выбритом самодовольном лице, как всегда, блуждала нахальная улыбка.
- О госпожа, Мимо! Как я рад вас лицезреть. Он тут же ринулся ко мне с целью - облобызать. Но я стремительно отвергла его поползновения. 
- Как вы отвратительны! – произнесла я. 
- Вы так милы, Катя, когда сердитесь, - при этих словах он дико хохотал.
- Отстаньте. Поговорим лучше о работе. Ведете себя, как ребенок.
- Прекратите свою перепалку! – возмутилась Шейла. – Как маленькие, в самом деле! – Обед стынет, да и Чезаре заждался. Как вам только не надоедает? При каждой встрече - одно и тоже! На мой взгляд – вы испытываете чувства друг к другу, и боитесь в этом признаться.
- О чем вы говорите, Шейла Хамс. К этому хаму я испытываю лишь одно чувство – неприязни.
- От ненависти до любви – один шаг! – парировал Олин. – А за хама вы ответите.
- Чем же? - ехидно спросила я его, усаживаясь за стол напротив его. В это время Чезаре, на голове которого красовался неизменный, огромный белый берет, поставил передо мной тарелку с супом, аромат которого давно гулял по дому. 
- Вызову вас на дуэль!
- На ложках, что ли? - при этих словах я поднесла первую ложку супа к своим губам.
Шейла, до моего прихода, веселившаяся от души над байками, которыми сыпал Олин в мое отсутствие, внезапно прекратила свой смех и сосредоточенно уставилась в свою тарелку.
Потому сделав незаметный знак Александру – не провоцировать меня, она, напялив на себя личину чопорности, продолжила обед. Некоторое время мы ели молча.
 Но вскоре, Александр, незаметно для себя и окружающих, вновь сыпал направо и налево анекдотами. Много раз, ранее уже слышанные нами, во мне они вызывали лишь легкую усмешку.
Шейла - веселилась от души. Она с легкостью забывала ранее рассказанные веселые истории и потому могла выслушивать их бесконечно, радуясь им как в первый раз.
Вскоре Чезаре разложил по тарелкам спагетти, не забыв в очередной раз наполнить наши бокалы великолепным белым вином. Мой оппонент предпочитал под любое блюдо выпить лишний раз рюмку водки.
- За прекрасных дам с! – вдохновенно произнес он и глотком осушил наполненную до краев рюмку водки. Не поморщившись, он нагло улыбнулся мне, хрустнув надкушенным огурцом.
 Я пригубила вино, затем склонилась к спагетти. Краем глаза заметила, как Шейла подсмеивается над нами. Казалось, в этот самый момент, ее губы беззвучно прошептали, - как дети, честное слово!
                ***
Чезаре, занявший место за спиной хозяйки, терпеливо дожидался дальнейших указаний. Он с явным удовольствием наблюдал за тем с каким аппетитом поглощается, приготовленная им и его прелестной итальянской помощницей, еда.
- Чезаре, для десерта накройте стол на террасе, будьте так любезны.
Просьба Шейлы прозвучала, как команда к немедленному действию.
Шейла и Александр направились в курительную комнату. В отличие от меня оба они были ярыми приверженцами курения, находя в этом не только удовольствие, но и пользу.
Умение вовремя расслабиться, - говаривала Шейла иногда. Свойство многих.
Вам, Биби, в этом нет нужды, потому для вас курение не является настоятельной необходимостью.
- Разумеется, - отвечала я на колкие выпады моей напарницы, - для моего не столь далекого ума достаточно предаться на пять минут легкой медитации, чтобы восполнить его недостаток притоком чистой энергии.
В такие минуты Шейла недоуменно взирала на меня из-под своих дорогостоящих кварцевых очков.
В ответ я с некоторым вызовом смотрела ей прямо в глаза. На мой вызов она обычно пожимала плечами, после чего отворачивалась и начинала заниматься делами, как ни в чем не бывало.
Тогда я торжествовала победу. По правде сказать, мне это удавалось не часто, но зато я была вполне счастлива в такие мгновения.

                ***
Пройдя на террасу, я зажмурилась навстречу полуденному весеннему солнышку. Опустившись в плетеное кресло, кончиками пальцев отщипнула от увесистой ветки виноградинку. Во рту разлился сладкий нектар роскошного южного неба. Прикрыв глаза, я предалась грезам.
- Все мечтаете, Момо, - гнусный голос Александра, внезапно вошедшего на веранду, прервал мою медитацию.
- Снова вы? Грубый запах мужской плоти, водки и табака внезапно наполнил пространство террасы.
- Момо! Почему бы нам с вами не подружиться? Ну, не будьте вы такой букой, - он протянул в моем направлении свои поросшие густой шерстью руки.
- Не сердитесь, Момо. Вы меня неправильно поняли и напрасно злитесь. Он подошел и протянул мне руку, - мир!?
- Мир, - я решила не усугублять наших отношений, нам предстояло работать вместе. И потому я охотно ответила на его рукопожатие.
- Наконец-то! – воскликнула Шейла, входя на террасу. – Вы заключили перемирие. Я рада! Можно приступать к обсуждению дела, побудившего нас собраться вместе? Вы готовы?
- Я, да! А вы Александр?
- Как всегда. Мне только хотелось бы, чтобы вы предварили обсуждение дела, небольшим пояснением.
- Разумеется, - Шелла пригласила нас пройти к небольшой столовой группе в глубине террасы. После того как мы устроились в креслах, она обвела нас внезапно потемневшим взглядом.
– Что ж! Приступим. Прежде чем, мы приступим к прочтению некоего документа, Биби, прошу вас, расскажите Александру вкратце суть дела.
- Хорошо. И так! Документ нам предоставлен для того, чтобы мы могли убедиться в некоторой мистификации дела о череде самоубийств в довольно известном семействе по принадлежности к роду Серафимов. Я думаю, вы наслышаны о несчастьях, которые некоторое время назад преследовали это семейство. К нам обратилась супруга известного в округе чиновника. 
- Вот как? – Александр почесал затылок. - Признаюсь, для меня череда самоубийств в таком благородном семействе, явилось полной неожиданностью.
Мне довелось однажды видеться и даже разговаривать с нею. Но наша встреча, состоявшаяся по ее просьбе, закончилась ничем. Тогда я не совсем понял, о чем она хотела со мной говорить. Возможно, она обратилась ко мне тогда за помощью. Но я не смог или не захотел ее понять. Вполне возможно, я был на тот период времени плотно занят. Но теперь я в полной мере готов оказать этой великолепной женщине посильную помощь.
- Замечательно, - произнесла я. А теперь приступим.

                ***
 Мария предоставила нам для ознакомления некий манускрипт, чтением которого мы и намерены сейчас заняться. Вы готовы, Александр, набраться терпения и прослушать его.
- Конечно. С этой целью я и нахожусь среди вас. Я весь внимание.
Убедившись в том, что все готовы, я развернула документ и приступила к чтению.
      
                Глава 6
                Призрак Дома Серафимов

«Множество свидетельств сохранилось о призраке Серафимов, являвшимся время от времени из самой преисподней потомкам величайшего грешника и сластолюбца Фомы Серафимова.
Из уст своего дяди по дедовской линии, впервые, я услышал историю проклятия старинного рода нашего. Внезапный, самовольный уход из жизни отца моего в самом расцвете его сил, послужили тому причиной.
Ранее, как рассказывал мне дядя, до недавнего времени жившего в одной их стран персидского залива - каждый третий мужчина из рода Серафимов подвергнут был проклятию родовому - смерти неизбежной.
Но прежде, всякому из них являлся призрак дома и наставлял, как надлежит проклятому принять наказание. Никто доселе не мог воспротивиться воле призрака Серафимова. Слишком велика его сила и власть.
Теперь же час пробил, когда надлежит нам встать на защиту рода нашего. Обращаюсь я к вам – сыны мои, внуки и правнуки не только затем, чтобы упредить вас о проклятии родовом, а чтобы упредить - отныне призрак станет являться к каждому из вас. От отца к сыну отныне передается проклятие. И если ранее наш род преследовало проклятие наказания за прегрешения предка нашего Фомы, то отныне род наш подвергнут смертельной опасности истребления на корню.
Подтверждением тому явилось явление призрака отца моего ко мне. Именно он избрал для меня меру пресечения и срок исполнения. Времени у меня мало, потому спешу предупредить вас. Пока молоды и здоровы, найдите нужных вам помощников для преодоления проклятия рода Серафимов. Прощайте и не поминайте лихом. Ваш отец Никифор.
                ***
 Далее следовала запись предполагаемой причины проклятия родового Серафимов.
Из нее следовало – во времена Великой революции, поместьем «Утес черной Лебедушки» силой завладел потомок Серафимов по кличке Фома.
Сам он был из простой рабочей семьи. Жил бедно, беспросветно. А тут революция грянула. Предложила землю – крестьянам, фабрики – рабочим. И закрутилась карусель. Сын пошел войной на собственного отца, а брат на родного брата. Разделился мир на непримиримых врагов.
Фома не хотел уподобиться отцу с матерью – всю жизнь влачить нищенское существование и с радостью кинулся чинить разбойные дела. С детских лет его нрав отличался безрассудством, бесшабашностью и необузданностью.
А как подрос, на всю округу прославился бандитом и хулиганом. На тот период он по жестокости своей мог превзойти любого.
Великая революция таким как Фома многое дала – власть, силу, возможность чинить расправу без суда и следствия.
Однажды поздним вечером, изголодавшийся небольшой отряд, возглавляемый Фомой Серафимовым, обнаружил на своем пути поместье, уютно расположившееся на берегу гладкого озера.
Вокруг - лес, тишина, луга заливные. Дышится легко и свободно. Высокий утес с одиноко растущим кедром отражался в спокойной водной глади. Залюбовались невольно красотой невероятной разбитные ребята - разбойнички.
- Что делать будем?
- Брать! – завопили все в голос.
- Для начала надо разведать, - осторожно высказался кто-то.
- Так ворвемся, - заявил жестко командир. Саданул кнутом коня Фома, тот взвился пружиной к верху, ржание его звонким эхом отозвалось от утеса высокого. И понес он своего хозяина по непаханой земле к зданию белокаменному. Отряд вслед за командиром поскакал. В окнах дома свечи зажигать вознамерились, да не успели. Братва на всем скаку на высокое крыльцо пожаловала. Поздно было суетиться.
Соскочил с коня Фома, ногой в дверь ударил, да и ворвался. Пистолет из кобуры выхватил, в потолок бабахнул, всем лежать приказал.
А там народу то  - раз, два и обчелся. Бабка старая, да дедок подслеповатый. Разбойный отряд по первому этажу рыскать начал – грабежом занялся. Сам же Фома с парой телохранителей по широкой лестнице наверх кинулся. Как чуял, что сокровище там отыщется.
- Стоять, - крикнул он своим подручным. Сам выше взбежал. Видит - пожилой господин дворянской наружности, ружье охотничье на него нацелил.
- Стойте, - говорит, - там, где стоите, господин офицер! Нашел господина. Хе-хе.
- Иначе, - говорит, - я вынужден буду…и так далее и тому подобное. А из-за его плеча две женские головки испуганно выглядывают. Не дать, ни взять – одна супружница дворянина, другая дочка дворянская.
- Каков улов! – восхитился Фома. - Барин, хочешь жить, забирай свою курицу старую, а дочку мне оставь. Я найду ей примененье! Фома поближе подбирается, руки протягивает к барышне юной.
- Не сметь, холоп! – гаркнул дворянин. – Я стреляю, не мешкая!
- Кто холоп!? Я – Холоп! – Фома пистолет свой на барина наставил, прицелился, а тут оказия произошла.
- Батюшки, миленький, пощади! - Из-за спины дворянина жена его прямо на дуло пистолета нарвалась.   
- Маменька, - взвизгнула девчонка. На колени перед нею упала, слезами захлебывается. У дворянина губы затряслись, он вновь ружье трясущимися руками поднял. Грохнул выстрел – дворянин упал, как подкошенный. Один из телохранителей Фомы прямо в лоб господину угодил. Фома девчонку за шкирку, как котенка малого приподнял, подручному своему кинул.
- Пристрой ее в палаты. Я скоро приду, успокою барышню. Темной страстью к ней он воспылал. Другому приказал тела убрать. После всего произошедшего пир горой устроили разбойники.
Пьянка – гулянка, сквернословие, брань со всех сторон. Винные погреба в том доме обнаружились. Хозяин коллекционер-любитель оказался. Там и французские и итальянские годами выдержанные коньки и шампанское рекой. Вскоре вспомнил Фома барышню, которую своею уже в мыслях называл. Во хмелю направился он в комнату, где пленницей ее держали. Глядь – по глядь, а охрана спит без задних ног. Бутылки кругом валяются, да закуска разная.
- Сволочи! – прохрипел Фома. Пнул одного из них. Торкнулся в дверь, она закрыта оказалась. Не долго думая, плечом саданул. Она и упала, обнажив пустое пространство комнаты. 
- Что за черт. Где краля? Убью, - кричит. Глядит – окно открыто и веревка, свитая из простыней, болтается. – Сбежала?!
- Коня, - кричит мне, - коня! Вниз сбежал, не помня ног.
На коня верхом вскочил и в поле чистое погнал. Вслед за ним и другие пристроились.
– Где беглянка? Не понятно! Черт ее дери! Тут луна из-за облака обличье свое показала. Предательница. Выказала местоположение беглянки. Как только осознала, сразу за тучку спряталась. Да не тут - то было. Успели выхватить разбойники беглянку. Увидали.
- Вон она! – гаркнул кто-то.
- Где? А она на утес бедняжка карабкается. Платье то светлое в кружевах. Как на ладони вся.
- Вижу, - выдохнул перегарищем Фома. – Кто первый догонит, тому отдам! Снова огрел коня нещадно.   
- Ату ее! Ату! – гонка началась. Каждый старался изо всех сил. Приз уж больно хорош!
А девчонка – молодец. Быстро наверх взобралась. Возле кедра векового остановилась - отдышаться не может. Слышит, как отряд копытами бьет – приближается.
- Что делать? Как дальше быть? Скажи – подскажи, доброе деревце. - Нет больше у меня защиты. Кроме тебя не осталось никого со мною рядом. Молчит дерево в ответ, лишь ветками вековыми скрежещет. Вот уже и первый всадник показался. Хлещет коня, сам хищно скалится.
- Прощай, деревце, - крикнула барышня. Сама к краю скалы подбежала. Древо ветвями замахало, зацепить бедную девушку попыталось, как бы предостеречь хотело от шага необдуманного.
Но, увы! Барышня наша, вскрикнула, словно раненная птица и,  раскинув руки свои белыми крыльями, камнем вниз полетела.
Воды озера приняли несчастную и укрыли чистою водицею от глаза чужого с головою.
Что дальше произошло, трудно поддается описанию. Взорам тех, кто следом прискакал, жуткая картина предстала. Чудовище взирало на них вращая глазищами горящими. Огромные рога ветвились над его головой, а лапа с когтями, как корни дерева, пытались придавить извивающееся тело их злобного командира. Но увертлив был – зараза. 
Луна взирала на происходящее без тени сожаления.
Чудовище между тем продолжило свою адскую работу. Другой ножищей за голову другого вцепилось и порвало на глазах у всей банды их жестокосердного.
Части многих тел на глазах разбойников в разные стороны разлетелись, забрызгав многих из них кровью, словно заклеймив вечным позором.
Над деревом густым взлетел в небо черным лебедем дым густой.
Кто-то то ли с перепуга, толи от ужаса смертного поджег столетний кедр, выказавший ненависть свою обидчикам любимицы своей.
Столб огня вырвался из недр его и поглотил еще нескольких из них. Спалил без жалости и сожаленья. Другие в страхе бежали, не разбирая дороги. Многие из них даже побросали своих коней. Но не многие из тех, кто видел кару эту небесную, смог живым добраться до дому.
Кто сам в дороге умер от приступа сердечного, а кого и пуля вражеская настигла. С тех пор в роду Серафимов на протяжении столетия время от времени бывают случаи трагические. Мужское население семьи, в большинстве своем заканчивает свою жизнь самоубийством.
Но каждому из оных незадолго до смерти является призрак девушки чудесной в образе «Черного лебедя».
Таково придание семьи нашей, ранее устно передаваемое от отца к сыну. Уж не обессудьте, дети мои и правнуки, но на днях и ко мне бесшумно крыльями взмахнув тот самый «Черный лебедь» пожаловал.
Гортанный возглас я его услышал, и вслед за ним устремилась душа моя, словно, призвал он ее в свои края далекие, да пустынные. Не осталось у меня времени на раздумья и размышления всякие.
К написанию оного документа подвигает меня беспокойство великое за род наш Серафимов, ввергнутый беспутством прадеда вашего в пучину проклятия неописуемого.
Должно вам со всей серьезностью отнестись к письму моему и призвать всех в оставшемся роду нашем к покаянию великому. Лишь тогда возможно спасение. Со своей стороны и я немало имевший на своем веку прегрешений различных, ныне все заработанное мною трудами великими намерен отписать в лоно церкви завета нового бога солнца - РА Великого.
Тоже самое и вам советую. Отдайте все свои сбережения в общину братьев наших и падет проклятие перед вами ниц и тогда освободитесь вы от скверны ядовитой. Род наш новым светом озарится и возрадуется. С великою любовью и заботою о вас великой, ваш ныне уже покойный дедушка Филипп.   
Далее следовала приписка - дата написания.
- Подпись под письмом отсутствует, - произнесла я в конце прочтения.
- Кто ж расписывается под собственным письмом? – задумчиво произнес Александр. – Хотя, с другой стороны, данное письмо можно расценить и как некоторый завет и в качестве посмертной записки тоже. Однако в таком разе подпись является необходимостью. Сплоховал наш дедушко, вам не кажется?
- Да, уж! - присоединилась к нашим размышлениям Шейла. – Вы это точно заметили, Александр. Возникает вопрос – намеренно или опрометчиво он не удосужился разместить свою подпись?
Александр, отпив из высокого прозрачного бокала, витаминный коктейль, приготовленный вездесущим Чезаре из смеси томатного сока и весенней зелени, высказал другое предположение, по своей форме больше напоминающее – опасение.
- Милые дамы, - произнес он, - у меня вообще есть сомнение в том, что писано оно рукой нашего милого дедушки. Это во мне, признаюсь, вызывает большие сомнения.
Как говориться при разговоре в умах застревает только последняя фраза или посыл, как там у вас – психологах? – он обратил свое лицо в мою сторону. – Признаться, я не очень силен в ваших терминологиях, но с легкостью разбираюсь в дурно пахнущих историях. А эта история – дурно пахнет.
- Она пахнет приведениями, - ответила я.
- С другой стороны оно пахнет ладаном и вульгарными духами.
- Да, что вы говорите! - всплеснул руками Александр. Осталось снять отпечатки пальцев с данного документа и дело может быть сдано в архив.
- Я тоже так думаю, - согласилась Шейла. – Вы согласны, Биби? В ответ я лишь пожала плечами. – Что ж, если нет возражений, распределим роли?
- Я, я – сказал Александр по-немецки, что означало радость от предвкушаемой роли.
- Вам Александр я поручаю характерный образ сыщика и разведчика одновременно в иностранном государстве. Ведь документ получен семьей Серафимов из одной из стран Персидского залива.
- Там же стреляют! – возмутился Александр. – Я не могу рисковать многими жизнями!
- Кого вы имеете ввиду, говоря о многих жизнях? – нахмурила свои темные густые брови Шейла.
- Я беспокоюсь о гражданах той страны, куда вы намереваетесь отправить меня. Я бываю скор на руку и довольно безрассуден. Мне необходимо сопровождение, - он взглянул в мою сторону.
- Вы безрассудны, как Филл Серафим? – усмехнулась я.
- Точно, - охотно согласился Александр. - Его образ близок мне - по существу. Жаль беднягу. Он плохо кончил, - дикий хохот потряс стены террасы.
- Вы несносны!
- Я знаю! – с радостью подтвердил он.

                *  *  *
Утро следующего дня застало нас в кабине ее шикарного гоночного автомобиля. Любительница быстрой езды, она и экипирована была как истый гонщик.
Темные очки, кожаные перчатки автогонщика, бейсболка на голове, позади хвост из рыжих волос. Все в этой великолепной стати соответствовало имиджу великого сыщика.
Ранние автолюбители при встрече с нами, шарахались в разные стороны. Казалось, это ее ни чуточки не волновало. Наезжая, объезжая, иногда и подсекая, мы со скоростью болида, летящего в далеком космосе навстречу своей цели, неслись к ранчо семейства Серафимов, помеченного жирным красным флажком на карте местности, вынутого из недр компьютерной программы.
Привыкшая к месту штурмана я с надлежащим усердием подсказывала путь своей напарнице.
- Сейчас сворот направо!
- Я вижу, Биби. Ведь передо мной карта местности. Неужели до сих пор не смогли привыкнуть к нашему «путеводителю»?
- Извините, Шейла. Действительно, прогресс, в отличие от меня не стоит на месте. Резкий поворот вправо откинул меня в сторону, и я чуть было не прикусила себе язык.
- Что за привычка у вас, Биби, ругать себя? - она отключила свое турбо. Оглушительный рев, ранее сопровождавший нашу поездку, сменился ровным дыханием мотора. Если наша машина еще недавно неслась вдоль трассы, не разбирая дороги, то теперь, мгновенно снизив скорость, плыла лебедушкой, лишь слегка покачивая бедрами  на неровностях полевой дороги. В ответ на замечание Шейлы я лишь пожала плечами. Мне нечего ей было сказать. Привычка ругать себя зародилась во мне в раннем детстве. Разумеется, мне хотелось расстаться с нею, но чем больше мне этого хотелось, тем больше я себя ругала.
Тяжело вздохнув, мне показалось, что я иду в направлении леса.  Но именно в этот момент, я вновь услышала звук. Призывный гудок, раздался за моей спиной. Вздрогнув, я оглянулась.
Каково же было мое удивление, когда недалеко от берега, я увидела алый парус неизвестной мне яхты. На ее палубе, как и предполагалось, стоял «принц» и он махал мне рукой.
Не веря своим глазам, хлопала ресницами, глядя на него. В первый момент,  казалось, я схожу с ума. Тряхнув головой, вновь взглянула и словно мираж нарисовался.
- «Мне известно - миражи встречаются в пустынях! А здесь озеро. Может, я что-то скушала»?
- Вы устали, Биби? – услышала я голос позади себя. Оглянувшись, никого не обнаружила. Страх мурашками пробежался вдоль спины. Ведь я всего лишь молодая девушка и одиночество в лесу не добавляло мне уверенности. К тому же голос явно принадлежал мужчине.
- Кто здесь? – тихо произнесла я. Мне хотелось убежать, скрыться, но что-то останавливало меня.
- Не бойтесь, Биби. Вам ничто не угрожает. Немного запыхавшись, со стороны реки в гору поднялся юноша приятной наружности.
- «Настоящий денди», - подумала я. Синие джинсы и светлая рубашка классического кроя составляли его одежду и подчеркивали стройность его фигуры. На ногах из-под брюк виднелись добротные мягкие мокасины из натуральной кожи цвета осени.
– Мое имя Алекс и я вас знаю. Он улыбнулся, обнажив ряд ослепительно белых зубов. Лицо его было загорелым, а глаза цвета чайного дерева, излучали мягкий свет. Я невольно улыбнулась в ответ.
- Вы здесь живете? И откуда вы знаете меня?
- Слишком много вопросов, а времени у нас мало. Не так ли?
- Да, действительно, я тороплюсь. Моя подруга…
- Я знаю, - перебил он меня. Я прибыл сюда, чтобы оказать вам небольшую услугу – доставить в поселение Серафимов. Внизу у меня лодка. Вы согласны составить мне компанию?
- А у меня есть выбор?
- У вас в отличие от меня, он есть. Давайте руку. Он мягко заключил мою руку в своей ладони и повел меня по узкой тропинке вниз. И, действительно, вскоре я увидела прекрасный катер под парусом. «Видимо, в отличие от многих других романтичных девушек, мечтающих о принце, я своего дождалась».
- Мы пойдем под парусом?
- Конечно. В этом мире многие ходят под парусом. Держитесь, Биби! Он подхватил меня на руки и в одно мгновение, я очутилась на борту его судна. Вскоре он последовал за мной. –Можете устраиваться, Биби, где вам будет удобно. Внизу есть удобная каюта. В ней вы можете привести себя в порядок и отобедать.
- Спасибо, - поблагодарила я его. Я последовала его совету и спустилась по деревянной лестнице вниз.
Дизайн каюты блистал чистотой и ненавязчивой роскошью. Ковры и хрусталь придавали ей черты изящества, а наполненные полевыми цветами китайские вазы придавали комнате уют и успокоение.
Сняв обувь при входе, я на цыпочках проследовала в ванную комнату. Ее интерьер был не менее изыскан. Хотелось скинуть с себя всю, пришедшую в негодность от невольного путешествия по полям и весям, одежду и подставить свое измученное тело под упругие струи воды, но я ограничилась мытьем рук и лица.
Кроссовки и одежда также были немедленно приведены в должный вид. Выйдя из ванной комнаты, я взяла сочное яблоко со стола и вышла наружу. Мне не терпелось увидеть, как управляется со своим парусом «мой принц».
Пройдя на корму, я уселась в палубное кресло и оглянулась на Алекса.
Он улыбнулся мне в ответ. Глянув в сторону берега, где располагалось поместье Марии, я с сожалением отметила, что расстояние до него заметно уменьшилось. Видимо Алекс уловил мое настроение. Установив парус должным образом, он подошел ко мне и опустился в кресло напротив. Его глаза говорили, а мои слушали.
Он взял мои руки в свои. Только теперь я обратила внимание на кольцо, которое он носил на своем мизинце. Тот же камень, что на зонтике Марии - черный топаз!
Что связывает их? Я подняла глаза на своего любимого. Казалось, сама вечность приоткрыла передо мною завесу тайны. Его глаза, подобно черному топазу пронизали меня насквозь. Бездна любви поселилась в моем сердце, но холод и нестерпимый мрак почти полностью заполонил меня своею стужей.
- Алекс, ты…!?
- Тс, - он приложил свой палец к моим губам. Мы не должны говорить об этом здесь. Нас могут услышать и неправильно истолковать.
– Я рад, что ты догадалась. Мы с тобою, как две половинки этого яблока. Он взял его из моих рук. Хочешь, я надкушу его? Я кивнула. Он надкусил мое яблоко и передал его мне.

                *  *  *
- Биби, очнитесь! – голос Шейлы звал меня издалека. – Да что же это такое?! Фырр! Плотный поток брызг окатил мое лицо.
- А, что? Мы тонем?
- Да, что с вами, Биби?! Вы напугали меня. Я уж было подумала, что вы мертвы. Вы были так холодны и даже ваш пульс не прослушивался. Я немедленно звоню врачам!
- Не беспокойтесь, Шейла, все уже хорошо. Голова моя в порядке и к телу снова приливает кровь. С малых лет мне свойственны такие приступы.
- Но надо же лечиться, Биби! Вы обращались к врачам по этому поводу. Вдруг у вас анемия.
- Именно анемия, - усмехнулась я.
И я принимаю по совету врачей морковный сок. Но сейчас весна и одного морковного сока недостаточно, по-видимому. Потому приступ случился. Мы можем выходить, Шейла?
- Нет, еще рано. Сейчас мы совершим несколько маневров.
Она поехала вдоль высокой кирпичной ограды и вскоре подъехала к высоким, кованным воротам. Надпись на почтовом ящике сообщала нам о том, что мы на месте. Некоторое время видеокамеры, установленные по краям ворот внимательно изучали нас, затем медленно приоткрылись, давая нам дорогу.
Шейла направила автомобиль по дороге, ведущей непосредственно к дому-усадьбе образца восемнадцатого века – не менее.
Ворота вслед за нами бесшумно сомкнули свои створы. Подъехав к высокому крыльцу с высокими колоннами по периметру входа, мы посигналили.
Массивные двери, выполненные из пород ценного дерева, открылись, и из темного пространства входа навстречу нам вышла сама Мария.
Она была одета просто без изысков. Легкие голубые джинсы обтягивали ее стройные ноги, а белая льняная кофточка простого мужского кроя, безусловно, подчеркивала ее природную красоту.
Следом за ней вышел пожилой мажордом. По всей видимости, он намеревался помочь нам донести наши вещи из машины.
Подождав, пока Шейла передаст наш багаж ее помощнику, она направилась непосредственно к нам.
- Я так счастлива видеть вас обеих у себя, - она протянула руки сразу нам обеим. Мы сердечно обменялись рукопожатиями, после чего Мария пригласила пройти нас в дом. – Извините, - произнесла она. – Я волнуюсь и не знаю с чего начать. Ах, да! Вы намерены остаться на некоторое время с целью погостить и ознакомиться с моим домом.
- Вы можете приготовить комнату для Биби, - ответила на ее вопрос Шейла. – Она немного больна и ей просто необходим свежий загородный воздух.
Я попыталась на это возразить, но Шейла сердитым жестом прервала мои возражения. А я могу остаться с вами лишь до вечера. Сегодня утром я получила звонок с просьбой о помощи. Мне необходимо выехать по этому звонку в другой город и потому, извините Мария, я не могу продолжить лично работу над вашим делом.
Увидев, как огорчилась Мария, Шейла тут же задала ей вопрос, - надеюсь, я не слишком огорчила вас, дорогая. В вашем распоряжении находятся два моих самых доверенных сотрудника. Одна стоит перед вами, к другому некоторое время назад вы уже обращались.
Шейла приподняла свою, цвета воронова крыла, бровь.
Мария, пыталась припомнить, но Шейла не стала мучить ее и назвала имя, - его зовут Леонид Олин. После встречи с нами во время обеда и разговора с ним по существу вопроса, он согласился заняться вашим делом, и теперь занят подробным изучением вашего манускрипта.
- Боже, вы волшебница, госпожа Щейла! – воскликнула Мария. Я так рада, что обратилась к вам. Теперь в моей душе родилась уверенность…
- Радоваться, госпожа Мария, рано. Ваше дело представляется мне не совсем простым, потому в нашем деле главным является – не напортачить или, как говорится, пройти по краю, не замочив ноги. А теперь мне хотелось бы немного привести себя в порядок после длительной дороги.
- Разумеется, госпожа Шейла. Я покажу вам ваши комнаты.
Пройдя просторный холл, паркетный пол которого был начищен до блеска, мы поднялись наверх и пройдя длинным коридором, сплошь накрытым мягким ворсовым ковром, наконец, остановились возле дверей, ведущих непосредственно в приготовленные для нас комнаты.
Комнаты, больше напоминающие собой роскошные апартаменты, выходили на одну сторону и были соединены между собой дверьми. В любое время, не выходя в коридор, мы могли собраться вместе за одним столом для обсуждения наших дел. Своими окнами комнаты выходили на озеро.
Чудесный вид, который открывался при взгляде из окон, вызывал восторг и изумление одновременно. Кроме всего прочего наши комнаты снаружи были объединены широкой террасой. Мне было жаль, что Шейла Хамс не останется здесь вместе со мной. Красота этих мест очаровывала.
И Шейла, и я – мы обе могли набраться здесь побольше сил. Я заметила в последнее время в ней значительные перемены. Она похудела, уголки ее губ слегка опустились. Слишком много работы было в этом сезоне.
Поблагодарив Марию за оказанный приют и пообещав спуститься вниз в течение получаса, мы разбрелись по разным комнатам. Поскольку мне некоторое время предстояло провести в этом замечательном доме вместе с ее гостеприимной хозяйкой, я разобрала свой нехитрый багаж и вскоре все мои вещи заняли подобающее им место.
Пара костюмов и платья заняли место в гардеробном шкафу на мягких плечиках, кроссовки, туфли, спортивные тапочки были аккуратно расставлены на полке для обуви. Я была очень удивлена, когда обнаружила в том же самом шкафу, словно, приготовленные специально для меня свитер из мягкой козьей шерсти и в тон им подобранные бриджи из мягкой твидовой ткани. Кепка из той же ткани, что и бриджи, перчатки и яркий шелковый шарф завершали ансамбль, придавая прогулочному костюму элемент некоторой изысканности и завершенности.
- Что ж, неплохо, - подумала я, прикидывая наряд к своему лицу перед большим зеркалом в золоченой раме.
– Эти вещи так теплы и уютны. Они мне очень пригодятся во время прогулок по открытой местности. Ведь весна так обманчива.
Закрыв шкаф с вещами, я отправилась в ванную комнату. Разумеется, здесь все блистало хрустальной чистотой. В приоткрытом шкафу я обнаружила все, что нужно - махровые полотенца, халат и тапочки. Но более всего в интерьере ванной комнаты меня поразило раскидистое лимонное дерево с настоящими, висящими на нем плодами ярко-желтого цвета.
Оно располагалось в небольшом алькове с приятной мягкой подсветкой, струящейся откуда-то сверху. Я притронулась к одному из лимонов, приблизила его к своему носу. Аромат цитруса мгновенно заявил о себе обильным слюноотделением. 
- Как жаль, что ты растешь здесь, скорее всего, лишь для красоты.
Сбросив с себя одежду, я вошла в душевую кабину. Задав программу для воды и музыки в виде упругих струй тропического дождя, я взяла в руки универсальный шампунь в форме зеленого яблока. Нанесла его на тело и, надев на руку мягкую перчатку, легкими движениями растерла себе шею, грудь, бедра. Музыка в стиле «релакс» сквозь шум тропического дождя навеяла на меня мечтательность и грусть.
Перед моим мысленным взором возникали картины необыкновенной красоты. При этом меня не оставляла шальная мысль, что я не одна. Возникло томительное чувство ожидания.
Явилось неуемное желание вспомнить, но что? Может быть, это было связано с тем, что со мною произошло нынче. Меня вновь настигла кома? Как тогда - в далеком детстве, когда в автокатастрофе я лишилась в одночасье своих родителей.
Мне не хотелось останавливать свое внимание на этом. Мне стоило больших усилий проститься со своим прошлым и начать жить заново, но отголоски его время от времени протягивали ко мне свои щупальца и старались утянуть вслед за собой.
Каждый раз, возвращаясь оттуда, я ничего из того, что возможно было там со мной, не могла вспомнить. И тогда мне могло понадобиться немало дней для восстановления. Но этот раз все было иначе. Впервые я испытала радость и грусть одновременно. На этот раз я хотела вспомнить и ничего не забывать.
Нажав кнопку «Стоп», я вышла из душа. Обернув полотенце вокруг груди подошла к зеркалу. Протянула руку за щеткой для волос, и я вновь услышала голос,
- Позволь мне причесать тебя. Щетка описала дугу над моей головой и мягко прикоснулась к моим волосам.
- Алекс, - я закрыла глаза, наслаждаясь его близостью. – Ты становишься навязчивым, - улыбнулась я, не открывая глаз.
- Я добиваюсь твоего внимания.
- И только?
- Не вздумай влюбиться в меня, Биби. Ты же знаешь – я не человек.
- Я знаю кто ты.
- И кто же я по - твоему?
- Ты демон, - засмеялась я, - и хочешь мною овладеть!
- Уже!
- Что, значит, уже?! – возмутилась я.
- Я овладел тобою тогда - на яхте. Разве ты не помнишь?
- Так, отчасти. Совсем чуть-чуть.
- Ты шутишь, - он перестал расчесывать мне волосы. Именно в тот момент я подловила его - открыв глаза. Живой и невредимый он стоял передо мной, но слегка удивленный и растерянный.               
- Ага! Попался! Теперь я знаю, как вызывать демона, чтобы отдаться ему. Я прильнула к нему и ощутила жар. – Я в твоей власти, - прошептала я, - а ты в моей.
- Это так, но ты опаздываешь на встречу.
- Ах, да!!? Что же делать? Я не хочу расставаться с тобой!
- И не надо. Сейчас я остановлю время на время. Укутав в халат, он подхватил меня, словно, пушинку и, скользнул вместе со мной вдоль комнаты. Опустив на диван, глядя на меня, он взял в руки настольные часы, вскрыл их и вытащил батарейки.
Табло, показывающее время, дату и температурный режим, замерло и потухло. Сами же батарейки, питающие эти часы, он положил тут же на крышку стола, затем повернулся ко мне.
- Так просто? Даже я так смогу.
- Все не так просто, - произнес он, присаживаясь рядом со мною на диван, - Этому и многому другому надо долго и упорно учиться.
- А я хочу!
- Я тоже! Он наклонился надо мной, и я мгновенно утонула в глубине его чайных глаз. Время для меня так же, как и для него - остановилось.
«Есть только миг, - вспомнилось мне, - за него и держись».