Деревянные пули. Медовый месяц

Глава шестнадцатая
                Медовый месяц

      В Благовещенске наступило затишье. Анархисты прекратили экспроприацию ценностей у состоятельных жителей города, притаились, их боевые отряды наращивали силы. Ими была восстановлена связь между разрозненными группами подпольщиков различных партий.
      На конспиративной квартире по улице Амурской, 55, штаб провёл своё второе заседание совместно с представителями одного из отрядов партизан. На нём присутствовали Галайкин, Дмитриев, Орлов, Иванов, Яницкий, Рыбкин и двое партизан. Единогласно приняли решение приобретать оружие для партизанских соединений и боевых отрядов подпольщиков, усилить агитацию и разъяснительную работу среди населения и бойцов армии Колчака, улучшить связь с партизанским руководством в районах Свободного, Зеи и Рухлова. Связным с партизанами Серебрянской волости был назначен однофамилец начальника областной контрразведки товарищ Васильев под псевдонимом Василёк, он же Рафаэль Мерцающий.
 
                *  *  *
      Илья и его супруга Александра, скрывались от белогвардейской контрразведки на заимке в пяти километрах от Благовещенска. Зимовье было просторным: нары в три яруса у северной стороны, два окна. У окна на восток был сколочен широкий стол. Через оконное стекло вырисовывался потрясающе красивый вид: редкие белые берёзки, огромное количество разнообразных цветов и трав, между которыми извивалась тропа. Недалеко от южного окна располагалась дверь, к которой практически вплотную подступал хвойный лес. У западной стенки зимовья располагалась небольшая печь. Этой стеной постройка прижималась к обрывистому склону крутой сопки. Пол был земляной, крыша крыта дранкой. Жилось молодожёнам в этом домике спокойно. Воду для питья они набирали из ручья, пробегающего через марь, туда же водили лошадей на водопой. По хвойному лесу, между толстых сосен на небольших полянках, молодые отыскивали землянику. Ярко-красные ягоды с нежным, ароматным запахом подолгу задерживали влюблённых своим неповторимым вкусом. Объедались! Никто их не беспокоил, да и вообще редко кто навещал. Чаще всех бывал связной из Благовещенска с торбой продуктов. Лабаз, располагающийся в десяти метрах от зимовья, был пустым, по этой самой причине Гулевичи и ожидали подпольщика.  В общем, их ничего особо не беспокоило. Правда, иногда Илью посещали беспокойные мысли. Это было редко, но всё-таки было. Он считал, что его неожиданное освобождение из застенков контрразведки выглядит странным со стороны. Всех, кто попадает туда, избивают и пытают, а его задержали за незаконно выпиленный лес. Не странно ли? Подполье, рискуя своим агентом, выкупает его и платит золотом. Ему предоставляют возможность жениться. Организовывают шикарную свадьбу. Всё это не потому, что он особенно дорог подпольщикам как товарищ по оружию. Нет! В тюрьмах расстреляны гораздо более ценные кадры и руководители революционного движения. Он прекрасно понимает: всё это произошло из-за тайника, спрятанного под Рогачёвкой. Конечно, Илья пытался об этом думать поменьше. Но, в общем, хорошее питание, чистейший хвойный воздух и простор и позволили им на время забыть о происходящей на прекрасной амурской земле братоубийственной войне. И сколько бы ещё продолжалась их божественная идиллия, неизвестно, только двадцать четвёртого июня приехал к зимовью Василёк. Он сообщил, что молодым необходимо покинуть укрытие, поскольку через день из города прибудут хозяева заимки для заготовки сена, и предложил Гулевичам ехать в Серебрянскую волость, куда по решению штаба он и направляется. Но молодожёны отказались от приглашения.  Проводив Василька в путь на Рогачёвку, снабдив его адресами Гулевича Кузьмы и Коли Кучерявого, они решили ехать к родителям Александры в деревню Державинка.

                *  *  *
       В это самое время в областном центре, в Благовещенске, начальник японской разведки спрятался от июньской жары в полуподвал частного дома. Майор негодовал. В области происходили ужасные события. Участились нападения на железнодорожные, складские, почтовые и телеграфные учреждения. Бандиты безнаказанно сжигали деревянные мосты, разбирали железнодорожное полотно, спиливали телеграфные столбы. Токинори Сигэру не догадывался, что партизаны проводят только пробные диверсии. Тогда ещё никто не планировал «капитальный ремонт Амурки»: это произойдёт в середине августа. Но уже участились нападения на военнослужащих императорской армии.  В очередной раз сорван вывоз золота из Зеи в Японию. Разбойники, переодетые в форму милиции и казаков, дискредитируют местную власть. И на фоне этого беспредела японское командование требует проявлять корректность по отношению к местным дикарям. Самурай, подумав о корректности, фыркнул, обнажил меч и дважды рассёк воздух. Ещё весной у него были сомнения в правильности своих действий. О, если бы ему сейчас разрешили применять более жёсткие меры по отношению к бандитам, он навёл бы порядок! Он приказал бы, чтобы каждому второму бандиту отрубили голову. Именно отрубили, не тратя на этих… нелюдей, на эти брёвна с глазами, патроны. Рубка брёвен не нарушила бы гармонию окружающего мира. Тех солдат императора, которые не умеют рубить головы, он обучил бы, ведь кто мог рубить лучше него? Каждодневные тренировки укрепили его навыки в фехтовании. Многие из ближайшего окружения его изнуряющие каждодневные тренировки считали странными. Русские сплетники шептались в кулуарах о том, что начальник японской разведки не совсем здоров. Неосведомлённость о японской вере, о прошлом этого самурая давала им пищу для подобных рассуждений. Но эти тренировки были не случайными - необходимость в них возникла не год и не два назад, гораздо раньше. Еще будучи молодым офицером, столкнувшись с необходимостью применить свой родовой меч катану, он потерпел фиаско. Это произошло в Порт-Артуре. Матёрые самураи, его наставники, показывали своё мастерство. К яме солдаты подводили осужденного и ставили на колени со связанными за спиной руками. Каждый из офицеров делал несколько тренировочных взмахов мечом, затем, широко расставив ноги, слегка прикасался лезвием к шее обречённого. Тот замирал в ожидании удара. Рубака производил молниеносный взмах, и голова казнённого падала в яму, а туловище оставалось стоять на коленях. Затем, постояв несколько секунд, и оно падало следом за головой. Подошло время показать своё мастерство и ему. Он также произвёл несколько тренировочных взмахов, широко расставил ноги, прикоснулся лезвием к шее, и у приговорённого задёргалась вспухшая жилка. Зажмурив глаза, он автоматически опустил меч на обречённого. Когда открыл глаза – пришёл в ужас: осуждённый остался с головой - мало того, он переваливался с одного бока на другой на краю бровки у ямы и кричал что-то на непонятном языке. Самураи оттащили бедолагу в сторону от места казни и вызвали русского доктора из числа военнопленных. Доктор как-то странно посмотрел на него и оказал раненому первую помощь. Осуждённый выжил, и, может, поэтому сослуживцы долгое время не приветствовали майора по установленному ритуалу. А каково молодому человеку терпеть насмешки окружающих, выслушивать двусмысленные намёки, видеть, как доктор лечит объект его бед! С той поры он люто возненавидел врачевателей. Бегство комиссара здравоохранения, Вшивкова, ещё больше задело рану его самолюбия. Все заверения Косого не успокаивали его - напротив, возбуждали. Тем более, в Благовещенске горожане вновь организовали Красный Крест. Комиссар здравоохранения скрывается где-то в тайге и, возможно, продолжает создавать госпитали для бандитов. Бездарное правительство Прищепенко заигрывает с общественными объединениями, которые плодятся, как на дрожжах, и все беспрерывно митингуют, митингуют и митингуют… «Необходимо рубить головы. Рубить и рубить головы, и как можно больше», – решил, размахивая мечом, возбуждённый самурай. Притомившись, разведчик присел на коврик, прикрыл глаза. Он прекрасно понимал, что является песчинкой в окружающей его вселенной. Той самой песчинкой, которую судьба забросила во враждебный суровый край, а великий потомок бога император Страны восходящего солнца, центра земли, доверил ему ответственное дело - навести порядок в Амурской области. Как вести себя с разбойниками в данный момент, он принял решение, но вот что делать с начальником белой контрразведки Васильевым, майор придумать не мог. Тем временем этот ставленник Колчака наглел, и необходимо было принять соответствующие меры, чтобы продолжать вывоз награбленного в Японию. Токинори Сигэру не предполагал, что принятое им решение по отношению к разбойникам не осуществится. Головы бандитам он рубить не будет. На несколько лет его помощником станет руководитель «Амурской военной организации» генерал-лейтенант Е.Г. Сычёв*…

   *В китайском городе Сахаляне (ныне – Хейхэ) на правом берегу Амура в 1920-1921 г.г. напротив Благовещенска действовала т.н. «Амурская военная организация (АВО)» под руководством генерала-лейтенанта Сычёва. Штаб состоял из семи человек: Е.Г. Сычёв, С.Э. Соколовский, В.П. Перебоев, Г.Ф. и К.Ф. Корневы, И.И. Бутин, С.И. Шмагин.