Песчаные марши. жёлтая роба, гл 12-окончание

ГЛАВА XII

ПОСЛАНИЕ ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ.

В своем уютном жилище Грей впервые за много
ночей выспался хорошо, чувствуя реакцию от постоянной бдительности, которую он и
Мирай Хан были вынуждены проявлять. Когда он проснулся утром, солнце уже взошло, и солдаты сворачивали лагерь под руководством Рам Сингха, который холодно его поприветствовал.

 Спросив о мисс Гастингс, он узнал, что она уехала.
присоединилась к своему дяде, ехавшему на верблюде с одним слугой. Он был вынужден
ехать с караваном, отослав Мирай-Хана обратно за животными.
 Рам Сингх оказался неразговорчивым спутником, и Грей был рад, когда
поздно вечером над песчаными грядами показались плоские крыши города.

 Караван остановился на окраине города, где англичанин
разбил свой лагерь. Это было уединённое поселение,
населённое невозмутимыми дунганами и несколькими китайцами, которые обслуживали
торговцев, проезжавших из Лянчжоуфу в Кашгар и другие города
В Туркестане. Грей не смог увидеть ни девушку, ни её дядю и
узнал, что они отправились с официальным визитом к
_амбану_ — губернатору — Ансичоу.

 Он отправился на поиски Мирай-хана. Встреча с Гастингсами
поставила его в затруднительное положение. Несмотря на собственное бедственное положение, он
решил признаться англичанину в своей миссии, посчитав, что это будет справедливо. Он не мог принять помощь от
людей, которые должны были стать его соперниками в поисках Усуня.

 Он с сожалением вспомнил, что Ван Шайк убеждал его добраться до
место в Гоби перед экспедицией из Индии. Ван Шайк и
Балч рассчитывали, что он это сделает, не зная, что Делабар
работал против него.

 В итоге обе стороны одновременно прибыли в город на краю Гоби. Но у Гастингсов был большой отряд, хорошо подобранный для этой цели и готовый к немедленному выступлению. У Грея был только
Мирай Хан и два мула. Ему нужно было нанять верблюдов и носильщиков,
запастись провизией, которая была в наличии, и найти
проводника.

Это заняло бы время и большую часть его скудных сбережений.
Более того, если бы он разъяснил сэру Лайонелу свою цель, вполне вероятно, что
англичанин отправился бы в путь немедленно, тем самым выиграв у него четыре или пять дней
. Грей по опыту знал бесполезность попыток поторопить
Китайца с транзакцией. И он не был уверен, отправится ли Мирай Хан
в пустыню.

Киргиз служил ему верой и правдой, насколько это было в его силах.
до сих пор. Но Мирай-хан сказал, что соплеменники избегали этой части
пустыни. Затем появился _амбан_. Вполне возможно,
что У Фан Цзянь отправил Ансихоу сообщение, чтобы тот опередил Грея.

Это была сложная ситуация, и Грей угрюмо размышлял о ней, когда
наткнулся на Мирай-хана на базарной улице города. Киргиз, который, казалось, был чем-то взволнован, поманил его в один из ларьков, осторожно оглядев улицу.

"Послушайте, ваше превосходительство," прошептал он. "Я нашёл человека, который знает, что вас заинтересует. Он много бывал в пустыне и
откопал письмена и ценные вещи, которые он продаст - по хорошей
цене. Его зовут Мухаммед Бай".

Грей заглянул в кабинку и увидел согнутую фигуру, стоящую на коленях на
Это был старый турок в очках и запятнанном тюрбане. Мухаммед Бай поздоровался и жестом пригласил посетителя сесть.
 Грей с интересом разглядывал его. Вполне возможно, что у этого человека была какая-то ценная информация. Мирай-хан умел быстро узнавать
новости.

— Пусть Ваше Превосходительство отдохнёт, — проворковал турок, благосклонно глядя на него, — пока его слуга покажет ему некоторые бесценные сокровища, которые он выкопал из песка среди руин. Мирай-хан сказал, что Ваше Превосходительство ищет руины.

— Вы там бывали? — осторожно спросил Грей. Он знал склонность среднеазиатов к преувеличениям.

 — Без сомнения. Я бывал далеко-далеко на западе. У руин в
песках. Другие ваши превосходительства время от времени спрашивали о них,
но никто не был там, кроме меня, Мухаммад Бай.

Торговец красноречиво взмахнул тонкой рукой. «Каменные башни, большие
и высокие, стоят, словно указатели. Мой отец знал о них.
 Один из султанов его племени искал там сокровища. Он нашёл
Золото. Да, он назвал мне место. Я тоже пошел и покопался. Смотри...

Жестом знатока, демонстрирующего шедевр, туркмен
достал какие-то предметы из-под шелкового ковра. Грей уставился на
них. Это были странные изделия из кованого серебра и эмали, покрытые пятнами от времени
. Мухаммед Бай разложил их перед собой.

"Они появились из руин. Ваше Превосходительство, несомненно, человек мудрый. Мне не нужно
рассказывать ему, сколько лет этим вещам. Невозможно
определить их ценность. Но я продам их за очень
небольшую сумму — десять таэлей.

Американский перебирали осколки с любопытством. Они ничего не значили для
его. Они могут быть реликвии древней цивилизации. Мухаммед
Бай смотрел на него остро, и толкнул кусок пергамента под его
глаза.

"Вот это сокровище. Верх увидите стоимость
в этом на первый взгляд. Другие иностранные торговцы просили купить это.
Но я сказал им, что придется заплатить высокую цену. Кто бы стал продавать
священный предмет собаке? Видишь, какая странная надпись...

 Грей поднёс пергамент к свету. Это был небольшой лист,
маркий. Оно было покрыто тончайшим написании в символах неизвестно
его. Он пожелал, чтобы Delabar может быть здесь, чтобы сказать ему свое значение.
Если он пришел из той части Гоби, вполне возможно, что это
пролить свет на усуни.

"Мирай Хан, кто мне друг, говорит, что Превосходительства искать
весть древних людей. Вот такой вот свиток, а может и не быть
найти в других местах. — Возможно, она бесценна. Я не знаю.

 — Вы можете её прочитать?

 — Может ли такой слуга, как я, читать древнюю мудрость? — Мухаммед Бай красноречиво развёл руками. — Но я продам...

Он поднял глаза, когда тень упала на стойло. Грей увидел Мэри.
У входа стояла Гастингс. Рядом с ней был высокий мужчина,
хорошо одетый. Он встал.

"Это мой дядя, майор Гастингс, капитан Грей", - улыбнулась она. "Мы
слышали, что вы были на базаре. Вы покупаете диковинки, чтобы забрать их с собой
вместе со своими трофеями?"

Сэр Лайонел вежливо ответил на поклон американца, с любопытством переводя взгляд с
Мухаммеда Бая на него. Затем его взгляд упал на пергамент.
Он наклонился вперёд и с интересом воскликнул:

"Откуда это?" — спросил он Мухаммеда Бая на диалекте Западного
Шэньси.

Турок посмотрел на него из-под кустистых бровей, словно старая серая курица, охраняющая свой выводок. «Из пустыни вон той.
 Я, Мухаммед Бай…»

 «На каком языке написано?»

 «Откуда мне знать, ваше превосходительство?»

 «Трудно сказать». Сэр Лайонел задумчиво нахмурился. «Иероглифы на пергаменте, безусловно, не являются клинописью Бехистуна; в равной степени они не являются диалектом древней Кашгарии или китайским языком. Эти два языка — единственные, которые мы могли бы здесь ожидать, за исключением, возможно,…»

Он замолчал, с любопытством глядя на Грея.

- У вас есть права на эту рукопись, сэр? Вы планируете
приобрести ее?

Грей колебался, чувствуя на себе холодный взгляд девушки. Если бы он
купил пергамент, это было бы бесполезно для него, поскольку он не смог бы
интерпретировать написанное. С другой стороны, если бы он отдал его сэру Лайонелу
пергамент мог бы помочь английской экспедиции.
Естественно, он был обязан предотвратить это.

"Я куплю это", - заключил он и быстро добавил: "Как сувенир".

"Чтобы пополнить ваши охотничьи трофеи?" - спокойно спросила Мэри Гастингс.

Пока он пытался придумать ответ, сэр Лайонел протянул ему пергамент
.

«Это может послужить диковиной, капитан Грей. Но, по правде говоря, я должен вас предупредить. Надпись — подделка, искусно выполненная. Видите ли, я всю жизнь изучал древние языки Центральной Азии. Это копия какой-то надписи, которую, несомненно, видел Мухаммед Бай. Пергамент искусно раскрашен, чтобы выглядеть состаренным. Но чёрные чернила нанесены недавно».

Грей мрачно улыбнулся, а туркоман уставился на белых людей,
пытаясь понять, о чём они говорят.

 «А эти кусочки серебра?» — американец указал на реликвии,
лежавшие на ковре.

— Они ничего не стоят, разве что как диковинки. Будучи охотником, капитан Грей, я полагаю, что подлинность предметов не повлияет на ваше желание их приобрести.

Сэр Лайонел сухо ответил, и девушка посмотрела на него с искренним
удивлением.

«Мой дядя слышал о Мухаммеде Бае», — сказала она. "Он старый
самозванец, зарабатывающий на жизнь продажей фальшивых рукописей путешественникам в
Хотане и Кашгаре. Возможно, он слышал, что мы направляемся в Ансичоу.
Я скорее думаю, что твой драгоценный киргиз в сговоре с Мухаммедом Баем.

Мирай Хан уловил намек на то, что она сказала - слегка
Грей, знавший английский, незаметно удалился в переулок на базаре.
 Грей размышлял о любопытной этике Центральной Азии, которая позволяла слуге хитростью выманивать деньги у своего хозяина, при этом преданно ему служа.  Это была одна из загадок азиатской этики, с которой он уже сталкивался.  Он знал, что девушка, вероятно, права.

 Он бросил деньги за пергамент и положил их в карман, как и обещал. Сэр Лайонел остановил его, когда тот поднялся.

 «Эта рукопись… интересная», — задумчиво заметил он.
"Потому что у Мухаммеда Бая, должно быть, была модель, с которой он скопировал это письмо
. Иероглифы немного напоминают санскрит, но они предполагают
Тохарский, с которым этот человек не может быть знаком ". Он резко повернулся к
моргающему торговцу. "Скажи мне, автор фальшивых посланий",
сказал он по-турецки, "с чего ты скопировал эти письма?"

В лице высокого мужчины было что - то нетерпеливое и угрожающее
Англичанин, который прервал отрицание Мухаммеда Бая.

"Всё так, как я сказал, ваше превосходительство. Записи были найдены в пустыне."

"Где?"

"В неделе езды отсюда, на западе."

- Около Сунгана, да? Как ты их нашел?

Турок угрюмо молчал. Сэр Лайонел бросил монету на
ковер. Это была золотая.

"О, ваше превосходительство щедр, как принц королевского двора!"
воскликнул Мухаммед Бай. "Я нашел письмена на камне - пограничном камне в том самом
месте, о котором я сказал. — Смотри, вот этот камень.

Он вскочил на ноги, поклонился и поспешил в дальний конец стойла. Он сбросил несколько ковров с вершины стопки, обнажив
кусок коричневого песчаника высотой около трёх футов и толщиной в фут. На поверхности камня Грей увидел выгравированные символы.
символы, которые были ему незнакомы.

 Но не сэру Лайонелу.  Англичанин с восклицанием упал на колени и выхватил
очки.  Он провёл пальцем по надписи на песчанике.

 «Санскритская письменность!» — воскликнул он.  «Ей, по меньшей мере, три столетия.  Четыре, я бы сказал». А вот иероглиф,
соответствующий китайскому слову «Усунь», «Высокие». Замечательно!
 Очевидно, это был один из пограничных знаков земли Усунь.

Он внимательно вгляделся в надпись, в своём энтузиазме забыв об американце.

— Хм, она была воздвигнута одним из ханов Высокого народа. _Рабом китайского императора_. В ней говорится о пленённом народе
Усунь. Очевидно, что даже тогда они находились под властью китайских
жрецов. «В городе Сунгане находятся пленённые люди... сильно
обнищавшие с тех пор, как были завоевателями... они цепляются за свои очаги и башни...» на песке. Там они всегда будут...

Он прервал чтение и взглянул на Грея. «Великолепно! Я должен
сделать с этого копию».

Он приказал Мухаммеду Баю принести уголь и чистый лист бумаги.
Углем он растер камень. Затем он крепко прижал к нему бумагу
, колотя по листу кулаками до тех пор, пока на бумаге не отпечатались очертания
надписи. Он торжествующе оглядел это.


- Превосходно! Капитан Грей, я в долгу перед вами, - он
улыбнулся, - за вашу невольную помощь. Вы пообедаете с нами? Мэри будет
уверена, что будет рада компании. Я должен положить это туда, где оно будет в безопасности.

Он поспешил прочь, а за ним последовали девушка и Грей. Ни один из них не проронил ни слова, пока они шли к окраине Ансихова. Американец сожалел о случившемся.
повезло, что скрывал правду о его миссии
Гастингс. Он был в положении виновника получения ценных
информация с его соперники, без намерения сделать это. Эту информацию
он был обязан использовать в своих интересах.

Он решил исправить положение, открыв хозяину свою
цель в поисках Гоби. И ужин предоставит ему
возможность сделать это.


Лагерь Гастингсов располагался в саду, окружавшем источник рядом с караван-сараем Ансихоу. Сэр Лайонел, которому не нравился
Грязь в караван-сарае свидетельствовала о том, что им часто пользовались не слишком привередливые китайские путешественники. Он разбил свои палатки в саду, устроив себе собственное бунгало, как он его называл.

 Был поздний вечер, и стол был накрыт под навесом главной палатки, которой пользовалась девушка.  Это был тихий час вечерней молитвы.  Мальчики, пасшие овец, гнали свои стада домой на ночлег по дороге неподалёку. Дул лёгкий ветерок —
достаточно сильный, чтобы очистить воздух от вездесущей пыли, —
который едва колыхал стенки палатки. Двое слуг-индейцев
аппетитная трапеза перед их хозяевами.

Сэр Лайонел, воодушевленный своим открытием, заговорил о городе Сунган.
Раз или два он одернул себя, как будто опасался, что сказал слишком много
. Но его рвение было невозможно сдержать.

"Камень доказывает существование Сунгана и дает нам приблизительное представление
о его местонахождении. Судя по надписи, усуни прицепились
к своему наследию. Я думаю, мы найдем выживших в Сунгане ".

"Я думал, ты сказал, что надпись была разновидностью санскрита", - возразил
Грей. "А усуны - это китайцы..."

"Ах, в том-то и дело". Сэр Лайонел вскинул свою белокурую голову, как
сеттер, почуявший дичь. "Санскрит - арийский язык.
Белая раса, похороненная здесь, в Гоби, называла себя Высокими людьми.
Усунь - китайский перевод этого термина. Их собственный письменный
язык, вероятно, является диалектом, который мы видели на пограничном камне, который
Ариец. Четкая цепочка доказательств, капитан Грей.

«Но, — честно возразил американец, — мой последователь, Мирай Хан,
охотился в приграничных районах Гоби, и он утверждает, что никакого города там нет. Камню четыреста лет или больше…»

"Мирай Хан", - сказала девушка быстро", можно не увидеть под песком, может
он? Он, по-видимому, главным образом на краже лошадей".

Сэра Лайонела, однако, было не увести от обсуждения, которое
занимало его мысли. - Вы забываете о песке, о котором упоминает Мэри, капитан
Грей, - горячо возразил он. "Это в буквальном смысле море песка. И
волны поднимаются. Мы уверены, что некоторые города в предгорьях Тянь-Шаня были погребены под этими волнами. Видите ли, преобладающие здесь ветры дуют с востока. Они несут перед собой песчаные дюны. Я заметил, что дюны движутся на запад...

— Прежде чем вы продолжите, сэр Лайонел… — возразил американец,
вспомнив о своём намерении начистоту поговорить с ним.

 — Ни слова, сэр. Ни единого слова. Успокойся, Мэри, — когда девушка
начала говорить, — я не потерплю возражений. Это научный факт, что пески движутся. Во время _кара-буранов_, или чёрных бурь, они продвигаются на много футов в день. Суган был построен на
великом караванном пути из Китая в Самарканд и Персию много веков
назад. Марко Поло следовал этим путём, когда посетил двор Кубла-хана.

 — Но, — вмешался Грей, — я хочу...

— Я говорю, что это факт, сэр. Докажите обратное. Вы не можете этого сделать!
Лайонел враждебно посмотрел на него. — Я прав. Без сомнения, я прав. Сунган был погребён под песками. Остались только башни.

Грей вспомнил историю, которую упомянул Делабар, — о песке,
обрушившемся на город Гоби в наказание за какой-то грех против
религий Азии. Кроме того, Мирай Хан сказал, что города там не было.
 А Брент утверждал, что видел несколько отдельно стоящих башен.

"Эти башни," — начал он объяснять то, что было у него на уме.

— Это вершины дворцов Сунгана, сэр. В них я найду
белую расу Азии, пленённых людей Усуня.

— Но, дядя, — возразила девушка, — камень был воздвигнут четыреста
лет назад. Если бы китайцы захотели, они могли бы с тех пор истребить
оставшихся Усуней.

«Древние китайские летописи, — снисходительно заметил сэр Лайонел, — утверждают,
что усуни, «высокие», были грозными воинами. Саки, или скифы, от которых они произошли, были одной из завоевательных
рас мира. Именно это наследие силы
сохранил остатки Усуна, чтобы мы их нашли.

Грей повернулся лицом к англичанину через стол. Сэр Лайонел переоделся
к обеду ему подали чистую утку. Мэри была изысканно одета.
на ее стройные плечи была накинута легкая шаль. Он остро ощутил
собственную неопрятность. Более того, девушка, казалось, была настроена на то, чтобы
подшучивать над ним.

— Вы знаете, дядя, что капитан Грей — охотник, — заметила она, холодно взглянув на смущённого американца. — Право, ваши разговоры о
Вусене, должно быть, ему наскучили. Он приехал поохотиться на антилоп. Или на диких
верблюдов, капитан Грей?

Серый уверенно встретил ее взгляд. Он увидел, что она была сердцем и душой
с сэр Лайонел в поисках последнего, и догадался, что его собственный
исповедь должна прекратить всякую возможность дружбы между ними.

"Ни то, ни другое", - серьезно сказал он. "Я хотел сказать тебе раньше.
Но сначала я был так удивлен, обнаружив..."

— Что мы охраняли наших пони, капитан Грей? — Глаза девушки сверкнули, и она прикусила губу.

 — Белая женщина вместо китайца — я не призналась, хотя должна была.

 — Но Мирай Хан призналась.

 Грей покраснел.  — Меня послали в пустыню, сэр Лайонел, чтобы найти
Вусун. Я работаю на Американское исследовательское общество. И я
собираюсь сделать всё возможное, чтобы добраться до Сунгана — по возможности раньше вас.

Эффект от его слов был любопытным. Девушка молча изучала его.
Сэр Лайонел поглаживал свои светлые усы, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Никто
не казался удивлённым.

- Итак, вы видите, - Грей сделал заявление как можно более резким, - я
ваш соперник. Я хотел сказать вам раньше. Естественно, мой долг -
использовать информацию, которую вы мне предоставили. Но я хочу прояснить свою позицию
, прежде чем мы пойдем дальше.

Первые слова сэра Лайонела были не такими, как ожидал Грей.

— Вы не учёный, сэр?

 — Нет. Профессор Делабар, который должен был ехать со мной, был вынужден повернуть назад в Лянчжоуфу.

 — Значит, вы один? Без каравана?

 — На данный момент. Я постараюсь как можно скорее собраться в Ансичоу и опередить вас, сэр Лайонел. — Полагаю, мне здесь не очень-то рады после того, что я вам рассказал...

Англичанин снисходительно махнул своей загорелой рукой.

"Мне нравится ваша прямота, капитан Грей. Прошу вас, садитесь. Вы же знаете, что мы соперники, а не враги. Но..." — пыл энтузиаста
В его мягких глазах светилась решимость: «Я никогда не позволю вам добраться до Сунгана раньше меня. Я много лет изучал Усунь. Я убедил Британское азиатское общество отправить меня сюда. Это главное дело моей жизни, сэр».

Девушка гордо подняла голову.

 «Да, это правда, капитан Грей. Мой дядя потратил наши деньги на эту поездку. На карту поставлена его репутация». Потому что лишь немногие из директоров
Азиатского общества верят, что Усунь можно найти...

«Они ошибаются, Мэри», — заверил её сэр Лайонел. «Я знаю, что я прав. Тот факт, что сюда был направлен капитан Грей, доказывает это». Я
Я доберусь до Сунгана — первым из белых людей, кто проникнет в запретную
зону Гоби. Пограничный камень указал нам путь, и
я не уступлю дорогу ни капитану Грею, ни кому-либо другому. Никому,
я повторяю, сэр!

Он с силой ударил по столу и поднялся, на мгновение овладев собой.

— Я прошу вас, сэр, — сказал он с изысканной учтивостью английского джентльмена, — если мы будем соперниками, вы не откажете нам в удовольствии составить вам компанию, пока мы в Ансихове. После этого, как вы понимаете, каждый сам за себя. А теперь я пойду перечитать свою рукопись...

Он чопорно поклонился и прошел в соседнюю палатку. Грей обнаружил, что
девушка с любопытством наблюдает за ним.

- Итак, Делабар вернулся, - задумчиво произнесла она. "Я удивлялась, почему его не было с тобой,
когда ты пришел в мою юрту после Рам Сингха ..."

Она слегка покраснела. Грей заметил, как угасающий солнечный свет поблескивал
на ее медных волосах и подчеркивал тонкие линии ее стройной фигуры.
«Чистокровная», — подумал он, — «как и её дядя».

"Рам Сингх поступил правильно," — признал он. "Но как..."

"Я что, ожидала, что это будет Делабар?" Она колебалась. "Что ж, у меня есть признание...
и я тоже, капитан Грей. Я все это время знала - или, скорее, подозревала, - кто вы такой
. В Калькутте сэр Лайонел получил это письмо.

Она пошарила у себя за поясом и вытащила сложенный квадратик бумаги. Это она
молча протянула Грею.


Капитан Грей, офицер американской армии, и профессор Делабар находятся на пути
к Гоби. Для вас будет бесполезно предпринимать экспедицию
, поскольку они будут там раньше вас. Не тратьте своё время, отправляясь в Китай.


 Это было письмо.  Оно было написано аккуратным почерком и не подписано.

"На конверте был почтовый штемпель?" — спросил он.

"Да, Сан-Франциско."

Он вернул ей письмо. Он узнал почерк Делабара.
Значит, сириец пытался помешать Гастингсам отправиться в путь.
Он сделал всё возможное, чтобы помешать Грею добраться до Гоби. Почему?




Глава XIII

ПУСТЫНЯ

На следующий день Грей отправил Мирай-Хана в ямэн амбана, чтобы попытаться
нанять необходимых верблюдов. Он решил, что лучше не ехать самому. Без согласия китайского чиновника ничего нельзя было сделать, так как амбань рассчитывал на щедрые комиссионные с каждой сделки в Ансичоу. Кроме того, у чиновника была дюжина плохо вооружённых и
злонамеренные солдаты в городских казармах - достаточно, чтобы усилить его власть над Греем.
хотя отряд Гастингса был достаточно многочисленным,
чтобы быть независимым от китайцев.

Сам Грей угрюмо бродил по немногочисленным улицам деревни.
После вчерашнего разговора он не находил себе места.
Он плохо спал. Хотя он и не хотел признаваться в этом самому себе,
мысль о Мэри Гастингс не давала ему покоя.

Так случилось, что его странствия привели его в лагерь Гастингсов.

 Он увидел Мэри, сидевшую под навесом у палатки с припасами и
подсчитываю запас провизии, купленной Рамом Сингхом. Она
подняла глаза и холодно кивнула при его приближении.

- Вы заняты, мисс Гастингс, - заметил он. "Но я хочу задать
пользу. Полчаса вашего времени."

Девушка готова карандаш над ней аккаунты с сомнением. Рам Сингх
нахмурилась.

— Мы можем поговорить здесь, капитан Грей, — пошла она на компромисс, — пока я работаю.
 Сэр Лайонел хочет, чтобы эти запасы…

 — Здесь не очень удобно разговаривать, — возразил Грей.  — То, что я хочу сказать, важно.  Вчера вечером ваш дядя дал мне ценную информацию.  Я хочу отплатить вам тем же.

 — Где?

У Мэри Гастингс были резкие манеры человека, привыкшего вести дела.
деловые. Позже, после катастрофы, которая постигла их
в Гоби, Грей узнал, что она выполняла рутинную работу в экспедициях своего дяди
, и очень умело.

"Здесь, снаружи, в саду", - предложил он. Она поколебалась; затем
встала, потянувшись за своим солнцезащитным шлемом. Полуразрушенная стена окружала лагерь, и несколько алоэ боролись за жизнь среди осыпавшихся
камней.

 Мэри взбиралась по камням, отказываясь от помощи американца, пока не оказалась на вершине садовой стены.  Здесь она могла
Она слушала, наблюдая за происходящим в лагере.

В воздухе висела дымка, вызванная непрекращающимися потоками мелкого песка,
которые наполняют атмосферу в Гоби.  Но с их небольшой возвышенности, за низкими зданиями Ансичоу, Грей мог видеть
равнину с дюнами, которая обозначала границу пустыни.  Они были тускло-коричневыми,
тянувшимися до длинной линии горизонта на западе.

Грей молчал, любуясь профилем девушки. В ней было что-то
стройное и мальчишеское. Её платье было простым и слишком
аккуратным. Из-под шлема выбивались несколько прядей медных волос
Мэри прижалась щекой к его загорелой щеке.

Мэри многозначительно взглянула на часы на своем запястье.

"Боюсь, вы очень ленивы, капитан Грей," — откровенно сказала она. "Предупреждаю, что мы не будем терять времени и отправимся в Ансихов."

"Я ленив," — согласился он. "Но я не хочу, чтобы вы вообще отправлялись в путь."

Она спокойно посмотрела на него. - Почему?

- Именно это я и хотела сказать твоему дяде. Я собираюсь быть с тобой так же откровенна
, как намеревалась быть с сэром Лайонелом. Мисс Гастингс,
Пустыня Гоби...

- Полагаю, небезопасно для женщины?

- Совершенно верно. Если бы сэр Лайонел знал всё, что я делаю, он бы не хотел, чтобы вы это делали
— Поезжай с ним. Ему, конечно, придётся поехать. И мне тоже. Но ты можешь
остаться здесь с Рам Сингхом, пока мы не вернёмся. Сикх — хороший
сторож. Сэр Лайонел может присоединиться к тебе, когда вернётся.

Мэри подпёрла подбородок руками и с дружелюбным интересом
рассматривала алоэ. — Почему ты думаешь, что мне опасно ехать в Сунган?

«У меня есть веская причина для моего предупреждения, мисс Гастингс. Две причины.
 Во-первых, Сунган, похоже, охраняется китайскими священниками. Вы избежали встречи с ними, пройдя через Бирму в Монголию. Я уже имел возможность убедиться в их добром нраве».

Он вкратце рассказал ей о противодействии Ву Фан Цзяня, эпизоде
с гостиницей в Лянчоуфу и опасениях Делабара.

- Значит, ваш спутник повернул назад, потому что испугался? Она с любопытством улыбнулась
. - Какова ваша вторая причина, капитан Грей?

- Болезнь. Думаю, именно этого Делабар больше всего боялся. Брент, миссионер
, прошел здесь границу с Гоби - и умер от болезни. Я
не говорю, что его убили. Он умер.

"Мы готовы к этому. У меня есть средства для очистки воды, которую нам, возможно, придётся использовать в оазисах.

"В данном случае дело не в воде. У Брента была своя.
можете подумать, что у меня разыгралось воображение, мисс Гастингс. Но есть еще
Мирай Кхан. Я тщательно расспросил его. Он явно боится
Сунганского региона и бледной болезни. Я не знаю, что это такое
- я даже не знаю, что это существует. Тем не менее, факт остается фактом, что
Мирай-хан, который является бесстрашным негодяем, говорит, что его соотечественники избегали этой части Гоби из-за чумы — какой бы она ни была.

«Все киргизы — лжецы по рождению и по воспитанию. На самом деле, знаете ли, капитан Грей, буддийские священники выдумывают такие истории, чтобы
— Посетители из их святилищ. Приход иностранцев ослабляет их
власть.

— Возможно, это так. — Грей чувствовал, что плохо излагает свою точку зрения. — Но
вы ещё не установили контакт с любезным Ву Фан Чиеном.
 Присутствие женщины ослабило бы сэра Лайонела.

Она вопросительно приподняла брови.

 — Правда? Аньсичжоуский амбань и его люди, похоже, не пытаются помешать нам двигаться дальше.

"Потому что они не смогли бы, даже если бы захотели. Но не кажется ли вам, что вы уже зашли так далеко, что китайцы не
беспокоясь о тебе? , Что если вы идете в Гоби, они будут считать
ты проиграл. Я собрал столько же, сколько и Мирай Хан слушал в
базаров. Разве вы не останетесь в Ансичоу, мисс Гастингс?

В его резком обращении слышалась нотка тоски. Мысль о возможной
опасности для девушки преследовала его весь этот день. Было бы бесполезно
он чувствовал, что взывать к сэру Лайонелу бесполезно. Мэри Гастингс не привыкла
повиноваться приказам своего дяди в вопросах, касающихся её собственного комфорта
или безопасности.

 «И оставить сэра Лайонела одного в Гоби?»

 «Да. Он обязан пойти на риск. А ты нет. Боюсь, что нет».
дядя слишком поглощен своими исследованиями, чтобы обращать внимание на
возможную опасность. Я не думаю, что белая женщина должна рисковать.

Мэри Хастингс медленно улыбнулась. Она была манера смотреть прямо в
человек--в отличие от большинства женщин, что нарушается серый. Он чувствовал, что он был
неумелый.

"Сэр Лайонел, - ответила она, - и положил в сердце Своем быть первым
белый человек в Sungan. Он поставил на кон свою репутацию учёного ради
этой экспедиции. Вы не представляете, как много это для него значит. Если он
найдёт руины Сунгана и потомков Усуня, он
— Он оправдал мои ожидания. Если он потерпит неудачу, это будет его последняя экспедиция.
 Человеку в его возрасте трудно потерпеть неудачу. У него много соперников дома
и в Америке.

 — Но ты…

 — Я нужна сэру Лайонелу. Я занимаюсь управлением караваном.
 И он не может отпустить Рам Сингха.

 Она покачала своей маленькой головкой.

— Вам не кажется, капитан Грей, что вы уже достаточно постарались, чтобы испортить наши шансы на успех? Не слишком ли подло с вашей стороны пытаться запугать меня, чтобы я покинула «Шер Сингх»? — Мэри Гастингс внезапно разозлилась. Грей совершал непростительный грех, пытаясь...
она уверяла себя, что разлучит дядю и племянницу.

Она хотела разозлиться сильнее, чем была на самом деле. Но насест на стене был плохой.
стратегическая позиция для проявления гнева, которую, по ее мнению, он
заслужил.

"Вы знаете, что это ослабит наши шансы на успех разделить наши
караван!" она обвинила, нащупывая ногой на камни внизу.

Грей был не в счет резкой смены настроения. Что он такого сказал, чтобы оскорбить её? Он хотел как лучше.

"Нет, мисс Гастингс," — он покраснел. "Я просто хотел предупредить вас о
настоящей опасности."

Девушка соскользнула по камням на землю. Она презрительно топнула аккуратно обутой
ногой. Грей не обратил внимания на тот факт, что маневр
был спланирован именно с этой целью. Она явно была очень зла. Он
с несчастным видом недоумевал, почему.

"Я думал, вы спортсмен, капитан Грей, даже если вы не были
охотником на крупную дичь, как вы притворялись. Я обнаружил, что ошибаюсь. Добрый
день."

«Боже правый!» Грей смотрел, как её хрупкая фигурка возвращается в палатку, и стиснул зубы. «Боже правый!» Он печально улыбнулся. «Конный
вор — интриган — интересно, есть ли ещё что-то, в чём она меня обвиняет?»
am. Думаю, нет ничего более плохого ".

Он спустился со своих камней и покинул лагерь, избегая Рама
Сингха, который сопровождал шеренгу кули, когда он это делал. Сикх
прошел мимо с хмурым видом.

Ссоры так легко затеваются. И женщине, так распорядилась судьба, принадлежит
первый голос в их создании. Но сомнительно, что сама Мэри Гастингс
смогла бы объяснить, почему она так обошлась с Греем.
 Божественным промыслом установлено, что женщина не может ничего объяснить мужчине.

 Грей колебался, собираясь разыскать сэра Лайонела и попросить его
девушка держала в Ansichow. Поняв, что это было бы бесполезно, он
вернулся к своей палатке на краю города. Мирай Хан
нет.

Прошло добрых три часа, прежде чем появились киргизы. Три часа
в течение которых Грей угрюмо курил. У Мирай-хана были новости.

"Пойдемте, ваше превосходительство", - важно заметил он. "Вот это зрелище, которое ты
должен увидеть. Воистину, это прекрасное зрелище.

Грей взял шляпу и последовал за своим спутником к холму, где
киргиз указал на равнину.

В полумиле от них в один ряд шёл караван из дюжины верблюдов.
пробираясь к песчаным дюнам, оставляя за собой густую дымку пыли.
 В бинокль он мог видеть сэра Лайонела и Рама Сингха.
на ведущих животных.

В конце фургона он увидел Мэри Гастингс. Ему показалось, что
она обернулась и посмотрела на него. Он не был уверен. Он наблюдал, как
хрупкая фигура в солнцезащитном шлеме с вуалью исчезает из виду
в пыли.

Затем он молча вернулся в шатер, жестом пригласив Мирай-Хана следовать за ним.


"У вас есть верблюды?" — спросил он, когда они уселись на рваный
ковёр, служивший полом шатра.

— Нет, ваше превосходительство. Верблюдов нельзя нанять.

— Тогда купите их.

Мирай-хан зевнул и посмотрел на своего господина с благожелательным
вниманием фаталиста.

 — Может быть, и так. В Ансичоу было всего восемь двугорбых верблюдов,
и англичанин выменял их, когда впервые приехал, в обмен на своих усталых животных. Он хорошо заплатил.

«Что ж, купи тех верблюдов, которых он оставил».

«Это было бы глупо. Пройдёт неделя, прежде чем эти восемь верблюдов смогут нести груз. Они почти сдохли от непосильной ноши. Англичанин не щадил их».

Грей задумчиво нахмурился. Ему нужны вьючные животные, чтобы перевозить
запас воды на десять дней и необходимое количество еды. Гоби была
бесплодной землёй.

"Как ты думаешь, Мирай-хан, караван торговцев может посетить Ансичоу?"

"Возможно. Через месяц, а может, через три или четыре. Зачем им
приходить в эту навозную кучу посреди песка?"

«Кули могли бы нести наши припасы, если бы мы им достаточно заплатили». Грей
знал, что это рискованно, но у него не было выбора. Время поджимало. Мирай-хан улыбнулся, показав жёлтые,
острые зубы.

 «Нет, ваше превосходительство. Унция золота за каждого не подкупит этих
китайцев, чтобы они пришли в Гоби».

Мирай-хан задумчиво прищурился, глядя на яркий солнечный свет, проникающий в шатёр. «Ваше превосходительство намерено отправиться в Гоби?»

 «Да».

 «Что Бог пожелает, то и сбудется. Я, Мирай-хан, помог вам добраться до безопасного места. В течение десяти дней я ел мясо, которое вы убили. Поэтому я пройду часть пути в Гоби.
Кроме того, в течение четырёх дней сюда должно прибыть племя киргизов из
северной степи. Может случиться так, что некоторые из них придут с
нами. Я не знаю.

«Четыре дня!» — простонал Грей.

"Кроме того, мужчины из этого племени не будут носильщиками.
— Это не в их обычае.

«Мирай Хан: почему ты боишься города Суган? Я думал, ты смелый человек».

Намеренная насмешка Грея не возымела должного эффекта. Мирай Хан уставился на
него и сплюнул на песок.

«Область Суган нечиста. По закону Пророка никто не должен прикасаться к нечистому».

— Но ты этого не знаешь, — воскликнул раздражённый белый человек. — Ты
бежишь от тени.

 — Тень может предвещать зло. Так говорил мой отец, и это так.

 Грей вздохнул. — Тогда купи полдюжины мулов. Они могут нести наш
магазины. Ждите прихода племени, о котором вы говорили. Когда они
будут здесь, дайте мне знать. А пока купите кувшины для воды, муку, рис
и чай, чтобы хватило на шесть человек на три недели.

Киргиз понимающе моргнул.

"Написано, что отсюда в пустыню отправится белый человек,"
согласился он. "То, что написано, сбудется. Наши священники также говорят, что в Гоби ждёт могила белого человека. Если это тоже случится, я и мои товарищи похороним тебя, чтобы коршуны не склевали твои глаза — ведь однажды ты спас мне жизнь.

После этого охотник перевернулся на бок и уснул,
оставив Грея наедине с его мыслями. Они были невесёлыми.

 Гастингсы отправились в Суган. У них были верблюды, и они должны были
быстро добраться. Если им повезёт и они избегут песчаных бурь, то
прибудут на место назначения через семь или восемь дней. Неудивительно,
что сэр Лайонел откровенно рассказал ему о надписи, когда покупал верблюдов.

Верблюды могли двигаться быстрее, чем мулы, по неровной местности. Грей
выезжал через четыре дня — через три, если приезжал киргиз
— быстро — позже, чем сэр Лайонел. И он будет постоянно отставать.

 Если бы это было возможно, он бы поехал один. Но он не мог
взять с собой необходимое количество еды и воды на десять дней. На мгновение он
задумался о целесообразности отправиться в путь одному, как только
можно будет купить мулов.

 Этот план он отверг как бесполезный. Мирай-хан заверил его, что
на то, чтобы собрать животных и необходимые припасы, уйдёт как минимум два дня. Кроме того, он останется без проводника, потому что Мирай-хан не
отправится в путь, пока не прибудут соплеменники.


мулов в пустыне Гоби. Даже если и так, серый цвет, возможно, покушение на него, если он
был гид.

Есть нечего, оставалось только ждать. И Грей проводил время так, как только мог
ремонтируя свою винтовку и небольшой запас патронов,
и упаковывая с помощью Мирай Хана еду, которую тот купил
для него.

Судьба движется странными путями. Если бы Грей начал раньше, чем прошло четыре дня, события,
произошедшие в Гоби, развивались бы по-другому. Во-первых, он бы не увидел
следы дикого верблюда на песке.

 И не услышал бы историю о бледной болезни.

Как и уверял его Мирай-хан, киргизское племя появилось в Ансичове
вечером третьего дня. Охотник привёл Грея в их аул,
расположенный неподалёку от лагеря сэра Лайонела.

 Выступая в роли переводчика, он обратился к вновь прибывшим с речью. Более того, как он
сообщил американцу позже, он не переводил слова Грея буквально. Если бы он это сделал, утверждал он, они бы не пошли в Гоби.

Причин, которые назвал Мирай Хан, оказалось достаточно, и после
долгих споров старейшина племени и двое мрачных на вид охотников
согласился сопровождать Грея. Они решили идти пешком. К некоторому удивлению американца,г. было сказано о возвращении.

Он свернул лагерь на рассвете, и кавалькада мулов выехала из
Ансичоу во главе с Мираи Ханом. К тому времени, как взошло солнце,
сквозь туман они углубились в песчаные дюны.

С тех пор, как Гастингс прошел этим путем, штормового ветра не было, и
Мирай Хан довольствовался тем, что шел по верблюжьим тропам.




ГЛАВА XIV

СЛЕДЫ НА ПЕСКЕ

Это была монотонная работа — взбираться на дюны, которые возвышались над ними из
океана песка. К этому добавлялось чувство изоляции,
которое нигде не бывает таким сильным, как в пустынях Центральной Азии.
ни птиц, ни дичи не было. Только один раз они наткнулись на воду.
 Это было в их третьем лагере, и следы верблюдов указывали на то, что
Гастингсы побывали в оазисе.

 Из-за большой высоты над уровнем моря Грей чувствовал себя неважно, но он
старался не обращать внимания на это неизбежное зло и шёл вперёд. На четвёртый день
они потеряли след другого каравана, и Грей ориентировался по компасу. Он знал, что сэр Лайонел планировал двигаться на запад.

Именно в ту ночь они обнаружили следы дикого верблюда.

 Грей проснулся на рассвете и развёл костёр.
окоченевшие конечности над костром, который разожгли остальные - для осени
по ночам давал о себе знать холод. Он нашел Мирай-хана и
киргизов возбужденными.

Они видели следы около лагеря.

Охотники показали их Грею, который сначала подумал, что отпечатки
оставлены караваном Гастингсов. Мирай Хан, однако, заверила его
что накануне вечером следов там не было. Кроме того, следы от копыт были меньше, чем у домашнего верблюда, и не так глубоко уходили в песок.

Мирай-хан показал ему, где появились следы, и обошёл вокруг.
Он дважды обошёл лагерь, а затем побрёл прочь по дюнам.

"Это след дикого верблюда, ваше превосходительство," сказал он. "Того, что пришёл посмотреть на нас."

"А почему бы этому не случиться?"

Мирай-хан почесал свою жидкую бородёнку, явно испытывая беспокойство.

"Это хорошее предзнаменование," продолжил Грей, заметив это. «Благодаря этому дикому верблюду у нас может быть мясо».

Он слышал, что этих животных, хотя и редко, но иногда можно увидеть в южной части Гоби. Грей, конечно, хотел бы, чтобы этот верблюд подождал, пока станет достаточно светло для выстрела, но не придавал этому особого значения. Киргиз же думал иначе. Охотники посовещались.
Мирай-хан серьёзно посмотрел на Мирай-хана и, казалось, не хотел идти дальше.

"Если вы увидите зверя, — добавил он, нетерпеливо поглядывая на задержку, — мы
попробуем его выследить. Нам нужно мясо."

Мирай-хан хмыкнул и равнодушно сплюнул.

"Я никогда не стрелял в дикого верблюда, ваше превосходительство. Мой отец говорил, что
если мы увидим его следы, то лучше быстро вернуться."

Мысленно Грей отправил дух предка Мирай хана в
другой регион. Подойдя к привязи ведущего мула, он
жестом приказал киргизу отправляться в путь. Они неохотно подчинились.

"Вы мужчины или дети?" спросил он. "Вам не заплатят, пока мы
зрелище руин Sungan".

Он спрашивает, как он поплелся вперед, будет ли эта речь была
ошибка. Киргизы явно какой-то угрюмый. Мирай Хан был более молчалив
, чем обычно. Грей заметил, что всякий раз, когда они поднимались на холм, он внимательно оглядывал
равнину. Поведение его проводников в этом месте
озадачило его. Киргизы, естественно, были далеки от трусости.
Конечно, они не испытывали ни страха, ни уважения к китайцам из
Ансичоу. Будучи мусульманами, они безразлично относились к буддийским
священникам.

 И всё же при виде следов диких верблюдов эти люди — охотники по
рождению — впали в полупанику.

Грей сдался. Он угрюмо шагал рядом с ведущим его мулом,
размышляя о своей неудаче - ибо он больше не мог скрывать от самого себя
тот факт, что он должен добраться до Сунгана через добрую неделю после
Гастингс... когда он увидел, что Мирай Хан остановилась на вершине дюны.
Фигура охотника настороженно напряглась, как натренированная собака при виде пристального взгляда.

Грей вскарабкался по склону к мужчине. Сначала он увидел только
коричневые дюны. Затем он разглядел то, что увидела Мирай Хан. Он поднял и навёл на цель бинокль.

 Вдалеке к ним приближался человек. Это был белый
мужчина, идущий пешком и очень медленно. Грей узнал сэра Лайонела.
Гастингс.

Сопровождаемый киргизом, он подошел к англичанину. Сэр Лайонел
не поднимал глаз, пока они не отошли на несколько шагов. Затем он остановился,
покачиваясь от усталости человека, который долго шел пешком
.

На нем не было ни куртки, ни винтовки, ни солнцезащитного шлема. Его худое лицо избороздили морщины
от усталости. Рука, нащупывавшая очки, дрожала.
 Его сапоги и гетры были в пыли.

 «Это вы, капитан Грей?» — неуверенно спросил он.

 «Да, сэр Лайонел. Что случилось? Где караван?»
хотел попросить Мэри, но сдержался. - Ты, наверное, захочешь выпить.
Вот...

Англичанин покачал головой. Грей заметил, что его лысый лоб
покраснел от солнца; что его обычно ухоженные желтые волосы были
тусклыми от пыли.

"У меня была вода, спасибо. Вон там, у тамарискового дерева. Караван
разбил там лагерь на ночь два... или три дня назад. Я не помню,
когда именно. Он медленно повернулся по своим следам. "Пойдем".

Минутная прогулка привела их к нескольким кустам и тамариску. Там
был вырыт колодец. Сэр Лайонел отказался сесть на одного из мулов,
хотя было очевидно, что он сильно устал. В тот момент Грей
был слишком занят, чтобы заметить это, но киргизы, как он вспоминал
позже, серьезно разговаривали друг с другом, часто поглядывая в их сторону
.

Англичанин перешел, как он говорил автоматически,. Он ходил с помощью
сила воли. Когда Грей, зная силу солнца, надел
свою шляпу на голову мужчины, сэр Лайонел машинально поблагодарил его.

Именно эта тишина глубоко тревожила Грея.
В его вялых движениях было что-то бесцельное и отчаянное. Грей,
видя, как ему плохо, они воздержались от дальнейших вопросов, пока
они не сели в небольшом участке тени. Киргизы удалились
на соседний холм со своими винтовками.

"Недалеко отсюда мы обнаружили следы верблюдов - следы диких верблюдов".

Эти слова поразили Грея, поскольку они были в разгар спора с Мирай Хан
тем утром.

"Вы потеряли караван?" - воскликнул он. - Боже милостивый, чувак! Где Мэри?

«Я потерял караван, — сказал сэр Лайонел. — И Мэри тоже».

Внезапный страх сжал сердце Грея.

«В Сунгане».

Сэр Лайонел посмотрел на американца, и Грей увидел в его глазах боль.
в его воспалённых глазах.

"Она была с Рамом Сингхом?"

"Рам Сингх мёртв."

"Остальные?"

"Убиты. Я не думаю, что Мэри убили."

Грей глубоко вздохнул и замолчал. Охотники с холма
внимательно наблюдали.

"Я расскажу тебе, что случилось". Сэр Лайонел провел рукою по его
глаза. "Солнце ... я довольно сильно устал. Без еды в течение двух дней.
Нет... - когда Грей начал подниматься. - Я не голоден.

Он откинулся на песок с закрытыми глазами. Его лицо было напряженным от
усилия, которое он прилагал, чтобы заговорить. Однако то, что он сказал, было произнесено чётко,
с военной краткостью.

"Ночь после того, как мы увидели верблюда треки на нас напали в
силу. Я думаю, что было четыре дня назад. Там был полумесяц.
Я, конечно, стояли часовые. Они подняли тревогу. Последовали
оживленные действия".

"Кто на вас напал?"

"Рам Сингх сказал, что они могли быть группой бродячих киргизов.
Мы плохо их разглядели при плохом освещении. Странно. Они
были без лошадей. Когда они отступили после перестрелки, мы осмотрели местность. Следов не было. Только верблюжьи следы.
 И они унесли своих раненых.

Грей на мгновение задумался, не помутился ли рассудок сэра Лайонела под
влиянием солнца. Но англичанин говорил здраво. Более того, Мирай-хан
был встревожен, когда они впервые увидели следы на земле.

 
 Наши проводники — вы знаете, что это за народ, — сказали, что нападавшие были стражниками Сунгана. Мы больше их не видели. На следующий день ближе к вечеру мимо нас
пролетел кара-буран. Когда ветер усилился, мы разбили палатки внутри
круга наших животных. Когда буря утихла, я разглядел
в бинокль башни Сунгана."

Сэр Лайонел поднял глаза со слабой вспышкой триумфа.

«Я был прав. Суган — это разрушенный город, погребённый под песком. Издалека видны только башни. Мы были примерно в полумиле от ближайших руин».

Он вздохнул, нахмурив брови. Он говорил спокойно. Грей был знаком с состоянием истощения, которое порождает вялость, когда долгое пребывание в опасности или стремительный поток внезапных событий притупляет нервы.

«Уже смеркалось, когда мы с Мэри и двумя слугами отправились к башням. Мне не терпелось ступить на руины. И я действительно добрался до первых груд обломков. Вы этого не забудете,
согласишься, старина? Я был первым белым человеком в Сунгане.

Грей кивнул. Он снова почувствовал то рвение, которое влекло сэра Лайонела
вслепую к сердцу Гоби. И, возможно, пожертвовал Мэри ради
гордости ученого. Но он не мог обвинить уставшего человека
перед ним в прошлой ошибке.

"Продолжай", - мрачно сказал он.

"Были поздние сумерки. Я забыл добавить, что наши «Данганс» дезертировали
после первой стычки. Думаю, испугались. Что ж, мы с Мэри
почти бежали к руинам. Она была так же счастлива, как и я, от нашего успеха —
того, что мы считали нашим успехом. До сих пор мы не видели людей
руины. Однако там было множество следов и растительности,
указывающих на наличие колодцев.

«Затем мы с Мэри обнаружили вусунов». Сэр Лайонел внезапно
резко рассмеялся. Он тут же взял себя в руки. «Они вышли — эти
обитатели Сунгана — из-за каменных насыпей и из того, что казалось
дырами в земле». Как я уже сказал, был поздний вечер,
и я плохо видел их лица. И всё же я видел...

Он осекся и замолчал, словно размышляя. Грей догадался,
что он передумал говорить то, что собирался.

«Они были безоружны, капитан Грей, но их было много. Они
бежали вперёд неуклюжей походкой, как животные. Они были одеты
в грязные лохмотья из овчины, от которых исходил отвратительный запах. У меня был
револьвер. И всё же я не решался стрелять в этих безоружных нищих.
  Они не ответили на мой оклик, который я произнёс сначала на персидском, а затем на турецком.

"Видя, что они настроены явно враждебно, я начал стрелять. Они наступали
упрямо, очевидно, не опасаясь быть ранеными. И двое моих людей побежали.
Одним из них был храбрый парень, капитан Грей, сайс, который служил со мной уже много лет.
несколько лет. И все же он бросил винтовку и побежал. Я видел, как двое из
людей Сунгана повалили его ".

Грей невольно вздрогнул, подумав о девушке, которую сэр Лайонел
привел в это место.

"Я не понимаю, почему это произошло", - жалобно заметил англичанин
. "Мы не давали этим людям повода нападать на нас. Я
полагаю, это были не те парни, которые напали на нас прошлой ночью
. Во-первых, у них не было оружия. Среди
них были женщины. Они произвели на меня впечатление собак, охотящихся стаей. Они
должно быть, поджидали нас в укрытии.

"Что случилось с караваном?"

"Понеслась. В Sungan люди получили это, прежде чем Мария и я мог бы получить
лагерь. Наши ребята были удивлены. Было выпущено только несколько выстрелов.
Верблюды испугались и понеслись по палаткам. Я видел, как Рам Сингх
и еще один пытались добраться до меня с запасными винтовками. Сикх, который
имел звание стрелка, стрелял очень точно. Но санганийцы
встали между нами, и я видел, как он упал, сражаясь под сворой людей.
Мы с Мэри свернули в сторону и попытались скрыться в песчаных дюнах.

Сэр Лайонел неуверенно приподнялся на локте.

"Не думайте, капитан Грей, что я бросил Мэри по своей воле.
К тому времени уже стемнело. Мы слышали, как люди преследуют нас по дюнам. Несколько человек спустились на меня со склона. К тому времени мой револьвер был пуст. Я сбил с ног одного или двух из них и позвал Мэри. Она не ответила. Они увели её. Если бы они убили её, я бы нашёл её тело. Но её не было.

— Ты слышал, как она звала тебя? — спросил Грей, поджав губы.

 — Нет. Она храбрая девушка. В поисках её я потерял из виду людей, которые следили за мной. Я не мог оставаться там, потому что
они шли по моим следам. У них это получается как-то по-звериному, капитан Грей. Как я уже сказал, они напомнили мне собак.

Он посмотрел на своего спутника, и в его усталых глазах отразилось отчаяние.

 «После этого у меня было два варианта: остаться у Сунгана безоружным или
вернуться в надежде встретить вас. Я знал, что вы, скорее всего,
пройдёте по нашим следам так далеко, как сможете». Возможно, ты заметишь этот куст. Я вернулся сюда. Некоторое время назад я заметил пыль от твоего каравана.

 Грей молчал, обрывая маленькие веточки с куста, под которым они сидели.
Он сидел и, размышляя, отбрасывал их от себя. История сэра Лайонела оказалась
хуже, чем он ожидал. Мэри Гастингс была в руинах Сунгана.
 Она могла быть уже мертва. Он усилием воли отогнал от себя эту мысль.

 Вся сила его чувств к девушке нахлынула на него. С той
ночи, когда её слуги схватили его в _ауле_, она не выходила у него из головы. Именно это чувство — всепоглощающая любовь, которая
иногда выпадает на долю одинокого человека, чей характер не позволяет ему
проявлять её, — заставило его предупредить
Он отговаривал её от похода в Гоби. И именно это побудило его
погнаться за ней со всей возможной поспешностью.

Теперь караван Гастингса был уничтожен, а Мэри оказалась в
руках людей Сунгана.

"Мы отправимся немедленно," тихо сказал он. "То есть, если ты
в состоянии это сделать."

Англичанин с трудом поднялся и попытался улыбнуться.

«Боюсь, я порядком измотан, капитан Грей. Но, знаете, посадите меня на
мула. Я справлюсь достаточно хорошо». Грей знал, что он лжёт, и восхищался смелостью этого человека. «Я не должен вас задерживать».

«Мы должны быть у руин через тридцать шесть часов».

"Правильно! Где мула----" он не договорил, как Мирай Хан появился
рядом с ними.

"Ваше превосходительство!" Глаза у киргизов были широко распахнуты от возбуждения. - Я видел
людей с винтовками, приближающихся с двух сторон.

- Отведите своих мулов в кусты, капитан Грей, - быстро сказал сэр Лайонел
. "И разместить своих людей за ящиками магазинов. Вы
извините отдавать приказы? Это, несомненно, тот же человек, который
обменялись выстрелами с нами чуть дальше. Если у вас найдется лишняя
винтовка...

Американец протянул ему винтовку, висевшую у него на плече, с
патронташ с патронами. Киргизские охотники уже вели мулов к зарослям.




Глава XV

Последний лагерь

Грей не знал, кто эти новоприбывшие, но опыт подсказывал ему, что при
столкновении с неизвестным противником лучше быть вооружённым. А рассказ
сэра Лайонела вызвал у него самые серьёзные опасения.

Под быстрыми указаниями американца мусульмане разгрузили
животных и привязали их возле колодца. Припасы они отнесли в
внешние кусты. Мирай Хан покорно взвел затвор.

- Разве я не говорил, что следы диких верблюдов были предупреждением? он пробормотал на своем
борода. «Также написано, что здесь, в Гоби, будет вырыта могила белого человека. То, что написано, не изменить. Ты мог бы повернуть назад, но не повернул».

 «Возьми одного человека, — резко приказал Грей, — и наблюдай за восточной стороной кустарника».

"Хорошая идея", - одобрил англичанин, который убедил одного из
охотников разложить рулон палатки перед собой. Он хладнокровно положил
ружье поперек свертка брезента. "Мы должны отбиться от них"
парни, прежде чем мы сможем продолжить. Он спокойно кивнул Грею.

Грей оставил одного из охотников с сэром Лайонелом, хорошо зная цену
о присутствии белого человека среди киргизов. Сам он занял
дальнюю сторону треугольника, обращённую на север. Холм находился на
возвышенности, которая тянулась примерно с востока на запад. Ближайшие
песчаные гряды находились примерно в двухстах ярдах. За ними он мог
видеть то ствол винтовки, то шапку из овчины.

Благодаря такому расположению можно было использовать по меньшей мере три винтовки
в любом месте, где можно было начать наступление; кроме того, они могли
наблюдать за всеми угрожаемыми направлениями. Но их противники, похоже, не
были склонны к такой тактике. Они оставались скрытыми за
Дюны, по которым велся беспорядочный огонь, плохо прицеливаясь в скопление людей в кустарнике.

 Это не принесло особого вреда.  Киргизы, как только дело дошло до дела, оказались отличными стрелками и отвечали тем же.  Грей, наблюдавший за происходящим со своего поста под кустом, заметил, что два или три выстрела Мирай-хана попали в цель.  Сам он не стрелял. Автомат предназначен для быстрой стрельбы с близкого расстояния, а не
для меткой стрельбы из снайперской винтовки.

 Но сэр Лайонел чувствовал себя как дома с винтовкой.  Оглянувшись на тамариск, Грей увидел, как он спокойно поправляет бинокль и наводит прицел на
цель и нажать на спусковой крючок, то выглянет из-за своего укрытия, чтобы увидеть, если
его усилия были успешными. Англичанин, очевидно, не было видно
действие раньше-много раз, серый, догадались, судя мужчина.

"Я бы назвал это боевой разведкой, старина", - крикнул ему в ответ
Англичанин. "Я думаю, здесь мы в безопасности. Но
задержка опасна".

Он остановился, чтобы сделать снимок с дюны напротив. Грей, нахмурившись, окинул взглядом
землю перед собой. Он знал, что сэр Лайонел, как и он сам, с нетерпением
ждал возможности отправиться в Суган. Ничего не поделаешь,
если только не удастся отогнать нападающих.

Грей обдумывал этот вопрос. Их противники, по-видимому, были
небольшим отрядом, и за первый час они понесли по меньшей мере три или четыре потери
. Силы Грея все еще были целы.

Насколько он мог разглядеть, люди за дюнами были
Китайцами - пограничными китайцами, и плохо вооруженными. Почему они напали на него, он
не знал. Мирай Хан воспринял это как должное.

«Похоже, любой, кто зайдёт в эту часть Гоби, будет казнён», — мрачно подумал он. «Если это так, то мы можем сыграть в эту игру вдвоём. И мы должны начать до наступления ночи».

Он осторожно пробрался обратно в кусты, где его ждал Мирай-хан. Этому человеку он рассказал о своих планах.
 Сначала киргиз категорически возражал. Но когда Грей заверил его, что, если они не сделают так, как он задумал, ночь застанет их на холме,
и они не смогут отразить нападение, он сдался.

 «Если Бог пожелает, — пробормотал он, — мы сможем это сделать». И я не думаю, что умру здесь.

В кои-то веки радуясь фатализму своего проводника, Грей подозвал одного из
охотников. Он снял с пояса запасную обойму с патронами и
Он взял его в левую руку. Сделав это, он кивнул двум киргизам,
выпрямился и побежал вдоль хребта, в сторону от сэра
Лайонела.

 Этот манёвр застал их врагов врасплох. Один или два выстрела
были сделаны в их сторону, когда они бежали по дюне и достигли вершины,
за которой укрылись китайцы. Грей увидел, как четверо или пятеро
человек поспешно вскочили и бросились бежать.

Он четыре раза нажал на спусковой крючок своего автомата, тщательно
считая. Точная стрельба — это скорее вопрос хладнокровия, чем
мастерства. Двое китайцев упали на землю; ещё один пошатнулся и побежал.
Прихрамывая, выжившие подобрали двух раненых и скрылись
среди дюн.

"_Хай!_" — восторженно крякнул Мирай Хан, — "это говорит маленькое ружьишко
на многих языках. Воистину, я никогда не видел..."

"Следуйте за этими людьми," — строго приказал Грей. — Смотрите, чтобы они продолжали бежать.
— Помахав рукой другому киргизу, он рысью вернулся через
хребет на другую сторону. Там его встретил шквальный огонь,
который поднял немного пыли, но не причинил вреда.

 Китайцы по эту сторону крепости белых узнали
о судьбе своих товарищей и не стали дожидаться прихода «пушки».
«Много языков».

Грей увидел полдюжины фигур, растворившихся в дюнах, и разрядил в них автомат, стреляя наугад. Он подумал, что по крайней мере один из его выстрелов попал в цель. Продвигаясь вперёд, он и киргиз, который обрёл огромную уверенность после демонстрации автомата, отогнали нападавших на некоторое расстояние. Когда китайцы скрылись из виду, Грей поспешил обратно на холм.

Там он обнаружил сэра Лайонела, сидящего спиной к рулону
парусины с взволнованным киргизом.

"Кажется, берег чист", - заметил Грей. "Мы можем отправляться..."

Англичанин кашлянул и попытался улыбнуться. «Я останусь здесь, боюсь, — возразил он. — Мне не везёт, капитан Грей. Один из
нищих попал в меня во время последнего залпа. Случайный выстрел».

 Он указал на свою грудь, где была расстегнута рубашка. Ткань была порвана пулей. "Задело легкое, вы знаете" - он снова
закашлялся и сплюнул кровь - "сильно".

Грей поспешно осмотрел рану. Это было небольшое кровотечение
внешне, но внутреннего кровотечения должен был задавать.

"Мы должны вернуть тебя в Ansichow", - сказал он с вынужденной
заряд бодрости. - Носилки для мула и один из киргизов сделают все необходимое.
трюк".

"Нет, он не старик". Сэр Лайонел покачал головой. "Я никогда не получишь
есть. Один день путешествия будет у меня. Я останусь ... здесь.

Мирай Хан, который присоединился к компании, отвел своих спутников в сторону и
серьезно поговорил с ними. Грей сделал все, что мог, чтобы расположить к себе
Англичанина. С помощью охотников, которые работали неохотно, он поставил палатку и уложил раненого на одеяло, прикрыв его брезентом от солнца.

 Сделав это, он набил и закурил трубку и сел рядом с другом, угрюмо попыхивая трубкой.

— Вы найдёте сигарету в моём нагрудном кармане, — тихо сказал сэр Лайонел.
 — Не могли бы вы её раскурить? У меня достаточно лёгких, чтобы курить,
и… — он с трудом прочистил горло. — Большое спасибо. Мне нужно кое-что вам сказать. Это займёт минуту. У меня жар.
 Нужно поговорить. Последнее сообщение, ты знаешь.

Он улыбнулся напряженными губами.

"Странно", - добавил он. "Думал, такое бывает только в книгах".

Грей наблюдал за тенями, ползущими по холму, и нахмурился. Сэр
Он знал, что Лайонел не переживет еще одного дня. Со смертью
своего друга он останется один. И он должен найти Мэри Гастингс. Он
Он задумался о том, что хотел сказать ему англичанин.

 «Знаете, — начал тот, улучив момент, когда его горло было свободно, — я сказал, что видел лица людей из Сунгана. Они схватили меня, и я видел их близко. Я не сказал вам сразу, что я из этого понял».

Грей кивнул, вспомнив, как исследователь прервал свой рассказ, начатый два часа назад.

 «Не забывайте, капитан Грей, — на загорелом лице мелькнуло нетерпение, — я был первым в Сунгане. Я хочу, чтобы люди, которые меня послали, знали об этом. Ну, лица, которые я видел, были белыми — в пятнах».

Грей тихо присвистнул, вспомнив слова Брента. Миссионер
сказал, что человек, которого он видел в Гоби, был частично белым. То же самое
сказала и Мирай Хан.

 «Те люди, капитан Грей, не были белыми. Они были больны. Я слишком часто это видела, чтобы ошибиться. Это
проказа». Проказа! Он знал, что эта болезнь приводит к тому, что кожа лица гниёт и становится белой. А проказа была распространена в Китае.

"Я тут подумал," продолжил англичанин, "пока ждал.
— Я заметил ваш караван. В руинах Сунгана есть прокажённые.
 Возможно, именно поэтому это место изолировано. У китайцев есть лепрозории.

 — Да, — согласился Грей. Ни один из них не озвучил мысль, которая была у обоих на уме, — что Мэри схватили эти люди.
 — Мирай Хан сказал мне, что Сунган — нечистое место. Киргизы, которые почти не болеют этой болезнью, избегают Сунгана.
 Делабар, мой спутник, думаю, боялся его.

"Это объясняет миф о белой расе в Гоби — возможно. И
стражников."

"Мирай-хан сказал, что людей привозили из Китая, с побережья,
— Пески Сунгана, — мрачно добавил Грей. — Боже, почему они не предупредили нас?

 — Вас предупреждали, капитан Грей. Наш караван двигался как можно
тайнее. Я... я не обратил внимания на то, что говорили китайцы. У них
есть свои секреты. Мне следовало быть более осторожным. Я совершил
ошибку, свойственную моей расе. Излишняя самоуверенность в общении с
туземцами. Я
хотел стать первым белым человеком в Сунгане.

Он замолчал, потянувшись за чашкой воды, которую Грей налил для него.
 Американец безучастно смотрел на него. Значит, слухи о бледной болезни
оказались не просто легендой. И он обнаружил её причину.
Ужас Делабара перед Гоби. Почему ученый не сказал так подробно
, что Сунган был колонией для прокаженных? Несомненно, Делабар
знал, что Грей не повернет назад, пока сам не убедится в правде
этого дела.

Рассуждал ли Ву Фан Цзянь в том же духе? Естественно, что
китайские власти не хотели, чтобы американец посещал один из
изолированных лепрозориев. Ву Фан Чиен узнал о миссии Грея. И мандарин был готов убить Грея, чтобы
не дать ему добраться до Сунгана. Азиат пытался помешать белому человеку.
из-за того, что он проник в одно из скрытых, заражённых мест Монголии. Была ли
это правда? Грей, у которого разрывалось сердце от того, что рассказал ему Гастингс,
верил в это. Позже он стал лучше понимать мотивы, которыми руководствовался Ву Фан Чиен.

"Помните, — устало продолжил сэр Лайонел, — мы узнали, что усуни были пленниками. Сам камень - пограничный камень, который мы нашли в
Ансичоу - говорит об этом.

"Но камень упоминает усуней как завоевателей".

"Какая-то легенда прошлого века. Еще одна из загадок - Азии.
Боюсь, капитан Грей, мы провалили нашу миссию. И это произошло
стоимость-гораздо". Он кашлянул, и поднял глаза к серому. "У нас есть
нашли прокаженных Sungan. И мы позволили им забрать Мэри. Я
игры, скорее. И я предпочитаю умереть здесь, чем в муле
подстилка. Ты сделал все для меня, ты можешь".

Серый сделал жест отрицания. Храбрость англичанина, столкнувшегося с неминуемой смертью, вызвала у него восхищение. Из-за недостатка жизненных сил, а не только из-за раны, вытащить Гастингса из Гоби живым было невозможно. Зная это, сэр Лайонел отнёсся к своему положению так же равнодушно, как если бы это был обычный вопрос на экзамене.

— Сначала я не рассказал тебе о прокажённых, — продолжил он, — потому что
боялся, что у тебя может не хватить духу продолжить. Я бы тебя не винил. Но я видел тебя в бою — и я знаю, что ты справишься.

— Я иду за Мэри, — мрачно сказал Грей.

Сэр Лайонел кивнул.

— Конечно. Шансов было немного, но я рад. Он кашлянул и
вытер губы. «Вы были правы, капитан Грей. Она... она рассказала мне
то, что вы сказали в Ансихоу. Я сожалею, что она... оскорбила вас. Я
испортил её, знаете ли. Милая девушка...» Кашель заставил его замолчать.

  Грей подыскивал слова и молчал. Ни один из них не хотел раскрывать
его чувства.

"Моя беспечность привела Мэри в Суган, капитан Грей. Теперь я
прошу вас исправить мою ошибку, если это возможно..."

"Ваше превосходительство!" Из-за полога палатки показалась лохматая голова Мирай-хана. "Я должен поговорить с вами."

Грей вышел наружу и увидел, что киргиз хмурится и чувствует себя неловко. Перед
их лицами солнце исчезало за равниной Гоби, окрашивая
голые желтые холмы в темно-малиновый цвет. Коричневая ящерица волочилась за ними по пятам.
ее тело удалилось от двух мужчин, оставив след на
песке.

"Ваше превосходительство, час нашего расставания близок. Я не иду дальше.
Я до сих пор в долгу перед тобой за то, что ты спас мне жизнь, но ты не
отступишь от Сунгана. Прислушайся, охотник с могучим маленьким ружьём. Я
и мои товарищи шли по следам наших врагов. Это были следы верблюдов.

 — Чепуха, — прорычал Грей. — Это были люди с ружьями. Ты их видел.

 — И я видел следы на песке. Это были не следы людей,
а верблюдов. Плохо, когда люди ведут себя как животные. Мои
товарищи были охвачены великим страхом. Они вернулись в
 Сунган, забрав мулов в качестве платы за работу.

Грей быстро оглядел лагерь. Он был пуст, за исключением
палатки.

"Что написано, того не изменить," — нравоучительно произнёс киргиз. "Остальные ушли, и я последую за ними. Бог
запретил нам оставаться в этом злом месте. Из-за моей любви к тебе я оставил тебе винтовку, которая стоит у стены
палатки с ремнём. Если ты так хочешь, можешь застрелить меня
из многоязычного пистолета, потому что я ухожу от тебя. Но я
думаю, что ты этого не сделаешь. Я мог бы уйти, не сказав тебе ни слова.

Серый осмотрел охотник угрюмо. Мирай Хан ласково улыбнулся.

"Даже если бы ты угрожал застрелить нас, ваше превосходительство, мы бы не
взяли еще ближе Sungan. Место нечистое. И почему
вы должны стрелять в нас - за то, что спасли наши жизни? Мои товарищи сказали, что
скоро вы будете мертвы, и вам не понадобятся мулы, поэтому они забрали
животных. Я не знаю, умрешь ты или нет. У тебя сообразительность горной овцы и храбрость тигра. Но я очень боюсь за тебя. Тот, кто внутри...

Мирай Хан указал на шатёр.

«Тот, кто внутри, умрёт здесь. Разве я не предсказывал, что белый человек умрёт? Но ты пойдёшь дальше, потому что люди из Сунгана забрали белую женщину, которая согревала твоё сердце. У меня есть глаза, и я видел твою любовь к этой женщине».

 Грей подошёл к винтовке и осмотрел её. Патронташ был пуст, а патроны исчезли из патронташа. Сэр Лайонел израсходовал небольшой запас патронов на поясе. У Грея не было запасных патронов. Ву
Фан Цзянь забрал это. Он передал оружие Мирай Хан.

"У меня к нему больше нет патронов", - коротко сказал он. "Возьми это. Также,
пошлите весточку ближайшему белому миссионеру за Ансичоу. Расскажите ему
о том, что здесь произошло, и что я сегодня вечером отправляюсь в Сунган. Попроси
его отправить сообщение обратно в мою страну, этому человеку.

На листе бумаги, вырванном из уголка карты, которую он все еще носил с собой,
Грей записал имя и адрес Ван Шейка.

"Будет сделано, как ты говоришь", - признал охотник, засовывая бумагу
за пояс. «Пистолет — хорошее оружие. Но маленький многоязычный
пистолет лучше. Помните, мы могли бы напасть на вас в
суконном доме и забрать всё, что у вас было. Мои товарищи хотели это сделать
— Я бы так и сделал, но не стал бы, потому что мы вместе ели соль.

Мирай-хан на прощание поднял руку, подхватил драгоценное ружьё и поспешил прочь, крикнув через плечо: «Я должен догнать охотников до наступления темноты, иначе они заберут моего мула и бросят меня. Как вы и сказали, ваше послание будет отправлено».

Он исчез в дюнах на востоке, его завёрнутые в ткань ноги бесшумно ступали по песку. Грей смотрел ему вслед. Он не мог заставить
киргиза продолжить путь в Суган. Даже если бы он попытался, то
увидел бы достаточно, чтобы понять, что с этого момента Мирай-хан будет
бесполезные для него.

 Прежде чем вернуться к сэру Лайонелу, он обошёл гребень и
осмотрел следы, оставленные их врагами во второй половине дня. Он увидел
сеть любопытных отпечатков, следы широких, раздвоенных копыт. Иногда попадались пятна крови.

 Он был слишком далеко от нападавших, чтобы заметить их
следы, и слишком занят, чтобы думать о таких вещах. Но, несомненно,
как и сказал Мирай Хан, здесь были только верблюжьи следы и ничего больше.

 «Чёрт возьми!» — выругался он.  «Я точно видел этих китайцев — и это были
люди. Наверное, это была уловка — она определённо сработала, чтобы напугать моих
— гидов.

Он отмахнулся от этого вопроса, пожав плечами, и направился обратно в
палатку.

"Что-то не так?" спросил англичанин.

"Ничего нового," уклонился Грей, не желая расстраивать сэра Лайонела правдой.


"Тогда, я полагаю, вы отправитесь в путь." Он говорил с трудом.
«Я прекрасно обойдусь здесь, если ты наполнишь мою флягу водой и зажжёшь свечу, которую я вижу рядом с ней. Не оставляй мне еду — я не могу есть, ты же знаешь.
 Проклятое кровотечение...»

Грей оставил его кашлять и наполнил флягу у колодца. А также свою флягу, которая висела у него на поясе. Он зажёг свечу и поставил её
на песке рядом с англичанином. Сэр Лайонел пересчитал сигареты.
Они лежали рядом со свечой.

- Их хватит... надолго, - прошептал он. "Закройте палатку, пожалуйста,
когда будете выходить".

Как будто гигантская рука заслонила свет, в палатке стало темнее.
Сэр Лайонел поднял глаза. - Закат, - пробормотал он, - никакого парада. Я останусь в своей казарме.

Грей отвернулся. Он видел, что мужчина настраивается на то, чтобы остаться
в одиночестве, и собирает силы для предстоящего испытания. Англичанин был
безумно храбрым.

 Американец поправил одеяла и положил оставшиеся
— еда — несколько мучных лепешек — в его рубашке. Сэр Лайонел выдавил из себя улыбку.

"Верно!" — прошептал он. "Держи курс на запад — лунный свет укажет тебе
направление по компасу. Остерегайся руин. Я знаю, что ты вытащишь Мэри,
если это вообще возможно. Прощай и удачи тебе!"

"Ты молодец!" — невольно воскликнул Грей. «До свидания».

Англичанин поправил очки, когда они пожимали друг другу руки.
«Помните — на запад».

Грей оглянулся, закрывая полог палатки и завязывая шнуры. Сэр Лайонел закуривал сигарету при свете
свечи.

Это было последнее, что он видел от майора Гастингса. Сэр Лайонел умер, не дожив до
без жалоб, как храбрый человек, выполняющий свой долг, насколько это в его силах.




Глава XVI

ГРЕЙ ПРОДОЛЖАЕТ ПУТЬ

Как и предсказывал его друг, Грей смог сориентироваться по компасу при
лунном свете в течение часа. Это была ясная ночь. На небе сияли звёзды,
а над сухим возвышенным плато висели клочья белых облаков.

Сэр Лайонел выбыл из игры, а вместе с ним и охотники-киргизы.
 Грей впервые остался один после своего визита к Ван Шаику в тот вечер, когда он нанял его для поиска Вусуна.  Он мрачно улыбнулся,
подумав о том, как всё изменилось.

И вот он у ворот усуней, расы порабощенных. Но, сэр
Лайонел нашел их совсем не такими, как ожидал Грей. Колония для прокаженных - это
посещение не из приятных мест. И это было необыкновенно хорошо
охраняется. За эти охранники, в развалинах Sungan, Мэри
Гастингс.

Эта мысль грызла сердце американец в течение последних двенадцати
часов. Девушка, которую он любил, — он мог скрыть это от самого себя не больше, чем Гоби, — была среди прокажённых.
Жива ли она? Он не знал. Стражники Сунгана не казались слишком милосердными. Но зачем им было её убивать?

Нет, рассуждал он, она жива. Она должна быть жива. И она была
ждет, когда придет помощь. Возможно, она обнаружила, что ее дядя
сбежал в бою перед руинами. И она знала, что Грей
едет в Сунган по их следам.

Что Грей собирался делать после того, как найдет девушку, он не знал.
Он давно обнаружил, что множество трудностей сбивают человека с толку
и ставят в тупик. Он приучил себя заниматься только одним делом за раз; и не только этим, но и думать только об одном. Если бы он нашёл
Мэри, у него было бы время подумать о том, что будет дальше.

Мысли о девушка побуждала его продолжать, так что трудно было следить
даже темп. Но он осознает бесполезность слепой поспешностью. Он
перешел на устойчивую походку, которую мог поддерживать часами, на быструю ходьбу
дюны быстро оставались позади.

Он заметил, что эти дюны были не такими высокими, как вначале. Пустыня
становится больше уровень, тем почва тяжелее. В некоторых местах глина
поверхность оказалась между песчаные гряды.

Грей не пытался есть. Он не пил, зная, что это глупо
в начале похода. Со временем он сделает и то, и другое, но не сейчас.

Мощное телосложение этого человека позволяло ему поддерживать заданный темп.
без усталости или потери дыхания. В этом и заключался секрет успеха Грея
как исследователя - в бережном отношении к своей огромной жизненной силе,
и в его отказе беспокоиться о проблемах, которые ждут его в будущем.

Когда видение Мэри вспыхнуло перед ним, когда он смотрел на вершины
дюн, посеребренных холодным лунным светом, он решительно отбросил его в сторону
. Последнее, что я увидел, — это стройную фигурку,
весело восседавшую на верблюде, когда она уезжала после нашей ссоры.
время от времени он вспоминал о ней. Несмотря на все усилия, в памяти всплыли
дружелюбные серые глаза и нежное лицо Мэри
Гастингс.

 Грей принялся обдумывать своё положение, понимая, что ему
придётся напрячь все свои умственные способности, если он хочет встретиться с
сунганцами и их народом.

 Сначала нужно было решить загадку с верблюжьими следами, которые напугали
Мирай-хана. Эти следы были оставлены теми, кто напал на сэра Лайонела и его самого. Их видели накануне.

 Возможно, первые следы, которые они увидели, принадлежали одному из них.
Грей решил, что это был кто-то из их врагов и что этот человек сообщил своим товарищам об их приближении. Людям с верблюжьими ногами — так Грей их называл — было бы легко проследить за его отрядом, оставаясь незамеченными среди дюн. Или же они могли следить за сэром Лайонелом.

Грей решил, что именно это и произошло. Люди с верблюжьими ногами выслеживали англичанина.

Это умозаключение привело к другому. На отряд Гастингса напали.
Не сумев обратить их в бегство, нападавшие, возможно, сообщили о
их приближении в Сунгане.

"Давайте посмотрим, что я знаю", - методично размышлял Грей. "Верблюжьи ноги вооружены".
с ружьями, отбитыми у каравана Гастингса - пошлите новости в Сунган.
Засада, подготовленная в Сунганских руинах для сэра Лайонела. Он попадает в нее.
После нападения прокаженных, верблюжьи ноги начинают преследовать его, выслеживая
его до колодца, где они вступают с нами в бой. "

Затем верблюжьи ноги стали чем-то вроде внешней охраны Сунгана.
Они были плохими бойцами и, казалось, не испытывали особого рвения к своей работе.
Люди, уничтожившие караван, были совсем другими. Сэр Лайонел ясно сказал, что они не были вооружены. Они были прокажёнными.

Затем была внешняя и внутренняя стража Сунгана.
Внешнюю стражу, состоящую из равнодушных солдат, видел
миссионер Брент. Пленник, которого преследовали эти охранники,
несомненно, был прокаженным, сбежавшим из колонии.

Был ли Брент убит китайцами, которые знали, что он видел
? Если так, то Мэри----

Грей застонал при этой мысли, и мышцы его челюсти напряглись.

«Я прошёл через внешнюю охрану», — заставил он себя рассуждать здраво. «Но
есть одна вещь, которая требует ответа. Почему китайцы применяют силу?»
прокажённые, чтобы отогнать незваных гостей? Бедные дьяволы — неважные бойцы. Не лучше, чем загнанные собаки, какими их изобразил сэр Лайонел.
 Должно быть, у них суровый хозяин.

Конечно, возможно, что китайские жрецы, которые были хозяевами Сунгана,
заставили прокажённых напасть на караван в качестве последнего средства,
после того как люди сэра Лайонела отогнали внешнюю охрану. В
Китае человеческая жизнь не имеет большой ценности, а жизнь прокажённого
не имеет никакого значения. Такое поведение соответствовало бы жестокости
священников, которые видели в этом свою власть и престиж древности.
Будда угасает под натиском цивилизации.

К этому моменту он уже немного устал физически.  Эта растущая усталость
затрагивала его мысли и вызывала в памяти образ Мэри.

Он представлял её такой, какой увидел впервые, — стройную фигуру в
ярком шатре, хозяйку хорошо обученных слуг.  Грей полюбил её с первого взгляда.  Ему казалось, что это было давно. Почти так же сильно,
как он когда-либо поклонялся чему-либо, он поклонялся этой девушке.

 В его жизни не было других женщин.  Он печально улыбнулся.
размышляя о своих неуклюжих попытках помочь девушке. И она была
теперь далека от его помощи. Это ужаснуло его - как мало он мог бы
быть в состоянии помочь ей.

С другим мужчиной этот страх мог бы перерасти в безрассудную поспешность или
слепые проклятия судьбе, постигшей Мэри Гастингс. Грей
продвигался вперед молча, неторопливо, пламя его любви горело
неистово.

Так он будет идти до тех пор, пока не найдёт её или тех, кто её забрал.
Другого выхода не было. Мирай Хан сказал бы, что Грей — фаталист, но Мирай Хан не знал души белого человека.

«Только бы я не опоздал, — подумал он. — Я не должен опоздать.
 Этого не может быть».

У Грея не было слов, чтобы составить молитву. Но, не имея слов, он, тем не менее, молча молился, пока шёл.

 Звёзды погасли. Луна скрылась за равниной перед американцем. Дюны из чёрных стали серыми, а затем коричневыми, когда за его спиной взошло солнце.

Серый сел на пригорке, и вынул оттуда сдобные куличи.
Эти ... некоторые из них ... он жевал, запивая их водой из своего
столовая.

Дожил ли сэр Лайонел до этого дня? Грей думал, что нет. Мирай
Пророчество Хана принесло свои плоды.

 В нескольких футах от него из песка выглядывал череп животного — судя по рогам, газели. Грей спокойно наблюдал за ним, пока солнце не заиграло на
побелевшей кости. Затем он поднялся, разминая уставшие конечности, и двинулся дальше.

 Ближе к вечеру он увидел башни Сугана немного севернее своего пути.


Продвигаясь вперёд, Грей осматривал местность в бинокль.
Он находился на вершине хребта примерно в полумиле от ближайших
башен. Руины располагались в центре широкой равнины, которая, казалось, была
скорее глинистой, чем песчаной.

Через определенные промежутки на равнине образовались песчаные заносы. Грей подумал, что, возможно,
именно из-за них прокаженные напали на
Караван Гастингса. В центре равнины росли низкорослые деревья
тамариски, указывающие на наличие воды.

На протяжении всей этой разбросанной растительности руины проступали сквозь
песок. Сэр Лайонел был прав в своем предположении, что песок пустыни
завалил город. Грей видел только верхушки разрушенных стен и башен, которые, предположительно, были частью дворцов и храмов древнего Сунгана.
Башни были в разрушенном состоянии.

Они, казалось, были сложены из тёмно-красного песчаника, который, как знал Грей,
встречался в предгорьях Тянь-Шаня, на севере. Он
посчитал, что этим сооружениям было по меньшей мере пять или шесть веков.
Он увидел некоторые участки стен, увенчанные зубцами.
А в башнях — через подзорную трубу — виднелись узкие бойницы вместо
современных окон.

От этого зрелища у него участился пульс. Перед ним был древний город
Гоби, который был обителью могущественной расы до того, как на него напали
наступающими песками. Мимо этих стен прошел караван Марко Поло
. Великий венецианец говорил о городе здесь, где
ни один современный исследователь его не нашел. Он назвал его Пе-чат.

И в развалинах Мэри Гастингс, может быть, еще живы, отчаянно
нуждаемся в нем.

Что интересно-серый, главным образом, были люди, места. Он был
слишком далеко, чтобы разглядеть их отчетливо, и были видны лишь некоторые из них. Это
озадачило его, потому что сэр Лайонел упомянул «стаю прокажённых».

Он смог разглядеть, что люди были двух видов. Один был в мантии.
в светло-желтой или коричневой одежде. Несколько из этих людей были
стояли или сидели на гребнях холмов за пределами руин. Грей предположил, что
это были стражи.

Более того, он считал их священниками. Другой тип носил
более темную одежду и время от времени появлялся среди руин. Они
были - или казались такими на таком расстоянии - и мужчинами, и женщинами.

Мысль о девушке подтолкнула Грея к действию. Было бы разумно
подождать до наступления ночи, прежде чем входить в город. Но он
не мог заставить себя медлить.

 По поведению людей,
стражи, что он не видел до сих пор. Он планировал нет
порядок действий. Что он хотел сделать, теперь, когда у него было представление о
положении дел на земле, так это найти кого-нибудь из жителей Сунгана,
прокаженного или священника, и расспросить его о белой женщине, которая была убита.
взят в плен.

Мария была в Sungan по крайней мере, три дня и три ночи. Конечно
люди должны знать о ней. Как только Грей понял, где
она находится, он смог продолжить поиски.

 Предприятие казалось почти безнадежным. Как он мог проникнуть в руины,
найти девушку и благополучно вывести ее оттуда? Что бы они тогда делали?
Как ему было справиться с прокажёнными, чьё прикосновение могло привести к
заражению?

Но он жаждал увидеть Мэри — узнать, жива ли она ещё.
Он не мог ждать до ночи, чтобы узнать это. Он запомнил расположение
ближайших людей, убрал бинокль в футляр,
вытащил из кобуры пистолет и спустился со своего наблюдательного пункта за хребтом.

«Я вырезал часовых, — мрачно размышлял он, — но не таких. Они, кажется, не вооружены».

На самом деле люди из Сунгана не были вооружены современным оружием. Но у них было смертоносное средство защиты — болезнь, которая несла
жалкая смерть в его объятиях.

 Грей в кои-то веки благословил бесконечные дюны Гоби.  Он осторожно продвигался вперёд, прячась за грядами и перебегая от оврага к оврагу, временами ползком, не осмеливаясь поднять голову, чтобы ещё раз взглянуть на обнаруженных им часовых.

 Он хорошо ориентировался. Последние полчаса он полз на четвереньках,
и солнце уже перевалило за полдень, когда он услышал голоса неподалёку.

 Сняв шляпу, Грей осторожно выглянул из-за песка.  Он обнаружил, что
приблизился почти к тому месту, которое планировал.  В сотне ярдов
были две фигуры, стоящие на подъеме. Они носили желтые одежды
он впервые заметил.

Пока он смотрел, один встал и ушел не спеша в сторону руин.
Другой остался сидеть, голову на сложенные руки, которые уперлись
на колени. Было что-то смирилась, почти безнадежное, в
отношение человека.

Грей подождал, пока первый священник отойдет на некоторое
расстояние. Затем он настороженно пополз вперед.

У него не было возможности узнать, нет ли других на дальней стороне
гребня, где сидел часовой. Но больше он не слышал голосов,
и перед тем, как отправиться в путь, он тщательно убедился, что эти двое
были одни.

 Будучи почти уверен в своей добыче, Грей перелезал с камня на камень,
из углубления в углубление.  Один раз мужчина поднял голову, — возможно,
услышав какой-то звук.  Затем его голова снова упала на руки.  Грей поднялся на ноги и бесшумно прыгнул к гребню.

 Не сводя глаз с неподвижной фигуры священника, он добрался до подножия
дюны. Мужчина напрягся и поднял голову, словно почувствовав
опасность. Грей уже был под ним и протянул мощную
руку.

Его рука сомкнулась на ноге в сандалии, и он стащил священника с
его насеста. Другой рукой Грей зажал мужчине рот, предотвращая
крик. Они были скрыты от глаз со стороны Сунгана горным хребтом, и
американец полагал, что никто не заметит исчезновения священника
.

"Если ты закричишь, ты умрешь", - сказал он по-китайски, опускаясь на колени над другим.
другой. Он осторожно убрал руку ото рта священника.

 «Скажи мне…» — начал он.  Затем: «Это белый человек!»

Он вгляделся в смуглое, загорелое лицо и недавно выбритый череп.

— Делабар, — медленно произнёс он. — Профессор Арминиус Делабар, без бороды. Ваши глаза ни с чьими не спутаешь, профессор. А теперь, во имя всего нечестивого, что вы делаете здесь в этом обезьяньем наряде?




ГЛАВА XVII

ЖЁЛТАЯ РОБА

Человек на песке молчал, в изумлении глядя на Грея. Это был Делабар, более тонкий и потрепанный, чем раньше.
Бритые, все линии его лица проступили, придавая ему
вид черепа, над которой желтый цвет кожи был натянут тугой--это
череп с двумя тлеет, измученными глазами.

"Говори громче, парень", - прорычал Грей. "И помни, что я сказал о
дав сигнал тревоги. Я не знаю, если это костюм-маскарад или
нет, но ... я не могу позволить себе рисковать в этот раз."

Delabar не встретиться с ним взглядом. Он откинулся на песок, пощипывая пальцами тонкие губы.
- Я не могу говорить, - хрипло ответил он.

- Ты можешь.

И ты это сделаешь. - Я не могу. - Я не могу. - Ты можешь. И ты это сделаешь. Ты скажешь мне то, что я хочу знать - на этот раз
. Ты лгал мне раньше. Теперь ты будешь действовать честно. Это
не пустая угроза. Я должен получить информацию.

Делабар мельком взглянул на него. Затем огляделся. Никого не было
в поле зрения, так как они лежали в углублении в песке.

"Что ты хочешь знать?"

— Многое. Во-первых, как ты сюда попал? Я думал, что всем белым мужчинам
вход воспрещён.

 — Ву Фан Чиен, — угрюмо сказал Делабар. — Он поймал меня на следующий день после того, как я
ушёл от тебя. Он застрелил кули и привёл меня сюда.

 — Что это значит? — Грей презрительно кивнул на жёлтую мантию.

«У Фан Цзянь наказал меня. Он заставил меня присоединиться к буддийским
монахам, которые охраняют Сунь Гана. Он не хотел, чтобы я сбежал
из Китая. Здесь я был в безопасности под присмотром его людей».

«Хм. Он достаточно тебе доверяет, чтобы поставить тебя одним из часовых».

«Вместе с другим человеком. Другой ушёл на совет».
священники. Моя вахта заканчивается на закате. Через два часа.

Грей, прищурившись, оглядел своего бывшего компаньона. Он решил, что
пока этот человек говорит правду.

- Эти буддийские собаки придут сменить тебя на закате, Делабар?

- Нет. Священники не дежурят после наступления темноты. Некоторые из прокаженных
мы - Ву Фан Цзянь, которому можно доверять, - совершаем обход ".

— У Фан Цзянь здесь главный — губернатор Сунгана?

Делабар нервно облизнул губы. На его голом лбу выступили капли пота. — Да. То есть мандарин подчиняется китайцам.
власти. У него приказ не пускать в Сунган чужаков — из-за
прокажённых.

Грей невесело улыбнулся.

"Вы говорите, что священники стоят на страже. Они вооружены?"

"Нет. Не ружьями. За любым, кто попытается сбежать отсюда,
будет следить и возвращать обратно внешняя охрана — если он не умрёт в
пустыне.

— Понятно. — Грей схватил за плечо лежащего на песке мужчину. — Ты слышал, как я сказал, что хочу знать правду, а не ложь? Что ж, возможно, ты говорил мне правду. Но не всю. Однажды ты сказал «мы» вместо «Ву Фан Чиен». Точно так же я знаю достаточно о
Китайские методы, чтобы убедиться, что Ву не накажет белого человека,
возведя его в касту жрецов. Ты что-то скрываешь,
Делабар. Каковы твои истинные отношения с Ву?

Делабар долго молчал. Глядя в небо, он следил за движениями
кружащего стервятника. Его тонкие пальцы беспрестанно теребили
жёлтую мантию.

"У Фан Цзянь, - сказал он наконец, - мой учитель. Он
эмиссар буддистов в Китае. Он имеет власть над жизнью и смертью
над теми, кто нарушает законы Будды. Я один из его
слуг.

Делабар приподнялся на локте.

«Десять лет назад в Индии я стал буддистом, капитан Грей.
 Помните, я родился в Сирии. Большую часть своей юности я провёл в Бухаре
и в Кашгаре, где попал под влияние философов в жёлтых одеждах. Я принял учение Будды; я склонился
перед учением древнего Кашьяпы и мудростью, которая подобна светильнику в ночи, — она горела перед вашим Христом.
И я отдал свою жизнь «миру золотого сияния».

В его нетерпеливых словах послышалась напряжённость. В тёмных глазах
загорелся ещё более сильный огонь.

«Я отрекся от земных желаний ради небесной жизни, которая рождается в
непрерывных размышлениях и созерцании _Маха-яны_. Я был посвящён в
первые степени священства. Это было время, когда иностранные
миссионеры начали массово прибывать в Китай, несмотря на восстание
боксеров и восстание тайпинов. Главы духовенства хотели получить
информацию об этой иностранной вере и народах Европы. Они хотели знать, почему белые люди стремились
потревожить древнюю душу Китая.

Грей тихо присвистнул, когда характер Делабара стал ему ясен.

«Меня отправили в Европу. Сначала я поддерживал связь со священством
через Ву Фан Цзяня. Затем произошло свержение маньчжуров и
образование республики в Китае. Но нельзя свергнуть религию
восьмисот миллионов душ с помощью _государственного переворота_. Священство
по-прежнему сохраняет свою власть. И оно по-прежнему неприкосновенно для
иностранцев».

 Грей знал, что это правда. Немногочисленные иностранцы, прибывшие в прибрежные города Китая, и миссионеры, заявившие о нескольких обращённых в Срединном царстве, были лишь горсткой в огромном
основная масса монголов. Во внутренних районах, а также по всей Центральной Азии и Индии, как и в Японии, святилища Будды, Вишну и храм Далай-ламы оставались нетронутыми. И здесь, а не на побережье, находилось сердце Монголии. Делабар продолжал почти торжествующе:

"Мне передали сообщение от Ву Фан Цзяня, который узнал об этом от
китайский слуга из Американского музея естественной истории — что
готовилась экспедиция для исследования Центральной Монголии. Мне
приказали вызваться добровольцем в её состав.

«И вы сделали всё возможное, чтобы сорвать экспедицию», — согласился Грей.

«Вы мне нравились, капитан Грей. Я пытался убедить вас повернуть назад.
 В Лянчжоуфу было уже слишком поздно. Когда вы сбежали от Ву Фан Цзяня,
он возложил на меня ответственность за неудачу. Священство никогда
не доверяло мне полностью».

«В моей религии, — мрачно сказал Грей, — есть поговорка, что человек не может служить двум господам и спасти свою душу».

Делабар вздрогнул.

 «Священство, — пробормотал он, — не простит неудачи. Ву Фан
Чиен наблюдает за мной. Ты ничего не можешь здесь сделать. Возвращайся, пока нас не увидели вместе. Сунган — не что иное, как колония прокажённых. Ты был глупцом, если думал иначе».

— А Усунь?

— Прокажённые! Они здесь единственные, кроме жрецов.

Грей сурово посмотрел на Делабара.

 — Ложь, Делабар. Зачем У Фан Цзяню убивать дюжину человек, чтобы не дать
английскому каравану и мне добраться до Сунгана? — Он поймал и удержал
потрясённый взгляд Делабара. — Где Мэри Гастингс?

"Я... кто она?"

"Ты знаешь, Делабар. Девушка, которая приехала с караваном. Ее
взяли в плен. Где она?"

"Я не знаю".

Грей многозначительно прикоснулся к своему автомату.

- Я хочу знать, - тихо сказал он. - И ты можешь сказать мне. Это больше
важнее, чем моя жизнь или твоё жалкое существование. _Где Мэри
Гастингс?_

Делабар съёжился под смертоносным взглядом белого человека.

"Я не знаю, капитан Грей. Ву Фан Чиен приказал, чтобы, когда на
караван нападут, её привели к нему. Не убили, а привели к нему. Несколько жрецов схватили её и отвели в один из
внутренних дворов города. В то время Ву Фан Цзянь
руководил нападением на караван. С тех пор я её не видел.

"Где этот внутренний двор?"

"Ты дурак. Ты не смог бы попасть в руины без
быть замеченным. У Фан Цзянь был бы рад тебя видеть. Я слышал, как он сказал
если девушку пощадят, ты придешь сюда за ней. Он знал все
что произошло в Ансичоу...

- Значит, она жива! Пульс Грея участился. - Значит, мой друг Ву
держит девушку как приманку для моего прихода. Умный человек, Ву Фан Цзянь.
Но откуда он узнал, что сэр Лайонел рассказал мне о том, что произошло в Сунгане?

 «За англичанином следили до того места, где он встретил вас. Если бы он был убит в бою здесь, я думаю, Ву Фан Цзянь планировал послать меня, чтобы я привёл вас сюда…»

«Да, он умен». Грей, нахмурив брови, обдумывал ситуацию.
 «Значит, Ву хочет убить меня теперь, когда я забрался так далеко, — как он убил людей из каравана? Смотри сюда! Он знает, что я рядом с Сунганом?
 Тебя послали сюда в качестве… приманки?»

 «Нет», — покачал головой Делабар. «Люди, которых послали напасть на
вас, — китайские солдаты, нанятые Ву Фан Цзянем, — потеряли вас из виду.
 Ву Фан Цзянь пока не знает, где вы. Если он застанет вас здесь, разговаривающим со мной, мне не жить. Я... я слишком много знаю о судьбе Гастингсов. О, они были глупцами. Зачем им было
ваши люди хотят совать нос в то, что от них скрыто? Возвращайтесь! Вы
ничего не можете сделать для этой девушки.

Грей с любопытством посмотрел на буддиста.

"Ваша религия не научила вас порядочности, Делабар. Значит,
внешняя охрана не справилась, да? Кстати, почему
они оставляют следы верблюдов на песке?"

«Они носят копыта верблюдов вместо обуви. Копыта, срезанные с мёртвых диких
верблюдов, которых китайские охотники убивают ради нашей еды — для прокажённых.
 Это помогает им ходить по песку и сбивает с толку кочевников-
киргизов. Зачем ты хочешь погубить свою жизнь?..»

— Я не хочу. — Грей сел и достал несколько своих мучных лепешек. — Я
хочу выбраться из Сунгана целым и невредимым, вместе с Мэри Гастингс.
 Он спокойно жевал лепешки, запивая их водой из фляги. — И я собираюсь попасть во внутренние дворы
Сунгана. Ты будешь меня направлять. Если нас обнаружат, помни, что ты умрёшь первым. А теперь, Делабар, я хочу, чтобы ты хорошо описал Суган, его общий план и привычки твоих буддийских друзей.




ГЛАВА XVIII

БАССАЛОР ДАНЕК

На равнине Гоби ночь наступает быстро после захода солнца.
пока тени не скрыли их движения, Грей и Делабар двинулись в путь.
к городу Сунган.

Луна еще не взошла. Прячась в густых кустах, которые росли
поблизости, Делабар смог избежать наблюдения со стороны
случайного прохожего. Мужчина был явно напуган; но Грей не дал
ему возможности убежать.

- Ты останешься со мной, пока я не увижу Мэри Гастингс, - прошептал он.
предостерегающе.

В голове американца формировался план, основанный на том, что
Делабар рассказал ему о расположении зданий в Сунгане.
Он знал, что прокаженные жили во внешних руинах, где он видел их
в тот день. В центре Сунганской равнины, по словам Делабара, была
впадина значительной протяженности. Здесь были храмы и
дворцы, башни которых он видел.

Этот, старый город, был окружен стеной. Делабар сказал, что он был
занят жрецами. И в этом месте можно было бы найти Мэри Гастингс
. Это было предположение, но лучше уж предположение, чем ничего.

Когда они подошли к первым каменным кучам, Грей остановил своего проводника.

«Ты как-то говорил мне, — прошептал он, — что у Сунгана есть несколько
— Подземные ходы. Спусти меня в них.

— Через жилища прокажённых?

Грей молча кивнул. Делабар дрожал — это была его старая привычка, когда он нервничал.


— Это безумие, капитан Грей! — затараторил он. — Вы не знаете…

— Я знаю, что вы мне рассказали. Так же, как и то, что ты не хочешь, чтобы я входил
в эти храмы. Выходи!

Делабар в отчаянии огляделся по сторонам и повел меня через кусты.
Однажды американец уловил отблеск костра и увидел группу
прокаженных, сидевших на корточках вокруг костра, на котором они поджаривали мясо. На
границе света костра притаились изголодавшиеся собаки.

Они подошли к выемке в земле, выложенной камнем. Делабар
указал на ступени, ведущие вниз, в темноту.

- Старый колодец, - прошептал он. - Сейчас он высох. Проход проходит от
его внутренний зданий".

Казалось, он знаком с тем, как и Грей внимательно следил. В
шаги свернули на некотором расстоянии, воздух становится прохладнее. Они
остановились на том, что казалось каменной платформой.

«Вот вход в туннель, — пробормотал Делабар. —
Раньше по нему носили воду в храм».

Грей положил руку на плечо мужчины и подтолкнул его вперёд.
уверенный в то же время, что тот не воспользовался возможностью, чтобы
совершить побег. Он не доверял Делабару. Он был убежден, что
буддист не был чист перед фактами. За одно,
ему было любопытно, почему священники должны принимать такие сложные
меры предосторожности для охраны прокаженных. В других местах в Китае не было
таких колоний, как Sungan.

Почему вокруг Сунгана была расставлена вооруженная охрана? Почему прокажённым
запрещалось входить во внутренний город, обнесённый стеной? Где был У Фан Цзянь?

 Ответ на эти вопросы лежал в храме, к которому они
направлялись.

Они медленно шли вперёд. В проходе царила полная тишина.
 Время от времени Грей спотыкался о выступающий камень. Затем он впервые услышал пение.

 Оно доносилось издалека. Каменный коридор эхом отражал его,
усиливая и ослабляя его по мере того, как усиливался или ослабевал порыв ветра. Это было
глубокое пение, похожее на гимн.

"Что это такое?" — прошептал он.

"Закат гимн" Delabar сообщил ему.

Грей, который уже забыл совет жрецов-что должно быть
рядом-интересно, почему мужчина вздрогнул.

"Этот проход ведет прямо в совет?" спросил он.

Delabar колебался.

"Она ведет в подвал, где присоединится к двум другим коридоров", он
пробормотал. "Пение разносится Эхо--совет еще
далеко". Он двинулся вперед. "Давай".

На этот раз он быстро продвинулся. Песня уменьшается до минимума шумы,
смущает расстояние. Серый подумал, что там должно быть много
певцы. Если бы все жрецы были на совете, коридоры могли бы быть
пустыми. Ву Фан Чиен был бы с буддистами.

 Впереди забрезжил свет. Он становился ярче по мере того, как они
приближались. Делабар перешёл на рысь, вглядываясь вперёд. В свете
Грей увидел, что проход, в котором они находились, представлял собой сводчатый коридор из
песчаника, местами покрытый надписями, которые казались очень
старыми.

Пение становилось все громче, когда они достигли конца прохода.
Перед ними был квадратный зал, напоминающий склеп. Две большие
свечи стоял впереди другого выхода. Серый думал, что он заметил
движение в тени позади свечи. Его первый взгляд показал ему, что единственным другим выходом был лестничный пролёт из каменных ступеней напротив них.

 Он протянул руку, чтобы проверить Делабара.  Но мужчина выскользнул из его хватки.
и побежал вперёд, в комнату. Грей выругался себе под нос и
бросился за ним.

"На помощь!" закричал Делабар. "На помощь последователю Будды! Белый
человек пришёл в коридоры..."

Он упал на колени перед свечами, ударившись бритой головой об пол. Грей остановился как вкопанный, вглядываясь в
тени за свечами.

«Помогите мне схватить белого человека!» — протараторил предатель. «Я верный слуга Будды. Я пришёл предупредить. Белый человек заставил меня привести его сюда».

Один за другим три буддийских монаха вышли из тени и
уставился на Делабара и Грея. Первый был в пароксизме страха,
его колени дрожали, он прижимал руки к лицу. Грей, молча
проклиная трюк, который выкинул другой, наблюдал за тремя жрецами.
Они вытащили длинные ножи из своих одежд и остановились рядом с Делабаром, как будто
ожидая приказов.

Была поднята тревога. В коридоре за свечами послышались приближающиеся шаги.
Грея поймали. Он был в шоке. В наступившей короткой тишине он
услышал гортанное пение, доносившееся откуда-то издалека.

 Жрецы всё ещё ждали, и свет свечей отражался от их белых
глазные яблоки. Грей окинул комнату оценивающим взглядом. Имелось два
выхода. Лестница и коридор, по которому он
пришел. Каким воспользоваться, он не знал. Но он не был желаю быть
работать в хорошо в темноте.

Широкий, мягкий, из него выглянула из коридора свечи. Он
увидел шелковую мантию и сияющие раскосые глаза У Фан Цзяня.

«Итак, капитан Грей прибыл в Сунгай», — спокойно сказал мандарин по-
английски. «Я ждал его…»

 «Я не приводил его», — протараторил Делабар. «Я поднял тревогу…»

В его прерывистых словах звучал ужас. У Фан Цзянь внимательно осмотрел
коленопреклоненную фигуру, и его взгляд посуровел.

"Кто может доверять слову дворняги?" он улыбнулся, говоря по-русски.
Китайский. "Убей собаку!"

Делабар закричал и попытался подняться на ноги. Двое из
буддистов подошли к нему сбоку и вонзили свое оружие в его тело.
Крик сменился хриплым вздохом. Жрецы снова ударили его
покраснелыми ножами.

 Он упал на пол, слабо шевеля руками в расширяющейся луже
собственной крови. Ву Фан Цзянь не переставал улыбаться.

Грей выхватил свой пистолет. Он выстрелил в жрецов, и выстрелы
громом отозвались в тесном помещении. Двое буддистов
упали на тело Делабара; третий дико завертелся на месте,
кашляя при этом.

 Грей хладнокровно направил свой пистолет на Ву Фан Чиена.
Мандарин быстро протянул руку. Его широкие рукава задели
свечи, погасив их. Грей нажал на спусковой крючок и увидел
торжествующее лицо своего врага в последовавшей за этим вспышке.
 Он снова нажал на спусковой крючок.

 Раздался щелчок — и это был единственный ответ.  Патрон в оружии был пуст.
опустошен. И у Грея больше не было патронов. Он бросил бесполезный пистолет
в то место, где только что был Ву Фан Цзянь, и услышал, как он
ударился о камень.

Он и не догадывались, Если бы он ударил мандарина с его последним
выстрел. Он подозревал, что трюк фан Ву Цзянь спас
жизнь последнего. На мгновение в склепе воцарилась тишина, тишина, нарушаемая
стонами раненых жрецов. Отдаленное пение прекратилось.

Грей повернулся и направился к лестнице позади него. Он решил идти вперёд, а не назад. Он не собирался покидать Суган
без Мэри Гастингс.

Он отметил место, где стоялeps, и наткнулся прямо на них
в темноте. Он вскарабкался по лестнице, нащупывая дорогу. Что лежало
перед ним, он не знал.

Позади него появился свет. Он услышал, как шаги эхом отдаются в подвале.
Свечение показало ему, что он был наверху лестницы. Он побежал в
коридор. Он напоминал тот, что вел от колодца.

По звукам позади себя он догадался, что жрецы следуют за ним.
 Либо Ву Фан Чиен решил, что Грей направился к лестнице,
либо мандарин отправил отряды к обоим выходам.

 По ощущению воздуха и продолжающейся прохладе Грей понял, что
он всё ещё был под землёй. Он смело побежал вперёд. Проход
вёл в другую сводчатую комнату, в которой в жаровне мерцал огонь.
 Комната была пуста, но разбросанные вокруг жаровни шкуры указывали на то, что
недавно здесь кто-то был.

 Грей воспользовался первым попавшимся проходом и побежал дальше. Оглянувшись через
плечо, он увидел, как в комнату вошли буддисты. Он
ускорил шаг.

Преследователи настигали его. Грей вслепую пробирался
по лабиринту коридоров. Он сильно ударился о стену,
нащупал поворот и был ослеплен внезапным светом.
Осветительные устройства.

Грей обнаружил, что стоит в высоком зале, в котором сидело множество
мужчин.

Его первым впечатлением было, что он попал на совет
буддийских священников. Второй его жест был полон искреннего удивления.

Очевидно, когда-то зал был храмом. Вокруг него шла каменная галерея
, поддерживаемая тяжелыми колоннами. Амбразуры, которые когда-то служили окнами, были заделаны брёвнами, сквозь которые
просачивался песок и кучами лежал на полу.

 Храм находился под землёй.  В сводах потолка были отверстия.
впустили поток воздуха, от которого замерцали свечи на стенах
. Прямо перед Греем было возвышение. Вокруг него, на
скамьях черного дерева, сидели мужчины.

Пол между ним и помостом был покрыт сидящими фигурами.
Все смотрели на него. На помосте стояла не фигура
бога, а массивное кресло из резного сандалового дерева. В этом кресле сидел
старик. Величественная фигура, облачённая в мантию из овечьей шерсти,
которая по белизне соперничала с бородой, доходившей до пояса. Каждый рукав мантии был перевязан
широким поясом выше локтя.
диадему из золота. Цепь из того же металла был о человека
горло.

Что поражены серой была великолепная фигура старца в кресле.
Штраф глава превысила широкие плечи. Пара темных глаз пристально смотрела на
него из-под густых бровей. Высокие скулы заметно выделялись на фоне
бледной кожи. Фигура и лицо наводили на мысль о силе; однако
огонь в глазах свидетельствовал о беспокойстве, даже меланхолии. Мужчина обратился к
Грею сразу же, громко, так что эхо разнеслось по залу.

«Кто пришёл, — сказал он на ломаном китайском, — на собрание Усунь?»

Грей вздрогнул. Он перевёл взгляд с фигуры в кресле на остальных.
 В комнате было несколько сотен человек. Все были одеты в
овчину и нанки, в сапоги из конской кожи или красного сафьяна. Большинство
были бородатыми, но у всех была светлая кожа и
правильные черты лица. Они словно оцепенели при его появлении.

 Шаги позади него подсказали ему, что преследователи приближаются к
залу. Грей пробрался сквозь сидящую толпу к подножию
пьедестала. Они с готовностью расступились перед ним.

 Грей машинально поднял руку в знак приветствия человеку на
троне.

"Белый человек," — ответил он.

В этот момент несколько буддийских священников вошли в зал. Он
увидел фан Ву Цзянь появляются. При взгляде был шум от
толпа.

Грей все еще тяжело дыша от бега. Он уставился на
величественную фигуру на помосте. Усун! Это было слово, которое использовал другой
. Слово, которое произнес Ван Шейк, исходило от самой расы пленников
.

Он взглянул на Ву Фан Чиена. Китаец отличался от этих
людей — у него было более широкое лицо, раскосые глаза и чёрные волосы. Глаза
человека в кресле были спокойными, а усы и борода —
пышные, ровные кудри. Он больше походил на Мирай-хана, киргиза, чем на У Фан Цзяня.

 Так вот в чём был секрет Сунгана. Грей мрачно улыбнулся, вспомнив, как Делабар пытался скрыть от него правду — как буддист предпочёл предать его, лишь бы не рисковать тем, что он увидит
Усуней. И это объясняло присутствие стражников. На самом деле Усуни были пленниками.

Грей был сообразителен, и эта мысль мгновенно пришла ему в голову.
Он заметил ещё кое-что. Ву Фан Цзянь оставил других жрецов у входа и шёл вперёд один. Мандарин сложил руки на груди.
Он засунул руки в рукава и торжественно поклонился. Впервые он
говорил на западном диалекте.

"Приветствую, Бассалор Данек, Гур-Хан из Вусуна," — торжественно произнёс он.
"Я не хотел нарушать собрание Вусуна в час вечерней молитвы на празднике новолуния. Я пришел
преследуя врага - того, кто убивал в стенах
Сунгана. Ты знаешь, о Гур-хан, что здесь запрещено убивать.
Когда я заберу этого человека, я уйду с миром.

Бассалор Данек нежно погладил подлокотники кресла и задумался.
мандарин.

«В течение двенадцати лун, о У Фан Цзянь, нога буддийского священника не ступала на землю моего народа.
 Здесь я хозяин, а не ты.  Это было оговорено в соглашении моих отцов и их отцов до них.  Ты не забыл о соглашении?»

 «Я не забыл», — спокойно ответил мандарин. «Я пришёл, чтобы попросить
привести ко мне этого убийцу. Когда я его получу, я уйду».

«Кого он убил?»

«Двух моих людей, которые дежурили в одном из проходов».

«Усунь попросил поставить охрану в проходах?»

Ву Фан Чиен нахмурился, а затем натянуто улыбнулся.

 «Мы ждали, чтобы схватить этого человека — чужеземного дьявола. Врага вашего народа, а также моего».

 Грей внимательно наблюдал за ними. Он заметил, что многие усуни,
находившиеся рядом с Бассалор Данеком, были вооружены. У них были луки,
а у других на поясе висели мечи. Последователи Ву Фан Чиена
казались встревоженными. Более того, их присутствие в зале, казалось,
разгневало ушунцев.

 Внезапно оказавшись в совершенно незнакомой обстановке, Грей мог полагаться только на свой
здравый смысл.  Он не знал, в каком положении оказался.
Усунь, как и их характер. Но кое-что было ясно.

 Они не слишком любили У Фан Цзяня. И держались смелее, чем китайцы. Бассалор Данек, носивший титул
Гур-хана, говорил о соглашении, которое казалось скорее договором между врагами, чем соглашением между друзьями.

С другой стороны, У Фан Цзянь говорил уверенно, что
свидетельствовало о его знании собственных сил и уверенности в том, что он
держит ситуацию под контролем.

 Усуни поднялись на ноги и придвинулись ближе.
Они ждали, что скажет их предводитель. Гур-хан колебался, словно
взвешивая ситуацию.

"Этот человек, — Ву Фан Чиен указал на Грея, — пришёл в Сунгань с
ложью на устах. Он скрыл своё истинное предназначение. И
он враг Монголии. Будет лучше, если вы его выдадите."

Бассалор Данек задумчиво посмотрел на Грея.

"Ты слышал, что сказал У Фан Цзянь", - заметил он. "Ты
говоришь на его языке. Скажи мне, почему ты прошел сквозь стены
Сунгана. За всю жизнь десяти человек ни один незнакомец не приезжал в Сунган
до этого.

Грей решительно поднял голову.

«У Фан Чиен, — медленно ответил он, — сказал, что я убил его
людей. Разве это преступление для одного человека, если это не преступление для другого?
 Совсем недавно китайские солдаты без предупреждения и без причины напали на караван моего народа и
уничтожили его».

«Они не имели права приходить туда, куда пришли», — невозмутимо заявил мандарин.

"Они пришли, чтобы Sungan".

Фан Ву Цзянь улыбнулся и махнул коричневой рукой, как бы отметая
протест ребенка.

"Иностранные дьяволы без Бога. Вас предупреждали держаться подальше.

Глаза белого человека опасно сузились.

«Я пришёл, чтобы найти женщину из моего народа, которую вы схватили. Она здесь, в
Сунгане».

Бассалор Данек быстро поднял глаза. «Когда она приехала в Сунган?»

«Несколько дней назад. И Ву Фан Чиен держал её у себя. Он планировал привезти
меня сюда, чтобы убить». Грей прямо встретил взгляд старика. "Эта женщина и я, Бассалор Хан, произошли от
тех же отцов, что и ваша раса. Мы направлялись в Сунган, чтобы найти тебя.
И этот человек пытался помешать этому. Десятки людей погибли
из-за этого.

Мандарин хотел что-то сказать, но Гур-хан поднял руку.

«Это дело, У Фан Цзянь, — сказал он с достоинством, — не может быть решено в одночасье. Я задержу этого незнакомца. Я выслушаю его историю! Завтра в это же время, после захода солнца, приходи один в зал, и я объявлю своё решение. А до тех пор я буду думать».

У Фан Цзянь нахмурился, но принял приговор со спокойствием, которое было отличительной чертой его характера.

«Помни, Бассалор Данек, — предупредил он, — что эти люди — демоны
из внешнего мира. И помни о заветах, которые спасают жизни твоих
людей. Сунган находится в ладони Будды.
И Будда — владыка Монголии.

Гур-хан, казалось, не слышал его.

"Воистину, это странно, — размышлял он. — Дважды за одну луну ко мне приходили чужеземцы с одной и той же историей на устах. Этот человек и женщина, которую мои воины забрали у ваших жрецов, потому что у неё было лицо и тело нашей расы. Она тоже в моём жилище.




ГЛАВА XIX

О ГОРОДЕ

Вопреки всеобщему мнению, человек не засыпает крепко после двух дней и ночей бодрствования. Грей не спал всё это время, но был бодр, хотя и очень устал. Непрерывная деятельность
нервная система не успокаивается сразу.

 Как только Ву Фан Чиен покинул зал Усуня, американец
попросил разрешения увидеться с Мэри Гастингс.

 Бассалор Данек отказал ему в этом.. Женщина, сказал
Гур-Хан, находилась под его защитой, и её нельзя было видеть до наступления
дня.. Грей был вынужден согласиться с этим. Он чувствовал, что Мэри
будет в безопасности в руках старейшины, который, казалось, обладал полной
властью в общине. Это убеждение оказалось верным.

 Он знал, что девушка рядом с ним и в достаточной мере защищена
Избавление от опасности принесло ему облегчение и сняло напряжение, которое
не покидало его последние сорок часов. Он был воодушевлён первыми за много часов
хорошими новостями.

 Как следствие, он почувствовал сильный голод. Бассалор Данек
приказал вывести его из зала и накормить. Двое молодых людей с луками провели его по новому ряду коридоров, вверх по нескольким лестничным пролётам и в небольшое каменное помещение, которое, судя по свежему воздуху, проникавшему через бойницы, находилось выше уровня песка.

Здесь они накормили его козьим молоком, каким-то сыром из
свернувшегося кобыльего молока и сушёным мясом, которое было вполне съедобным. Грей
быстро уснул на куче верблюжьих шкур, а мужчины — Бассалор
Данек называл их _тумани_[1] — с любопытством наблюдали за ним.


[1] Возможно, происходит от татарского слова _туман_, отряд
воинов, охотников.


Грей проснулся, когда в амбразуры проник первый луч света. Он
почувствовал, что у него затекли ноги и он немного замёрз. При его первом
движении _тумани_ вскочили. Один из них, широкоплечий юноша,
тот, кто сказал, что его зовут Гарлук, говорил на ломаном китайском, на диалекте,
почти незнакомом Грею.

Он объяснил, что они находятся в одной из башен храма, которая
значительно возвышается над песком. Серый, впервые была справедливой
вид Sungan из амбразур.

Это был ясный день. Небо на востоке багровел над коричневой
равнина Гоби. Солнце бросало ровные лучи света на руины
. Грей увидел стену старого города — обитель усуней.
 Позже он сделал несколько заметок о том, что увидел.
обратная сторона карт, которые он носил с собой. Они были примерно такими::

Старый город был построен в оазисе, по-видимому, четыре или пять
веков назад. Ивы, тополя и тамариски обрамляли узкие каналы
которые были построены на руинах от колодцев.
Обложив эти каналы камнем, усуны сохранили их в неприкосновенности от
наступающего песка. Возле каналов даже росла трава, и
несколько отар овец. Деревья давали тень, хотя солнце в Гоби
из-за высоты над уровнем моря никогда не палит нещадно.

Здания в городе были более чем наполовину погружены в тень.
движущийся песок, который заносило на территорию, обнесённую стеной, — так сказал Гарлук — с каждым _кара бураном_. Возможно, из-за защиты, которую обеспечивала стена, песчаные гряды вокруг внутреннего города были выше, чем земля внутри. Поэтому было трудно хорошо рассмотреть город из окрестностей.

Грей подумал, что, должно быть, именно поэтому киргиз сказал, что видел только вершины некоторых башен, а также почему он сам принял листву, которую разглядел в бинокль, за кусты.

 Здания в Сунгане были древними и сложенными из прочного
Песчаник был таким, что, несмотря на частичное покрытие песком, их
внутренние помещения — после того, как амбразуры были заделаны, — были достаточно
удобными и тёплыми жилищами. Делабар был прав, когда цитировал легенду о том, что в Сунгане были обширные своды и подвалы.
 Подземные ходы соединяли своды — система, которая была наиболее полезна в этом регионе, где весной, в начале лета и зимой каждый день случаются песчаные бури.

«Очень хорошие блиндажи, — подумал Грей. — Усуни,
безусловно, окопались у своих предков. Интересно, как
«Как они добывают себе пропитание?»

Он задал Гарлуку этот вопрос. Усунь ответил, что ему и некоторым его товарищам — _тумани_ — разрешалось выходить на равнину через ряды прокажённых и охотиться на диких верблюдов и газелей. Кроме того, буддисты содержали несколько пастушьих поселений у реки Тарим, в трёх-четырёх днях пути на запад.

У каналов Сунгана росли лимоны, дыни и финики. Иногда
в Сунган приходил караван из Китая с другими продуктами.

 Сквозь очки Грей разглядел за окном фигуры прокажённых.
стена. Гарлук объяснил, что это "злая судьба усунов".
Их поместили туда, чтобы держать усунов внутри стены. На протяжении веков
он и его люди были изолированы. Их становилось все меньше
из-за плена. Время от времени какой-нибудь предприимчивый человек
спасался от прокаженных и китайских солдат, пересекал
пустыню в Хотан или Кашгар. Они никогда не возвращались. Смерть была
наказанием за попытку побега.

 Грей рассматривал руины в бинокль. Женщины готовили и стирали у каналов. Из подземных помещений выходили мужчины
и терпеливо занимался своими повседневными делами. Они казались
организованной толпой, и Грей догадался, что Бассалор Данек твёрдо управлял своими
пленными людьми. И это было хорошо.

 Он заметил на деревьях голубей. Это была не самая неприятная картина. Но со всех сторон простиралась бесплодная Гоби, надвигаясь и окружая крепость усуней, «высоких людей». Та же покорность и терпение, которые он заметил в глазах Бассалора Данека, были написаны на лицах Гарлука и его спутников. У них были смуглые лица, невозмутимые и бесстрастные. Грей видел такие же черты у
в некоторых племенах Южной Сибири, изолированных от своих сородичей, и у
эскимосов.

 Среди своих заметок он впоследствии сделал несколько ссылок для Ван
Шайка — на случай, если он сможет передать эти данные своим работодателям. Грей обладал твёрдым чувством долга. Его
наблюдения были фрагментарными, поскольку ему не хватало обширных знаний
о расовой истории и особенностях, которыми обладал Делабар.

Несмотря на замкнутый образ жизни, «Высокие» были выше
среднего роста для монголов. Их лбы не были покатыми
Глаза у них были такими же, как у степных татар, а сами глаза
были больше, особенно у молодых женщин, которые часто были
привлекательны лицом.

 Язык: в языке усуней были все твердые гортанные звуки и сильные «т» и «к»
монгольского языка, но их слова были слоговыми — даже
поэтически выразительными. В их песнях появилось множество мифов — отсылки к Чингисхану как к «Могучему Человекоубийце» и к
Престеру Джону, известному под своим родным именем — Аванг Хан из Кераитов.

 Интеллект: на уровне китайского среднего класса,
превосходили киргизов и дунган степи. Их
характеристики были добрыми и гостеприимными; их идеи простыми, благодаря
узкому кругу объектов в пределах их видения. Об истории и
мировом прогрессе они были в полном неведении, оставаясь такими
в соответствии с любимой практикой буддистов.

Оружие и реализует: общества с луком, и железный меч с
закаленное точке. Они видели огнестрельное оружие у китайских стражников, но им не разрешалось его иметь. Для обработки земли они вручную тащили грубую деревянную борону и использовали острое
заострённая железная мотыга. Что касается приготовления пищи, то для этого использовались примитивные
приспособления, такие как медные горшки, купленные у китайцев, самодельные
печи в песке и вертела над открытым огнём.

 Что касается религии, то Грею суждено было сделать любопытное открытие, столь же
удивительное, сколь и неожиданное, но которое было за пределами его ограниченных
знаний, чтобы его объяснить.

 Такими были у-сунь, какими их видел Грей.

Гарлук прервал его размышления гортанным восклицанием.

 «Как ты можешь видеть так далеко, — спросил он, — когда мы ничего не видим?»

 Грей улыбнулся и уже собирался отдать вусуну свои очки, когда тот спросил:
проверил сам. Бинокль может оказаться полезным позже, он
мысли. Как это произошло, они сделали.

Между тем, ум Грей вернулся к мысли, что было в прошлом с
когда он лег спать накануне вечером и был первым
к его пробуждению. Он не умылся и не поел, но решил не медлить.
"Отведи меня к белой женщине", - приказал он.

"Отведи меня к белой женщине".

По-прежнему недоуменно глядя на него, двое охотников повели его вниз по
лестнице, через заднюю дверь и вывели на песок. После короткого разговора с несколькими пожилыми усунями, сидевшими на корточках у башни,
Гарлук зашагал по руинам, отмахиваясь от толпы, которая собралась поглазеть на Грея.

 Американец заметил, что детей было немного.  Некоторые женщины несли кувшины с водой.  Они не были покрыты вуалью.  На них были свободные одежды из чистого хлопка — он узнал, что они сами ткали на древних станках, — подпоясанные шёлковым кушаком и прикрытые струящимся халатом.
 Все были босыми.

Грея подвели к дверям, за которыми стоял _тумани_ с мечом в руке. После короткого разговора с проводниками стражник
разрешил им войти. На протяжении всего пребывания в Сунгане Грей
Он наблюдал, спокойно, но эффективно.

 Его сердце бешено колотилось, и ему хотелось выкрикнуть имя девушки. Он спустился в полумрак. В помещении пахло мускусом и сушёными листьями роз. Женщина поднялась с пола и исчезла в тени. Вскоре Гарлук отодвинул занавеску. Грей вошёл в комнату, которая, казалось, была спальней, и увидел перед собой Мэри Гастингс.

— Капитан Грей! — тихо воскликнула она, протягивая обе руки. —
Вчера вечером мне сказали, что вы здесь. О, я так рада!

Он крепко сжал тонкие руки, боятся сказать, что пришла в его
ум при виде девушки. Она была тоньше и появились круги
под прекрасные глаза, которые устремлены на него с нетерпением.

Он ясно видел ее сиянием от малинового лампы, которая висела
накладные. В комнате было комфортно с коврами и подушками. А
кувшин с водой и несколько времени стоял рядом с ними.

- Как ты сюда попал? - эхом повторила она. - Где сэр Лайонел? Тень
Пробежала по ее выразительному лицу. - Я видела нападение на караван.
Он...

"Сэр Лайонел вернулся ко мне", - сказал Грей, его голос был хриплым и
— напряжённо. — Он был единственным выжившим из каравана.

 — Значит, он мёртв, — медленно ответила она. — Иначе он бы пришёл с тобой.
Она прикусила губу, опустив голову, чтобы Грей не увидел слёз в её глазах. — О, я боялась этого. Буддийские священники сказали, что их стражники найдут и убьют его. Старик из
Усун, говорящий по-тюркски, повторил это мне.

Грей был рад, что Мэри была в какой-то мере готова к смерти
своего дяди. Ему было тяжело видеть ее страдания. Он
отвернулся.

- Да. Сэр Лайонел погиб - храбро.

Она выпустила его руки и стала копаться в разорванном клочке ткани, который когда-то был носовым платком.

"О!"

Опасаясь, что она сломается и заплачет, Грей хотел было выйти из комнаты, но она жестом остановила его.  Она спокойно подняла глаза, хотя слёзы всё ещё блестели на её веках.

"Пожалуйста, капитан Грей! Мне было так... одиноко. Ты не уйдёшь,
хотя бы на время?

На время? Он бы остался с ней, пока его не утащили бы прочь,
если бы она этого хотела. Он видел, что она изменилась. Часть жизни
и живости исчезла с её нежного лица, оставив лишь
задумчивая нежность.

Сам он почти не проявлял признаков тягот последних двух дней,
за исключением более твердой линии широкого рта и более глубоких морщин вокруг
глаз. Он был небрит, как и в течение некоторого времени, и
одежда на его крепкой фигуре была более, чем обычно, изношенной
.

Девушка заметила новый огонек в его глазах - мрачный, даже упрямый. Есть
было что-то дикарское в определении жесткий лицо,
родился-хотя она не знала, что это-его знание того, что жизнь
и безопасности на Марии Гастингс теперь был его безраздельной ответственности.




ГЛАВА XX

ТАЛИСМАН

«Бедный дядя Лайонел, — грустно сказала она, — он так и не узнал, что у-сунь были здесь, как он и предполагал».

«Он получит полную заслугу за своё достижение, когда мы с вами вернёмся домой из Сунгана, мисс Гастингс».

«Она посмотрела на него с безмолвной благодарностью. Исчезла вся её раздражительность, дух насмешки. Но её врождённая решительность не покинула её».

«Спасибо вам за это, капитан Грей. Я... я была глупа, что не прислушалась к вашему предупреждению. Я была несправедлива, потому что хотела, чтобы дядя Сингх был первым
в Сунгане». Она вздохнула, затем попыталась улыбнуться. «Не хотите ли присесть?
На подушке. Возможно, вы ещё не завтракали. Я могу предложить вам только лёгкое угощение...

На глазах у Грея происходило новое чудо. Он не знал,
насколько отважны английские девушки, чьи мужчины-защитники всегда живут в
необжитых местах, на задворках цивилизации.

  Близость девушки волновала его. Её отвага подстегивала его самого. Несмотря на все усилия, его взгляд жадно скользнул по
растрепанным бронзовым волосам и свежему, взволнованному лицу.

 Неосознанно она подняла руку и ловко поправила выбившуюся прядь.
Волосы. Он хотел погладить ее по спине и сказать ей, что она была
великолепно. Но он опасался, что его собственной неловкости. Мэри Гастингс казалась
ему хрупким, драгоценным подопечным, вошедшим в его жизнь.

Он быстро вздохнул. - Я голоден, - солгал он.

Она сразу же занялась собой, разложив финики и несколько пирожных. Пока
он ел, она почти не откусила от еды.

— Итак, — весело начал он, заранее продумав, что скажет, — я в долгу перед вами за завтрак. И я собираюсь вас расспросить.

Он понял, что должен отвлечь её от мыслей о смерти дяди.

— Как наши новые союзники, усуни, обращались с вами, мисс
Гастингс?

— Очень хорошо, правда. Но не священники. Они забрали все мои
вещи, кроме маленького золотого крестика под моей курткой. Видите ли,
священники пришли с теми... с прокажёнными, которые напали на нас.

Грей кивнул.

"И меня схватили буддисты, а не бедные больные люди. Они унесли
меня, заткнув рот кляпом, чтобы я не мог кричать.

"Приказ У Фана".

"Они отвели меня в какой-то туннель и держали там до тех пор, пока
стрельба не прекратилась. Они сопровождали меня по проходам
когда мы встретили группу усуней, вооружённых луками. Они поговорили со
священниками, а потом, кажется, разозлились, и буддисты отдали меня. Я не знаю, зачем я понадобилась усуням.

Взглянув на красивую девушку, Грей подумал, что причину нетрудно
догадаться. Однако тогда он не понимал, какое значение эта женщина имела для усуней.

— Возможно, они узнали в тебе белую женщину — одну из своих, — предположил он.


Она с сомнением покачала головой.

 — Я думала, что усуни не знают о существовании других белых людей.
Капитан Грей. Один из них — я слышала, как они называли его Гела, Ха
Хан, — был молодым человеком, таким же высоким, как вы, и довольно привлекательным. Он был
самым сердитым — то есть с жрецами, а не со мной.

Грей нахмурился.

"Гела привёл меня в зал совета «Высоких», — продолжила она,
с некоторым удивлением глядя на него, потому что от неё не ускользнуло его хмурое выражение.
Там я нашел старого Бассалора Данека. Я не мог говорить на их языке,
но дядя Сингх научил меня кое-чему из северного тюркского.
Бассалор Данек действительно был прекрасным стариком, но Тимур мне нравится больше.

"Тимур?" спросил он. "Один из тумани?"

«Я не понимаю, почему они тебе не нравятся. Они мне помогли. Нет, Тимур, кажется, какой-то советник. Он седой и хромает. Но
он говорит на ломаном турецком, который я понимаю. Так что со мной хорошо
обращались, за исключением того, что они не выпускают меня из этого здания,
которое принадлежит Бассалору Данеку».

«Что этот парень, говорящий по-турецки, мог сказать в своё оправдание?»

«Он спросил, как меня зовут. Конечно, он не смог его произнести, поэтому
назвал меня как-то вроде Ха Ракча. Я думаю,
Ха — это тоже киргизское слово — на их языке оно означает «белый».»

«Ракча — это западнокитайское название какого-то духа», — с интересом согласился Грей.
 «Значит, они назвали тебя Белым Духом — или, в другом смысле, Белой Королевой-Женщиной. Твое появление, похоже, стало важным событием в жизни Усунь...»

 «Так сказал Тимур». Она энергично кивнула. — Он один из старейшин _курултая_ — совета. Надеюсь, я произвёл на него хорошее впечатление. Он показался мне дружелюбным.

 — Я думаю, — серьёзно размышлял Грей, — что ты произвёл на него лучшее впечатление, чем думаешь. Это очень помогает, потому что...
Он хотел сказать, что его собственные отношения с Усунем были не слишком хорошими,
из-за вражды с У Фан Цзянем, но передумал. Он не хотел её тревожить.
— Потому что они позволили мне прийти к тебе, — неловко поправился он.

 
Девушка не поддалась на уловку.

«Вы не это хотели сказать, капитан Грей», — упрекнула она его.

 «Это правда, — на этот раз он был более убедителен, — что ваш приход, вероятно, дал мне передышку».

 «Передышку?»

 Когда женщину обманывает неуклюжая самоуверенность мужчины? Или когда она не понимает, что что-то утаивается?

«Капитан Грей, вы знаете что-то, о чём не хотите мне рассказывать! Вам угрожали узуны?»

«Нет. Они защищали меня…»

«Значит, вы были в опасности. Я так и думал. А что вы имели в виду под передышкой?»

Вместо этого Грей рассказал ей, как он попал в Суган, опустив подробности сражения и свои достижения. Мэри рассматривала
он тяжело, подбородком на руку.

"Я молился о том, чтобы вы последовали бы за нашим караваном", - сказала она. "Я пожелал
для вас, когда все так боролись. Почему-то я был уверен, что ты
доберешься до Сангана. Видишь ли, ты заставил меня почувствовать, что ты из тех
мужчина, который пошел туда, куда хотел.

Грей поднял на нее глаза, и она укоризненно покачала головой.

"Ты прямо как дядя Сингх. Ты не скажешь, есть ли какая-то опасность.
Разве Усун не защитит нас от жрецов? Она умоляюще протянула
тонкую руку. "Нас осталось только двое. Не стоит
вам будет достаточно откровенен со мной? А теперь скажи мне, что ты имел в виду под 'передышка'!"

Он искренне пожалел о своем неудачном выборе слов. Волей-неволей,
он рассказал ей о Ву Фанцзяне и споре в совете.

"Итак, вы видите, что наше дело будет рассмотрено сегодня вечером", - закончил он.
«Это вопрос о власти Гур-Хана против силы Ву
Фан Чиена. Я болею за старого Бассалора Данека. Думаю, он хорошо к нам отнесётся. Во-первых, потому что мы ему интересны. В каком-то смысле мы его гости. Я надеюсь, что он поставит Ву мат, потому что, честно говоря, нам лучше в Сунгане, чем с буддистами.

На этот раз она была довольна.

"Конечно," — кивнула она. "Ву Фан Цзянь не отпустит нас так просто. Ему придётся ответить за нападение на
караван. Ответить британскому посольству."

Грей подумал, что они были единственными выжившими после боя
что китайцы не могли позволить им сбежать.

"Я, кажется, выступлю за неприкосновенность - нашу неприкосновенность - сегодня вечером", - сказал он.
улыбнулся.

"Вы юрист, капитан Грей?" Девушка попыталась проникнуться
духом его замечания. "У нас есть веские аргументы?"

"В основном наш ум", - признал он. — И, возможно, у-сунь почувствует связь с нами как с родственной расой.

 — Великолепно! — Она захлопала в ладоши. — Я думаю, вы первоклассный адвокат.

 Грей вспомнил величественное лицо Бассалора Данека и гнев у-сунь при появлении Ву Фан Цзяня.

«Они заключили какой-то договор, не так ли, с китайским
императором?»

«Тимур сказал, что это было соглашение, по которому усуни должны были сохранять свой город в неприкосновенности и не покидать его границ. Даже наступающие пески не смогли их вытеснить. Тимур описывал их как многочисленных, как деревья Тянь-Шаня, Небесных гор, поначалу. Теперь их осталось лишь несколько». Китайцы окружили их прокажёнными.

Грей кивнул. Постепенно история Усунь прояснялась.
 Раса, произошедшая от захватчиков из Европы до начала времён.
в истории они объединились с могуществом Чингисхана
и заслужили вражду китайцев. С тех пор, из-за медленного
упорства китайцев, они были ограничены и уменьшились в
числе.

"Вы помните легенду о пресвитере Иоанне, жившую в средние века",
с энтузиазмом продолжила девушка. "Марко Поло рассказывает о могущественном
принце из средней Азии, который был христианином. Я думал об этом.
это. Разве слово «кераит» не монгольское и не означает «христианин»? Вы полагаете, что первые усуни были христианами?

 «Похоже, у них нет какой-то особой религии, мисс Гастингс, кроме...»
что-то вроде утренней и вечерней молитвы.

- Я слышала, как они поют гимн. Тимур говорит, что это был гимн их
предков. Девушка вздохнула. "Подумать только, что мы должны были найти
Усуна, в конце концов. Если бы только мой дядя ..." Она печально замолчала.

За дверью комнаты послышались шаги, и Гарлук просунул свою лохматую голову
сквозь занавеску.

"Я пришел от Гур-хана", - объявил он. "Человек-Который-Быстро-убивает"
должен предстать перед Бассалор-ханом."

"Они вызывают меня на пейджер", - беспечно сказал Грей в ответ на ее вопросительный взгляд.
 "Я должен поиграть в адвоката. Но мне нужно попробовать эксперимент.
Не волнуйся".

Он встал, и она умоляюще посмотрела на него.

"Возвращайся, как только сможешь", - прошептала она. "Я... здесь так одиноко"
. Я был несчастен, пока Тимур не сказал мне, что они слышали стрельбу
во время вчерашнего пения на закате. Я догадался, что это был ты...

"Мой автоматический", - с усмешкой объяснил Грей. «Я скучал по Ву Фан Чиену,
и это очень плохо». Он говорил весело, без умолку, стараясь подбодрить девушку. Она вздрогнула при упоминании о драке.

 «Я вернусь, чтобы рассказать, что происходит».

 «Если с тобой что-нибудь случится…»

 «Пока что я, кажется, неуязвим для несчастных случаев». Он слегка улыбнулся, скрывая беспокойство.
его настоящие чувства. "И есть план..."

"Пойдем", - сказал Гарлук. "Бассалор хан ждет в своем святилище".

"Я смогу предложить тебе ужин получше", - улыбнулась Мэри в ответ. "Не
забудь!"

"Я запишу это - Мэри".

Грей вышел за занавеску. Несмотря на своё обещание, он не мог
вернуться в комнату девушки.

 Он нашёл Бассалора Данека в комнате под храмом, куда его проводил нетерпеливый Гарлук. Гур-хан
сидел на шёлковом ковре рядом со стариком с лицом, похожим на лицо сатира,
в котором Грей узнал Тимура. Они молча посмотрели на него.
подходим. Присутствующие разошлись.

По знаку Бассалора Данека Грей сел перед этими двумя.
Они серьезно смотрели на него. Он ждал, когда они заговорят.

"Ву Фань Цзянь," приступили к ГУР-Хану, наконец, "придет в зал
выслушать слово Мое на закате. Его злая воля может привести темное облако
проблем на моих людей. Если я тебя сдам, он поблагодарит меня и
привезёт нам хорошее зерно и чай из Китая в следующем караване.

Он сделал паузу, словно ожидая ответа. Но Грей молчал, желая услышать,
что ещё скажут эти двое.

 «Однако, о Тот-Кто-Быстро-Убивает, — мягко вставил Тимур, — ты из
раса Кха Ракча, и она снискала расположение наших сердец. Вы
говорите, что пришли сюда в поисках её. Это хорошо. Но мы не должны
навлекать беду на наш народ. У них мало еды. Её не хватит, чтобы
положить перед святилищем нашей расы.

Он оглянулся через плечо на закрытую занавеску. Там стоял на страже один из
Вусунов. Грей догадался, что это было их святилище. Ему было любопытно взглянуть на это.

"Каково желание Гур-Хана?" — тихо спросил он.

Бассалор Данек пристально посмотрел на него.

"Я ещё не подготовил ответ, о Человек-из-Внешнего-Мира. Ву Фан
Цзянь крикнул что вы пришли непрошеные соваться ни с чем не
касаться тебя. Ха Ракча очень красива, и свет от
ее лицо будет украшением в наш храм. Ты сказал, что ты
пришел искать нас. Но этого не может быть. Потому что ни одно слово о нас не прошло мимо
внешней стражи. Даже бродячие киргизы, которых мы видим на расстоянии,
не знают нас ".

Грей ждал зацепки, по которой можно было бы пойти. Теперь он увидел свой шанс
и призвал на помощь свой небольшой запас поэтических китайских выражений, чтобы сравниться в красноречии
с Бассалором Данеком.

 «Прислушайся, о Гур-Хан», — сказал он и сделал паузу, зная, как это важно.
медитация при общении с азиатом. Про себя он молился об
успехе в своем предприятии, зная, что судьба девушки во многом зависит
от того, что он скажет.

"Это правда, - продолжил он, - что меня послали искать Усуна. За пределами
пустыни и за границей Монголии живет народ, чьи
отцы очень давно были такими же, как ваши отцы. У них
есть средства видеть на большие расстояния. У них есть
Глаза-дальнозоркие. С помощью этих глаз они увидели Усуня в плену,
и они послали меня с посланием. Это послание я передам, когда придёт время.

Тимур хитро покачал седой головой.

"Может ли рыба видеть то, что находится на суше? У газели зоркий глаз, но газель не может видеть через пустыню, а тем более человек. То, что ты сказал, неправда."

"Это правда. Мой народ не только может видеть на любом расстоянии, но и слышать. Вот тебе доказательство."

Пока эти двое с любопытством наблюдали, Грей достал из-за пазухи свои карты
и разложил их на полу перед собой. Бассалор Данек перевел выжидающий взгляд с
бумаги на него.

"Вот что мы увидели своими дальнозоркими глазами. Смотрите, вот
последняя деревня в Китае, Ансичжоу, и пустыня. Вот здесь, судя по отметке,
находится Суган. А за ним, как вы знаете, река Тарим и Небесные горы. По этой карте я нашёл дорогу сюда.

Бассалор Данек с любопытством потрогал карту. Затем он покачал головой.

"Это карта, похожая на те, что есть у жрецов Будды. Это
разновидность магии. С помощью магии многое возможно. Но это знаки
на бумаге. Это не горы и реки ".

Грей вздохнул, столкнувшись с врожденным недоверием к карте. В
Усуны, несмотря на их природный интеллект, были связаны
отупляющее влияние поколений изоляции. Фактически, их
состояние цивилизации было таким, как в темные века. Это было так, как если бы Грей
и Мэри Гастингс забрели в цитадель готов.

И все же он чувствовал, что произвел небольшое впечатление. Он достал полевой бинокль
из футляра.

"Я получил токен", - пояснил он медленно, убедившись, что
оба понимали своем ломаном китайском. «Это маленький талисман
Глаза-дальнозоркого. С его помощью ты можешь видеть то, что далеко, так же ясно,
как если бы оно лежало у тебя на ладони».

Тимур погладил бороду и улыбнулся.

— Может, и нет. Даже с помощью магии может и не быть.

— Тогда смотри. — Грей поднял очки и направил их на стражника,
стоявшего у занавеса святилища. — С их помощью ты можешь приблизить
лицо этого человека так же, как и моё.

Он протянул очки Бассалору Данеку, который с любопытством повертел их в руке. Повинуясь указанию Грея, он направил их на
стражника. Тот беспокойно зашевелился, очевидно, полагая, что над ним
колдуют. Бассалор Данек громко вскрикнул, и очки упали ему на колени. Он
Он показал их человеку за занавесом и что-то пробормотал себе под нос.

"Я видел лицо на расстоянии вытянутой руки от своего," — воскликнул он. "Воистину, всё так, как обещал этот человек!"

"Нет," — возразил Тимур. "Тот, у алтаря, не двигался, я
наблюдал. Может, это не он."

Тем не менее его рука дрожала, когда он поднёс очки к своим слабым глазам. Грей помог ему сфокусировать их. Он тоже издал возглас.

 Какое-то время двое ушунов экспериментировали с биноклем,
с всё большим изумлением разглядывая стены, пол и ковры. Грей сохранял невозмутимый вид. Очки были мощными,
с отличными линзами. Вусуны никогда не видели и не слышали ничего подобного.


"Это всего лишь знак, — серьёзно напомнил он им, —
о глазах-дальновидцах, которые есть у моего народа. Если этот талисман может приблизить к вам то, что находится далеко, разве вы сомневаетесь, что мы можем знать, что находится за пустыней? Разве появление Белого Духа не доказывает, что мы знаем?"

Это был серьёзный вопрос, и Бассалор Данек с Тимуром посовещались.
Они неохотно отставили бокалы в сторону.

"Я не знаю," — рискнул предположить Тимур. Грей увидел, что его двойной вопрос был
Чтобы исправить свою ошибку, он повернулся к Бассалору Данеку.

"Прими эти маленькие Глаза-дальнозорки, — сказал он. — Я дарю их тебе."

Несмотря на своё обычное спокойствие, вождь вусунов невольно
воскликнул от удовольствия.  Грей воспользовался своим преимуществом.

"Я дам тебе ещё одно доказательство, о Бассалор Данек. Задерните занавески в
святилище, чтобы я мог увидеть бога Вусуна. Тогда я покажу вам, что мой народ за пустыней знал об этом боге.

Он быстро сообразил, что у Вусуна, если рассказ Тимура об их
истории был правдив, в святилище должен быть какой-то символ.
татарское божество - бог Натагай, которого описал ему Мирай хан
- или, возможно, какой-то мусульманский символ. Он скорее догадывался о первом.
первое, поскольку усуны были изолированы до того, как мусульманская волна
захлестнула Центральную Азию.

"Это не бог, о Человек-Извне", - возразил Тимур. "Это
талисман наших отцов. Когда-то у усуней были жрецы. Во времена
Кубла-хана. Теперь всё, что мы помним, — это гимн на закате и
рассвете. Мы почти забыли слова. Мы сохранили талисман, потому что когда-то наши священники, которые тоже были воинами, дорожили им.

Грей кивнул, теперь уже веря, что это изображение Натагая, татарского божества войны.


 «Говорят, — задумчиво продолжил Тимур, — что талисман был создан вождём нашего народа. Я слышал от старейшин, что этот хан жил, когда усуни были в другой стране,
до того, как они пересекли горы на краю света. Задерните занавес!»

По приказу стражника тяжёлые складки парчи раздвинулись. Грей
увидел каменный алтарь, покрытый чистой тканью из белого шёлка. На
ткани стоял крест.




 ГЛАВА XXI

Мэри обращается с просьбой

Крест был нефритовый, в форме средневековой эмблемы - греческого креста
. Перед ним горела свеча. Грей молча смотрел на него, пока
Тимур, прихрамывая, шел вперед и подрезал фитиль свечи.

"Мы не помним веру наших отцов", - печально сказал старый Усун.
 "Но мы сохранили талисман. Он не так силен, как
бронзовый Будда фан Ву Цзянь. Мы не будем приводить его, Хотя он
попросил, чтобы купить его. Воистину, ни один человек не должен расставаться с тем, чем был
дорога в очах его отцов."

Мысли теснили серый. Был ли это крест, оставленный кем-то
странствующий миссионер — один из тех, кто шёл по стопам Марко Поло? Были ли древние усуни христианами, упомянутыми в средневековых легендах как королевство пресвитера Иоанна, которого иногда называли _преподобным_ Иоанном? Усуни были воинами. Был ли символ креста заимствован с рукояти меча? Была ли это одна из причуд судьбы, которая привела крест в руки усуней, потомков европейских христиан? Или они сами по своей воле стали почитателями креста? Что это значило для них?

Он вспомнил гимн заката. Это была их версия вечерни
забытого священника? Он не знал. Проблема крест
существующие среди остатки Уйсуни-прежнему быть решена путем более
узнал умы, чем его. Однако было ясно, что, кроме
креста, они не сохранили и следа своей прежней религии.

Внезапно он вскинул голову.

«Я обещал тебе, Бассалор Данек, — воскликнул он, — что это будет
символ. Как я и обещал, ты его найдёшь. У нас — у тех, кто от одного
отца, — тоже есть этот талисман нашего Бога».

Вусун уставился на него. В словах Грея звучала уверенность. Он вспомнил слова Делабара о том, что талисман вусунов
заслужил ненависть буддистов к пленённой расе. Теперь он понял, в чём дело. Судьба — или то, что солдат считал удачей, — вложила в его руки
орудие. Для защиты девушки. Он должен был использовать его в полной мере.

Он указал на нефритовый крест.

 «Кха Ракча и я — одной крови с Усунем. Мы пришли с миром, чтобы найти тебя. Кха Ракча просит твоей защиты. Не откажешь ли ты ему в этом? Вот что я хотел сказать.»

Бассалор Данек скрестил худые руки, крошечные морщинки собрались вокруг
его постаревших глаз.

"Я слышал", - сказал он. "История о Глазах-Дальнозоркости - это правда.
история. Но это совсем другая история. У тебя есть знак, который ты можешь показать, чтобы
мы могли знать, что это тоже правда?

В глубине сознания Грея было воспоминание о знаке. Что-то, что
Мэри упомянула об этом. В своём волнении он не мог вспомнить.

  Так Грей упустил прекрасную возможность. Если бы он был один, его природная сообразительность нашла бы ответ на
вопрос Гур-Хана. Когда на кону была жизнь девушки, которую он любил, он
Бассалор Данек колебался.

 Было жизненно важно, чтобы он поверил в то, что Грей
сказал о кресте. Поверив, он помог бы им, потому что
уважал крест. Усомнившись, они бы поддались на уловки
Ву Фан Чиена.

"Если бы я говорил правду об одном, о Гур-Хан," парировал он, "стал бы я
лгать о другом?"

«Это не одно и то же», — логично возразил Тимур. «Талисман драгоценен, как золото в рукояти меча Гелы.
 Но что он для тебя?»

 «Это знак нашей веры. Это талисман христианства».

 «Я не знаю этого слова».

— Ты знаешь имя древнего хана усуней — Аванг-хана?

Грей рискнул сделать смелый вывод, опираясь на свои знания легенды о
пресвитере Иоанне из Азии. Тимур задумался.

— Это имя не на нашем языке, — объявил он.

Бассалор Данек задумчиво посмотрел вверх.

— Ты говоришь о вере, о Тот-Кто-Быстро-Убивает. — Это слово из священного писания?

— Да.

— Тогда, — серьёзно сказал Бассалор Данек, — ясно, что твой талисман не похож на этот. Нет, ведь единственное священное писание — это писание ложных буддистов.

— Наша вера отличается от их веры, как песчинка отличается от капли чистой воды.

Рука Гур-хана описала широкий круг.

"Нет. Что мы можем увидеть из Сунгана, кроме песчинок?
Повсюду, за его пределами, находится буддийское духовенство. Мы видели это
. Это правда. Он гордо поднял голову. "Смотри, юноша,
вот талисман воина. От вождя к вождю, он
был вынесен. Это знак вождя. Того, кто
защищает свой народ. Никто не может носить его, кроме меня или другого человека
королевской крови, который сражался за свой народ ".

Впервые он показал Грею крест поменьше, сделанный из
золото, которое подвешивают на цепочке того же металла, на груди под
плащ.

"Потому что я хана усуней, эта вещь моя", - добавил он. "Если бы
мой отец и его предшественники не были сильными воинами, усуны
ушли бы из мира, как задувают свечу сильным
ветром".

- Да, - поправился Тимур. «Это знак ранга Гур-Хана.
 Разве не всегда было так?»

Оба мужчины кивнули, словно подтверждая непреложную истину. Возраст и
изоляция сделали их взгляды жёсткими. Безопасность Усуня была их единственной заботой.

"Ваш знак не похож на наш", - сказали они. "Луна родственна
солнцу, потому что оба живут в небе?"

"Там только один Крест", - воскликнул Грей.

Они покачали головами. Как они могли изменить тот небольшой запас
веры, который был их скудным наследием мудрости?

— Ты нам не родня, но Кха Ракча — женщина, а значит, может стать роднёй Вусуну, — объявил Бассалор Данек. — А теперь иди, потому что мы должны хорошенько обдумать наш ответ Ву Фан Чиену.

Грей поднялся, плотно сжав губы.

 — Пусть будет так, — медленно произнёс он. — Если ты считаешь, что я должен
Сдайся Ву Фан Чиэну, отдай меня в его руки. Я возьму меч и пойду искать его. Береги Кха Ракчу в Сунгане.
 Она, как ты видел, Белый Дух. Её красота не уступает свету солнца. Береги её.

Грей говорил с горечью, чувствуя, что его мольба не была услышана. Он
не понял истинного смысла слов другого человека. Он знал, что
его собственная смерть станет самой серьёзной потерей для девушки. Без него она была беззащитна.

  Он не хотел её оставлять. Она была такой детской в своей наивности.
Он рассчитывал на его защиту. И он был так беспомощен, чтобы помочь ей.

Но Грей взвесил все шансы с холодной точностью, которая никогда его не подводила. Был небольшой шанс, что он сможет убить Ву Фанга
Чиена, и если это так, то Мэри будет в безопасности.

Он вышел из храма и, сам того не осознавая, направился к дому Бассалора Данека, где была девушка. Затем он решительно развернулся. Теперь он не мог видеться с Мэри. Она бы сразу догадалась — настолько
быстр был женский инстинкт, — что что-то не так.

  Грей вернулся в башню и в свою комнату, где
Они будут ждать решения Гур-Хана.

 В течение нескольких часов два усуня спорили друг с другом.  Они
время от времени поглядывали на водяные часы, которые уныло тикали в дальнем от святилища углу.  Их брови были нахмурены от беспокойства, пока они говорили.

 Снаружи солнце уже прошло свой зенит, и пески
раскалялись от отражённого тепла. Жители Сунгана укрылись
под деревьями у канала и в подземных сооружениях. Даже
собак и прокажённых нигде не было видно. В городе царила тишина.
Сунган и вооружённые отряды стражников за стеной.

Ни один луч солнечного света не проникал в святилище Бассалор Данек.
Слуга зажег новые свечи и застыл неподвижно. Затем он
пошевелился и подошел к дверному проему. Он издал грубое восклицание.

Мэри Гастингс протиснулась мимо него и уставилась на двух вусунов.

«Тимур!» — воскликнула она. «Где Тот-Кто-Быстро-Убивает?»

Советник Сунгана удивлённо взглянул на неё. Она раскраснелась и часто дышала. Её бронзовые волосы ниспадали на стройные плечи. Высокая, гордая и властная, она смотрела на него — прекрасная
картина в полутёмной комнате.

"Он сказал, что вернётся ко мне," — повторила она. "И он не пришёл. Я знаю, что это могло произойти только из-за чего-то плохого. Где он?"

Оба стоически молчали. Она бесстрашно подошла к ним. К
удивлению стражника, она сердито топнула ногой, широко раскрыв глаза от
тревоги.

По мнению стражника, этого нельзя было допускать в присутствии Гур-Хана. Он предостерегающе положил руку ей на плечо.
Вздрогнув, девушка отпрянула и ударила его по руке.
Смущённый её вспыхнувшим гневом, воин взглянул на Бассалора.
Данек.

 Гур-Хан нахмурился.

"Не трогай Кха Ракчу, пёс!" — прорычал он. — "Скоро эта женщина станет моей кровной родственницей." Затем, обращаясь к Мэри: "Не подобает, дева,
чтобы такая, как ты, приходила в это место в гневе. Тогда
потуши пламя духа пеплом уважения.

Тимур перевёл его величественную речь. Но девушка была охвачена
страхом за Грея. Только когда он не вернулся к ней, она поняла,
как много значил для неё его приход.

 Поэтому она не собиралась уважать достоинство двух пожилых мужчин.
Мэри Гастингс была хозяйкой туземных слуг. Она знала, как добиться
послушания.

"Скажи вождю, — кричала она, — чтобы он отвечал, когда я говорю. Разве я из тех, кто
прячет огонь духа под покровом унижения? Говори!
Что стало с белым человеком?"

Тимур перевёл ответ Гур-хана на турецкий.

«Высокий воин предложил своё тело, чтобы усмирить гнев Ву Фанга
Чиена, который требует его».

Девушка побледнела.

 «Как? Когда?»

«Он возьмёт меч, который мы дадим ему этой ночью, и отправится на поиски
правителя буддистов. Так и будет. Мы решили».
на совете. Таким образом, У Фан Цзянь будет умиротворён, и
Усунь обретёт покой в своих бедах.
 Более того...

«Стой!» — девушка быстро вздохнула. Она догадалась, почему Грей не пришёл к ней. Осознание его опасности успокоило её смятенные мысли. Опасность была хуже, чем она боялась. Но - такова была сила души этой
женщины, когда мужчина, которого она любила, подвергался опасности - она
становилась странно спокойной.

До сих пор она не признавалась себе, что любит этого
Американца. С пониманием новой жертвы он был
Она не могла отрицать истинность своей любви, как не могла подвергать сомнению факт собственной жизни.

"Ты и меня бросишь?" — презрительно спросила она.

"Нет. Ты займешь место рядом с Гур-Ханом, потому что твоя красота, как сказал Тот-Кто-Быстро-Убивает, подобна солнцу. Вусун будет защищать Кха Ракчу, как он и требовал.

Мэри Гастингс тихо вздохнула. Затем упрямо подняла голову. Она
покраснела.

"Белый человек дорог моему сердцу," — с чувством сказала она. "Его жизнь
— Он подобен теплу солнца, и если он умрёт, моя жизнь пройдёт,
как вода, пролитая на песок.

— Воистину, — размышлял Тимур, поглаживая бороду, — он храбрый человек.
Но как тогда умилостивить Ву Фан Цзяня?

Гнев вспыхнул на выразительном лице девушки.

«Значит, у усуней слабая душа, — обвинила она. — Их сердце подобно
душе степного шакала. Они бы отдали воина, который пришёл
к ним как друг, чтобы купить себе покой! Айе! Вы такие же?»

Тимур уставился на неё, возможно, впервые в жизни столкнувшись с
презрение женщины, которая думала как мужчина.

"Думаешь, я куплю свой комфорт на таких условиях?" она продолжила
безжалостно. - Или оставаться в тени тех, кто не люди, а
шакалы?

Тимур поднял руку. Решение лидеров усуней было
продиктовано их ревнивой заботой о своем народе, а не эгоистичными мотивами
. Но быстрые слова девушки, к сожалению, смутили его.

"Если вы отдадите его, — сказала Мэри Гастингс, — я тоже пойду. Я не
расстанусь с ним."

И она не рассталась бы. Если бы Грей встретился с китайцами, она была бы рядом.
на его стороне. Как часто мужчины правильно оценивают истинную силу преданности
женщины?

"Мы планировали иначе," — заметил Тимур. "Для тебя..."

"Я сказал, ты услышал."

Бассалор Данек спросил советника, что тот имел в виду.
Затем вождь поднялся.

"Скажи женщине, - объявил он, - что я, лидер усуней,
принял решение. То, что решает моя мудрость, она не может изменить горячими словами.
Кто она, как не прекрасная женщина? Я мастер талисмана
Усун.

Он указал на алтарь. Мэри, пристально вглядываясь в его лицо, проследила за его взглядом.
Она быстро сделала жест. Она тихо вскрикнула, впервые увидев
крест. Она схватила Тимура за руку.

"Что это?" — взмолилась она. "Что это значит?"

Тимур объяснил значение символа.

"Это знак Гур-Хана," — заключил он. «Его носят только вожди». Он коснулся маленького креста,
лежавшего на широких плечах Басалор-хана.

Лицо девушки просияло.  Она улыбнулась, подойдя ближе к
двум старикам.  Женщине не нужно рассуждать логически!

 Она оттянула воротничок своей куртки, обнажив крошечный золотой крест.
который был ее единственной собственностью, оставленной алчными буддистами.
Если бы У Фан Цзянь знал о знаке, он бы вырвал его у нее.


"Смотри", - тихо сказала она. "Я тоже ношу крест".

Усун перевел взгляд с ее взволнованного лица на сверкающий символ на
ее груди.

Для их ограниченного разума были очевидны две вещи. Талисман девушки
не был в Сунгане до её прихода. Так что он явно принадлежал
ей. Кроме того, она носила его по праву.

 Они вспомнили о её гордости и гневных словах. Воистину, она носила
знак отличия по праву. Тимур отступил назад и склонил голову.

«О, королева, — сказал он, — я был слеп. Простишь ли ты слепого пса?»

Бассалор Данек хмурился, немного ревнуя. Но когда он
посмотрел в открытое лицо женщины, его брови разгладились.

 «Всё хорошо, Кха Ракча, — медленно произнёс он. — Это действительно
знак, свидетельствующий о правдивости твоего прихода». Только женщина королевских кровей может носить такой талисман, как этот. Это хорошо.

Он с любопытством потрогал крест, сравнивая его со своим. Тимур
склонился над его рукой, наблюдая. Девушка молчала, затаив дыхание.

Умы усуни были мудрыми в их сторону, но их мудрость была
что простоты.

"Нет, только королева может носить это на груди", они уверяли друг
другие. "Так что это действительно женщина королевского происхождения".

Она быстро воспользовалась своим преимуществом.

"Тогда ты знаешь, что я из тех, кто приказывает".

— Да, — сказали они, каждый на своём языке, — раньше мы были как слепые псы.

— Тогда берегите, — сказала она, и её губы задрожали, потому что она чувствовала напряжение, —
жизнь Того-Кто-Быстро-Убивает. Ибо он моей крови.

Бассалор Данек задумался и заговорил с серьёзным видом.

«Мы защитим его в Сунгане. Ву Фан Чиен будет напрасно просить».




ГЛАВА XXII

ОТВЕТ

Мэри слегка неуверенно рассмеялась. Конечно, это было странное чудо, что её золотой крест сработал. Она не считала это удачей. В её женской душе не было места для мыслей о судьбе. Божья забота защитила жизнь человека, которого она любила.

Тимур говорил:

 «Бассалор Данек доволен», — услышала она.  «Раньше его
радовала твоя красота. Но теперь это действительно так. Гела, ха-хан, сын моего сына, военачальник
_Тумани_ воспылал к тебе любовью. Бассалор Данек исполнил его желание, чтобы ты стала женой в его доме и у его очага.

Услышав это, она всё ещё не понимала.

"Гела?"

"Тот, кто забрал тебя у злых жрецов. Из-за талисмана, который ты носишь,
тебе подобает быть его невестой.

Она переводила взгляд с одного на другого, внезапно почувствовав себя неловко.

«Так ты действительно станешь родственницей Вусуна», — кивнул Тимур.

 «Я?»

 «Бассалор Данек в своей мудрости принял решение».

 Радость от её короткой победы быстро угасла. Реакция ослабла
это новое препятствие приводило ее в уныние. Но она черпала силы
в свежей мысли.

"Отведи меня к белому человеку!"

"Нет, это не подобает. Узы любви Гелы связаны с вами ".

К их замешательству, девушка рассмеялась. На краткий миг истерика
овладела ею, утомленной испытаниями, которым она подверглась. В своём внезапном смятении она ухватилась за мысль, которая принесла ей
утешение.

 Она была встревожена.  На самом деле она инстинктивно взывала к силе Грея.

 «Ты всё ещё слеп?» — неровно спросила она, и слёзы были уже близко.
Она подняла глаза. «Разве ты не видишь, что белый человек любит меня? Как
Гела может забрать меня у него, когда я уже связана с ним?»

 Грей ничего не говорил ей о своей любви. Но она прочла по его
лицу то, что он не сказал.

 «Глупцы! — сердито топнула она ногой. — Вы не можете забрать меня из объятий
Того-Кто-Убивает-Быстро. Он услышит об этом. Она говорила
теперь уже несколько дико, чувствуя, как силы покидают ее. - Он заявит на меня права.
- Он заявит на меня права. Он сохранит меня - О, воистину, ты слепа.

Для Усуня ее внезапное волнение было проявлением характера, который
несомненно, это было наследием ее королевской крови.

Однако Мэри была на грани нервного срыва и искала
укрытия в своей комнате, поскольку не могла видеть Грея. Она поспешила
сюда, с женщиной, которая ждала без храм, на нее
каблуки. По правде сказать, она убежала.

У себя в комнате она бросилась на подушки и предалась
неудержимому рыданию. Женщина стоически ждала.

 Когда Мэри села и вытерла слезы, женщина улыбнулась.  Лицо Мэри было бледным, а волосы растрепаны.  Взглянув в бронзовое зеркало, она увидела
женщина привела ее, она была почти рада, что Грей не может ее сейчас видеть
. После чего она погрузилась в размышления и вскоре послала
служанку за кистью и черной краской, похожей на чернила, которая является пишущей
жидкостью Усуней.

Затем она принялась усердно искать какие-нибудь обрывки белой материи, которые могли бы
послужить бумагой. Она выбрала свой носовой платок, но была вынуждена
положить его на окно и подождать, пока он высохнет.

Она наблюдала за происходящим, очень грустная женщина, сцепив руки на коленях и положив голову на руки.

Тем временем тени после меридиана удлинялись по всей территории
ограды Сунгана. Пастухи гнали свои немногочисленные стада с
внешних полос травы; дети, искупавшиеся в каналах,
играли в последних лучах солнца. Группы воинов выходили из
руин и медленно направлялись к кострам, на которых готовилась вечерняя трапеза
. Старейшины искали зал совета.

За стеной, где собирались китайцы
, царила еще большая суматоха.

Настало время вечернего гимна. Грей расхаживал взад-вперед по каменному полу
из своей комнаты в башне он услышал пение множества голосов. Оно доносилось из храма внизу, и голоса повторяли слова, значения которых их обладатели больше не знали. Грей нетерпеливо выглянул из окна, недоумевая, почему он ничего не слышал от Бассалора Данека.

 Возможно, прошёл час после захода солнца, когда за дверью комнаты послышались шаги. Гарлук открыл дверь и отступил в знак уважения.

Грей с нетерпением поднял глаза, думая, что это пришли Бассалор Данек или хромой
Тимур. Но в комнату вошла высокая фигура.

Это был молодой человек с мощной осанкой. Он гордо нес свою стройную,
оливкового цвета голову. Его одежда была из белой овечьей кожи
Гур-хана, но без золотых украшений. Широкий кожаный пояс
охватывал его талию, а с него свисал прямой меч в бронзовых
ножнах.

Вновь прибывший приветственно поднял руку - жест, на который Грей
ответил. Он присел на корточки на ковры молча, поманила к
Garluk. Грей оценивающе посмотрел на него, подумав, что редко встречал
мужчин с таким прекрасным телосложением. Плечи незнакомца были широкими.
его руки были мускулистыми, а талия — тонкой. Он двигался с лёгкостью
человека, опирающегося на тренированные мышцы.

 Все трое сидели молча, пока Гарлук не решил заговорить.

"Это Ха Хан, о Человек-из-Внешнего-Мира," — заметил _тумани_.
— Гела, предводитель _тумани_ и внук
Бассалор Данек.

— Я приветствую его, — ответил белый человек, гадая, что же хочет сказать его
посетитель.

 Вскоре Гела повернул свою темноволосую голову к Гарлуку и заговорил низким голосом,
который гулко звучал из его широкой груди.  Очевидно, он не знал
диалекта, на котором говорил Грей.  Большинство усунов были
не знавший китайского.

"Бассалор Данек, — переводил Гарлук, — видел талисман на
груди Кха Ракчи. Он обдумал в своей мудрости слова, которые ты произнёс. И он ответил Ву Фан Чиену."

Гела снова заговорил, пока Грей нетерпеливо ждал.

«Бассалор Данек, повелитель Усуня, выслушал жалобу
У Фан Цзяня, правителя Сунгана. И его решение было следующим:
Несомненно, и ты, и белая женщина пришли искать
Усуня. Хотя ты и убил многих буддистов, они
Они также убили людей из каравана. Так что нет никакого долга, за который нужно
мстить.

Грей улыбнулся, услышав этот простой, но логичный взгляд на
ситуацию.

"Более того, — перевёл Гарлук по подсказке Гелы, — раз уж ты
ищешь Вусуна, ты можешь остаться здесь. В соглашении было
указано, что наказанием за попытку побега является смерть; тем не менее,
за вход в Суган наказания нет. Вы и Кха Ракча останетесь в Сугане.

Это была хорошая новость. Грей был удивлён, но не позволил этому отразиться на своём лице.

«Что сказал Ву Фан Чиен?» — спросил он.

«Он попытается схватить тебя и женщину. Он вызовет солдат с оружием из пустыни».

«Защитит ли нас Бассалор Данек?»

«Он дал слово. Более того, он обязан охранять женщину».

Грей поначалу не обратил внимания на это последнее замечание. Он задавался вопросом, как далеко готовы зайти китайцы в попытке завладеть им и девушкой. Вероятно, решил он, Ву Фан Цзянь не слишком-то стремился проникнуть в Суньган. Но мандарин
не упустил бы возможности захватить его в плен или, возможно, застрелить его
снайперской винтовкой с внешней стены.

Но пока он рассудил, что они в безопасности. Затем Гарлук вспомнил
упоминание Мэри. Он вспомнил, что Тимур
упоминал, что Мэри должна остаться с усунами.

Гела воскрес, Его послание доставлено. Грей остановил его
жест.

"Почему Bassalor Данек, обязаны сохранять ха Ракча?" - спросил он,
воодушевленный новым и сильным беспокойством.

Гела сам ответил на это, а Гарлук перевёл.

 «Разве ты не слышал?» — улыбнулся он.  «Гела, Ха-Хан, желает заполучить
 Белого Духа.  Завтра вечером он женится на ней,
по обычаю вусунов. Бассалор Данек согласился.

Грей с трудом сдержал возглас.

"Этого не может быть, — строго сказал он. — Белый Дух не из тех, кто женится на вусунах.

Гарлук рассмеялся. "Разве Гела, сильнейший из вусунов, не забрал её
у жёлтых жрецов? Разве она не носит талисман, такой же, как в нашем храме? У Гелы пока нет жены. Почему бы ему не жениться?

Пока они оба наблюдали за ним, Грей обдумывал новый поворот событий. Все его инстинкты подсказывали ему, что дело нечисто.
Невозможно. Мэри нужно защитить. Но он знал, что протестовать бесполезно.


"Ха Ракча согласилась на это?" — он тянул время.

"Она об этом не знает," — самодовольно заявил Гарлук. «Почему
девице нужно говорить, прежде чем она получит браслет, — он указал на бронзовый
обруч на мощной руке Гелы, — от своего господина, который будет
обручен с её шеей?»

Гела резко прервала его.

"Ха-хан спрашивает, — сказал Гарлук, — если ты муж Ха-
Ракчи?"

«Боже правый!» — подумал американец. Он хотел было возразить, что это
так. Но потом вспомнил, что Мэри, которая ничего не знала о происходящем,
вряд ли подтвердят его рассказ. Но он не мог позволить
возможность не утверждали какие-то претензии к девушке. "Я должен был
жениться на ней, - пошел он на компромисс, - когда мы вернемся из пустыни".

Гела рявкнул короткое слово и отошел от двери, бросив острый
взгляд на американку.

- Кха-хан говорит, что заберет ее. Несомненно, там, откуда ты родом, много
женщин. Он желает Кха Ракчу, чью жизнь он спас. Ву Фан Чиен убил бы её. Так сказали жёлтые
жрецы.

Грей сердито посмотрел на Гарлука, который улыбнулся в ответ.

«Гела никогда не видел такой женщины, как Кха Ракча. Она прекрасна, как цветущее алоэ, — проворчал _тумани_. — Она родит ему сильных детей и сына, который будет носить его меч, когда он состарится».

 «А если она не согласится — что тогда?»

 «Это не имеет значения». Бассалор Данек сказал, что она станет достойной женой его внуку. Разве она не носит талисман на шее? Это хорошее предзнаменование для Вусуна. Разве она не пришла сюда в поисках Вусуна? Более того, если Гела женится на ней, то Ву Фан Чиен не сможет её забрать.

«Что, если я запрещу?» — сухо спросил Грей.

«Никто тебя не послушает», — откровенно объяснил Гарлук.

Грей нахмурился, обдумывая ситуацию.

«Отвези меня к Ха Ракче», — приказал он.

Гарлук отрицательно покачал головой.

«Это запрещено. Завтра вечером девушку выдадут замуж.
Будет пир и великое песнопение. Мы будем пить вино из
коровьего молока.

— Тогда пошли ко мне Тимура.

— Сейчас ночь, а он хромает. После восхода, может быть, он придёт.

С этими словами Гарлук выскользнул за дверь. Грей услышал, как
защёлкнулся засов. Он был заперт на ночь.




Глава XXIII

ИСПЫТАНИЕ

Он мало спал. Судьба, уготованная Мэри, стала для него полной
неожиданностью. Нет ничего странного, размышлял он, в том, что Гела хотел взять
ее в жены. Как и то, что Бассалор Данек одобрит этот брак.
Возможно, он предвидел что-то в этом роде.

Неудивительно, Гур-Хан взял отличный уход девушки, когда она
был отмечен для невесты внука. Грей ругался на чём свет стоит, но
безуспешно. Спокойствие, с которым Вусун оттолкнул его в сторону,
раздражало. Он пожалел, что не назвался мужем Мэри.
 Теперь было слишком поздно.

Он также не надеялся, что возражения девушки, когда она услышит о
предложенной свадьбе, будут иметь вес. Очевидно, что брак у
вусунов заключался по воле родителей обеих сторон, как и в
Китае. Слово Бассалора Данека было законом. И старый вождь
полностью оценил красоту девушки.

Грей застонал, размышляя о том, что совпадение креста, который носила девушка
, сделало ее вдвойне желанной в глазах усуней.
Ему стало интересно, как они увидели крест. Был брак, чтобы быть
цена его безопасности? Он застонал при этой мысли.

О бегстве, даже если бы он смог добраться до девушки из Сунгана, не стоило думать.
Пока что. У Фан Цзянь был бы начеку только из-за
такой попытки. И Грей не понимаю, как он мог надеяться на победу
через прокаженных.

"Говорят, кровь взывает к крови", - пробормотал он. Затем он нахмурился
жестоко. "Черт бы побрал Гелу!"

Он жаждал увидеть девушку. Должно быть, она беспокоится о нём,
ведь он не смог навестить её вчера, как обещал.
 Его невольный протест вызвал подозрения Гарлюка.  Теперь ему будет трудно скрыться от надзора
_тумани_, если он предпримет попытку.

А за Усунем стоял У Фан Цзянь, внимательно наблюдая за любыми
попытками Грея или Мэри покинуть Сунган.

Было ясно, что Серый мандарин не мог позволить им уйти
место живым. Во-первых, они хотели снести новости
резня каравана. И весть о существовании этого
Усунь.

Если бы У Фан Цзянь и буддисты узнали о существовании Усуня, это стало бы фатальным для их планов. Знание о расе древней
Азии, поклонявшейся кресту, стало бы серьёзным ударом по
Монголы. Усуны вымирали. Скоро они вымрут,
и опасность миновала. До тех пор У Фан Цзянь должен охранять своих
пленников.

Ситуация мало утешала Грея. На рассвете он
постучал в дверь. Вовремя пришел Гарлук с едой. Тимур, сказал он,
навестит Грея вскоре, утром. Нет,
Человек-Извне не мог покинуть башню. Бассалор Данек отдал
приказ. Он беспокоился о безопасности своих гостей, так как видел, что
китайские солдаты собираются за стеной.

Усуны, сказал Гарлук, собрали своих воинов у стены
и в проходах под Гелой. После свадьбы китайцы могли
не мешать ха Ракча, потому что она будет женой
Ха-Хана.

Серый уволен Garluk, чтобы ускорить подход Тимура, и смотрел
угрюмо из амбразуру. Он знал, что он был чуть лучше, чем
плен. Проходили часы, пока солнце поднималось все выше. Он заметил необычную активность в Сунгане и увидел, как вооружённые люди переходят с места на место.

 Дисциплина в этом месте была строгой.  Вероятно, подумал он, это
наследие военных предков усуней. Был полдень, когда
Тимур вошел в комнату и спокойно сел на ковры.

Грей подавил свое беспокойство и спокойно поприветствовал хромого советника. Он
была отчаянная игра, чтобы играть с не на кого положиться, кроме собственных
ум.

"Сказал Garluk, что вы были нужны мне", - заметил Тимур, сканирование его
остро.

"Я должен сказать тебе пару слов", - спокойно поправил Грей.

"Говорят, - добавил он, поскольку старик замолчал, - "что Кха
Гела, Кха-хан, сделает Ракче предложение руки и сердца. Это так?"

"Они сказали правду. Свадьба состоится сегодня вечером, после захода солнца".

Сердце Грея упало при этих словах. Он нелогично надеялся, что Гарлук
преувеличил положение дел. Тимур протянул тощую руку
. В ней был маленький льняной платочек Мэри.

Американец нетерпеливо взял его. Это было послание от Мэри, написанное китайскими чернилами, и оно гласило:


 Бассалор Данек приказал мне выйти замуж за Гелу. Я сто раз говорила «нет», но они не слушают. Это будет сегодня вечером. Они не позволят мне увидеться с тобой. Я не знаю, что делать, капитан Грей.
Пожалуйста, пожалуйста, придумай что-нибудь, чтобы это отсрочить. Мне и в голову не приходило, что они
захотят сделать что-то подобное. Я бы лучше встретился с Ву Фан Чиеном.
Почему ты не можешь прийти ко мне? Пожалуйста, помоги мне. Тимур согласился
доставить это.


Письмо было подписано именем Мэри. Девчачий призыв странным образом взволновал Грея. Она
обратилась к нему за помощью. Но он мало что мог сделать. Он машинально последовал за слугой и повернулся к Тимуру, быстро соображая.

 «В своей стране, — медленно произнёс он, — Кха Ракча имеет высокий ранг.
 Поэтому ей не подобает выходить замуж за кого-то из низших сословий».
Вусун. Она не хочет оставаться в Сунгане. Это её убьёт. Это правда.

«Я вижу, что ты говоришь правду», — согласился вождь. «И
моё сердце согревает любовь к женщине, которая со мной говорила. Но Гела
имеет высокий статус среди нас».

«Но она не хочет выходить замуж».

— Это слово Бассалор Данек.

— Ты знаешь, что я говорю правду. Женщина умрёт, если не от собственной руки, то от горя.

Тимур печально посмотрел из бойницы.

— Может быть. Но смерть медленно приходит к молодым, о
Человек-из-Внешнего-Мира. Прежде чем она умрёт, Кха Ракша родит Гелу.
— сына. Таково желание Бассалор Данек.

Грей мрачно поджал губы.

"Это справедливая награда за то, что ты пересекла пустыню, чтобы найти вусунов
и облегчить их пленение?"

"Это судьба."

"Если это случится, Белый Дух никогда не покинет Суган, но
умрёт здесь. Ты обрекаешь её на эту чёрную судьбу?"

— Разве её не оставят здесь, если она не выйдет замуж за Гелу?

Грей гневно поднял глаза. — Кха-Ракча не подданная Бассалора.
Данек. Она слуга более могущественного короля…

Тимур поднял руку.

 — Послушай, юноша, — серьёзно сказал он. — Я видел твою любовь к Кха-Ракче.
Ракча, и я знаю, что в её сердце есть любовь к тебе…
При этих словах пульс Грея участился. — Но воля Бассалор Данек должна быть
исполнена. Я не знаю, уместно ли, чтобы она вышла замуж за
вусуна. Но Гур-Хан сказал, что благодаря этому браку можно будет
получить помощь от её народа для вусуна. Кровные узы сильны. А
вусуны быстро вымирают. Если брак состоится, Кха
Ракча останется в Сунгане. Таково слово Гур-Хана. Его нельзя изменить.

Молча Грей изучал узор на ковре у своих ног.
Его твёрдый рот сжался в тонкую линию. Аргументы ничего ему не давали.
И он должен был приложить все усилия, чтобы спасти девушку, сейчас или никогда.

"Я требую, чтобы Белый Дух стала моей невестой, — сказал он. — По праву любви.
Она моя."

Тимур задумчиво почесал свою седую бороду.

"Как такое возможно?"

"Вот так. Бассалор Данек отдал Геле то, что принадлежит мне. Со времён
Кайду и Чингисхана в Монголии существовал закон, согласно которому
девушку нельзя было забирать у мужчины, с которым она была помолвлена.

"Бассалор Данек принял решение. Это ради блага его народа."

«Я, пришедший через пустыню к Усуню, знаю, что это не так. Я призываю Усуня соблюдать законы Монголии».

 «Свадебный пир уже готовится. Белый Дух будет
облачён в одеяние благословенного счастья».

 «Да будет так». Грей пристально посмотрел на старика. «Пусть этой ночью состоится
брак по обычаю усуней. Но я, как и Гела, претендую на девушку. Ты знаешь закон?»

«Если двое мужчин говорят, что женщина принадлежит им, они должны решить этот вопрос с оружием в руках».

«Таков закон, Тимур. Я знаю его с другой стороны пустыни». Я
— Я буду сражаться с Гелой. Так будет решено.

Тимур с любопытством взглянул на него.

"Ха-хан — нелёгкий противник. Он будет сражаться на мечах. Он
научился искусству фехтования у своих отцов."

"Будь по-твоему." Грей поднялся. "Передай это послание Ха-хану. Скажи,
что Белый Дух — мой."

Вусун вздохнул.

"Такова горячая кровь юности. Ты безрассуден. Зачем
друзьям сражаться, когда Ву Фан Чиен приближается к нашим воротам?
 И всё же то, что предначертано судьбой, свершится. Я передам Бассалору
Данек твоё послание."

В ту ночь в Сунгане царило оживление. Слухи о предстоящем событии
разлетелись по руинам, и, за исключением стражников, которых
Гела поставил, чтобы предотвратить любые попытки китайцев проникнуть внутрь,
все жители Усуня собрались в зале совета.

 Грей со своей башни наблюдал за закатом и видел, как
тени сгущаются над садами Сунгана. Вечернее пение доносилось
до него, печальное и мелодичное. Время от времени он видел, как часовой проходит
вдоль стены.

Он мрачно размышлял, увидит ли он следующий восход солнца. Тимур имел
Гарлук объявил, что вызов Грея вождю
тумани_ принят.

Гарлук был многословен от возбуждения. Он не скрывал своих убеждений
что американец погибнет от руки Гела. Это будет
великолепное зрелище, - сказал он. Он спросил серый, предназначенных для защиты
сам с помощью магии во время боя.

Грей не ответил. У него не было опыта обращения с мечом;
примитивные клинки узунов были неуклюжим оружием. Несомненно,
Гела умела с ними обращаться.

 Ситуация не давала особых надежд. Конечно, Грей, который
имел возможность оценить его противник, не был
самоуверенны. Он был решен, чтобы сделать лучшее из него. Он делал
единственное, что он мог, чтобы помочь девушке.

Он не был к сожалению. Серый был тип, который не уклоняться от физической
конфликт. И его любовь к Мэри Гастингс был не скупясь. Он сделал
не знаю, сколько она ухаживала за ним. Он не поверил словам Тимура
о том, что она может любить его.

По зову Гарлука он спустился по лестнице вслед за _тумани_.
Коридоры были переполнены людьми, которые жадно смотрели на него.
Толпа была такой плотной, что Гарлук едва смог протиснуться в зал.

 Помещение было ярко освещено свечами.  Галерея над головой
была заполнена вусунами.  На возвышении Бассалор Данек
серьезно беседовал с Тимуром и другими старейшинами племени.

 При появлении Грея поднялся шум, и толпа как один человек
повернулась, чтобы посмотреть на него. Он ответил на их пристальный взгляд, стоя в дверях,
в надежде, что увидит девушку. Приведут ли её в зал?
 Он не знал. Тимур, хромая, вышел вперёд.

"Бронзовый браслет," — приказал он Гарлуку. Тумани достал
металлический браслет, который он надел на левое предплечье Грея. Это было
старинное украшение с выгравированными на нем буквами, незнакомыми американцу.
Он лениво подумал, что бы об этом подумал Ван Шейк.

"Будет так, как ты пожелаешь", - серьезно сказал Тимур. "Бассалор Данек
справедлив. Он удовлетворил твое требование. Если ты победишь, Белый
— Дух будет твоим.

— Хорошо, — согласился Грей.

Он говорил машинально, ощущая то, что знакомо людям, которым
грозит физическая опасность, — острый интерес ко всему, что его окружает,
переходящий в безразличие.

"Мы отправили для Белого духа", - добавил Тимур. "Гела принесет
ее."

Свежее журчание вызвало серый поднять глаза. Он искал в толпе
жадно. В дверях за помостом появилась Мэри Гастингс.
Шепот перешел в громкое восклицание изумления.

Девушку заставили сменить одежду на свободное платье из белого шёлка,
подпоясанное широким поясом из того же материала, и вуаль, закрывавшую лицо до глаз. Её волосы ниспадали на
тонкие плечи бронзовыми волнами, в которых неровно отражался свет свечей.

Ее руки были обнажены. Оказавшись в ярком свете, она отпрянула. Затем
она заметила Грея и двинулась бы вперед, но
женщины вокруг помешали ей. На мгновение ее глаза встретились с его взглядом
умоляюще.

"Кха Ракча", - пробормотали те, кто был рядом с ним. "_Aie_ - она прекрасна".

Сердце Грея подпрыгнуло при этом зрелище. Затем рядом с девушкой появился Гела
сбоку, его высокая фигура возвышалась над женщинами. Он был вооружен своим
мечом и, казалось, был вполне доволен ситуацией.

"Прекрасная постановка", - капризно подумал Грей. "Совсем как в "
пьесах дома". Только дикарь в данном случае не готов зайти
на сцене, когда придет время. И его меч не _papier
mach;_".

Его разум работал на, вопреки здравому смыслу. Но его взгляд жадно крепится на
девушка. Он восхищался срывать постоянно держать ее прямо и спокойно в лицо
множества.

"Чистокровный!" он пробормотал. Он хотел окликнуть ее, но
суматоха заглушала его голос. Он больше не смотрел на нее.
Мольба в безмолвных глазах девушки была слишком велика.

С этим пришло быстрое отвращение. Его оцепенение
безразличия исчезло при виде хрупкой фигуры среди глазеющих
Усунь. Горячее желание сражаться за нее охватило его - желание
помериться силой с ее врагами, завоевать ее для себя и сохранить
ее.

От этой мысли кровь быстрее забурлила в его жилах. Он улыбнулся
и помахал девушке, которая храбро ответила.

Грей направился к ней, за ним последовал Тимур. Он хотел поговорить с ней.
А потом произошёл инцидент, который полностью изменил ситуацию и
привёл в движение странные события той ночи.

Гела разговаривал с Бассалор Данек. В порыве гордости
Ха Хан повернулся к девушке, подхватил её под колени и поднял
ее легко было увидеть всем. Удивление заставило девушку вскрикнуть.

"Гела!" Грей сердито позвал: "Это было дурно сделано. Кха Ракча - это
не для того, чтобы ты прикасался к ней руками!

Юноша не понял. Охваченный порывом страсти, он
рассмеялся, крепче прижимая к себе белую женщину. Эхом отозвавшийся крик донесся от
усуна. Гела поцеловал в обнаженную руку девушки, запустив его бесплатно
руки в ее волосы.

Зрелище было слишком много благоразумия Грей. Отодвинув в сторону Тимура, он
кинулась к нему. Несколько туманийцев преградили ему путь. Грей
яростно ударил их.

Он был во власти холодной ярости, которая делает человека вдвойне
опасным. Его мощное тело рванулось вперед сквозь группу его
врагов. Любовь для девушки ослепила его последствий его
ошибка.

Поднялся гвалт. Грей не обратил внимания на это, кулаками, разбив в
лица тех, кто пытался его удержать. Он вырвался из рук мужчин
которые схватили его за ноги.

"Мир!" - воскликнул великий голос Bassalor Данек.

Потерпевшего Уйсуни, кровотечение изо рта, ударил в серый с его
меч. Белый человек подставился под удар и вывернул оружие
из держателя.

Сгорая от похоти конфликта, он взмахнул клинком против
другие, что мелькнуло в его лице. В силу своих натренированных мышц
бить бдительность и расчистил ему путь к подножию платформой.

Тогда усуни вернул, на резкую команду. Пространство было очищено
вокруг него. Он увидел Джелу, одиноко стоящую перед ним, улыбающуюся, с оружием
в руке.




ГЛАВА XXIV

СЦЕНА ПОДГОТОВЛЕНА

«Хо!» — раздался голос Гарлука. «Оно пришло».

Другие подхватили его слова. «Оно пришло. Гела готова. Один должен
умереть!»

«Один должен умереть, — повторил Гарлук, — или уступить другому».

Быстрый взгляд вверх показал Грею, что Бассалор Данек наклонился вперёд в своём кресле. Мэри напряжённо наблюдала за происходящим из группы женщин.

 У Грея не было времени на раздумья. Человек, который теперь стоял перед ним, был более грозным противником, чем те, кого он отбросил в сторону. Гела
стоял, легко держась в боевой стойке, его обнажённый меч покачивался в завязанной узлом руке.

 Грей улыбнулся и двинулся вперёд, в то время как толпа вусун жадно наблюдала за происходящим.

Ему пришла в голову мысль о том, что он должен сделать. И он тут же приступил к делу.


Замахнувшись оружием, он прыгнул на Гелу.
меч поднялся, чтобы отразить удар. В этот момент белый человек опустил клинок.
его клинок поймал руку противника.

Это было сделано в течение секунды, хладнокровно и безрассудно.
Грей перекинул руку Гелы через свое плечо, поворачиваясь при этом.
вот так. Это был борцовский прием, и вес Усуна был перенесен полностью
на руку с мечом.

Ключ, для быстрой смены основе, и меч Гела упала в
пол. Оба они теперь были без оружия.

Серый взял только что бы спасти свою жизнь. Неумелый
в обращении с мечом он свел бой к равным срокам. Но он
Он сразу же почувствовал огромную силу вусуня.

Гела обхватил его за талию, прижав руки к бокам.
Грей почувствовал острую боль в спине и напрягся, сопротивляясь хватке.
Он медленно поднял руки, пока его кулаки не оказались под подбородком противника.


Теперь это было испытание на силу. Гела напрягся,
сжав свои железные мускулы в попытке повалить противника.
 Грей ударил коленом в живот ушунца и надавил
кулаками.

 Долгое время они неподвижно стояли друг напротив друга.  В зале
царила тишина.

— Хо! — раздался голос Гарлука, — мы увидим, как этот человек будет раздавлен. Гела
раздавит его, как бык давит овцу.

Теперь они оба тяжело дышали, и пот стекал Грэю в глаза. Он и не подозревал, что вусунцы такие сильные. Сцена и зрители
исчезли из его поля зрения, оставив перед глазами суровое лицо Гелы,
глядящее прямо на него.

По весу и силе мышц узун превосходил своего противника.
Но Грей не выкладывался на полную, зная,
что хватку нужно менять, когда Гела устанет.

Видя, что он не может сломать Грею позвоночник одним лишь весом, Гела
Он быстро сменил хват, потянувшись к нижней руке.

 Грей ждал этого.  Когда противник ослабил хватку,
он ударил.  Это был поспешный удар, но он откинул голову ушунца
 назад и заставил его покачнуться.

 Грей тут же ударил другой рукой.  На этот раз его кулак
прошёл дальше, и Гела упал на пол.

Он тут же вскочил, сердито рыча. Когда он бросился, Грей отбил его
хладнокровно - короткими, сильными ударами, которые помогли ему освободиться от хватки противника
.

"Хо!" - засмеялся Тимур. "Который теперь вол? У человека острые
рога".

Гела колебался, из носа и рта у него текла кровь. Ему никогда не приходилось
сталкиваться лицом к лицу с человеком, который был мастером таких ударов. Он покачнулся,
задыхаясь, с его усилиями, его смуглом лице тяги вперед из
между его широкие плечи.

Серый ждал, приготовившись бодро, восстанавливая дыхание.

Затем Гела опустил голову и прыгнул вперед. Грей дважды поймал его
когда он приближался - каждым кулаком. Но на этот раз мужчину было не остановить.


Грей схватил его за плечи, оторвал от земли и швырнул на каменный пол. Он почувствовал, как колени противника врезаются в его тело.
и откатился в сторону, когда руки Джелы потянулись к его горлу. Он
знал, что быть прижатым Усуном к полу означало бы смерть.

Перед его глазами плясали огни. В холле стало темно, потому что
Рука Джелы была у него на глазах.

Долгое время они оба были почти неподвижны на полу.

Он услышал, как Мэри вскрикнула. Звук потонул в ликующем крике наблюдателей. Грей был на коленях. Он сделал долгий, болезненный
вдох. Его лёгкие были опустошены падением на твёрдый пол.

  Он молча стиснул зубы и оттолкнул руки, которые тянулись к нему.
горло. Он с усилием поднялся на ноги, скинув вес
своего врага. Он, шатаясь, как он это сделал, и понял, что он был на
точки полного изнеможения.

Крик становился все громче, когда Джела, все еще энергичный, двинулся на Грея
с вытянутыми руками. Белый человек отступил назад. И снова он
избежал хватки Усуна, который торжествующе ухмылялся. Сделав это, он с мрачной решимостью собрал все свои силы,
наблюдая за Гелой.

Вусун снова двинулся вперёд. На этот раз Грей не отступил. Он
бросился вперёд, не сводя глаз с лица врага. Его кулак
Грей попал Геле прямо в скулу, под глаз.

 Наблюдая и борясь с оцепенением от слабости, Грей увидел, как голова Гелы
дернулась назад. Вусун соскользнул на пол и остался лежать там.

 Грей едва держался на ногах. Его голова была опущена на грудь, и его затуманенный взгляд
уловил, что Гела пытается подползти к нему.

Мышцы Усуна слабо задвигались, подтягивая его тело над полом
. Его великолепные плечи вздымались. Удар, который он получил,
отправил бы в нокаут обычного человека.

Серый, его рубашка разорвана на спине, а с лица капает кровь.
Он открыл рот и стал наблюдать. Гела придвинулся ближе. В зале воцарилась тишина.

Затем голова вусуна упала на пол, а его плечи обмякли. Он перестал двигаться вперёд. Удар Грея положил конец схватке.
Оба мужчины были измотаны, но белый человек смог устоять на ногах.

Когда зрение прояснилось, он посмотрел на Мэри. Взгляд девушки был устремлён
на него. Грей двинулся к ней, нащупывая свою левую руку.

 Он поднялся по ступеням на помост.  Он слабо взял в руку бронзовую арму.  Едва
он смог поднять её и надеть на шею девушки.  Она не отстранилась.

Затем он положил руку ей на плечо и повернулся лицом Bassalor
Данек. Как он это сделал, там уже был переполох в толпе в зале
вход. В Усуньских шагнул вперед. В одной руке он держал натянутый лук.

"Я принес новости, о Гур-хан", - крикнул вновь прибывший. "У Фан Цзянь находится
в воротах Сунгана".

При этом возникала путаница среди усуней. Женщины кричали и
_tumani_ злобно заорал.

"Китайские солдаты были отброшены дозорные на стене"
повторил посланник. "Ву Фань Цзянь отправляет вам слово. Он
приходите на двух белых людей. Они должны быть отданы ему. Или он
— Я обыщу весь Суган.

При этих словах шум стих. Все взгляды обратились на Бассалора
Данека. Гур-хан спокойно сидел в своём кресле, но рука,
гладившая его бороду, дрожала.

"Неужели Ву Фан Чиен нарушит завет нашего народа?" — сурово спросил он.

"Да, он вооружил своих солдат ружьями."

Грей почувствовал, что девушка приблизиться к нему. Она не знала, что было
происходит, но догадывался по тревоге в воздух. Он положил мне руку на ее
плечи, радуясь тому, что она не протестовала.

Вместо этого она протянула руку и нежно погладила его. Ее волосы
Он коснулся её щеки. Он женился на Мэри Гастингс по законам
Вусуна. Это был не тот брак, который предписывали их обычаи, но он
испытал ликование, когда надел на её стройную шею бронзовый
обруч. Она была его! Он отвоевал её у Гелы.
 И — чудо из чудес — она была довольна тем, что он обнимал её. Конечно, он не мог настаивать на проведении этого варварского ритуала — если они когда-нибудь освободятся от Сунгана. Однако в тот момент он радовался мысли, что сражался за любимую женщину и победил.
Новая угроза, озвученная посыльным, вылетела у него из головы. Он видел
только девушку.

Затем он понял, что она густо покраснела.

"Пожалуйста," прошептала она, "я... я должна взять свою одежду. Это платье
не... я не хочу его надевать."

"Оно тебе очень идёт," сказал он со смехом.

Он говорил как попало, его триумф все еще был силен.

"О!" Она улыбнулась в ответ. "Теперь, когда ты мой ... хозяин, они позволят мне
переодеться в мои собственные вещи, не так ли?" Я побегу обратно в Бассалор
Дом Данека.

Он видел, что она была встревожена толпой, Но строки о
его губы напряглись. Его рука крепче обняла ее.

- Ты не бросишь меня ... сейчас, - прошептал он. Затем он увидел внезапную тревогу в
ее глазах. - Мы, как обычно, в беде. Я послал женщину для
сушилка". Он говорил, стараясь успокоить ее. "Вот это
Тимур----"

По его просьбе хромой вождь коротко приказал слуге принести одежду для
Мэри. Тимур наблюдал за Бассалор Данеком. Гур-хан
тупо смотрел перед собой. Ему предстояло принять
решение, которое многое значило для его народа.

  Грей тоже наблюдал за правителем усуней, гадая,
Гордость последнего заставила бы его противостоять Ву Фан Чиену.

Затем сквозь _тумани_ у подножия помоста протиснулась фигура.
Это был Гела, пошатывающийся от усталости, с кровью, всё ещё текущей из порезов на его лице. Несмотря на это, он держался гордо,
и в его глазах, устремлённых на Бассалора,
Данека и двух белых людей, горел дикий огонь.

Он указал на Грея и прорычал что-то, чего американец не понял.


"Он говорит, — перевёл Тимур, — что ты храбрый человек. Что
слово Гелы не будет нарушено. Он будет охранять Кха-Ракчу от
буддисты. И он защитит тебя, кто является мужем этой
женщины".

Ропот одобрения раздался в рядах _тумани_ при словах
их лидера. Бассалор Данек выглядел обеспокоенным.

"Хорошо сказано", - воскликнул Грей. Он шагнул вперед, протягивая
руку. Гела вызывающе выпрямился. Это может быть, что он сделал
не понимаю этот жест белого человека.

«Гела говорит, — объяснил Тимур, — что он сделает это для Ха
Ракчи. Не для тебя».

Но Грей увидел свой шанс и повернулся к Бассалору Данеку.

 «Послушай, Гур-Хан Вусуна, — чётко произнёс он. — Ты должен ответить».
Фан Ву Цзянь. Вы слышали такое слово Гела, кто щедрый
враг. Ты забыл, как отцы ваши и мои когда-то были
же? Или талисман в храм? Этой вещью я прошу об одолжении.
Это будет последнее.

"Говори", - спокойно ответил вождь. "Я не забыл".

«Мы с Кха Ракчей пришли через пустыню в Суган, чтобы найти
Вусунов, которые нашей крови. Многие погибли, чтобы мы пришли
сюда. И, — он вспомнил слова, которые когда-то произнесла Мирай Хан, — мы
ели ваше мясо и хлеб. То, за чем мы пришли, свершилось.
Зачем нам оставаться здесь? Разве не лучше рассказать о том, что мы видели, тем, кто
по ту сторону пустыни, кто принадлежит к твоей крови?

Бассалор Данек размышлял, поглаживая бороду.

"Однажды я сказал Ву Фан Чиену и жрецам, о
Человек-из-Внешнего-Мира, что ты мой гость. Так и будет. Я
не сдам тебя."

— Время Кха Ракчи в Сунгане закончилось, — смело возразил Грей.
— Как полумесяц, она пришла и уйдёт. Она должна
унести с собой слово талисмана из святилища. Именно для этого
и была послана Кха Ракча. Она вернётся к королю, который
— Он сильнее, чем когда-то был маньчжурский император.

Гур-хан хитро покачал головой.

«Какая сила может быть сильнее Империи Дракона? Какие ещё народы есть, кроме монголов, киргизов и буддийских священников?»

«За пустыней есть море, а за морем — те, чья кровь когда-то была твоей. Мы передадим им наше послание, и они узнают о Усунь».

Тимур, прихрамывая, подошел к Гур-хану.

- Мне пришла в голову мысль, о усунский хан, - медленно произнес он. "Это
высокая мысль и предзнаменование. Это то, что эти мужчина и женщина будут
вернитесь туда, откуда пришли, и расскажите о том, что вы видели в Сунгане.
В книге судеб написано, что так будет. Почему ещё
белый человек победил Гелу?

Он повернулся к Грею с угрюмой улыбкой на морщинистом лице.

"Твой народ, о Человек-из-Внешнего-Мира, не найдёт Усунь, если
они снова пошлют людей. Вот что я думаю. Солнце уходит за горизонт, и наступает ночь; верблюд оставляет свои кости сохнуть в
песках. Так же и Усунь уйдёт из Монголии. Жрецы Будды могущественны. Скоро пески покроют стены Сунгана.

Ропот сотни глоток, приглушенный плач, приветствовал это.

"Мы передадим наше послание", - сказал Грей.

Тимур молчал, стоя рядом с обеспокоенным Гур-ханом. На мгновение
чувство дружбы к этим смирившимся пленникам Сунгана охватило
Грея. Он повернулся к Джеле.

"Ты сделаешь это для Кха Ракча?" он спросил. «Не сопроводишь ли ты нас
через ряды буддийских священников и солдат? Это будет нелегко. Прольётся кровь. Но это спасёт жизнь Кха Ракче».

Тимур перевёл его просьбу. Кха Хан гордо поднял голову.
Он говорил быстро, резко, указывая на наблюдавших за ним воинов.

"Он сделает то, что ты говоришь, — согласился Тимур. — _Тумани_ проведёт тебя через охрану Сунгана. Такого ещё не было..."

"Ву Фан Чиен первым нарушил договор, — напомнил американец.

"_Айе_! Это будет тяжёлая борьба. У солдат есть ружья...

Гела сурово прервал его. В его проницательных глазах уже вспыхнул огонь
конфликта. Он отдал несколько гортанных приказов _тумани_.
Женщины начали выходить из зала, причитая и плача.
Молодые люди столпились вокруг Ха-хана.

«У Фан Цзянь будет нас за это пороть», — пробормотал Тимур.

 «У Фан Цзянь, — мрачно заметил Грей, — может и не дожить до этого.
Кроме того, ради спокойствия Усуня нам лучше уйти из Сунгана».

 Он также подумал о дикой любви Гелы к этой девушке. На данный момент Усунь был их другом. Но будущее могло это изменить. Он
увидел свою возможность и воспользовался ею. Тумани вытаскивали свое
оружие и возбужденно переговаривались.

Грей рассудил, что теперь буддисты собрались у ворот
Сунгана. Если бы он и девушка смогли проникнуть в их ряды, они
можно было бы хорошо стартовать в пустыне, которая теперь была свободна от
внешней охраны.

"Как вы и сказали, — объявил Бассалор Данек, вставая, — так и будет сделано."

"Что происходит? — с тревогой спросила Мэри. Чувствуя важность
происходящего, она не говорила раньше.

Грей рассмеялся. Он робко коснулся её плеча.

«Приходи ко мне, как только будешь готова, Мэри. Гела — щедрый враг.
 Он проведёт нас за стену».

Она с благодарностью посмотрела на молодого Ха-Хана. Она знала, в чём будет заключаться опасность, хотя Грей и не упоминал об этом.
импульсивно девушка наклонилась и подняла с пола оружие Гелы.
Она вложила его в руку Усуна. Это действие привлекло внимание
_тумани_.

"Кха Ракча в глубине души един с усунами!" - восклицали они, жадно глядя
на красивую женщину.

"Да, Кха Ракча!" - крикнул Гела, его мрачность исчезла. «Мы
прольём свою кровь за белую королеву».

«Хо-хо, белая королева!» — эхом отозвались _тумани_.




Глава XXV

Ружьё против стрелы

То, что произошло дальше, случилось быстро и без предупреждения. Бассалор
Данек, как только жребий был брошен, передал власть Геле.
традиционное руководство усунами принадлежало Кха-хану во время
войны. Теперь, впервые за многие поколения, им предстояло противостоять
власти своих тюремщиков.

Грей отчетливо помнит, что Бассалор Данек торжественно попрощался с ними
стоя в своем белом одеянии у подножия помоста. Затем
гур-хан, на которого произвела впечатление важность события,
с достоинством поднял руку.

«Клянусь талисманом на твоём горле, о Кха Ракша, — сказал он, — не
забывай о Вусуне, если такова воля судьбы, чтобы ты прошла
отсюда в безопасности».

«Она не забудет», — пообещал Грей. Он смотрел, как пожилая фигура
направляется к башне, откуда Бассалор Данек намеревался наблюдать за происходящим
через Глаза Долгого Взгляда.

Гела решительно принял командование. Грей наблюдал, как он собирает
_тумани_. Молодые люди горели нетерпением вступить в бой.
Долго сдерживаемая ненависть к их похитителям вот-вот должна была
проявиться. Из жилищ Сунгана доносились причитания женщин.
Они звенели в ночном воздухе — извечная жалоба женщин перед битвой.

Тимур задержался с ними. Их окружили охотники
которые натянули луки и обнажили тяжелые мечи.

В верхнем зале храма совета был лишь полумрак.
там, где они сейчас стояли. Он слабо отражался на красном песчанике
стен, на которых выцветшие нарисованные фигуры более старшего возраста смотрели
на них сверху вниз.

Воины гортанно переговаривались друг с другом вполголоса,
много смеялись, хотя и негромко. Некоторые, однако, молча опирались на свои
локтя, глядя в пустоту. Эта напряжённость была знакома американцу. Грей видел, как люди шли вперёд под огнём.
То же наигранное веселье, тот же полуступор.

 Но охотники были довольны.  По большей части это были молодые люди, их худощавые лица, огрубевшие и обветренные на солнце, налитые кровью глаза, тонкие и потрескавшиеся губы — они улыбались чаще, чем нет.  В их глазах читалось дикое удовольствие.  Они должны были поднять свои мечи против угнетателей Усуня.  Грей пересчитал мечи.  Их было слишком мало.

Устав от заточения, они на короткое время должны были стать свободными людьми и
отправиться в пустыню. Возможно. Ведь они могли никогда не выйти за пределы
стены.

Они шаркали своими ботинками из ячьей кожи, тяжело дыша. Воздух в
галерее стал спертым и горячим, пахло грязной кожей. Мэри
стояла рядом с Греем, прижавшись к нему плечом. Она переоделась в
порванное платье и мятую куртку. Она смотрела на него.

"Роберт!"

"Да, Мэри." Он опустил взгляд, его лицо вспыхнуло, когда он услышал, как она произносит
его имя.

«Ты хмуришься. Неужели всё так плохо?» Её стройное тело прижалось к нему так, что он почувствовал биение её сердца.

 «Тогда ты не должен оставлять меня — на этот раз».

 «Нет».

 Он хотел обнять её, назвать своей женой. Но он
Он сурово подавил в себе этот порыв. Он не имел права. Откуда ему было знать, что она жаждала именно этого утешения?

Гела взмахнул рукой, и послышалось шарканье множества ног, движущихся
вперёд.

"Роберт!"

Её глаза, сияющие верой в него, приблизились и встретились с его взглядом.
Он яростно притянул её к себе. Возможно, он причинил ей боль. Но
она не возражала.

Вслепую он прижался губами к её благоухающим волосам.
Неуклюже, сухими губами он поцеловал её в шею и в щёку, восхищаясь
пульсом, который так сильно бился там, где он прикасался.

Две быстрые, тонкие руки сомкнулись вокруг его шеи. Девушка вздохнула,
дрожа, издав тихий, счастливый шепот. Грей, не веря своим глазам, попытался
заглянуть ей в лицо, но нежные, влажные губы коснулись его губ в быстрой
ласке. Ее глаза были полузакрыты, и она была странно бледна.

"Мэри!" - прошептал он и повторил: "Мэри".

Теперь она улыбалась, в серых глазах светилось веселье.

Гела окинул собравшихся оценивающим взглядом и отдал приказ.
Тумани двинулись вперёд к лестнице, ведущей к выходам на поверхность.


Грей почувствовал, как рука Мэри нашла его руку. Их обдало прохладным воздухом.
разгоряченные лица. Он увидел блеск факелов, зажженных тумани.
Затем они вышли в ночь.

Пески Сунгана были пусты, за исключением группы воинов
под командованием Гелы. Легкий ветерок шевелил алоэ и тамариски,
поднимая крошечные спирали пыли у них под ногами и заставляя факелы
мерцать.

Затем факелы были брошены в песок, и группы воинов
превратились в тёмные силуэты, движущиеся в более глубокой тени башен.

 Над головой сияла холодная и яркая луна.  Её свет выхватывал из темноты
китайцев на стене и отражался от их оружия.
У ворот в стене перед ними стояла группа жрецов. Ву Фанга
 и Чиена нигде не было видно.

 Между _туманами_ и стеной был ровный участок песка длиной,
возможно, в двести ярдов.

"Видишь!" — протараторил старый Тимур, — "послание Бассалора Данека
отправлено. Они ждут."

— Не стоит бросаться на стену, — быстро предупредил Грей,
оценивая ситуацию. — У них есть ружья…

 — Если бы у меня был лук! — нерешительность Тимура исчезла под натиском
растущего возбуждения. — Хо! Охотники будут охотиться на новую добычу.

 Один из жрецов выкрикнул что-то, чего Грей не понял.
Гела вызывающе ответил, и _тумани_ бросились вперёд, унося с собой
Грея и Мэри.

Со стены раздался выстрел, встреченный вызывающим криком
Усуня. Последовал ответный залп. Охранники — китайские
нерегулярные войска, дунгане, бандиты, последователи священников,
кто угодно — были плохими стрелками. Но расстояние было небольшим. И
Усуни, не знавшие тактики ведения боя при огнестрельном оружии, сбились в кучу.

 Грей увидел, как несколько человек споткнулись и упали на песок.  Раздались новые выстрелы.
Факелы задрожали.  Тимур наклонился и поднял лук и стрелы одного из
упавших.

Попы исчезли из ворот. Это были закрытые. Но
не до седых зрячих группы прокаженных выполняющимся в
путаница. Некоторые, казалось, были вооружены.

Усун дрогнул под огнем, как и положено недисциплинированным мужчинам
. Грей заставил девушку присесть на песок рядом с Тимуром, а сам
побежал к Геле. Кха-хан сердито кричал на своих последователей
.

— В проходы! — Грей схватил Гелу за руку. — Здесь тебя убьют.
 Спускайся в проходы.

Гела, с горящими от битвы глазами и шрамами на лице, уставился на него.
не обращая внимания. Но Тимур, которого нельзя было оставлять позади, захромал
вперед и повторил слова Грея.

Понимание снизошло на Кха-хана, и его глаза проницательно сузились.
Он крикнул своим людям. Тумани начали убегать назад, оставляя темные
тела распростертыми на песке.

Грей вместе с Мэри направился в храм. Со стены донёсся победный крик. Стрельба не прекращалась. Жажда крови
разбушевалась в людях на стене, для которых убийство плохо вооружённых
усуней было простым делом.

Но Грей, видя суровые лица вокруг, понял, что _тумани_
мы не собирались прекращать борьбу. Это была вековая вражда -
борьба угнетенных жителей Центральной Азии против их монгольских захватчиков.

Его и девушку унесло рядом с Гелой, как листья в быстром потоке.
Усуны двинулись вниз, к храму, на этот раз беззвучно. ..........
........ Они хлынули в подземные коридоры, ведомые людьми с факелами
. Крики над землей становились все тише.

Однажды Грей наткнулся на тело. Это была женщина, истекавшая кровью из смертельной раны в горле. Здесь побывали жрецы, а в Гоби война не различает полов.

В коридоре перед ними появилось колыхание желтого одеяния
. Звякнул лук, и Грей увидел, как между
плечами убегающего священника вонзилась стрела. Нож, который держал буддист
со звоном упал на пол.

_тумани_ закричал и рванулся вперед. Они были под стеной
теперь проход начал подниматься. Грей увидел, что это был тот самый коридор,
который вел к колодцу.

Резкий приказ Гелы заставил усунов замолчать. Они выбежали в
колодец и поднялись по ступенькам, яростно преследуя свою цель.

Они пришли в замешательство. Грей увидел, что другие усуны бегут
Они вышли из соседних проходов, тесня перед собой жрецов.
Китайцы на стене развернулись.  Застигнутые врасплох, они поспешно стреляли.  Их враги были рассеяны, и бой превратился в рукопашную схватку.

Один за другим факелы падали на песок.  В лунном свете сверкали мечи.  Грей увидел нескольких человек из отряда прокажённых, которых вели жрецы. Они были встречены стрелами тумани и отброшены назад.
Они легко обратились в бегство.

Вынужденные взяться за руки, китайцы на стене дрогнули.

"Эй!" - воскликнул Тимур. "Бой проходит хорошо. Я снова молод". Он
ликующе указал на прыгающие фигуры охотников.

Девушка тихо шла рядом с Греем. Американец подобрал
пустой мушкет и пошел вперед. Это было плохое оружие, но оно служило.
Гела опередил своих последователей, которые уже преодолели стену
и шагали вперед, выискивая группы китайцев.

К этому времени солдаты бежали обратно через окраину
города.

Грей видел, как стая прокажённых сливалась с тенями среди песчаных дюн. Время от времени раздавался пронзительный крик, когда усуни выслеживали
буддиста в жёлтой мантии. Китайцы бежали всерьёз.
Единственный свет, который теперь освещал всё вокруг, исходил от луны. Это была битва теней,
в которой неясные фигуры прыгали и наносили удары обнажёнными ножами, вглядываясь в
лица друг друга.

"_Айе!_" — вторил старый вождь, опиравшийся на плечо
_тумани_, — «вот так наши отцы гнали перед собой врагов. Это прекрасное зрелище».

Он заковылял дальше, не желая отставать. Грей глубоко вздохнул,
окидывая взглядом окрестности опытным глазом. Тлеющий гнев
Усуня расчистил временный проход. «Мы за пределами города,
Мэри», — сказал он.

"Это еще не конец", - быстро ответила она. "Смотри, там огни".
впереди, справа.

Гела видела то же самое. Он собрал охотников, которые
оставались рядом с ним, и осторожно двинулся вперед. Обогнув несколько дюн,
они вышли на свет.

Это был лагерь китайской стражи. Верблюды и лошади были
привязаны среди самодельных палаток. Фонари мерцали, пока кули
пытались собрать животных в стадо.

 Перед палатками стояла группа людей, которые
нервно переминались с ноги на ногу.  Грей увидел массивную фигуру и шляпу-пагоду Ву Фан Цзяня.
Свет фонаря упал на его широкое лицо, искажённое теперь
от бессильного гнева. В руках он держал винтовку.




Глава XXVI

Бронзовый круг

Девушка вскрикнула. В ответ Гела закричал.

Один из китайцев выстрелил. Мужчина, поддерживавший Тимура, со стоном упал на землю, прижав руки к животу.

И Гела, и Грей одновременно бросились вперед. У Фан Цзянь
заметил их и поднял винтовку. Его последователи стреляли
яростно, не причиняя вреда в неверном свете.

"Мандарин, - быстро подумал Грей на бегу, - собрал часть народа".
беглецы в лагере. Возможно, он догадался о намерении Грея
покинуть Сунгань и был полон решимости помешать ему любой ценой.

 Грей ясно видел этого человека, когда тот смотрел на него через прицел
винтовки. Оружие было неподвижно. Позади него раздался предупреждающий крик
Усуня. Гела, стоявшая рядом с ним, не сбавляла шаг.

 Но Ву Фан Чиен не стрелял. Грей, внимательно наблюдавший за происходящим, увидел, что
винтовка, которую держал мандарин, была его собственной — украденной из его
багажа. Эта мысль вызвала у него мрачный смех. Ему и в голову не пришло
повернуть назад. Он не мог оставить Гелу позади
один. Ха-хан тяжело дышал, бегая по кругу, измученный усилиями,
но решительно настроенный по отношению к Ву Фан Чиену.

 Позади Ву Фан Чиена он видел лошадей, рвущихся с привязи.
 Напряжение момента странным образом обострило его чувства. Он
слышал, как тяжело дышит Гела, и даже уловил отдалённые причитания женщин
Усуня. Он отчётливо слышал кашель испуганных верблюдов.

Фонарь отбрасывал блики на ствол винтовки, направленной прямо на него.
 Он увидел, как злые глаза У Фан Цзяня сузились. Затем расширились.
Ствол винтовки дрогнул. И упал на песок. Гела и белый
Человек остановился как вкопанный.

Из горла У Фан Цзяня торчала стрела,
перья которой нелепо торчали под его подбородком.

Колени мандарина медленно подогнулись, и он упал лицом вниз на песок,
сжимая обеими руками стрелу, оборвавшую нить его жизни.

"_Айе!_" — раздался голос Тимура. "Я забрал жизнь. Я
убил врага моего народа!

Грей обернулся и увидел старого вождя, стоящего с луком в руке рядом с
Мэри. Едва он успел крикнуть, как из шатра на него набросился жрец в жёлтой
мантии.

Буддист держал в руках нож. Он направлялся прямо к Мэри.
 Девушка беспомощно ждала. Раздался предупреждающий крик Гелы. Несколько
вусунов бежали к ней. Но они были слишком далеко, чтобы помочь.

 Жрец был в нескольких шагах от девушки, слишком близко, чтобы Гела или
 Грей успели вмешаться.

 Затем вперёд, хромая, вышел Тимур. Старик слабо ударил жреца
по руке своим луком. И схватил его за плечи.

 Буддист яростно ударил усуня, вонзив нож в
спину Тимура. Старик не издал ни звука, но продолжал держать его.
зарычав от укуса ножа. Грей шагнул в сторону Ву.
Фан Цзянь схватил винтовку мандарина.

Это было его собственное ружье, заряженное. Он прицелился в человека в
желтом одеянии, когда тот сбросил с себя облегающую фигуру Тимура.
Винтовка щелкнула, когда буддист шагнул к Мэри.

Священник, пошатываясь, упал на колени. Это был быстрый выстрел, и
отличный, учитывая освещение. Гела одобрительно хмыкнул.

 Грей увидел, как девушка подошла к раненому Тимуру. Затем он
оглядел лагерь. Ву Фан Чиен был мёртв, а его оставшиеся
Последователи Гелы бежали из лагеря в пустыню. Видна была только группа
вусунов Гелы, поредевшая, но торжествующая. Они
толпились вокруг своего вождя, неся бесполезные ружья в качестве трофеев, усталые, но громко смеющиеся.

Сражение было окончено.

Гела многозначительно указала на луну, которая висела высоко над головой.
Время шло, и белого человека нужно было отправить, пока
побережье было свободно. Он не забыл своего обещания в зале совета
. Кха-хан вернулся к Мэри и увел ее от старого
вождя.

Грей увидел, что девушка плачет. Не шумно, а тихо, стараясь
чтобы сдержать слезы. Напряжение ночи начинало сказываться на ней.
Смерть Тимура рядом с ней была шоком.
Она не хотела оглядываться назад.

- Мне... мне нравился Тимур, - тихо сказала она. - Он был добр ко мне.

- Он был хорошим человеком, - искренне согласился Грей.

Ради девушки он хотел немедленно покинуть лагерь. Промедление
означало бы опасность. Гела, казалось, угадал его мысль. Кха
Хан отдавал быстрые приказы своим последователям. Затем он накинул свой собственный
теплый халат из овчины накинул на плечи девушки.

Привели двух верблюдов, лучших из тех, что были в лагере.
Они были наспех накрыты одеялами. Третий был
нагружен — громко протестуя, как и подобает животным, —
продовольствием и водой, позаимствованными из запасов китайцев.
 Гела внимательно осмотрел мешки для воды из козьей шкуры и удовлетворенно
кивнул. Они были очень важны.

 Закончив, он повернулся к Грею и снова указал на луну. Затем он
показал на запад, на серую гладь мерцающей земли с редкими кустиками.

«Он хочет, чтобы мы пошли в ту сторону, — сказала девушка, — а не обратно в
Китай».

Грей уже прикинул, каким путём им лучше всего идти. Направление, в котором
двигалась Галя, совпадало с его собственным выводом. На запад, в четырёх или пяти днях
быстрой езды на верблюдах, находилась река Тарим с разбросанными поселениями
пастухов. Там они пересекли бы границу Кашгарии и освободились бы от власти
китайских буддистов. А за Таримом находился Хотан — к северу от Каракорумского
перевала, ведущего в Индию. У него всё ещё были карты и компас.

«Оттуда, — согласилась девушка, — мы можем добраться до Кашгара, где
будут торговцы из Кашмира. Мой дядя был в Хотане вместе со мной.
Это не трудно путешествовать в Индию, оттуда".

Настоятельно Гела они смонтировали на коленях верблюдов. Усуни кластерного
вокруг. Они вывели белых мужчину и женщину из лагеря до тех пор, пока
башни Сунгана едва виднелись на горизонте.

Здесь они были вне опасности встречи с китайскими беглецами. Гела
остановился и поднял руку в знак прощания. Грей и девушка сделали
то же самое.

— Он сдержал данное нам слово и гордится этим, — прошептала Мэри,
— а мы не можем его отблагодарить. Ведь ни один из них не говорил на языке Гелы.

 — До свидания, старик, и удачи тебе, — сердечно сказал Грей по-английски.

Обернувшись через некоторое время, он увидел, что Кха-хан и Усун
наблюдают за ними. Они сидели на песке, склонив лица к
удаляющимся верблюдам. До тех пор, пока двое не скрылись из виду, Гела остался
есть.

Верблюды были свежими и оперативно. Это была ясная ночь, с
прикосновение холодного воздуха, предвестник зимы, что было
спустившись по Центральной Азии. Мили быстро пролетали одна за другой, пока
Грей, ориентируясь по компасу, держал путь на запад.

Они не разговаривали. Небо позади них окрасилось в багровые тона рассвета.
Луна побледнела, холодно. Раннее утро, холод, онемевшие человек и
девушка. Длинные тени верблюдов появились на песке перед
их. Туманы, призрачные и гротескные, отступали на горизонте.
Песчаные дюны из черных стали серыми, а затем коричневыми. Волны песка поднимались до линии неба по обе стороны.Они были одни в бесконечности Азии.

Грей хотел заговорить, но его охватила сильная робость. Он направил своего
верблюда рядом с верблюдом девушки и взял её за руку. Она не отняла её.
Это придало ему смелости. Солнце уже пригревало им спины. Верблюды
перешли на размеренный шаг.

«Наш медовый месяц начался», — сказал он. Его сердце бешено колотилось. «И в Кашгаре мы можем найти миссионера, чтобы… чтобы ты действительно стала моей женой — если ты согласна».

Она не ответила. Вместо этого она откинула _халат_, который
подарил ей усунь. Грей увидел, что бронзовый обруч всё ещё был у неё на шее.
*********
КОНЕЦ
*** ЗАВЕРШЕНИЕ ПРОЕКТА «МАРШРУТНЫЕ ПЕСКИ» ***