Кришна, Камса и волшебство III Глава 21

Два месяца пролетели очень быстро, и учитель, отправив в Матхуру сообщение с соколом, вызвал братьев для беседы.
Сандипани Муни внимательно наблюдал за Кришной и Баларамой. И знал, что всё, что он мог им дать, они уже знали, но почему-то забыли, а теперь все знания вышли наружу. Он поражался изобретательной нотке, которую всегда привносил Кришна. Казалось, творчество — это его плоть и кровь, его сердце, воздух, которым он дышит. «Он такой живой, радостный и мудрый!» — восхищался гуру. Не хотелось с ним расставаться, он его очень полюбил, даже сильнее, чем своего сына, который у него когда-то был, но больше он дать ничего не мог и обязан был отпустить. Да и потом, уже месяц, как он задумал попросить у этой Божественной Личности в качестве дакшины исполнить его одно очень горячее желание.
— Дорогие ребята! За шестьдесят четыре дня вы выучили то, что должны были постигать семьсот двадцать восемь дней. В моей практике это впервые! Спасибо вам, что были моими учениками! — гуру чуть склонился, сложа руки.
— Учитель не должен кланяться и благодарить ученика! — запротестовал Кришна и сам дотронулся до его стоп.
— Как нам отблагодарить вас, о учитель? — спросил Баларама и тоже припал к стопам гуру.
— Какую дакшину вы хотите? — подтвердил вопрос Кришна. Тут подошла супруга Сандипани Муни, и они между собой переглянулись.
— Дело вот какое. Мы с моей женой когда-то много лет назад потеряли ребёнка. Он утонул в океане, в местечке недалеко от Прабхасакшетры, что в двух днях пути отсюда. Ступайте приведите его, знаю, вы это сможете! Верните нам нашего мальчика!
— Хорошо, гурудев! Мы отправляемся прямо сейчас, — сказал Кришна и, взяв за руку растерявшегося брата, пошёл на кухню за провизией.
— Мне кажется, нам она понадобится. Бала, как думаешь?
— Я как думаю? — придя в себя, начинал злиться брат. — Как я думаю, да? Я думаю, как мы сможем спасти уже давно утонувшего мальчугана? Как?
— Бала, ты всё не о том! Давай лучше вот возьми лепёшек, фруктов, а я возьму воды.
Они шустро собрались и двинулись на юго-запад, к океану. С собой была еда в увесистом мешке на плече Баларамы, вода в двух флягах на поясах и два тёплых пледа в руках Кришны.
Они шли на юго-запад целый день, разговаривая и пиная попавшийся им в зарослях травы плод ананаса. Потом остановились, помыли его и, надрезав, стали пить вкусный кисло-сладкий сок.
На ночёвку устроились в открытом месте под звёздами. Было очень красиво и прохладно. Звенели сверчки, и сияла растущая луна.
«Скоро она будет полной», — заметил Кришна, сворачивая из пледа длинную подушку. Он положил её под голову брата и лёг на оставшийся кусочек. Вокруг себя они положили верёвку, чтоб не приползли змеи. Огонь в костерке горел, прогоняя скорпионов и жуков. А комаров их научил отпугивать секретной мантрой Сандипани Муни. И теперь они, укрывшись тёплым шерстяным пледом, засыпали, любуясь ночным небом.
— Бала, а ты бы хотел жить во дворце или дома? — Кришна не сводил взгляд с луны, он видел на ней глаза и грустную улыбку, будто бы она вместе с ним тоскует по танцам в лесу Вриндавана.
— Дома, конечно, братец! Хотя мои родители в Матхуре, я — всем сердцем во Врадже! А ты? В Матхуре или с Радхой? — засмеялся Баларама, он знал ответ, но очень нравилось подшучивать над Кришной.
— Бала, ты же знаешь! С Радхарани, конечно! — парнишка и не думал отвертеться. Он давно уже согласился с неизбежным. Бале надоест подтрунивать над ним когда-нибудь, и он это прекратит.
— Спокойной ночи, братишка.
— Спокойной ночи, Бала.

А в это время в Явате не спала Радха. Она тоже смотрела на луну, которая уже скоро станет полной, чуть-чуть не хватало. Её форма уже была круглой, но пока неровной. Девушка сидела на краю окна и глядела в ночное небо: «Где-то там сейчас ложится спать Кришна. Уже прошло два месяца, осталось ещё десять до года и потом ещё двенадцать. Время незаметно пройдёт. Главное, чтобы потом его не забрали во дворец Матхуры! Кришна, кого мне молить об этом? Я так хочу быть с тобою! Как мне жить, если не придётся больше тебя увидеть? Зачем? Мне такая жизнь не нужна! Господь, сразу забери её у меня! Эти мучения без любимого просто невыносимы! Сердце разрывается на куски от боли, что не увижу его!» — Она расплакалась.
Слёзы стекали по щекам и капали на куст роз, что разросся и проник в окно.
Она не хотела ложиться спать.
«Вдруг они заберут его навсегда?» — эта мысль мучила её, и девушка вообще не хотела даже жить.
Наутро она кое-как поднялась и, опрокинув на себя ведро холодной воды, приободрилась, переоделась и отправилась готовить для семьи завтрак. Сама есть совсем не хотела и побежала к Ямуне под предлогом стирки. На самом деле она решила с ней поговорить.
Лес расступился и обнажил берег реки. Всё здесь было таким родным! Столько игр и весёлых затей проходило на берегах! Вот там, справа от неё, на раскидистой кадамбе Кришна с мальчиками делали качели, и они просто летали на них и смело прыгали в воду. А там, в той стороне, они с Кришной садились в лодку в первый раз, а здесь, совсем рядом, Кришна её целовал…
— Ямуна, прими, пожалуйста, мои смиренные поклоны! — девушка поклонилась и села, опустив в неё свои стопы. Тёплая водичка играла солнечными бликами.
— Ты так любишь Кришну, Ямуна, что, наверное, хотела бы за него замуж? Ты купаешь его в своих тёплых водах, обнимаешь его. Может, он уже взял тебя в свои жёны? Как и меня, — Радха грустно вздохнула и продолжила: — Когда ты увидишь его вдали отсюда, пожалуйста, приведи его ко мне! Скажи ему, как тоскуют по нему гопи, как проливают, бедные, свои слёзы! Попроси вернуться! Он же может просто сбежать? А? Так почему он не сделал это? Это же Канха, он может так поступать, если ему захочется. А может, ему просто не хочется? Может, он забыл и тебя, и меня, Ямуна? — Радха заплакала, и слёзы закапали в реку, смешались с её водами и понеслись вдаль. — Дорогая Ямуна, как не любить тебя? Ты давала столько неги в жаркий день, столько чистоты, столько света! Канха не может забыть тебя, не плачь, ты прекрасная река, твои берега украшены лотосами, а птицы лебеди, чакраваки и цапли, прилетев сюда, уже не хотят покидать эти места. Поэтому их здесь такое множество. Кришна вернётся к тебе, даже если про всех остальных забудет, тебя вспомнит и вернётся, правда?
Тут к ней подошли Вишакха и Лалита. Они издали, притаившись, слушали разговор Радхи с Ямуной и не хотели прерывать. Им самим было нестерпимо грустно, и они не могли найти себе места с тех пор, как Канха уехал. Он победил, они знали, но его отъезд и слова Нанды Махараджа о том, что его хотят оставить в Матхуре, ранили их в самое сердце. Они надеялись, что он просто сбежит, но его отправили учиться на два года, а может, и больше. Время текло ужасно медленно, и они сходили с ума от разлуки с ним.
— Радха! — позвала девушку Вишакха. Они подошли и обняли её. Виша вытерла её слёзы.
— Идёмте позовём подруг играть! С тех пор, как Кришна уехал, мы ни разу не играли, — попросила Лалита, вставляя за ухо Радхе цветок карникары.
— Цветочек Кришны? — спросила девочка.
— Да, Радха! — ответила Лалита, вызвав у царевны улыбку.
— А давайте спектакль сыграем? Скоро Шиваратри, ночь Господа Шивы, и мы можем ему его показать, — предложила, воодушевившись, Вишакха.
— Ну что ты. Какой спектакль! — Радха опять сникла.
— Как какой — про Кришну! — объявила загораясь Вишакха. — Этим мы поддержим всех жителей Вриндавана! Радха, ты будешь играть Кришну!
Все обрадовались этой затее. Кришна опять будет с ними, хоть и не по-настоящему.
Девочки помогли Радхе достирать бельё и поспешили все вместе за подругами. Через полчаса они уже собрались на большой поляне в лесу. Слышны были колокольчики погоняемых пастухами коров и плеск реки, крики павлинов и все остальное, только без Кришны. Но они собирались его вернуть.
— Радха, встань, как Кришна, держа флейту и собираясь играть! — произнесла Лалита, а Вишакха, оторвав от дерева веточку, вставила Радхе в руки. Девушка приняла позу, чуть наклонив голову и держа «флейту» в руках.
— Так, и ногу вот так сделай! — помогала Читра.
— Так, вы, — Лалита показала на Судеви и Рангадеви, — будете коровами!
Девочки расхохотались, у всех поднялось настроение.
— А вы, — Лалита подвела Тунгавидью и Индулекху, — Яшодой и Нандой Махараджем.
Девочки опять попадали со смеху. Тунгавидья взяла свою косу и приложила её кисточку себе под нос, как усы:
— Я Нанда Махарадж! У меня сто тысяч коров! — потом она посмотрела на Судеви и Рангадеви и добавила низким голосом: — Почему все коровы пошли пастись, а вы двое самых красивых и послушных остались дома?
— Му-у-у… Мы никуда не пойдём без нашего пастуха! — ответила Судеви и посмотрела на Радху.
— Му-у-у… Наш пастух — Кришна. Он никуда не идёт, и мы остаёмся здесь, — промычала Рангадеви.
Все рассмеялись. «Нанда» продолжал:
— Так, с вами всё ясно! — он повернулся к «Кришне»: — Ну а ты, мой мальчик, почему не идёшь в лес?
— Отец, мама не накормила меня! — клянчила Радха, представляя себе Кришну, который хитрит перед родителями.
У всех поднялось настроение, и они продолжили:
— Иди скорее к Яшоде, пусть она тебя покормит! — пытался быть серьёзным махараджем «Нанда».
— Мама, дай мне сливок, и ещё ладду, и ещё сандеш, и ещё самосы, и ещё… — ныл «Кришна».
— На, мой сыночек, поешь! — «Яшода» кормила «Кришну».
Вишакха тут подскочила к ним:
— Я буду Баларамой! Без него ничего не получится!
— Баларама, иди паси коров, пока я ем! — сказал «Кришна», но «Бала» подбежал и тоже стал откусывать пирожок, и его прогнала «мама»:
— Ты уже покушал, Бала, иди коров паси! Пусть Кришна наестся.
— У-у-у!. — расстроился «Баларама» и пошёл со стадом в лес.
— Я буду Радхой! — воскликнула Лалита.
«Баларама» подошёл к ней:
— Радха, Кришна не стал со мной делиться! Он ест, а я должен коров пасти! — плакал «он».
— Так, я сейчас с ним разберусь! — закричала «Радха». Вишакха, рассмеявшись, остановила её:
— По-моему, Лалита, ты сейчас не играешь за Радху, а себя изображаешь!
Все опять расхохотались. Лалита и правда бросилась бы Кришну отчитывать, а Радха — нет.
— О, я поняла! Точно! Я знаю, как надо сказать за Радху! — Лалита поправилась и произнесла: — О дорогой Баларама, ты ведь, наверное, уже позавтракал, поэтому мама кормит Кришну, а не тебя?
— Ну да! — нехотя согласился «Бала».
— Вот и хорошо! Вот за это я тебя и люблю! — «Радха» обняла и поцеловала в щёку «Балараму».
Тут подбегает к ним «Кришна»:
— Вы что тут целуетесь? А? Без меня?
Все артистки опять попадали со смеху. А «Баларама» как выдаст:
— А что, Кришна, ты же с Радхой уже целовался, теперь моя очередь! — Вишакха в образе Баларамы чересчур вошла в роль и перегнула палку, но получилось очень забавно, и все просто уже валялись с её озорной шутки.
— Ну это, конечно, мы не покажем на городской сцене! — пришла в чувство Радха. — Но очень смешно, девочки, получилось!
— А давайте и в самом деле придумаем спектакль про Кришну, как он демонов с братом побеждал и всё такое? — предложила Тунгавидья.
— Согласна! Из Вишакхи настоящий Баларама получается! — смеялась Радха.
— А из тебя — Кришна! — ответила та. Все обнялись.
— Девочки, как хорошо, что мы есть друг у дружки! И теперь, когда настали тяжёлые времена, мы сможем выстоять, если будем вместе! — сказала Индулекха.
Они начали писать сценарий, сидя на большой поляне под деревом чатины.

Мальчики тоже встретили радостно это утро и, проснувшись, сразу бросились к ручью, что был совсем рядом. Они плескались, брызгаясь и смеясь. Потом пели гаятри-мантру, глядя, как первые лучи начинают освещать землю.
— Давай, Баларама, поедим! — воскликнул Канха, с аппетитом отрывая зубами кусок лепёшки.
— Чур остатки сыра мои! — Бала быстро схватил лакомый кусочек, потом ему стало за это стыдно, и он отломил от него большую часть и отдал младшему братишке:
— Держи, это тебе.
Кришна улыбнулся и стал жевать.
— Я так и не понял, как мы выполним желание гуру?
— Спокойно, брат! Я всё продумал, — Кришна собирался рассказать ему какую-нибудь сказку, выдумать что-то такое, во что он больше поверит, чем в то, что они и вправду могут спасти давно погибшего. Он, чуть подумав, молвил: — Бала, у меня кольцо волшебное, помнишь?  — Он покрутил пальцем с колечком у его глаз. — Так вот, я узнал, что оно открывает любые дороги! Представляешь? — выдумывал на ходу плутишка.
— Вот это да! — обрадовался простодушный Бала.
— Да! И мы с ним хоть на тот свет сможем сходить! — радовался Кришна тому, что брат поверил.
— Здорово! Тогда всё ясно! Идём скорее!
Мальчики собрали вещи, у них оставались ещё лепёшки и фрукты на обратную дорогу. Воды набрали в ручье и двинулись дальше. Так как шагали они быстро, порой бежали и были молодые и крепкие, то до океана добрались уже к заходу солнца. Огненная дорожка полыхающего солнечного диска переливалась в глади океана. Был штиль.
— Бала, ты можешь под водой не дышать? — спросил Кришна, глянув в синие глаза изрядно уставшего брата.
— Нет. А что? — честно признался тот.
— Что-что, — передразнил мальчик. — Придётся мне одному идти! Но если потом в ад, то только с тобой, учти! — он притворно нахмурился. Бала тревожился за него, вспоминая, как Канха чуть не утонул в озере Кала, когда оно стало золотым.
— Будь осторожен! — попросил он и, похлопав его по плечу, отпустил.
Кришна снял совсем стёршиеся за пребывание в ашраме сандалии и пошёл к воде. От его прикосновения океан задрожал и по поверхности пошла рябь. Не прошло и минуты, как парнишка погрузился и поплыл вперёд. Нырнув на глубину, он мысленно громко закричал:
— О владыка океана, скорее явись ко мне!
И в ту же секунду перед ним предстал весь заросший зелёными водорослями и ракушками с бесчисленными жемчугами на бледном теле повелитель океана. Его седая борода поросла тиной, мальки плавали в её зеленоватой чаще. Суровый взгляд изумрудных глаз заметно посветлел.
— Прими мои смиренные поклоны, Господь! — прогремел он. — Что ты хочешь от меня? Рад буду послужить тебе, чем смогу.
Кришна, перебирая ногами, чтобы совсем не пойти ко дну, и расставив в стороны руки, молвил (так же, не открывая рта, мысленно):
— Я слышал, ты забрал ребёнка у Сандипани Муни. Я требую вернуть его в целости и сохранности!
Повелитель океана расстроился из-за того, что обидел Господа своим поведением, и тотчас захотел всё исправить, но понятия не имел как. Он обратился к нему:
— Дорогой Господь, это не я забрал его, а подводный демон Панчаджана! Он лежит давно на дне океана в виде раковины, и это он забрал вашего мальчика. Должно быть, он давно проглотил его. Если б только я знал, что этот мальчонка нужен тебе живым, я бы сразу спас его, но я грешен, и моего скудного ума не хватило разгадать такое! Прости меня, если можешь.
— Я не виню тебя, владыка, просто покажи, где эта раковина.
— Да, конечно, я дам тебе, о лучезарный, своего поводыря.
Царь поднёс ко рту большой рог и затрубил в него. Через несколько минут на зов прибыло чудовище. Кришна встрепенулся, настолько морда его была зловещая. Но тут же парнишка почувствовал, что этот водяной дракон тоже предан ему. Ультрамариновая сверкающая чешуя отливала изумрудом, морда с беловатыми складочками походила на рассерженную скалящуюся собаку, усы были похожи на усы рыбы сом, глаза на выкате с розоватыми прожилками синего цвета таращились на мальчика, а небольшие лапки были с драгоценными браслетами. Некоторые из чешуек на его продолговатом теле сверкали золотом.
— Возьми его. Это Макара! — широко улыбался владыка океана, разводя руки и указывая на дракона.
— Благодарю! — Канха чуть склонился перед царём и подплыл поближе к змею. Осторожно протянул к нему руку. Макара почувствовал любовь, потоками исходившую от Господа, и быстро заморгал глазами, склоняясь перед ним. Кришна, хватаясь за зелёный гребень, постарался вскарабкаться ему на спину. Затем опустил руки в его косматую гриву и, схватившись покрепче, приказал плыть туда, где много лет, заглатывая людей, находится демон Панчаджана.
Макара, вильнув своим могучим змеиным хвостом, стремительно поплыл вперёд, в самую глубину океана. Кришна на ходу, рассматривая песчаное дно, наблюдал удивительные морские звёзды, уникальные кораллы разного цвета, мелкие и крупные ракушки. Стайки любопытных рыб шарахались от угрозы океанов, Макары.
И вот они прибыли. Коралловый риф не давал им плыть дальше, потому что дракон мог поцарапать себе тело. И тут в небольшой водяной пещере и лежала прекраснейшая из раковин Панчаджана. Они сразу заметили её, светившуюся и шевелящуюся. «Кто бы мог подумать, что в ней скрывается демон?» — удивлялся Кришна. Дракон игриво сделал круг и остановился, легонько сбрасывая седока.
— Погоди, не уплывай без меня! — попросил подождать мальчик и повернулся к демону-раковине. Стряхнув с себя очарованность её разноцветным перламутром, он изнутри сердца воскликнул:
— О проклятый демон, берегись! Перед тобой Господь Шри Кришна! Мадхавая, Кешавая! Победитель демонов! Я убью тебя, потому что ты захватил и держишь в плену сына моего Гуру Махараджа Сандипани Муни!
Внутри розовой ракушки зашевелился, задвигался тёмный мрак:
— Не убивай меня, Кришна! Смилуйся! Я давно уже позабыл вкус этого мальчика! — раздался его гадкий шмякающий голос.
Господь сразил его одним ударом и, заглянув вовнутрь, увидел, что мальчика нет. Сама раковина стала чистой, и он взял её себе. Потом взобрался на дракона и, готовясь к новым приключениям, отправился назад.
Макара довёз его до мелководья и, склоняясь и фыркнув напоследок, уплыл на глубину, резво шлёпнув по кромке воды хвостом, с шумом разбрызгивая фонтан солёной воды.
Кришна вышел на берег, где ходил, волнуясь, взад-вперёд его брат. Баларама кинулся его обнимать. А он, отдышавшись и выжимая одежду, сообщил:
— Бала, нет этого мальчика в океане, демон давно его съел. Зато смотри, какую я раковину себе раздобыл! — он покрутил перед братом находкой и добавил: — Там тот демон сидел, я его убил!
— Канха, а что же с мальчиком-то? — Баларама не мог разделить радости братишки, он переживал за упущенную возможность помочь своему учителю найти сына.
Но Кришна, заметив это, взял его за плечи и, смотря прямо в глаза, воодушевил:
— Сейчас мы с тобой совершим все обряды для того, чтобы пойти в недосягаемые зоны вселенной!
— К Ямараджу в Самямани? — спросил Баларама, вытирая брата полотенцем.
— Да! Туда! Идём соберём хворост, надо найти тихое место, зажечь огонь и, устроившись поудобнее, быть готовым отправляться.
— А как мы это сделаем? — Баларама всё ещё ничего не понимал. Он рассчитывал, что они пойдут куда-то на юг, найдут там какую-то глубокую расщелину, ведущую в недра земли, пройдут через адские врата и встретят Ямараджа.
— Не так, как ты думаешь, — засмеялся Кришна. И тут же, смотря в одну точку перед собой, проявил пламя из воздуха и запалил костёр. Бала как зачарованный смотрел на него. Канха решил позабавиться и стал водить пасы руками над его головой и что-то шептать, играя бровями.
— Что ты делаешь? — отпрянул брат. — Ты мне хочешь голову поджечь?
Они вместе расхохотались.
Когда костёр получше разгорелся, они сели, повернувшись на юг и закрыв глаза, стали повторять мантру, которой научились в школе Сандипани Муни:
ОМ ШРИМ ОМ
ОМ ШРИМ ХУМ ПХУТ СВАХА
ОМ ХАНСЕ ХАНСЕДЖАНЕ ХРИМ КЛИМ СВАХА.
И повторяли около ста восьми раз, полностью сосредоточившись на звуке. Когда их голоса сплелись в один, поднялся вихрь, и они, не открывая глаз, увидели космос, всю вселенную с планетами и звёздами, с горой Меру и золотым городом Брахмы, потом Кришна, поставив руки рупором, громко призвал Гаруду. Через несколько секунд появился, громко хлопая огромными крыльями, золотистый орёл. Он склонился перед ребятами в поклоне и подставил свою могучую спину. Они вскарабкались на него и ухватились за перья. Тут же бесстрашный Гаруда камнем полетел вниз, к планетам, находящимся вдали от солнечных лучей. То были земли демонического мира. Ребята от скорости зажмурились, и тут же видение другого плана предстало перед ними: они узрели себя стоящими на краю мира. Это был обрыв скалы, а впереди пустое пространство: ни гор, ни земли внизу, ни морей.
— Канха, что это с нами? — испугался Баларама, схватившись за руку брата. А тот смело ответил:
— Бала, это всё нормально. Мы пересекаем границы земли. Входим в другие измерения. Понятно, что будут такие вот несостыковки.
Приглядевшись, они заметили прямо в камнях на краю вертикальную лестницу вниз, во мрак, миллионы ступеней из треснувших плоских валунов, с которых легко было сорваться и полететь вниз в бездну. Ребята переглянулись, но делать нечего, они осторожно подошли и стали спускаться. Они ступали, спускаясь, и пальцами цеплялись за чёрную стену скалы, из которой временами торчали кости и черепа.
Так прошло около часа, а они совсем мало продвинулись! И тут сквозь сумерки и клубами поднимающийся снизу густой туман они заметили в метре от них парящий большой медленно двигающийся вверх плоский камень. Мальчики попробовали дотянуться до него кончиками пальцев, и камень застыл, будто бы ожидая их действий. Кришна собрался и на свой страх и риск прыгнул на него, камень закачался, но всё-таки удержал своего седока. Парнишка чудом смог устоять на четвереньках и, когда камень восстановил свою неподвижность, протянул руку старшему брату. Бала, сжавшись, изо всех сил оттолкнулся ногами и полетел на камень. Кришна обнял его, удерживаясь, и они как-то вместе смогли обрести устойчивость, сцепившись руками. Кришна слегка надавил ногами и мысленно приказал камню: «Вниз!» И — о чудо! — они стали опускаться вниз.
Ребята рассмеялись, им заметно полегчало. Время шло, мрак сгущался, а они ещё не добрались, и тогда Канха ещё раз надавил на камень, приказав «побыстрее». Скорость увеличилась, и они, наконец, заметили внизу какое-то свечение.
Вскоре показался в скале проём, из которого и лился этот тусклый кварцевый свет. Они приостановились напротив.
— Баларама, этот мир называется Атала, — объяснил Кришна, вглядываясь в призрачные города, простиравшиеся бесконечно. Впереди возвышались филигранные кованые ворота, за которыми светились кристаллы, а вместе с тем здесь горели электронные пульты управления и сигнализация. В глубине виднелись неоновые цветы, украшающие тёмные арки, и вдали вырисовывались уникальные по архитектуре сооружения из стекла и металла. Какие-то летающие трамваи или что-то навроде этого. Город горел огнями. И виделось глубокое пространство немыслимого количества техногенных городов. Мальчики почувствовали неприятный запах органики, смешанной с химией.
— Тут живут люди-змеи, наги, — объяснил Кришна, и камень-лифт стал опускать их ниже и ниже, пролетая разные диковинные миры: Виталу, Суталу, Талаталу, Махаталу, Расаталу, Паталу, которые были похожи на первый, но изменялись, становясь более грубоватыми и злыми. Смрад увеличивался, и Кришна осознал, что легче было в океане без воздуха, чем здесь. Они продолжали свой спуск, двигаясь прямиком в ад…

— Существа, которые населяют эти земли, демоны и ракшасы? — спросил Баларама, щурясь от вони.
— Да, брат. Помнишь, как об этом рассказывал наш учитель? Эти существа никогда не видели солнца и не любили Бога. Живя наслаждениями, не помня, что будут умирать и снова рождаться, они страстно ненавидят Господа и чинят козни полубогам.

Между тем становилось жарко. Мальчики продолжали своё путешествие уже несколько часов.
— Хорошо, что никто из них не заметил нас, брат, — смеялся Кришна.
— Да. Пришлось бы проявить свои умения! — потряс кулаками Бала.
— Думаю, их так много, что даже тебя, наверное, одолели бы.
— Почему это «тебя»? — возмутился Баларама.
— Потому что я бы не воевал здесь с ними. Тут их мир, пусть себе живут и воняют себе в удовольствие, — он рассмеялся и сразу схватился за чадар (палантин), намотал его на лицо, но воздух всё равно был гадким.

На последнем этаже они, сойдя с камня, позвонили в колокол, висевший у низкого скалистого входа. Баларама посмотрел на Кришну.
Зловещие стоны слышались повсюду. Никого не было видно, лишь огненное свечение отражалось в чёрных камнях, будто бы полыхая в каждом. Они долго стояли и, никого не дождавшись, зашагали по дороге, ведущей в ад.

Слева и справа от них уходили в вышину каменные столбы, на которых висели летучие мыши.
Впереди мрак окончательно рассеивался и простирались, полыхая, два огненных озера, освещая всё вокруг зловещим заревом. Между озёрами был проложен каменный мост. Ребята подошли к нему, и Кришна занёс ногу, чтобы ступить, как повсюду раздался дивный перезвон тысячи тысяч колоколов.
И тут перед ними предстал Ямараджа. Облик его был страшен: чёрные одежды испачканы кровью, волосы всклокочены, корона из золотых костей сияла своей нехорошей чистотой, отражая весь грех преисподней.
Баларама загородил собою братишку, но Кришна вышел и засиял, как тысяча солнц. Полился такой чистый свет, что Ямараджу стало больно, потекли горючие слёзы, омывая зачерствевшее веками сердце. Свет проник к нему в душу, и тот будто бы очнулся, сложив руки на груди, упал перед ними на колени и, дотронувшись до стоп Господа, воскликнул:
— Боже всемилостивейший! Прими мои поклоны! Себе в наказание я совсем забыл о тебе в суете дней и ночей.
— Вставай, Яма, ты ни в чём не виноват. Память любому откажет в таком месте! Ты хорошо выполнял свой долг, поэтому я прощаю тебя и даю тебе исключительную память, чтобы ты всегда помнил меня, где бы ни находился! Помни же и никогда не забывай! — Кришна взял его за плечи и заглянул в чёрные глаза. В них была ясность и понимание.
— Чем могу служить, Господь? — спросил он, вытирая слёзы.
— У тебя находится мальчик, сын Сандипани Муни. Отдай его нам!
— Хорошо, мой Господь! Я всё сделаю, что бы и когда бы ты ни попросил! — Ямараджа, просветлённый и счастливый, удалился.

Баларама посмотрел на брата, ему казалось, это всё неправда, быть такого не может. Чтобы его братишка был Господом? «Нет, нет. Этого не может быть! Скорее всего, — рассуждал про себя он, — Канха просто одурачил Ямараджа. Он же гипнотизёр и может вводить в транс кого угодно!»
Меж тем Канха убрал золотистое сияние брахмаджйоти и выглядел теперь вполне обыкновенно для брата. Он стоял и, догадываясь о его смятении, нахлопывал ладонями какой-то ритм. Бала немного успокоился — вернулся его игривый непоседа Канха.

Вскоре показался Ямарадж с мальчиком восьми лет и, подтолкнув его к ребятам, низко поклонился ещё раз, провожая взглядом:
— Сегодня этот грешный мир был освящён твоим присутствием, мой Господь! Ты вернул меня к жизни, подарив сидхи! Память о тебе заставляет меня выполнять мой долг и надеяться на возвращение к тебе!
— Что он такое говорил? — спрашивал потом Бала, когда они двинулись вверх.
— Ой, Бала, я ничего сам не понял, — схитрил Канха, решив, что тому лучше пока ничего не знать.

Камень, ставший для них троих очень тесным, быстро летел вверх, пропуская земли низших миров один за другим.
Ребёнок испуганно смотрел на Кришну и Балараму.
— Не бойся, мы ученики твоего отца. Он просил нас спасти тебя, — объяснил Баларама.
— Мы идём домой? — спросил ошеломлённый ребёнок.
— Мы идём в ашрам к твоим родителям. Просто закрой глаза! Скоро будем на земле, — попросил Кришна.
Потом что-то произошло — и серый вихрь поднял их, и когда все трое открыли глаза, то были уже на поляне у океана. Костёр догорел, и угли, всё ещё напоминая об аде, потрескивали, затухая.
— Вот мы сходили! — Баларама был в восторге.
Кришна смеялся и осматривал ребёнка:
— С тобой всё в порядке? Как ты? Голова не болит?
— Неа… — ошеломлённый сын Гуру Махараджа не мог прийти в себя, не понимая, как он оказался сначала там, потом здесь.

— Вот бы ты так обо мне заботился! — негодовал Бала, расстилая плед. — Если что, я тоже в норме.
— Бежим в океан! — прокричал на ходу Канха и прыгнул в тёмную воду. Была ночь, и луна искрилась, отражаясь в мелких волнышках. Мальчики тоже догнали героя и присоединились к нему в воде. Искупавшись, смыли с себя жуткую вонь и все воспоминания.
Костёр их почти догорел, и ребята, обнявшись, легли рядом, накрывшись пледом и наблюдая растущую луну.
Поутру они, напоследок окунувшись, собрав вещи, отправились назад. Канха вернулся на минутку и, подойдя к самой кромке воды, закричал:
— Макара!
Приложил к губам раковину Панчаджану и громко затрубил. И стал ждать.
И тут, к его безграничной радости, на поверхности блеснул золотом игриво ныряющий синий чешуйчатый хвост водяного чудовища. Кришна забежал в воду ему навстречу. Большая косматая голова вынырнула перед ним и, взмахивая длинными усами, вытаращилась на него.
— Макара, я пришёл попрощаться! — Кришна протянул к нему руки и погладил складчатые щёки. — Мы когда-нибудь обязательно ещё увидимся! — пообещал он, и дракон сотворил что-то наподобие улыбки, шевеля усами и вращая глазами. Его длинный раздвоенный язык дружески лизнул мальчика в лицо. Канха засмеялся и, обняв Макару напоследок, вышел из воды и бросился догонять друзей. Дракон долго смотрел ему вслед, а потом, бойко шлёпнув хвостом по воде, метнулся в глубину.

Ребята же шли, беспечно обсуждая возможности виманов и их разновидности, о которых повествовал не один урок их Гуру Махарадж.
Проходя под пальмами, у их корней среди травы они нашли растущие спелые ананасы и, съев один, закусили лепёшками. Было весело, потому что всё было не зря, и теперь Кришна планировал нечто восхитительное. Он то и дело начинал смеяться, а потом мечтательно смотрел вверх, на небо. Мальчики начинали допытываться, что такое, но он или отшучивался, или вовсе не отвечал. К ночи они добрались до своего ашрама и усталые, но довольные, шумя и смеясь о своём, ввалились в дом учителя.
Мама, как увидела своего мальчика, бросилась его целовать. Гуру Махарадж прослезился и обнял Кришну и Балараму.
— Мы думали, никогда его не увидим, нашего мальчика!
— Спасибо вам, Кришна и Баларама. Спасибо!
— Нет, нет, это наша благодарность вам, дорогой учитель, за ваши знания, что с любовью были переданы нам! — вежливо ответил Кришна.
Глаза его натолкнулись на полочку позади учителя на стене, на которой в ряд стояли крошечные виманы, среди которых был и их плетёный из ветвей тыквы корабль. Гурудев растерялся, а потом отдал его Канхе со словами:
— Берите, вы заслужили это! Ничего, моя коллекция, конечно, обеднела, утратив такой уникальный образец, но скоро обязательно пополнится новыми! — он засмеялся. Кришна с удивлением взял в руки судно и, заворачивая в дупату, поблагодарил:
— Спасибо, Гуру Махарадж! Учиться у вас было интересно!
— Благословите, гурудев, нас на великие дела! — попросил Баларама. А гуру подумал: «Как я могу благословить Господа моего?» А те, уже склоняясь, держались за его стопы. Пока учитель думал, Кришна взял его руку и положил себе на голову. Сандипани Муни осталось только сказать благословляющие слова. И ребята поспешили на кухню.
Там они поели, как раз был ужин, и, набрав побольше провианта, попрощались с мальчиками и Судамой.
— Авось когда-нибудь увидимся, дружище! — молвил на прощание Кришна, и они, развернувшись, зашагали на север, где находились Матхура и Вриндаван.
— Что ты задумал, Канха? — сразу спросил брата Баларама, как только ашрам остался позади. Путь их теперь лежал вдоль реки Чарманвати. — Я целый день наблюдал, как ты чего-то замышляешь. Давай колись! Что это?
— В Матхуре не знают, что мы раньше закончили обучение, так? — начал Кришна, и его глаза при этом были очень хитрые.
— Так, — Бала начинал догадываться, к чему Канха клонит.
— Так вот, мы с тобой, Бала, идём домой! Не в Матхуру, а домой, во Вриндаван, брат! Ты понимаешь, во Вриндаван! — Кришна так сиял от радости, что, казалось, сейчас загорится.
— Ура! — закричал Бала и обнял брата. — Мы снова будем дома!
— Баларама, давай полетим на нашем вимане? — Кришна уже разворачивал кораблик.
— Но как, он же уменьшил его?
— Ты сам дал и вопрос, и ответ, — улыбался Канха, рассматривая и поправляя парус на судёнышке.
— Да, я понимаю, ты хочешь попробовать увеличить его, как нас учил Гуру Махарадж? — старший брат уже предвкушал этот полёт, о котором так мечтал.
Они сели на землю и, не замечая ничего вокруг, полностью сосредоточились на вимане. Вспоминая волшебную мантру, хором произносили её, пока она не начала действовать. И вот их волшебная лодка выросла и приняла свой первоначальный вид.
— Ура! — закричали мальчики, запрыгивая на лепестки лотоса, служившие сиденьем.
Им не хотелось терять ни минуты, ни секунды! Сердца их рвались скорее увидеть маму Яшоду, отца, их друзей и подруг. Коров, Ямуну, Говардхан! Испытать все те игры, в которые они играли у его склона и на большой поляне.
Канха ухватился одной рукой за медный стебель тыквы, а другой за плечо брата, когда тот стал поднимать корабль в воздух. Они быстро набрали небольшую высоту и устремились домой.

Несмотря на приближающуюся весну, сначала ребята видели только высохшую потрескавшуюся землю и колючки. Но вскоре уже заметили внизу цветение великолепной кассии. Золотой дождь ниспадал с раскидистых деревьев. «Как украшение невесты!» — восхищался Кришна, свесившись на лету и дотрагиваясь до её цветов.

Затем они встретили множество уникальных нежных деревьев качар, крупные цветы которого розовые и утончённые. А также шёлковые деревья, цветущие огненно-красными веерами. Несколько коралловых деревьев с маленькими кожистыми листиками и красными цветками, похожими на клювы больших попугаев. Все рощи были усыпаны первоцветами, как пёстрым ковром. Птицы начали свои заливистые трели.
Долетев до реки Чарманвати, они приземлились и решили искупаться. Бурный поток сбивал с ног, и, чтоб удержаться, Баларама обнял валун на краю берега, а Канха, держась рукой за его серебряный пояс, окунался в воду. Потом они поменялись местами, и Кришна держал Балу, чтоб его не унесло течением.