Перерастание, как пээсэф...

     Одним интересен реализм. Другие - слабы в его сочинительстве. Третьи, устав от сочинения чистой фантастики начинают добавлять в её тексты реалистичные составляющие. Странно, что он сегодня об этом подумал. Да!  Чего это, с какой стати, его сегодня зацепила фантастика? Детский жанр литературно-художественного сочинительства.

      Но разве фантастика - это сугубо детский жанр?

     Если фантастика детский жанр, то, так получается, взрослые идут в кинотетры для того, чтобы смотреть фантастические игровые фильмы, потому что их внутренние миры остаются, в значительной степени, детскими.

     А как же взрослые и солидные конвенты, конференции, собрания, симпозиумы и форумы, на которых говорят о такой функции именно литературно-художественной фантастики, как предвидение будущего?

     Предвидение будущего - не очень детская функция. На его взгляд, - совсем не детская.

      Называя предвидение будущего функцией литературной фантастики, слушая изобретателей, учёных, которые говорят и пишут о связях своих основательных видов деятельности с литературно-художественной фантастикой, лично он считает, что именно научной фантастики нет. И никогда не было.

      Если человек хочет заниматься не литературно-художественной фантастикой, а создавать нечто научное, то ему лучше писа'ть или научные статьи или научно-популярные, в которых наука "разжёвана" для массового читателя, книжки.

     А сама литературно-художественная фантастика  бывает лишь только пяти видов: развлекательная или боевая, социальная, то есть утопическая или антиутопическая, техническая, сказочная и увеселительная.

      Лично ему не удалось освоить сочинительство такого вида литературно-художественной фантастики, как боевая или развлекательная фантастика, но ему есть, что сказать об остальных четырёх видах фантастики.

      Много говорят о фэнтези, как о виде литературно-художественной фантастики. Он, конечно, знаком со взглядами серьёзных учёных на фэнтези, но никто не обязал его точно следовать их взглядам при рассмотрении фэнтези, как вида литературной фантастики.

     Для него лично нет никакого фэнтези, а есть сказочная фантастика. Солидные учёные, наверное, будут возмущены данным его взглядом, ведь они много написали трудов о том, как тесно связано фэнтези со средневековьем.

     А он думает, что во времена средневековья, если что и слушали, и читали с удовольствием, кроме церковной проповеди, священных книг и описаний жития святых, так сказки.

      Лично он считает, что в связях сказки с литературно-художественной фантастикой ничего предосудительного нет.

     Если человек освоил приёмы сочинения литературных сказок, то, если он примется за создание именно фантастических литературно-художественных текстов, у него и получится фэнтези. На его взгляд правильнее говорить, - сказочная фантастика.

     Он вспомнил не о приключенческих, а именно о фантастических произведениях Жюля Верна. В этих произведениях Ж.Верна никакой сказочности нет, поэтому что лично он считает данного автора одним из родоначальников в Европе именно технической фантастики.

      Техническая фантастика повествует не столько о людях, сколько о технических устройствах, о каких-то изобретениях будущего времени. Но любая техника, даже фантастическая, ещё не существующая в действительности, придумывается для людей. Поэтому наличие героя и других персонажей неизбежно даже в технической фантастике.

    Если взять, подумал он, два фантастических произведения русского писателя А.Н.Толстого, "Аэлиту" и повествование о гиперболоиде инженера Гарина, то в "Аэлите" техническая фантастика перерастает в революционную утопию, а в повествовании об изобретении инженера  Гарина техническая фантастика перерастает в антиутопию.

      Как бы ни критиковали сейчас А.Н. Толстого, он является мастером в применении перерастания, как пээсэф. Как приёма сочинения фантастики.

     Сам он не читает много фантастики, но знает о том, что среди подростков и молодёжи довольно востребованной остаётся увеселительная или шуточная фантастика. Вспомнив об этом, он почувствовал, что ему в голову пришел отрывок, скорее всего, из увеселительной или шуточной фантастики:

     "Жук Нагорский много тренировался в чтении чужих мыслей. И натренировался в телепатии так, что его голова стала набитой глупостями разных дураков и идиотов. Глупости разных идиотов стали заставлять Жука Нагорского самоубиться, но он оказался несгибаемым, можно сказать, крепким и стойким человеком: сопротивляется мысли о самоубийстве. Продолжает жить".

     Да, не очень смешной получился у него отрывок из якобы  "увеселительной"  или "шуточной" фантастики, но данный отрывок позволил ему сделать следующий вывод:

     "Когда автор-сочинитель переполняет свой текст увеселительной или шуточной фантастики иронией и сатирой, то его текст постепенно перерастает в антиутопию, а последняя  является уже подвидом фантастики именно социальной".

     Сейчас много ссылаются на роман Джорджа Оруэлла "1984", как на антиутопию, то есть на текст данного подвида социальной фантастики.

     Увеселительного и шуточного в этом тексте Оруэлла не так много, но лично ему обидно другое:  неужели в отечественной фантастике нет солидных антиутопий, например, у братьев Стругацких?

     А лично ему нравилась отечественная техническая фантастика, например, писателя А.Казанцева, являющаяся яркой иллюстрацией к его сегодняшнему окончательному выводу:

     Современным сочинителям фантастики, для того, чтобы их литературно-художественные тексты читали, вполне возможно, нужно освоить перерастание сказочной фантастики, например, в техническую, а увеселительной, шуточной - в антиутопическую социальную фантастику, как приём сочинения литературно-художественной фантастики.

     P.S. Автор, выслушавший итоги запутанных размышлений персонажа о сочинении литературно-художественной фантастики, напоминает, что пээсэф из названия данного текста - это приём сочинения фантастики, и сообщает читательницам и читателям о том, что сам не знает, как относиться к мнению персонажа о том, что научной фантастики не существует, а есть фантастика развлекательная (боевая), сказочная, социальная (утопическая и антиутопическая), техническая, как у Жюля Верна, А. Казанцева, А.Н.Толстого и увеселительная (шуточная). Персонаж ничего не сообщил в своём высказывании о том, насколько сочинителю фантастики нужно быть технически образованным, чтобы сочинять именно техническую фантастику. Ничего не сообщил персонаж и о причинах того, почему читательская масса хорошо воспринимает техническую фантастику, если та написана гуманитарно. Вполне возможно, что гуманитарное письмо сочинителя-фантаста - это залог того, что его литературно-художественные тексты будет читать именно массовый читатель. Но персонаж об этом не размышлял. Автора данной записи итогов размышлений персонажа в них заинтересовала причина, по которой персонаж ничего не сказал о футурологии, которая, всё-таки, гораздо больше, чем литературно-художественная фантастика, является наукой. Кроме этого недостатка в данных рассуждениях персонажа есть и другие недостатки, а, возможно, - и ошибки, но  автор понимает, что как бы он ни придирался к итогам размышлений персонажа, у литературно-художественной фантастики есть какая-то связь с будущим, и эти итоги размышлений являются именно литературоведческими, а поэтому их запись с удовлетворительной обоснованностью можно поместить именно в раздел литературоведения.