Хорошо, что она ушла...

Димка Кожин писал стихи. Он даже книжечку  выпустил и хотел, чтобы все любили поэзию: искусства смягчают нравы.
Где вычитал те слова, уже не помнит, но ведь  здорово сказано! …Едешь, значит, по городу в ночь-полночь и никого не боишься. Вот оно, влияние творчества! Но до этого еще   далеко, еще поработать надо: нести и нести те изыски ума народу.
И потому, когда предложил очередной пассажирке свой сборничек, а та призналась, что тоже не прочь посочинять и может даже показать одно из своих стихотворений, обрадовался, как малый ребенок:
- Покажи!
               
Он посадил ее возле университета. Первую остановившуюся возле девчонки такси, видать, что-то не устроило, а вот Кожин отказать клиентке не мог. Восьмое марта все-таки!
Была она в сиреневой курточке, юбке выше колен и в белых полусапожках. Но без головного убора: ухватила уже весна зиму под микитки!
Поди, студентка! О том и спросил.
- Не-е-е! – рассмеялась девчонка. И будто бы сто колокольчиков рассыпалось по «Волге». – Не до учебы сейчас…
- Как так?! Все  учатся: кто на дневном, кто на заочном… Я вон и то зубрю! – Димка хотел добавить, что сложного в учебе ничего нет, но вовремя осекся. Какие у него заботы? А у той, поди, их полон рот.
И верно, по словам пассажирки, не о лекциях  приходится  думать, а о малолетнем сыне, который у бабки с дедом кашу жует. Не здесь, конечно, в Ялуторовске. Сама же она живёт в Тюмени и   снимает угол у сестры. 
Но «снимает-то» жирно сказано – живет и все! Работает в магазине шуб, а в выходные дни к сынишке мотается. Такие дела.
- Дела-а... - согласился Димка.  – С сестрой не ругаетесь?
- Какая ругань?! Обижается еще, когда деньги предлагаю. И мужик её, Родька, мне помогает. Хороший он, прикольный… А выпьет, так чего? По праздникам ведь!
- Молоде-е-ец! 
А нынче, по словам собеседницы, Родька ни грамма не выпил. Есть причина! …Перед восьмым марта он всегда в ночь   работает и «бабий праздник»  отмечают всей бригадой часиков  в пять утра. Придет, бывало, утром медведь медведем и на боковую.
А прошлой весной обиделась сестра на мужнины  выкрутасы, вывернула у сонного карманы и накупила подарков: фен, что помощнее, туалетную воду да скороварку. Вот тебе!
Оттого Родька и пришел нынче с работы, как стёклышко. …Так они с Валькой в кино ушли. С революции там не были! 
С какой такой революции не были в кино сестра с Родькой,   Кожин спрашивать не стал, много их случается на Руси: что ни миг, то новизна, а вспомнив свою просветительскую миссию, перевёл разговор на стихи. 
Но и пассажирка оказалась не проста - тоже пишет!
                *   *   *
И принялась выискивать в сумочке листок со стихотворением. Да заодно и кошелек – кончилась  их дорога. Вот он: домище на улице Севастопольской. Перед самым носом.
- С тысячи найдется сдача?
Димке от этих слов даже неловко стало. В нынешнее время без сдачи ездить – себе дороже! 
Отсчитал деньги и положил между сиденьями. А тем временем и заветный листочек нашелся. На самом дне сумочки прятался, собака! …Почерк старательный, как у всех хорошисток. Слова наивные. Но было тут самое главное, то, на чем всё написанное  и держится. Был вопрос, на который пассажирка  никак не могла дать ответа.
Ведь отец её сынишки погиб… Вспылил, погнал на машине и разбился. Но как рассказать об этом ребенку? …Сыр калача белее, батька отчима милее.
А то, что нехватка рифмы в стихотворении - не беда. Надо бы ещё поработать, а потом то произведение  в газету, хоть куда  неси. …Кожин  и хотел сказать об этом, да передумал: не время! Не ради печати она строчки писала: от сердечного выплеска. Нашла отдушину горю  и ладно. А уймется оно - найдется и сыну слово. 
То и сказал пассажирке. А она подхватила и даже прослезилась.
А еще сказала, что нет-нет, да и читает Библию. Кто-то её сестре подарил.
Не все понимает, но интересно. …И такой, мол, там иногда   поворот мысли, что диву даешься. Печаль, мол, удел мудреца! Лишь в печали человек серьезен. В точку   сказано! …И на каждой странице след веков.
Это верно. И каждый в той книге видит своё: историк - историю, моралист – мораль, а верующий – то и это!
- Я ведь тоже, - воскликнул Кожин, - не в мифы верю, а в мудрость! Она везде… - И спохватился: - Задержал я вас! Такси для того и нанимают, чтобы минутку сэкономить…
                *   *   *
Пассажирка побежала по черной от грязного снега тропинке к дому, потом помахала Кожину рукой и направилась к какому-то из   подъездов. …Хорошая девчонка. Горе горем, а жизнь – идет! 
Поздно уже, девять часов, пора и в гараж.  И тут он вспомнил о тысячной купюре, которую пассажирка просила разменять. …Сдачу-то отдал, а тысячную – наверно и не взял.
Поди, увлекшись поиском стихотворения, девчонка и не подавала денег! …Взглянул на пятиэтажку: вдруг она еще у подъезда выискивает в сумочке ключи?
Нет, не было там пассажирки! Поди, уже в лифте: торопится расспросить сестру или Родьку о походе в кинотеатр.
А вот он, Димка Кожин, зря, выходит, сегодня на линию   выезжал. …Тысячу выкинул на ветер и был таков. Работничек!
И вдруг спохватился: магазинов по продаже шуб возле университета раз-два и обчелся! Почему бы в них после праздника и не заскочить, порасспрашивать про пассажирку? …Дельная мысль!
И вроде бы успокоился. А как загнал такси в гараж, так решил и порядок навести: тряпкой по коврикам пройтись. Грязь на улице – грязь и в машине.
Протёр задние коврики и сунулся было к переднему сиденью, да так и обомлел: к правой боковушке основания будто бы прикипела бледно-зеленая купюра!            
Хорошо, что пассажирка-то ушла, хорошо…