Эх, Юлька, ты, Юлька...

                1.
      Вот и еще один день прошел. Глубокая ночь скоро сморит деревню. Полную тишину нарушает только тарахтение танкового движка местной электростанции. Но вот часы показывают без пяти минут полночь и лампочки в домах, где еще они горят в эту пору, мигают три раза. Это означает, что электрический начальник даёт вам ровно пять минут, чтобы вы успели закончить дела свои незаконченные и быстренько в постель юркнуть. И действительно, через пять минут движок на станции умолкает. Уж теперь то, деревенька должна точно погрузиться в темноту и тишину.

    Как-бы не так! Танцы в местном клубе лишь тогда прервались, когда радиола остановилась, так и не доиграв пластиночных “брызг шампанского”. Веселой гурьбой молодежь вывалилась на ночную улицу. Расходились по своим домам парни и девушки по-разному. Парочки, те молча – шмыг и растворились в ночной мгле. Девчонки, у которых не оказалось в этот вечер своих ухажеров, берут друг друга под руки, получается, как раз, во всю ширину деревенской улицы, и вот уже несется по затихшей деревне:

                “ Нам бы лучше не дружить бы, не гулять бы,
                Не ходить бы нам с тобой на танцы в клубе.
                Ах, Наташа, ах, подружка, вашу свадьбу
                За четыре переулка слышат люди.
                Ах, Наташа, вашу свадьбу
                За четыре переулка слышат люди. “

    И только одна неразлучная троица вышла на улочку ночную в своём неизменном составе. В середке девушка Юлька, несусветная болтушка и хохотушка. А по бокам ее верные телохранители и воздыхатели, Мишка и Федька. Если честно, то парням уже изрядно поднадоело вот так вдвоем ухаживать за одной девушкой. Но ведь ни один не хочет плюнуть на это всё и отвалить в сторону. Девчонок свободных в деревне уйма. Так нет же, обоим,  позарез нужна только Юлька и никто другой. Сначала парни по-мужски хотели выяснить меж собой, кто из них двоих должен отойти в сторонку. Ну и что? Поразбивали в кровь морды друг дружке, но никто не отступил. Ещё сильнее вцепились в девчонку, надеясь, что выберет Юлька именно его, а не друга своего.

   А той, по-видимому, очень нравилось такое положение. По сути, ведь она в открытую издевалась над парнями, считая, что обладает неограниченной властью над ними. И упивалась этой властью, дурёха. Никому из них не отдает явного предпочтения. Не приближает к себе одного ближе, чем другого, но и не отталкивает. В конце концов, парням это изрядно надоело. И вот сговорившись, друзья решили сегодняшней ночью, как говорится, поставить все точки над И. Выяснить в последний раз у Юльки, долго ли она будет ломать комедию и водить их за нос. Не пора ли ей, наконец, определиться, то есть отдать предпочтение  одному из них. В противном случае и Федька и Мишка больше к Юльке ни ногой.

  - Юля, давай сейчас решай, с кем из нас ты хотела бы связать дальнейшую жизнь свою. Кого выберешь из нас, то так тому и быть. А если и дальше будешь продолжать хохмы свои строить, то учти - так больше не прокатит у тебя. Я и Федька не намерены впредь больше проводить время с тобой.

   Но в эту ночь девонька, кажись, уж совсем заигралась. Или от недостатка ума своего, или действительно уверовала в свою власть над парнями:

    - Ой, мальчики! Какие страшные вещи вы мне сейчас говорите. Ну, раз так, тогда очень внимательно слушайте меня. Вы, спору нет, оба классные парни, работящие, симпатичные и непьющие. Это очень хорошо. Но мне этого недостаточно. И прежде чем с кем-то из вас связать свою дальнейшую жизнь, я должна загодя проверить, какими героями вы потом в постели со мной окажитесь. Ведь мне же придется всю жизнь потом мучиться, если что то не так у вас в трусах ваших.

    - Поэтому предлагаю, вот на этой красивой лужайке и провести экзамен. Вы, мальчики, по очереди будете иметь меня, а я потом выберу того, кто мне больше понравился и доставил больше удовольствия. Ну, и как вам моё предложение? Нравится? Тогда кто первый? Начали!

   После Юлькиных слов парни одновременно и опупели и остолбенели. На первых порах и слова то, вымолвить не могли. Но потом заговорили, да совсем не так, как хотелось Юльке. А что же она хотела услышать от них? Мол, отлично! Начинаем! Я первый! А ты им в ответ – а ху-ху не хо-хо! Это я так шуткую над вами, остолопами!

   - Ты, ты, ты… шлюха подзаборная! Вот ты кто! Ты что, нам, тварь, предлагаешь сейчас? – задыхаясь от гнева, Мишка и слов-то нужных не мог сразу подобрать.

   - Так ты оказывается, еще та, профура, гулящая. Мразь, поганая! А строила из себя девочку невинную, - это Федька продолжил.

   - Ах, так. Вы что, шуток не понимаете, уроды? Как вы меня назвали? Ну, тогда получайте, козлы, - девушка вцепилась ногтями одному парню в лицо. Затем второго постигла такая же участь. Отмахиваясь от разъяренной девушки, кто-то из парней попал ей по носу. Кровь пошла.

    Как быстро началась эта катавасия, так быстро и закончилась. Мишка протянул Юльке свой носовой платок.

     - Вытри кровь с лица. Уревелась вся. Значит, это, все лишь, шуточки дурацкие, невинные, у тебя были в заначке, насчет удовлетворения твоего?

    - Да пошлите вы оба, куда подальше. Знать вас больше не хочу. Я вас просто ненавижу!

   Зажав свой нос Мишкиным носовым платком, Юлька быстро скрылась на тёмной улице.

    А наутро вся деревня была шокирована происшедшим. В кустах, близ дороги, случайно обнаружили Юльку. Видно было невооруженным глазом, что девушку сначала изнасиловали, а после глумления еще и задушили.

                2.
      Переполох в деревне образовался нешуточный. Отродясь здесь такого и близко не бывало. Участковый, что жил в соседнем селе, мигом прискакал на своём УАЗике на место происшествия. Не забыв позвонить в райцентр, чтобы следственную группу прислали, или следователя, хотя бы. Лейтенант Николай Орлов, он же участковый, в первую очередь пытался оградить место, где лежала Юлька, от любопытных сельчан. Куда там! Еще до него тут полдеревни побывало. Юлькина матушка и сейчас сидит без сил возле тела дочери. Догадались хоть простыней накрыть Юльку, чтоб не шокировать сельчан её видом.

    А где же Мишка и Федька? Да вон же, у дерева стоят, в отдалении от толпы односельчан, понурив головы свои. Ясное дело, нелегко сейчас оправдываться перед жителями, что они не причастны к смерти своей подруги. Одна надежда на объективное расследование. А бабы, те сразу зачислили этих парней в убийцы.

    - Вы, бабоньки, посмотрите на их исцарапанные морды, уголовные. Бедная Юленька, бедная девочка. Сколь силы было, столько и отбивалась от этих насильников! Да разве справиться ей было с двумя такими бугаями.

    Приехавший участковый быстро навел порядок. Отогнал от тела любопытных, чтобы не затоптали улики, кои еще могли сохраниться. А Федора и Михаила попросил пройти в здание сельсовета и ждать там следователя, машина которого уже давно в пути. Кстати, участковый Николай и подозреваемые учились вместе в одном классе последние два года в его селе. В какой-то мере, были друзьями-товарищами.

   - Вы посидите в сельсовете пока. А то я смотрю, тут некоторые личности уже готовы самосуд над вами устроить, не дожидаясь суда и следствия.

   Не успели парни уйти, как к месту происшествия подъехал небольшой ПАЗик со следователем и судмедэкспертом из района. Быстро осмотрев вытоптанную десятками ног полянку, где лежала Юлька, понял, что улик не найдет, судмедэксперт приступил к поверхностному осмотру самого тела.

    - Вам не знаком носовой платок, который преступник использовал в качестве кляпа? – обратился следователь к парням.

   - Да, это мой платок. Я дал его Юле, чтобы она смогла остановить кровь из носа, который мы невзначай ей разбили.

  - Понятно. Забираем тело в район на экспертизу. Парней тоже, на допросы и все необходимые процедуры. Жителей просим расходиться. Не сомневайтесь, мы обязательно найдем убийцу или убийц этой девушки.

    ПАЗик уже давно скрылся из вида, а жители еще очень долго не расходились, на все лады, обсуждая случившееся. Выдвигая порой самые фантастические и невероятные версии убийства девушки.

                3.
   - Ну, Николай Михалыч, чем обрадуешь следствие, или наоборот озадачишь? – такими словами молодой следователь по фамилии Тимохин, встретил судмедэксперта на пороге своего кабинета.

  - Обрадовать тебя, Алёша, скорей всего, не смогу. А вот озадачить – это запросто. Сначала о парнях доложу. Полового контакта, ни у того, ни у другого, ни с убиенной, ни с какой другой женщиной, в ту злополучную ночь не было. Но! Не было и изнасилования, как такового. Всё у ней там чисто и пристойно.

   - Постой, постой, Михалыч, дорогой! А как же кровь на ее ногах тогда. Откуда она могла взяться там?

   - А вот это, дорогой мой сыщик, и придется выяснить тебе. И напоследок, уж позволь совсем добить тебя. Кровь, что на ногах девушки, ни ей, ни двум её парням-товарищам, не принадлежит.

   - Час от часу не легче. Вижу по глазам твоим, что не всё рассказал ты мне, Михалыч. Давай, чего уж там, добивай до конца.

   - И не девушка, это убиенная, а женщина молодая. Так как, беременной она была уже, минимум, как два месяца.

   - Ну, вот это как раз и наводит меня на некоторые мысли. А как прошло удушение? Скорей всего руками, судя по следам на шее.

   - Да, убийца не просто задушил ее.  Он при этом умудрился и хрящи гортани ей все переломать.

      Прошло несколько дней. Похоронили Юлию на деревенских могилках при большом стечении жителей деревенских. Провожали девушку в последний путь и Мишка с Федькой. Отпустили парней домой, под подписку о невыезде. Просочились в деревню и кой, какие  результаты следствия и судмедэкспертизы. Притихли бабоньки, те, что обвиняли парней в убийстве девушки. В головах у них разброд пошел. А вот картинку сложить никаких умственных сил не хватает.

   Следователь Алексей Тимохин эти дни никуда не выезжал из деревни. Опросил десятки жителей, но ничего существенного “нарыть” не смог. В один из таких бестолковых дней, Алексей встретил на дороге жену председателя сельского Совета, с которой недавно имел беседу.

   - А скажите, пожалуйста, Раиса Матвеевна, где пропадает ваш муж, Петр Михайлович. Никак не удаётся мне встретиться с ним в эти дни. И на похоронах его я тоже не заметил.

    Смутилась молодая женщина от вопроса следователя. Замялась, не зная как бы складнее ответить на его вопрос:

   - Приболел мой муж, товарищ следователь. Прям, не знаю, как и сказать вам. Ходить совсем не может.

   - Так что случилось, то? Почему к врачу не везете в больницу, коли так?

   - Я ему об этом сама талдычу каждый день. А он ни в какую. Стыдно, говорит, врачам мою болячку показывать. Дома, говорит, пусть заживает. А ему всё хуже и хуже делается.

   - Так что, же, конкретно, приключилось с вашим мужем?

   - Как-то ночью, на днях, дёрнул черт его через забор перескочить. До калитки было лень дойти, как он говорит. Ну и наделся, прям вот этим местом на штафетину. А забор то у нас самодельный. Штафетины листвяные и шибко заостренные. Вот чуть и не оставил на заборе этом своё добро, пропади он пропадом.

    - А зачем ему приспичило через забор то, сигать? Да еще ночью.

   - Да я толком и не поняла. Что-то он буровить начал чо попало тогда.

   - Ну, тогда, Раиса Матвеевна, ведите меня к мужу своему. Попробую я помочь в его беде. А так, не дай бог, лишится председатель своего хозяйства.

                4.
     Председатель сельсовета лежал на кровати. Вид у него действительно был неважнецкий. Красное лицо, учащенное дыхание. Явно, температура у мужика зашкаливала. Состояние, можно сказать, полубредовое. Он с трудом узнал посетителя, приподнявшись на локтях, хотел сесть, но тут же упал обратно.

   - Э-э, так ты товарищ председатель совсем плох у нас. Что же ты батенька творишь то, с собой. Где у вас телефон, хозяйка? Алло! Участковый Орлов? Николай, падай в свой УАЗик и срочно дуй ко мне. Куда, куда? К дому председателя сельсовета. Да, поживей, Коля.

   - Раиса Матвеевна. У вас есть на примете человек, который мог бы остаться на вашем хозяйстве на некоторое время? Соседка. Вот и отлично. Собирайте мужа и себя не забудьте. Сейчас подъедет ваш участковый на УАЗике своём и срочно отвезет вас с мужем в районную больницу. Не надо ничего никому объяснять. Я участковому сам всё объясню.

    Когда жена Раиса вышла в другую комнату собирать вещи, Петр Михайлович чуть слышно произнес:

   - Я ведь догадываюсь, что не только из-за моего здоровья вы пришли сюда. Зря подозреваете, хотя это ваша работа. Я не убивал девушку. Хотя и имею косвенное отношение к этой истории.

    - Успокойтесь. Дышите глубже. Сейчас вам нужно самого себя спасать. Если вы хотели сказать о ваших отношениях с Юлией и ее беременности, то я уже сам догадался.

   - Ну вот. Уже легче.

   - Мне бы хотелось взглянуть на ту злополучную штакетину, на которую вы напоролись. В какой части огорода ее искать?

   - Зачем она вам? Ах, да. Понимаю. Прямо за баней, в самом углу огорода.

  - А вот и наш участковый. Одевайте мужа, отдавайте наказы соседке, а я с участковым пока поговорю.

   - В больницу председателя – срочно. Кажется, он мошонку свою разорвал. Скорей всего, боюсь, как бы заражение не пошло уже. А после заскочи к нашему судмедэксперту, Николаю Михайловичу. Пусть он сличит кровь нашего больного с кровью, что была на ногах у покойной девушки. Результат знаю, ну всё равно, на всякий случай.

   Когда машина с больным и его женой отъехала от дома, следователь Алексей Тимохин пошел в дальний конец огорода. Искать злополучную штакетину-убийцу, если такая и впрямь существовала на самом деле.

   До бани дорожка протоптана, а дальше? Зайдя за баню, Алексей сразу обнаружил нужную штакетину, вернее её отсутствие, в ровном ряду забора. Подняв ее с земли и прислонив на место, парень представил, что здесь недавно произошло. Видать, сильно спешил в тот раз председатель, или нога соскользнула с жерди, но сел бедняга прямо на остро затёсанные штакетины, точнее на одну из них. Был он в ту ночь в спортивном костюме, и штакетине не составляло никакого труда проткнуть и трико, а попутно и мошонку мужику молодому. Так и висел бы наш незадачливый любовник на заборе, да гвозди спасли, коими этот штакет был к жердям прибит. Мелковатые гвозди оказались. Видать не было в сельпо в то время гвоздей подлиннее. Вот и оторвалась она под его весом. И грохнулась наземь советская власть, в лице любвеобильного председателя сельского Совета, Петра Михалыча Тарасова. Молодого мужика, о тридцати пяти лет от роду.

   А чей же это огород соседский, что забор разделял? Ну, конечно же, вон он, небольшой домишко, в котором недавно был следователь. Жилище покойной Юлии, и ее матери, Полины Исаковны. Приткнув штакетину, со следами крови и обрывком трико, на свое место, следователь Тимохин покинул председательский участок.

                5.
    Никак у Алексея за эти последние дни не сдвинулось с места расследование убийства. Были сигналы от жителей деревни, но это, скорее всего, досужие домыслы сельчан. Кто-то, якобы слышал женский крик, звавший на помощь, кто-то визг колес отъезжающего автомобиля. А кто-то, даже бегущих по улице страшных черных людей, с горящими, как фонарики, глазами. С председателем сельсовета всё, вроде бы, ясно, но его шашни с покойной девушкой, никак не прилепить к ее убийству.

   С невеселыми мыслями возвращался следователь Тимохин в районный центр. Всю дорогу усиленно напрягал своё серое вещество в черепушке, ища ниточки в расследовании, за которые можно было ухватиться.

   Не успел Алексей переступить порог райотдела, как ему навстречу выбежал дежурный:

    - Товарищ капитан! Только что звонил главный врач больницы. Он просил передать вам, что поступивший к ним больной Тарасов очень хочет, чтобы вы как можно быстрее пришли к нему. У него для вас важное сообщение. И еще. Врач добавил, что дни Тарасова сочтены, так что следователь пусть поспешит.

    За несколько дней состояние здоровья Петра Михайловича заметно ухудшилось. Он уже не пытался, ни приподняться на кровати, ни руку протянуть Алексею. Безжизненным голосом, превозмогая боль, он заговорил:

   - Это хорошо, что ты успел, Алексей. Наказал меня всевышний за мои грехи, значится. Сполна наказал. На полную катушку. Поэтому, большая просьба к тебе. Не говори, если сможешь, жене, о моей связи с Юлией. Пусть не знает. Она ведь не может родить, а я так хотел ребенка. Но я позвал тебя не за этим, Алексей. Возможно, тебе моё сообщение поможет раскрыть это убийство.

    - Говори, говори, Петр Михайлович. Я очень внимательно слушаю тебя.

    - Когда меня привезли сюда, вот на этой кровати лежал парень молодой. Здоровяк. Ну не скажешь, по его виду, что болезнь какую имеет или травму. Да мне не до этого было. Уколами напичкали, лежу в полудрёме. То забудусь, то очнусь ненадолго. Слышу, к нему посетитель пришел, стали громко разговаривать, смеяться. Как-то неприятно смеялись.

    - Потом, тот, что лежал на кровати, говорит. Слышь, Витёк, хохму расскажу. Сестра, что мужика этого укладывала, говорит мне, вот соседа к тебе подселяю. С такой же бедой, как и у тебя, мужик попал.

    - А посетитель в ответ его смешком спрашивает. - Что, мол, и ему эта стерва тоже оторвала? - А здоровяк в ответ – не-а, та уже никому ничего не оторвёт.

   Пётру Михайловичу, видать тяжело дался его длинный монолог. Задышал часто и закрыл глаза.

   - Может глупость тебе сказал. Может мне это всё привиделось в полубреду моем, а может и наяву. Иди. Теперь ты знаешь, что делать. А я полежу, может, подремлю, малость. Что-то устал сильно, как будто стог сена сметать пришлось.

   - Спасибо большое тебе, Петр Михалыч. Теперь то, я точно этих сволочей найду. Выздоравливай скорее. Побегу. До свидания, Михалыч.

   - Да, нет, Алёша. Прощай, тогда уж. Помни просьбу мою.

   Когда следователь разговаривал с больным, главрач также присутствовал при разговоре. Молча стоял, слушал и не мешал больному высказаться. А в своём кабинете дополнил рассказ Петра Михайловича.

    - Как доложил мне дежурный врач, этого потерпевшего привез под утро его дружок на легковом автомобиле. С довольно интересной травмой полового члена. Будто кто-то кожу живьём хотел снять с него. Почти с самого основания. И этому “некто” почти удалось это сделать. Нет, кожа на члене осталась, но весьма в плачевном состоянии. Утром ему была сделана операция. Наложили несколько швов, а через несколько дней выписали. На вопросы, кто и за что, ему нанес такие экзотические раны, с улыбкой ответил, что ревнивая жена всё же выследила его на любовнице и вот результат.

  - Документов, естественно, при нем не оказалось. Фамилию с именем назвал вымышленные, - продолжил рассказ врача Алексей.

  - Именно так, товарищ следователь. Но я, как чувствовал, что будет у меня встреча с вами и я, выглянув в окно, когда они с другом уезжали, записал госномер их автомобиля. И где же я его записал? Не помню. Ах, так вот же он, в календарь чиркнул 13-57 АЛО.  А модель Москвич-2140, оранжевый. У меня у самого такой же, потому как.

    - А вот это оченно правильно сделали, дорогой наш доктор. Теперь уж я точно прижучу этих сволочей. А скажите честно, есть шанс выкарабкаться Петру Михайловичу?

    - Скажу прямо – едва ли. Перитонит. А это – увы и ах.

                6.
     В базе ГАИ автомобиль с таким номером был зарегистрирован в одном из сел соседнего района.

    - Странно. И что им нужно было, чтобы ночами мотаться, да еще по чужому району? Может регистрация, регистрацией, а фактически они могут находиться совсем в другом месте. А у нас что, есть варианты? Нет. Значит, пару бойцов со мной и полный вперед!

   И какая удача! Не успели заехать в село, а оно совсем не маленьким оказалось, с широкими улицами, как у одного дома стоит голубчик, которого и искать не пришлось. Оранжевый Москвич 2140 с номером 13-57 АЛО. Да не один автомобиль, а в придачу к нему два долбо…дятла рядышком. Не совсем, правда, рядом. Один качается в гамаке, что между двух берез натянут. Второй капот открыл, в движке ковыряется.

   Увидев подъехавший милицейский УАЗик, напряглись, но не очень. А когда из него вылезли два бойца с автоматами, поплохело враз обоим. Тот, что в гамаке лежал, с сигаретой во рту, всего несколько мгновений колебался, спускаться на грешную землю ему, или погодить малость. Решил, лучше слезть, может дёру придется дать. Хотя, блин, автоматы у ребят.

   - Ваши фамилии, имена и отчества? Особенно тебя это касается. Да-да, что в гамаке отдыхал. А я сравню, под этими ли данными ты в больнице, в соседнем районе лежал, или врал безбожно. Травма у тебя была, прямо-таки экзотическая.

   - Какая больница, какая травма? Что ты гонишь, начальник!

   - А вот эта, - Алексей, тот, что следователь, быстрым движением руки, ладошкой своей, хлопнул между ног здоровяку. Удар то совсем лёгонький получился, но парень взвыл от боли и давай кататься по лужайке.

   - Вот сейчас у тебя в штанах та же кровь, что оставил ты, на задушенной тобою, девушке. Осталось только провести экспертизу. Наручники на них, ребята, и в обезьянник. Да, да, в наш УАЗик. Там, как раз, для вас два местечка приготовлены. Не люкс, но придется привыкать.

    На допросах в отделе милиции, эти ночные горе-каскадеры и не думали запираться. Ошарашенные, они только никак не могли уразуметь, как же их так быстро выловили. Ведь они смылись за сотню километров. Изворачивались, сваливали всё друг на друга. Лили слёзы и молили о пощаде.

   И, в конце концов, подробно рассказали, как было дело в ту злополучную ночь. Сначала отказал автомобиль. Продули карбюратор, потом решили поужинать, взятыми в дорогу из дома продуктами из дома. А поездки такие они устраивали регулярно, благо отец второго недоросля всегда давал свой автомобиль и деньги на заправку.

   - Смотрим, по улице идет девушка. Плачет, платочком слезы вытирает. Решили развеселить ее. Бугай, по имени Шурик, решил по-быстрому изнасиловать ее, а уж потом отдать другу. Но случилось совсем не так, как Шурик задумал. Только он вытащил своё добро на свет, как тут же его чуть не лишился. Девушка своими ногтями чуть всю кожу не сняла с него. Вот от боли и злости Шурик и схватил ее за горло. Думал, что она сразу и отпустит его. Но не тут то было. Она рвала Шуркино добро до тех пор, пока не испустила дух. Ну, а остальное вы всё сами знаете.

   Да, знаем. И, позвольте на этой печальной ноте, закончить сей рассказ. С хорошим началом и таким грустным концом. Всё так, как в жизни нашей порой случается.