Между молотом и наковальней

Дело пахло крематорием. Директор круиза Гукин находился в состоянии, близком к панике.

Ничто не предвещало беды. Комфортабельный круизный лайнер готовился к отплытию. Цены на билеты были космические, поэтому в путешествие ехали отборные сливки общества – те, кто мог себе позволить выкинуть несколько миллионов за отдых премиум-класса. Тут были актёры и певички, политики со своими лакеями, успешные бизнесмены с любовницами и тому подобная публика.

Билеты были распроданы, почти все каюты были укомплектованы. Незанятым оставался один «президентский люкс». Вот из-за этого люкса Гукин сейчас и паниковал.

- Произошла накладка! – доложила помощница Анечка. – Десять минут назад президентский люкс забронировал главный областной прокурор – для своей любимой дочки!

Областного прокурора Гукин отлично знал. Да и кто не знает таких важных персон? Фамилия прокурора была Молот.

– Забронировал – и ладненько, – сказал Гукин. – Посмотрим на его дочурку. Небось избалованная донельзя. Что ещё?

- А дальше система дала сбой, – сказала Анечка. – И одновременно с прокурором этот люкс забронировал криминальный авторитет по кличке Наковальня – тоже для своей дочки!

С вором Наковальней Гукин лично знаком не был, но о суровости этого бугра ходили легенды. Наковальня ничем не уступал по важности прокурору – только с противоположным знаком. Под ним ходила вся местная мафия и лежал весь местный бизнес.

- Возник технический казус, – закончила Анечка. – На одну и ту же каюту у нас теперь продано два билета. Кому-то из двух пассажиров придётся отказать.

- Что ж, бывает! – сказал Гукин беззаботно. – Надо позвонить одному из них, объяснить ситуацию и …

- Отличная идея! – перебила Анечка. – Вопрос в другом: кто позвонит и скажет им об этом?

Гукину стало неуютно. Кому отказать в билете на престижный круиз – областному прокурору или авторитетному вору? При любом раскладе ничем хорошим это кончиться не могло. И Гукин кожей ощутил, что дело пахнет крематорием.

- Анечка, – сказал он как можно нежнее. – Ты женщина молодая, у тебя нервы крепкие и голос душевный… Позвони кому-нибудь из них, чего тебе стоит? Ласково поговори и верни билет. Всё равно кому, на твоё усмотрение. А я тебе премию дам…

- Да щщщаз! – Анечка сунула шефу фигу под нос. – Чтоб мне эту премию потом на могилку положили? Я на такую гнилуху не подпишусь, Гукин! У меня на шее двое детей! Причём некоторые из них – от тебя! Сам и звони!

Гукин сполз в кресло и схватился за голову. Он в буквальном смысле ощутил себя между молотом и наковальней! Представил, как звонит Молоту: «Ах, господин областной прокурор, случилась досадная ошибка. Каюту вашей дочки случайно занял бандит Наковальня. Кругосветный вояж для вас накрылся, пусть ваша девочка лучше в кино вечерком сходит. Надеюсь, мы останемся друзьями…»

Об ответной реакции могущественного чиновника даже думать не хотелось. Гукин понимал, что наживёт злейшего врага во всей прокуратуре.

- Тут мне и крышка! – пробормотал он. – Дети – это святое, а уж прокурорские дети… Нет, Молота огорчать нельзя!

- Тогда, может, Наковальне позвонишь? – спросила Анечка ехидно.

- Да пошла ты, змея! – взорвался Гукин. – Что я ему скажу? «Вечер в хату, брателло. Ты дочку в круиз запулить хотел? Извини, но вместо неё в люксе поедет дочка главного легавого, то бишь прокурора! Так что забери обратно свои денежки и не вешай нос, босяк. В следующий раз обязательно повезёт!»

Час отправления близился. Гукин метался по лайнеру как офлажкованный волк. С минуты на минуту на борт явятся дочь прокурора Молота и дочь авторитета Наковальни – и выяснят, что свободный люкс только один! Кому-то из них придётся остаться на берегу!

- Дочь против дочери, прокурор против бандита… Крутизна против крутизны. Тут такие разборки завяжутся, что лайнер вверх тормашками встанет! – стенал директор круиза. – Со стрельбой и убийствами! А крайним, естественно, буду я. Что делать, Анечка, что делать? У нас точно не осталось лишних мест?

- Ни единого.

- Может, высадим кого-нибудь малозначительного? Какого-нибудь ненужного актёришку… или депутатика, у которого срок полномочий скоро истекает?…

- Таких нет! – Анечка потрясла списком пассажиров. – Пятизвёздочный круиз, гольные вип-персоны! Миллионеры, магнаты, шишки всех мастей! Только тронь кого-нибудь – пух и перья посыплются!

- Я бы свою каюту отдал! – тосковал Гукин. – Но я и сам в трюме на раскладушке еду! Что делать, что делать?

Гукин метался и плакал. Решение не приходило. Он посмотрел в зеркало – оттуда на него глянул живой покойник.

«Интересно, что со мной сделают две разозлённых богатеньких девицы, а точнее – их папы? – носилось в голове. – Наверное, сначала меня посадит прокурор Молот, а потом убьёт вор Наковальня? Или наоборот – сначала Наковальня пустит меня на корм рыбам, а потом прокурор посадит то, что от меня останется?»

Гукин включил телевизор – как на грех, на экране демонстрировался фильм «Титаник». Там перепуганные люди тоже метались по палубам, заламывали руки, на скорую руку занимались сексом и тонули в морской пучине под красивую музыку Джеймса Хорнера.

- Вот живут же люди и горя не знают! – крикнул Гукин и расколотил телевизор вдребезги. – Бегают и тонут… лафа. Мне бы ваши проблемы, халявщики!

Наконец к трапу лайнера подвалил длиннющий лаковый лимузин. Из него вылезла яркая холёная девушка и пять носильщиков с чемоданами. Убитый Гукин поплёлся встречать высокую гостью.

- Здрасте! – пролепетал он. – Добро пожаловать… Вы кто будете?

- Газет не читаете? – избалованная красавица вскинула брови. – Честь имею – Елизавета-Доминика-Кристабель Молот. Модель, бизнес-вумен, меценат… а также любимая дочь главного областного прокурора. Проводите меня на борт! Где мои президентские апартаменты?

Терять было нечего. Гукин знал, что жить ему осталось недолго.

- Минуточку внимания, леди! – сказал он. – Во время бронирования мест произошло недоразумение. На президентский люкс случайно оформили два одинаковых билета. Поэтому сейчас подъедет вторая претендентка на вашу каюту – дочь криминального авторитета Наковальни. Извините, так получилось…

Гукин ждал, что его убьют на месте, но этого не произошло.

- Я думаю, мы поладим! – усмехнулась Елизавета-Доминика. – Потому что мой папа-прокурор – это и есть авторитет Наковальня. Он над вами немножко пошутил. Времена такие, что приходится подрабатывать и совмещать…

И пошла вверх по трапу, оставив Гукина лежать в счастливом обмороке.