Соседи рассказ- быль

Мансур Суруш

Ближний сосед лучше дальнего родственника
(Таджикская поговорка)

В махалле в старой части города, где жил давно Акбар Вали, благообразный, всегда красиво одетый старик с седой бородкой, его все, и стар и млад глубоко уважали. При встрече с ним первыми приветствовали его и уступали ему дорогу. И неспроста. Он был участником Великой Отечественной войну, добровольцем уходя на которую по настоянию матери как того велит обычай, переломил лепёшку, и половинку, на подкову похожую, взял с собой, потому что с незапамятных таджики верили, что лепёшка сберегает от бед и невзгод. А как он воевал, нетрудно было представить потому как он был кавалером ордена Славы. Немало наград, работая много лет учителем в местной школе, заслужил и в мирное время.
Он был преподавателемистории  любил свой предмет и знал его назубок, хорошим рассказчиком, к месту цитировал поэтов и мыслителей всех времён и народов. А каждый урок он начинал со словами Цицерона: «История – это учитель жизни».
Хотя он был строг и требователен, ученики любили его, потому как был честен и справедлив, принимая экзамены и ставя оценки.
Уйдя на пенсию, на встречах с бывшими коллегами и приятелями, достигших как и он преклонного возраста, он нередко на полном серьёзе говорил:
Никакие мы не старики,
А с молодыми сходные
Пусть кто-то носит парики,
А мы костюмы модные.
Даже председатель махаллинского комитета, не говоря уже о других, частенько обращался к старику за советом, когда возникали какие-либо трудности. Может, наверное, ещё и потому что у многих таджиков сызмальства на слуху присловье, дошедшее до нас из седой древности:
Никуда не ступай, ни к чему не приступай,
Будь ты даже сам Александр – воитель.
Везде и всегда ты только тай поступай,
Как скажет старец умный, учитель.
В двух шагах от дома, где много лет назад со своей женой поселился Акбар Вали, жила одна дружная семья. В ней воспитывали кучу детей. Их родители, ещё сравнительно молодые люди, были обременены семейными заботами, добывая хлеб насущный. Главу этого семейства, кузнеца Барзу, Акбар Вали и его старуха любили как своё чадо. Потому что он по всем праздникам, а в День Победы непременного и первым приходил в дом Акбар Вали и поздравлял старика и его верную спутницу жизни.
Всё бы хорошо, но в последнее время старик всё реже стал выходить на улицу, на люди, предпочитая отлёживаться, хотя скуки выносил с трудом. Всё больше о себе стали давать знать старые хвори, сил становилась всё меньше, приходилось держаться на лекарствах. Старуха не отходила от него, если он не посылал её за газетами. Жили они одни, потому что две дочери их обзавелись своими семьями и обосновались в других, а единственный сын жил и работал где-то за границей, за тридевять земель. Они поочерёдно, редко вместе навещали своих родителей, справлялись о их житье – бытье, здоровье, помогали по возможности.
Тем временем подросли дети Барзу, настала пора выдавать замуж старшую дочь. Акбар Вали и его жена знали об этом и искренне радовались за соседей.
Как-то в дом Акбара Вали постучался Барзу, двери открыла старуха и тепло поприветствовала его. Старик кряхтя поднялся со своего ложа, они посидели, поговорили о том о сём. Барзу сообщил, что его старшую дочь уже просватали.
- Мы благословляем молодых, дай Аллах им счастья, - не сговариваясь, разом сказали старик и старуха.
Барзу их сердечно поблагодарил.
- Значит скоро на нашей улице будет праздник, гулянье, - весело подмигнув, сказал старик, - вся махалля соберётся за праздничным дастарханом. Это хорошо, очень даже. Ты, наверное, слышал это изречение Антуана де Сент Экзюпери: «Единственная настоящая роскошь – это роскошь человеческого общения».
- Нет, не слышал, - признался Барзу, а затем помедлив, словно раздумывая сказать или нет, обратился к старику:
- Дядя Акбар, у меня к вам просьба.
- Просьба? – переспросил старик. – Говори, помогу чем смогу. Ты для нас всё равно что сын.
Барзу отпив из пиалы чая, пояснил:
- Мы с женой впервые проведём такое мероприятие. Не хочу ударить в грязь лицом. За мной приданое, угощение и прочее. Мы готовились заранее, но всё равно возникли некоторые непредвиденные трудности. Вы не могли бы одолжить мне немного денег?
Старик улыбнулся и сказал:
- Какой может быть разговор? Свадьба дело серьёзное, не фунт изюму. Конечно дам, и даже не в долг. Твоим детям я всё равно что дед, на наших глазах выросли. Ты правильно сделал, что обратился ко мне, а ни к какомунибудь другому. Слава Богу дети помогают, пенсию я получаю приличную. Денег нам со старухой тратить особенно не на что, разве что только на лекарства. Кое что накопилась.
Затем велел жене принести кошелёк с деньгами.
Барзу уходя сказал:
- Спасибо, дядя Акбар, выручили. За праздничным дастарханом вы будете сидеть на самом почётном месте, заместо моего отца и тестя.
- Дай-то Бог, - тихо молвил Акбар Вали, низко склонив голову.
Через пару дней, когда Барзу закупил всё необходимое, стали готовиться к свадьбе. Акбар Вали в окно увидел, как во дворе у них суетятся помощники, установили большой котел для приготовления плова, самовар, наломали дров.
«Значит утром будет готов плов, разослан дастархан с угощениями. Повалит народ. Будут звучать музыка и песни», - подумал старик про себя и прилёг.
Ночью ему стало жутко плохо, было трудно дышать, он почувствовал, что вот-вот потеряет сознание, а то и вовсе отдаст концы. Старик падозвал жену и еле выговаривая, сказал:
- Я уже давно понял, что мир подобен постоялому двору. Кто-то приходит, кто-то, если так суждено, уходит. Вот наступил кажется, и мой черёд покинуть сей бренный мир.
Старуха тяжёло вздохнула и положила руку на протянутую ладонь мужа. Она понимала, что ей уже ничем не помочь мужу. В горле у неёё пересохло.
Старик, пристально глядя на жену, прошептал:
- Если я навсегда смежу глаза, прошу тебя не плачь, не причитай, не голоси. Сиди тихо и не буди лихо. А то всех всполошишь. У наших соседей наших завтра праздник. Гостей опевещают заранее. Не надо, чтобы из-за меня свадьбу отложили. Тогда расходы, которые понёс Барзу, одна тёлка чего стоит, пойдут насмарку. Если ворон и то не выклюнет глаз ворону, то как я могу навредить соседи. Ничего, что меня похорнят днём позже, погощу у тебя немного. Зато в это время родится новая.
Старуха молча слушала, низко опустив голову. Не отрывая от неё глаз, старик добавил:
- Когда меня не станет, ты сильно не убивайся. Мёртвого слезами не воскресишь. Я прожил долгую жизнь, быть может даже больше отпущенного. Уверен, что это потому, что рядом со мной всегда была ты, тебя я полюбил с первого взгляда и на всю жизнь. А любить, это значит жить дважды. Любовь – это самый большой дар Бога. Береги себя, к каждому дню относить как к подарку. А сыну нашему скажи, чтобы вернулся домой, передал, что это мой наказ, ибо гласит одна поговорка: «Родина – земляника, а чужбина – черника».
Затем, переведя дух, он попросил принести водички. Старуха поспешила на кухню, но когда вернулась, муж уже лежал бездыханным. Кружка выпала из её рук.
На другой день Барзу, не увидев среди гостей Акбара Вали, подумал, что старику нездоровится. «Ладно – решил про себя он. – Потом устрою ему отдельное угощение, уважу».
И только в вечеру, когда свадьба закончилась и невесту пол музыку увезли в её новый дом, в её новую семью, Барзу и остальные жители узнали о случившимся. Потому что весь световой день в доме старика стояла тишина, такова была последняя его воля.
Акбара Вали, вопреки обычаю, хоронили днём позже. На проводы пришло много народу. Впереди похоронной процессии шёл Барзу, и как подобает, положено сыновьям он был в тюбетейке, чапане, подпоясанный платком и с посохом в руке.