Коломенский дневник. К Морю чудес

Коломенский дневник. К Морю чудес
Новелла

Сборы

   Мы, встретились как обычно: после работы я забежал к ней, и мы пошли покупать что-нибудь для поездки из одежды. Мне очень хотелось ее чем-то порадовать.
   Коломна оделась в строительные леса и дома теперь пахли свежим деревом и пылью, что вместе с чудесной погодой и волнением перед поездкой создавало особое настроение.
   В путешествие хочется нового: одежды, эмоций, знакомств. И первое, чем можно себя порадовать – купить что-нибудь новенькое. Набрав обновы, мы зашли в парк Тургенева, понежится под скупым питерском солнцем. Посидев недолго, мы пошли домой: нужно собираться в завтрашнюю поездку, порепетировать песни. Я взял гитару, а Н. стала примерять купленные наряды. Ее стройная фигурка замелькала передо мной, то оголяясь, то одеваясь, приковывая мой взгляд к своим белым трусикам. Она порхала как радостный белый мотылёк, показывая мне платья, пытаясь выведать моё одобрение, и, действительно, все ее наряды вызывали во мне восхищение. Вот – белое платьице удивительного фасона с витыми нитями, обрамляющими грудь, в нём она стала похожа на девочку-студентку эпохи модерна: очаровательная невинность, женщина-бабочка, или женщина-цветок. А в сущности, она и была такой! Белое ей исключительно идёт. Она и хотела предстать передо мной девочкой, которую я люблю – мечтой поэта, музой. В миг примерки у меня мелькнула мысль: мы обязательно должны обвенчаться! И это платье как раз подходит: чистое, белое, обладающее воздушной невинностью. Я увидел в ней девочку – непосредственную, не знавшую забот и проблем. Слишком рано повзрослевшая, в таком виде она вызывала у меня слёзы умиления.
— Ты прекрасна в этом платье! – Сказал я, – в нём можно посещать наши богемные мероприятия.
   Так изо дня в день продолжались наши отношения, и каждую из ярких встреч я записываю в дневник. Уже не глубоко личный, как у Башкирцевой, а принадлежащий обоим. И прав был Велимир Хлебников, писавший: «Заклинаю художников будущего вести точные дневники своего духа: смотреть на себя как на небо и вести точные записи восхода и захода звезд своего духа. В этой области у человечества есть лишь один дневник Марии Башкирцевой — и больше ничего».  Здесь передо мной открывается дневник духа наших отношений, которые становятся всё ближе и ближе.

10.06.2025 года
11.06

   Итак, около полуночи, центр Петербурга.  Мы едем в Краснодар. И едем не просто в пустяковое путешествие, а в бункер нацболов, где будут выступать наши друзья – Ж. и О. С докладами о волонтёрском и боевом вкладе и работе в СВО. События, далёкие от казённого официоза всегда интересны своей актуальностью и близостью к правде жизни. Организаторы ждут и нашего участия, Н. – как водителя и волонтёра, меня – как издателя Литературного альманаха. Скорее всего мы разбавим атмосферу выступления наших друзей в бункере своими стихами и песнями на отвлечённые темы.

12.06

   С Грибоедова на Моховую, где живут наши друзья. О. и Ж. вышли счастливые и слегка навеселе. Творческая жизнь разбавляется коньяком. Выглядели они счастливыми. В кожаных косухах, чёрных майках и в цепях – крутые андеграундные интеллигенты. Забрав друзей с Моховой улицы ровно в полночь, мы двинулись в путь. Пересекая Петербург по Фонтанке и далее на ЗСД, мы покинули город.

   В Москве мы оказались около восьми утра. И сразу же бросились в глаза толпы мигрантов.

   На выезде из Москвы образовалась гигантская пробка. Нас не спас даже запасной маршрут через Ступино. Зато удалось почти в подробностях рассмотреть этот вертолётный городок и вычитать в инете его историю.

   Длинные праздники, и москвичи и прочие, как мы, рванули на «юга», в краснодарские края, создавая на выезде из столицы гигантские пробки.

   Дорога пролегает по краю Среднерусской возвышенности и восхищает своими подъёмами и спусками, в которых закладывает уши. Небо окаймляет горизонт и наполняет душу ощущением простора свободы. Проехали красавицу Оку с ее песчаными пляжами. Пойма ее широко врезается между возвышенностями. Вот оно – сердце России, ее душа, ее свобода и простор. России, которой больше нет, которая перебралась массами в большие города, в эти плавильные котлы культур: богема и андеграунд, хипстеры, панки и мещане. Придорожные ресторанчики полны до отказа до самого Воронежа. Все хотят насытить свои тела и души невероятным драйвом дорожного отдыха.

   И вот, наконец, уже к вечеру мы, пересекая Дон, попали на просторы Окскодонской равнины.

   К вечеру 12 числа мы оказались в Воронеже. До места назначения осталось каких-то 900 километров. Остановились в частном отеле Вассер, вкусно оформленном в европейском андеграундном стиле. Три тысячи за  трёхместный номер на четверых – это верх для нашей богемной гуманитарной миссии. Переночевав, и позавтракав, чем бог послал, утром 13 июня мы двинулись в путь в сторону юга по трассе М4, любуясь бесчисленными полями жёлтой пшеницы

13.06

   На остановках и в пути между О. и Ж. возникают экзистенциальные споры. Ж. говорит, что официоз топит культуру и образование запретами, я говорю, что изоляция культуры к хорошему не приведёт. О. В шутку заявляет, что хотел бы легализации проституции и короткого ствола.

   И снова в путь, кафе Помпончик с геркулесовой кашей и плэйлист Н. "Прибаутки-шуточки". По дороге О., просматривая новости, объявляет, что Израиль начал военную операцию против Ирана. А только о ближнем востоке шли разговоры: он говорил, что как человек востока хотел бы посетить Афганистан или Пакистан. Я говорю, что это "закрытые" страны.
— Ты понимаешь, там я буду свой, а человека запада они не поймут, как и он их. А ещё – Африка. Но не в путешествие, а со стволом, как наёмник.
Я, пропуская военную тему, вспоминаю о Гумилёве:
— Да, на озеро Чад
— Посмотреть на красивых жирафов, – заявляет Н., памятуя о его знаменитом стихотворении к Ахматовой.

   Но спор между О и Ж – как предтеча и подготовка к завтрашнему интервью и выступлению в бункере нацболов. Какой будет тема? О внутренней политике? О внешней? Об СВО? В любом случае, интервьюер будет ограничен от касания скользких проблемных тем. Кому нужны проблемы из-за проблем? А Ж – мастер эпатажа, находя в нём свою самость быть, а не казаться. Она открыто говорит, что хочет прославиться, но не через заигрывание с официозом, а через критику оного. Ее не страшит даже тюрьма.

   Чем ближе к югу, тем длиннее становятся спуски и подъемы, открывая необъятные просторы горизонта и возделываемых полей, обрамлённых редколесьем. Солнце печёт, скрываясь лишь иногда за стайками кучерявых облаков.

Краснодар

   Вечером 13 июня мы въехали в южный город Краснодар. Как всегда, город начинается издалека. Сперва тянутся захолустные унылые дачи, гаражи, свалки машин, промзоны. Потом неожиданно оживляется движение машин и людей. Попадая в другой город и присматриваясь к нему, понимаешь, что он живёт по иным законам.
С навигатором по городу не приходится долго блуждать, и, взяв ключи у знакомых Ж, мы отправились искать снятую квартиру. Оказалось, это недалеко от центрально улицы города. Это частный сектор с глубокими закоулками, старинными и старыми домиками со ставнями, старинной мебелью, собаками, лающими за воротами, ставнями на окнах, тихими двориками с пальмами и цветами, бродящими котами всех мастей и удивительными, для меня, как жителя севера – деревьями – орешниками, на которых спеют крупные орехи.
   Квартирка оказалась уютной, но сильно захламлённой. Хозяева ее продают. В комнате картины, книги. На столе кухни разбросана еда. Хозяйка – художница. О. улёгся спать, а мы, наладив свет, воду, и газовую колонку, вышли, чтобы вдохнуть благоухающий липами и розами, аромат ночного Краснодара.
   Уже на подходе к центральной улице, до наших ушей стал доносится гул какого-то праздника, который ведёт аниматор. Мы поспешили на звук. В сквере на обширной улице, утопающей в зелени и цветах, выступали уличные музыканты. Харизматичный вокалист заводил толпу песнями AC\DC и критикой Шамана и прочих поп исполнителей.
   Темнело, и мы пошли по улице Красной, где так же прогуливались толпы людей. Присев на скамеечку, откупорив красное вино, мы распили бутылочку за приезд, а потом пошли в ресторан, украшенный белыми тонами.
-- Прямо свадебный, -- сказал я.
   Мы с Ж заказали молодого зелёного вина, а Н – кальян. Это был один из самых волшебных вечеров, о котором мы ещё долго будем вспоминать.

   Краснодар чуть моложе Петербурга и был построен и назван изначально в честь Екатерины – Екатеринодар. На центральной улице Красная стоит памятник Святой Великомученице Екатерине – покровительнице города. Постаментом служит стилизованный колокол с четырьмя прорезями под своды часовни.



14.06. На юге чудес*
(На юге чудес – название книги Олега Черняева)

   Обычно я не сплю позже девяти утра. Для меня – это непростительный нонсенс. Тогда как моя компания ещё спала сном победителя, я уже проснулся под пение петухов и взгляд портретного Императора Александра второго. Сегодня им предстоят творческие встречи: интервью и выступление в бункере нацболов, поэтому выспаться нужно обязательно после суток дороги и вчерашней бутылочки вина. Утро солнечное и день предстоит быть жарким. Покинув постель, я вышел во двор. И вот, – ещё одно чудо: с густолиственных веток большого орешника вспорхнул вяхирь, которого долгим взглядом проводил местный кот, вальяжно разлегшись на дорожке.

   Около двух часов мы уже сидели в ресторане Угли-угли и пили виски и коньяк. Затем к нам присоединились корреспондент Лилия и оператор Пётр, чтобы обсудить вопросы интервью, которое договорились провести в парке Краснодар.

   "Наша жизнь- путешествие, идея- путеводитель. Нет путеводителя, и всё останавливается. Цель утрачена, и сил как не бывало." – говорил Виктор Гюго

   Путешествуй по жизни смело, она на то нам и дана, чтобы испытывать от нее невероятный драйв, позволяй своему мозгу трудиться над идеями, в конце концов, леность и меланхолия – это худшее, что можно придумать.

   Около 18 часов возле назначенного места нас встречал нацболовец. Он был с палочкой и прихрамывал. Отекшая левая нога его носила множественные швы от ранений. Было понятно, что он боец СВО. Такие боевые организации, как нацболы, русская община – независимо от своих идеологических взглядов, не остаются в стороне от мест войны по защите Русского мира. Боевой клич этого братства звучит так "Да смерть!" Произносят они его созвучно, поднимая сжатый кулак. Мы познакомились и пошли в магазин, чтобы закупиться для вечера. В подвальчике нового дома, расположился центр краснодарских нацболов, бункер – как они его называют. В тамбуре – коробки, холодильник, какие-то инструменты. В зале – расставлены скамейки, стулья. На стенах висят призывные плакаты лимоновцев. Три три-д принтера работают, распечатывая какие-то приборы. Это для бойцов СВО, подаватель патронов, пояснили мне, показывая пластмассовую штуку. Принтерами заведовала девушка. Контингент совершенно разный: много молодёжи – юношей и девушек, взрослые люди – все бойкие и коренастые. Отличная рубаха, – сказал мне кто-то, указывая на мой сценический образ. Я тоже готовился выступать и привёз с собой гитару.
   Тон вечера задавала харизматичная Ж. Она читала свою андеграундную лирику Донбасса. О, наш писатель, режиссёр и боец СВО представлял свою книгу "На юге чудес" и рассказывал о военных буднях. Н читала свою волонтёрскую лирику, поскольку она не раз с Ж доставляла на своём авто гумку на Донбасс. После мы исполнили две песни. Причём, наша песня на стихи Н, хотя и была лирической балладой, и совсем не вписывалась в тон вечера, суровыми слушателями оценена по достоинству. 

Бункер нацболов Краснодара

   Нас с Н долго не хотели отпускать, хотя всегда в шутку заявляли, что нас насильно никто не держит. Под гитару с ответным словом нацболовцы пели свои суровые песни: о войне, о крови, о берсерках— безумных воинах. И в самом конце Викинг, уже изрядно захмелевший, спел песню про Кота, от которого хозяин никак не мог избавиться. Песня юмористическая и вызывающая гордость за живучесть и находчивость котов. Начиналась она так:
У меня был кот, он мне сильно надоел,
Я решил расстаться с ним: он слишком много ел.
Я посадил его в автобус с детьми и женой
И целые сутки наслаждался тишиной.
Но кот пришёл, мой кот пришёл...

   Простившись с нашими новыми друзьями, мы уехали на такси, на съемную квартиру на улице Володи Головатого, 424.

15.06.25 О, море!

   После вчерашнего спалось бы крепко, если бы наши поссорившиеся друзья не возвращались всю ночь домой поочерёдно, после своих ночных гостей и приключений. После, уже на утро, О утверждал, что из-за Ж, ее истерик, ему могли вчера разбить голову. Ж позвонила в съемную квартиру около трёх ночи. О даже не отреагировал на это. И началась их обычная ночная драма с растерзывающими душу мольбами Ж и раздражительными ответами О.
Так продолжалось долго. Было понятно, что спать они будут до упора. Но запланированную поездку к морю в Джубгу мы отменять были не готовы. Слишком велика наша любовь к этому бескрайнему волнующемуся чуду, куда человек возвращается, памятуя о своей изначальной родине.

   Но утром нам было легко. Накануне мы не пили, потому, что наш коньяк, как только мы его вчера выставили на стол в бункере нацболов, моментально стал объектом притяжения, и исчез. Потом мы его видели – то в руках уже повеселевшего нацболовца по кличке Викинг, то в руках Ж. Как я понял уже потом, бутылка эта и повлияла на развитие драмы, к которой Ж ищет любой повод. Ей нужен драйв. В своём выступлении перед изумившимися нацболами она заявила, что готова возглавить их организацию. Видя ее доминирующую харизму, нацболовцы смолчали. Уже потом, на перекуре, я интересовался о том, кто возглавляет лимоновцев после смерти вождя, сравнив его уход с уходом лидера ЛДПР. Кстати, кружка, из которой Ж пила на съёмной квартире и была с этой аббревиатурой.
— Сейчас руководство осуществляется коллегиально, – ответил он.
— А на местах? В вашей секции Краснодара?
— Руслан, ты его видел.
Да, Руслана я видел. Это был коренастый мужчина, решительный с виду, вокруг которого и витала по ощущениям аура руководителя.

   Но это было вчера, и стало частью неожиданной истории. Приведя себя в порядок, мы зашли перекусить в кофейню. В планах было посетить местную барахолку и посмотреть что-нибудь раритетное. Но навигатор завёл нас на городской рынок "Сенной". Там мы купили себе, как заезжие гастролёры, соломенные шляпы, кубанского, сала, кровяной колбасы, которую вчера под коньяк в ресторане нахваливал О и маринадов, чтобы по возвращению накормит наших друзей и не опоздать на море.

   Было два часа по полудню, когда, вернувшись домой, мы застали нашу компанию беззаботно спящей. До моря – сто пятьдесят километров и два часа пути, и солнце ждать не станет зазевавшихся путников. Еле растормошив наших друзей, которые до конца сомневались: ехать – не ехать? После кофеизлияний и сигарет, всё-таки вопрос решился. И мы, собрав пляжные принадлежности, двинули в Джубгу – ближайший от Краснодара курорт. А путь лежал через перевалы предкавказья. Горы, горы! У всех они вызывали изумление. О предложил поездку к Эльбрусу. Но от маршрута это было слишком далеко, и предложение повисло в воздухе как мечта. Если бы вы читали его книгу "На юге чудес", то поняли бы любовь этого писателя к горам и путешествиям. В книге повествуется магическая история о том, как группа казаков обосновала на юге сказочный город Софийск – русский форпост «в сердце Азии на подступах- к Индии, Тибету и Китаю» (О. Черняев «На юге чудес», стр. 340)

  Если в центре России все дороги ведут в Москву, то на юге они ведут к морю. Море – мечта любого северянина, которая неизбежно преследует его всю жизнь. Уже после Н призналась, что хотела бы встретить старость в своём домике возле моря. Море – это мечта, вечно меняющееся, непредсказуемая стихия, простор, близость края земли. Что-то запредельное и первозданное.
И вот, – оно перед нами. Это щемящее чувство долгожданного свидания через каких-то сто метров. Местные равнодушны, так же, как и питерцы, живущие возле невского в сравнении с восторгами туристов, увидевших его впервые.

Женщина и море

"Женщина, как море, так взывает,
но мужчины, словно корабли,
только сверху душу задевают -
глубиной они пренебрегли"
Евгений Евтушенко.

   Солнце уже клонилось к закату, как они оказались на малолюдном каменистом пляже. Вещи были оставлены на берегу, и, сделав глоточек Кокура, он наблюдал, как ее силуэт погружается в набегающие раскаты волн. Она вела себя как девочка. Он открывал ее мир вновь и вновь, чувствуя, что никогда не сможет поставить в этом точку. Волнующееся море захватывало её воображение, и она окуналась в его ласкающую, обволакивающую сущность, забывая про всё вокруг.
   Есть такие удивительные женщины, которые любят и не прячут свою внутреннюю девочку — ту самую — непосредственную, удивляющуюся, открывающую мир в каждой частичке прекрасного, будь то — камешек на берегу, или паучок, сплетший паутину между створок забора.
   Море штормило. Но тот короткий час, на который они заглянули к нему в путешествии не предполагал иного желания, как в нём купаться, пока не зайдёт солнце, и побережье не наполнят стаи колыхающихся медуз. Она уплывала к буйкам, и ложилась, покачиваясь на волнах, распластав руки, она плыла к берегу, и накатывающая волна, вспениваясь, накрывала ее. И всё это повторялось Она хотела насытиться морем. Он видел все. Когда она вышла на берег, и стала собирать удивительные морские камешки, слёзы умиления текли по его щекам. И это было перед самой грозой. Как тут было ему не вспомнить пушкинское:
"Я помню море пред грозою:
Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою
С любовью лечь к ее ногам!"

   Помните? А ведь эти строки светоч русской поэзии посвятил Машеньке Волконской — одной из самых восхитительных женщин девятнадцатого столетия. Кто знает, таковой, может, станет и она?

   Повторится ли такое во вселенной? Повторится. Но уже не здесь и не сейчас. Этот же миг неповторим, как и неповторима была та девочка-женщина, собирающая морские камешки. Это был воистину катарсис бытия.

   Солнце на юге закатывается быстро.
— Теперь надо по шашлыку, – сказал О
И мы пошли там же над побережьем в ресторанчик, где играла музыка, и молоденькая певичка пела, развлекая публику. Вечерний бриз прохладен и задувал прямо в раскрытый зал ресторана. В ожидании шашлыка, Н пошла на сумеречный пляж, чтобы сделать серию фотографий. Я видел с парапета внизу её фигуру в соломенной шляпке. Ее увлекал процесс. А вокруг горизонт заволакивало грозовыми сверкающими тучами. И мы двинули под дождём с молниями в обратный путь в Краснодар.

16.06
Маленький отпуск кончен. Наших друзей, писателей Ж и О пригласили выступить в библиотеке в Сочи, а нам нужно было возвращаться. В четыре руки дорога в машине веселее. Нас снова ждали две тысячи километров средне-русской возвышенности и наши любимые реки: Дон, Ока, Волга, Волхов и Канал Грибоедова. В своём дневнике я тогда записал:  «Разделившись с друзьями, которые продолжат свою творческую миссию в Сочи, мы двинулись в обратный путь от южных русских гор и возвышенностей к русским равнинам севера. Впереди два дня пути трассы М4. Желаем себе удачи на дорогах! Позади интересные знакомства с нацболами Краснодара, оператором Петром и интервьюером Лилией, таксистами, жителями, антикварными и книжными лавочками, откуда едем с покупками, ресторанчики, уличные музыканты, играющие AC/DC, и весь колорит южного братства людей. А впереди – более двух тысяч километров пути домой, на Канал Грибоедова, к чайкам и дождям, к театрам и богемной жизни.
Прощаясь с Краснодаром и Джубгой
«Кубань провожала нас грозами,
На тротуарах розами,
Запахами цветов.
Чёрное море мило
В Джубге тогда штормило,
Горы семи ветров.
В бункере у нацболов
Пахло вином и волей
Где-то на кончике строф.
Были стихи и песни,
Воля и страсть замесят
Севера к югу любовь.
Дорожные рестораны
Дух пилигримов манят,
Времени режет нож.
Нас расставаньем раня,
А на полях Кубани
Золотом спеет рожь.

16.06.2025
Краснодар»
   Простившись с друзьями, которые после мирно продолжили спать, первым делом мы поехали на комиссионный рынок, или барахолку, который есть в любом уважающем себя городе. Нас интересуют книги и предметы старины, для Н – это шкатулочки, а мне очень хотелось старинную рамочку для фото. Облазив павильоны рынка, этого мы и не нашли. Зато книгами я закупился вдоволь. Первый же уличный павильон с книгами поразил размерами стопок книг. Она была выше человеческого роста. Был куплен Шекспир «Гамлет» в билингве, книга «Китайский эрос», цветная иллюстрированная книга «Боспорское царство». На самом дне стопки, еле достали книгу «Поэты эпохи Возрождения». Нам пытались ещё что-то всучить, но тяжесть книг уже была достаточной. Мы нырнули снова в Черри, и пустились на север, минуя краснодарские окраины В пути мы дважды менялись, давая друг другу возможность отдохнуть, и уже к ночи были под Воронежем. На одной из стоянок для фур, прямо в машине мы заночевали.


Рано утром 17 числа мы двинули на Москву, и вечером были в Питере на своём любимом Канале Грибоедова. Так закончилась одна из самых чудесных поездок в моей жизни.