Сон в гробу

I. Пещера

Жил некий схимник в пещере, и пещера та была ему и кельей, и гробом. Он давно уже перестал различать молитву и молчание, ибо они стали формой одного и того же ожидания.

И сподобился он однажды видения, будто мир угас, и мгла стала не отсутствием света, а твердью, черным камнем, заполнившим вселенную. И увидел он в этой тверди людей — недвижных, погруженных в себя, словно насекомые в янтаре. Они спали. Но сон их был не отдыхом, а состоянием. Их бытие и было сном.

И возопил дух его внутри этой застывшей тьмы:

— Пробудитесь! Я укажу путь, где еще теплится свет!

Но спящие не слышат: для них тишина и есть ответ. Их покой был абсолютен, завершен. Его крик был лишь мелкой рябью на поверхности их бездонного сна. И заплакал он, но слезы его не текли, а застывали на ресницах крошечными кристаллами льда. Он был один в своем бодрствовании, и бодрствование его стало проклятием.

— Господи, — прошептал он в камень тьмы, — неужели никому не нужен свет?

II. Гроб и схимник

И был ему Глас. Глас не прогремел, но возник в сознании как неоспоримый факт, как формула, выведенная на внутренней стороне черепа.

— Свет нужен. Но ты ищешь его не там. Оставь спящих. Иди к тем, кто бодрствует во гробах.

Схимник содрогнулся.

— Но как же мне звать их к свету, если путь к ним лежит во тьму?

— Потому что нет иного пути, — отвечал Глас, и в его словах была холодная логика Закона о наказаниях. — Свет, которого ты ищешь, не светит-на-мир, но светит-из-гроба. Его нельзя принести к ним. Его можно только обрести там.

III. Грёзы

— Что же это за свет? — спросил схимник, и сам вопрос его был уже частью послушания.

И Глас вынес окончательное определение:

— Это свет, рожденный из полного отвращения к жизни. Свет, что зажигается лишь тогда, когда глаз, пресытившись солнцем, начинает видеть в черноте. Только тот, кто добровольно сошел во гроб, чтобы укрыться от фальшивой иллюминации мира, обретает истинное зрение. Их свет — это фосфоресценция распада, сияние, исходящее от костей, очищенных от плоти надежд.

Иди. Они ждут не тебя. Они ждут твоего ужаса, чтобы узнать в нем свой собственный. И когда ваш общий ужас достигнет должной меры, он сам станет светом.

Таков Закон.

Схимник умолк. Он перестал плакать и звать. Он просто лег в свой каменный гроб и стал ждать, когда его глаза привыкнут к тьме настолько, чтобы начать видеть.