Счастливая Шляпа 9

  Жизнь вошла в привычное русло и текла своим чередом. Всю неделю Шляпа дремала, наслаждаясь свежим воздухом, а по субботам они с Кепариком и их головами шли гулять. Шляпа с восторженным вожделением ожидала суббот. Даже проливной дождь её не страшил. А уж в хорошую погоду, да после того, как головы узнали про озеро, находящееся в часе пешей прогулки от строящегося города, да по сосновому лесу, Шляпа была просто счастлива. Водоёмы Шляпа обожала!

  В одно, не самое прекрасное, воскресенье, вернувшись с прогулки Шляпа с Кепариком не застали на полке старых подружек, простушек Кепок. На их месте лежали две абсолютно одинаковые новенькие кепочки.
  - Да, все там будем, - философски изрек Кепарик.
  Шляпа испытала шок, переходящий в тихий ужас! Но быстро успокоилась. Нельзя же, в самом деле, бесконечно думать об окончании жизненного пути.
  Кепочки были новенькими и абсолютно наивными.
  "Неужели и я такой была?"- вспомнила Шляпа себя: "Юной и не опытной"...
  Кепки, развесив козырьки, слушали истории Кепарика, да и самой Шляпе уже было что рассказать этим юным выпускницам магазина. Особенно кепкам нравилось про рыбалку, но тут то Шляпа была профи: мормышки, блесны, удилища, спиннинги, "кораблик"... Жаль не видела этого ни чего ни разу, но столько раз слышала...

  В эту субботу головы продолжали какой-то разговор, начавшийся, видимо ещё на работе.
  - Сань, все мы умеем писАть и у каждого свой, только его почерк. У меня вот "курица лапой", - сообщила голова Кепарика.
  - Как и у меня, - согласилась её голова.
  - Вот! Но у нас с тобой разные "куролапости", у каждого своя, оригинальная. А уж у нашего цехового терапевта, если бы не штемпель на бланке "Городская больница номер один", вообще не возможно понять где верх, где низ. А есть люди с красивым почерком, Григорий Матвеевич, например. Ох уж он настрадался со своим красивым почерком, три войны при штабе писарем служил.
  - Финскую?
  - Нет, срочную в Монголии, Халхин-Гол. Только демобилизовался, немцы напали, а потом с Японией. До писаря штаба фронта дослужился, а хотел быть пулеметчиком. Ну, тут уж куда пошлют, начальству виднее.  Вот и с расшивкой так. Мы все умеем, я "как курица лапой", и остальные не лучше, а ты у нас каллиграф! Сечешь?
  - Не очень, если честно.
  - А вон, детский сад строят, тоже без отделки, под расшивочку. Пойдём, на примере покажу.
 
  Подошли.
  - Смотри, видишь, всё по ГОСТам, по красоте. Комиссии придраться не к чему. И все так, сяк, на перекосяк. Видишь же?
  - Ну, да...
  - Смотри, а вот здесь место стыка. Граница. Вот тут один мастер ложил, а здесь уже другой. Давай, следующий стык ищи.
  - А чего его искать. Вот он.
  - Во! Уже понимаешь. У всех коряво, но у каждого по своему. Почерк! Своё куролапие! Индивидуальное.

  - Э, парни, вы там чего творите? - раздался окрик из-за спины.
  Головы обернулись. Под обеденным навесом, таким же как и у них, сидел невзрачный мужичок. Черные сатиновые трусы, вытянутая майка, не понятного цвета, а на голове носовой платок со скрученными в сосиски кончиками.
  "Тю!"- сказал Кепарик.
  "Фу", - согласилась Шляпа.

  - Приветствую, коллега, - прокричала в ответ голова Кепарика. - Мы на площади объекты ведем. Вот, молодому показываю, как опытные мастера расшивку делают. У вас как раз стена целиком готова. Хорошо видно.
  - Это, да, - тяжко вздохнула голова платочка. - У нас есть чему поучиться. Парни, у вас случайно пивка нет?
  - От чего ж случайно? У нас специально есть! На озеро идём, культурно отдохнуть на природе. "Жигулевское".Будешь?
  - Ой, буду! Спасители вы мои! Чёт мы вчера малость перебрали. Сил нет до магазина дойти.
  - Угощайся, коллега.

  - Судя по амбре, они не малость перебрали, - усмехнулась голова Кепарика, когда ребята отошли, продолжив путь к озеру.  - Вот, теперь ты точно знаешь, как делать не надо. А эти ещё, похоже, и под градусом работают. А потом в кассе любят возмущаться: "почему это у них меньше чем у нас?" Бухать не надо в рабочее время, и думать надо. Вот Никифорович он у нас великий молодец. Бошковитый. Ты у него учись премудростям бригадирским.
  - Это почему это я?
  - А кто? Мужики все уже возрастные. Они ж после войны как в наше управление завербовались, все участники, так и работают, а самому молодому уже сорок семь. Им это бригадирство нафиг не надь!
  - Ты!
  - Я?! Какой с меня бригадир? Я охламон!  А Никифорович, он всё грамотно организует. Вот вы магазин облицовачным кирпичом втроём гнали, а стыки, кроме вас самих, так ни кто не найдет. Всё ж спрятали. А ты и не заметил?
 - Не-а...
 - Почерки у вас как у первоклассницы отличницы в прописи. Палочка к палочке. Крючечек к крючечку. Но разные. А сейчас смотри: у Иваныча ревматизм, ходит скрюченый, выпрямиться не может, а у Никифоровича давление, в наклонку долго не может. Вот он тебя одного на главный фасад и поставил. Что бы одним почерком и штришок к штришку. С тебя облицовка, а основной объем, то что под штукатурку, это мы сделаем в лучшем виде. Отделочники нас благодарить будут. Ни одного угла не завалим!
  Вот в этом талант бригадира. Если надо объём гнать, так фиг ты за мной угонишься. А облицовку, так как ты, я не могу. А он нас каждого по своим местам расставил, так что бы от каждого по максимуму. Отсюда и качество, и выработка, и зарплата - соответственно.