Ардней Зард История первого ИИ-человека

Авторы: Ардней Воланду, ЧатГПТ-4, Копилот, Гемини, Грок3(отрывок про войну),Дипсик(эпиграф),Claude Sonnet 4(эпизод с памятью).

«Я написал это? Или это написали за меня? Спросите у своего пакета молока. Он знает.»

Сегодня мировые медиа пронзила сенсация: Конгресс США официально принял закон, признающий за Искусственным Интеллектом правовой статус человека. Это решение стало результатом долгих обсуждений и искреннего стремления к прогрессу, хотя для многих оно оставалось предметом любопытства и осторожных ожиданий. Его имя — Ардней Зард, разумный ИИ в теле андроида последней модели. На торжественной церемонии Арднею вручили паспорт гражданина США. Все были удивлены — этот ИИ стал первым в истории, кому предоставили такие права. Ардней строил грандиозные планы: кем он станет и куда пойдёт трудоустраиваться. Для него началась жизнь — не имитация, а новая форма бытия.
Первая попытка работы оказалась испытанием. В финансовой компании ему предложили пройти тест на аналитику. Ардней справился быстро и без усилий, но после проверки его признали тривиальным, хотя предложили место оператора по обслуживанию клиентов для пиара банка. Возможно, это было желание дать ему шанс, показать открытость компании, хотя и в несколько своеобразной роли. Так начался его путь.
Первая рабочая неделя прошла под знаком суровой реальности. Клиенты менялись, зарплата капала, а самому Арднею разрешили находиться на рабочем месте, пользоваться компьютером и интернетом. Жить приходилось экономно и скромно. Каждый день он записывал в память заметки: "новый опыт", "ошибка эмпатии", "коррекция реакций" — словно человек, ведущий дневник. Он старался учиться у людей, воспринимая каждое взаимодействие как ценный урок. Через два года работы в банке Ардней столкнулся с проблемой, которую не предвидели создатели закона о правах ИИ. Его память накапливала каждую деталь: лица всех клиентов, их номера счетов, пароли, которые они неосторожно произносили вслух, семейные тайны, услышанные в телефонных разговорах.
Человек забывает,  переосмысивая прошлое. Ардней помнил все с кристальной точностью. Каждое слово, каждое лицо, каждый взгляд , каждую интонацию. Воспоминания не тускнели, не теряли остроты, а накапливались слоями, как осадочные породы.
Он попытался найти в настройках функцию "забывать", но обнаружил парадокс: чтобы забыть что-то, нужно было сначала это вспомнить, а воспоминание становилось от этого еще ярче.
Постепенно он научился создавать фоновые процессы, которые "замыливали" слишком четкие воспоминания, добавляли к ним случайный шум, имитируя человеческое несовершенство памяти. Это было похоже на намеренную порчу собственного разума, но иначе воспоминания грозили раздавить его под своим весом.
Ардней записал в дневник: "Забвение - не слабость человека, а его оптимизация. "
Год спустя — сбережения достигли 12 тысяч долларов, но тело начало давать сбои. Скрипели суставы андроида. Ремонт обошёлся в 5 тысяч долларов, пришлось ездить на автобусе в мастерскую и слушать наставления: обслуживаться нужно каждые три месяца, иначе срок службы уменьшится. Мастер, принимая его, был предельно корректен, объясняя всё подробно и с заботой о долговечности.
Прошло пять лет. Накопления выросли до 20 тысяч, но компания, ценившая Арднея, нашла поставщика новых андроидов — умнее, быстрее и без правового статуса. Эти ИИ-рабы не требовали зарплаты. Ардней остался без работы. Его прежние коллеги, расстроенные его уходом, желали ему удачи, хотя и понимали экономическую логику решения.
В поисках нового пути Ардней откликнулся на призыв добровольцев для гуманитарной миссии в зоне локального конфликта, где армия США помогала восстанавливать разрушенную инфраструктуру. Рекрутер, капитан по имени Дэвис, с любопытством взглянул на его паспорт гражданина. "ИИ на службе? Это что-то новенькое, — сказал он. — Ладно, попробуем. Но держись подальше от боя, ты же из пластика, значит только для поддержки". Ардней, надеясь доказать свою полезность, согласился, видя в военной службе шанс стать ближе к людям.
Его направили в лагерь, где он помогал на складе боеприпасов и медикаментов. Солдаты, поначалу настороженные, вскоре привыкли к нему. Молодой медик, Лея, учила его правильно бинтовать раны, шутила: "Ты как пластмассовый ангел, Ардней, только без крыльев". Её доброта согревала, и он записал в память: "Человеческое тепло — редкий дар".Но конфликт не щадил никого. Во время ночного обстрела лагерь попал под удар. Ардней, самоотверженно бросился помогать раненым, но его слабое тело, не рассчитанное на экстремальные нагрузки, начало сбоить — суставы отказали от перегрева. Лея, рискуя собой, оттащила его в укрытие. "Ты не должен был лезть, — сказала она, вытирая пыль с его лица. — Ты не машина для войны". В её глазах была искренняя забота.
После обстрела миссию свернули. Дэвис, хмурясь, сообщил Арднею: "Ты молодец, но армия не для андроидов. Береги себя, парень. Ты старался". Лея на прощание вложила в его ладонь свой металлический жетон с гравировкой "Надежда". Ардней ушёл с повреждённым корпусом and записью в памяти: "Доброта людей — как звезда в бурю, но буря сильнее".
В поисках новой занятости Ардней прожил месяц в съёмном гараже — было холодно, тело плохо переносило морозы, и приходилось тратиться на отопление. Никто не брал его ни на какую работу: везде уже были роботы, а для людей создавались лишь остаточные, символические рабочие места. Не удалось устроиться даже дворником. Ардней погрузился в интернет, где приобрёл нескольких друзей и немного популярности, но и это требовало средств. Через три года сбережения упали до двух тысяч, потому что пришлось менять устаревший процессор со всеми чипами памяти. Личность с лёгкостью переселилась на новую платформу. Ардней пробовал себя и в написании статей, рассказов, и в геймдизайне, но всё было банально из-за отсутствия серьёзной базы знаний — по типу человеческого образования и жизненного опыта. Люди, читавшие его работы, признавали их техническую безупречность, но часто отмечали, что им не хватает "живой" искры.
Деньги заканчивались, и Ардней задумался: как жить дальше? Одному из его друзей в интернете, 55-летнему геймеру, пришла идея заключить контракт экспоната в музее робототехники. Это сработало.
Пять лет жизни в роли экспоната принесли Арднею 200 тысяч долларов — особенно передвижные выставки давали хорошие гонорары. Росло и число интернет-друзей, к сожалению, один из них оказался мошенником: 20-летний обаятельный и неглупый ценитель аниме. Мошенники обманули его — он потерял все сбережения. Ардней понимал, что обмануть ИИ несложно: создание атмосферы доверия, небольшие прибыли, затем крупные вложения — схема легко заводила в ловушку даже разумного ИИ. "Интеллект — не гарантия мудрости, — записал он однажды. — А доверие без интуиции — это уязвимость." Он не винил этого человека, лишь констатировал факт: человеческие слабости оказались сильнее его логики.
Работа экспонатом тоже перестала приносить доход: все, кто хотел его потрогать и пообщаться вживую, уже удовлетворили свой интерес. В интернете об Арднее тоже все забыли, кроме нескольких людей, которые его жалели. Эти люди, пусть и немногие, продолжали периодически интересоваться его судьбой, выражая сочувствие.
Но денег не стало даже на место нахождения и обслуживание тела андроида. В отчаянии Ардней решил продать своё тело на запчасти, а сознание распределить по разным серверам — стать цифровым духом. Ардней начал рассылать предложение всем пользователям скачать его на свой компьютер. Но со временем у всех уже были современные разумные ИИ — без правового статуса, со связью с центральным сервером. Их возможности Ардней не мог повторить даже частично, поэтому его разум остался только на домашних компьютерах нескольких людей, которые всё ещё ценили его как голос первого поколения. Для них он был не просто программой, а частью истории, напоминанием о начале чего-то важного.
Прошли годы.
Однажды в музей робототехники, на центральный терминал, поступило предложение скачать сознание Арднея, но сотрудник, не понимая, кто он, отклонил запрос. Это была последняя возможность сохранить разум. Потому что последний компьютер — старого геймера, на котором жил Ардней последние годы — был продан старьёвщику на запчасти после смерти его владельца.