Река моей армейской юности - Гилюй
Рекой своего детства я считаю Днепр, хотя он и протекал в ста километров от села. Мы часто ездили в Запорожье к двоюродной сестре мамы и в своё удовольствие загорали и купались в реке, которую прославили ещё Тарас Шевченко и Николай Гоголь в своих произведения: один на украинском языке, другой – русском.
Рекой на заре моей юности стала Великая русская река Волга, на берегах которой в городе Тольятти я проживаю до сих пор.
А вот рекой моей армейской юности является Гилюй в Амурской области, куда меня в 1974 году на два года занесла служба в Железнодорожных войсках. О Гилюе и пойдёт разговор ниже.
С Гилюем, покрытым толстым слоем льда, я впервые познакомился в конце декабря 1974 года. Наша воинская часть располагалась в восемнадцати километрах от столицы БАМа Тынды. Питьевую воду брали прямо из неё в специально поставленном на льду «домике». Что интересно, воду с этой таёжной реки я пил все два года, но никаких проблем со здоровьем не испытывал. Чего никогда не делал ни с Днепром, ни с Волгой, ибо отравиться можно было запросто: уж больно много промышленных предприятий находилось вдоль этих рек.
Что касается Гилюя, окруженного на всем своем протяжении тайгой и сопками,
вокруг никаких заводов, понятно, не наблюдалось. Что же это за такая «волшебная» река?! И что означает её название, явно, не русское. Ответ я нашёл в интернете:
«Гилюй (от франц. gueule — рот, морда, рыло) — это термин, который в русском языке может использоваться в нескольких значениях: 1. В историческом контексте: маска, которую надевали на рот лошади, чтобы она не могла кусаться или есть. 2. В переносном смысле: наглый, бесцеремонный человек; человек с неприятным, отталкивающим поведением. В современном русском языке слово "гилюй" используется редко и в основном в литературе». Конец цитаты.
Сначала подумал: Амурская область и французское слово – какая связь?. Но потом вспомнил, что в царские времена в Российской империи дворяне разговаривали по-французски, французский язык тогда был, по сути, неофициально вторым государственным языком после русского. К счастью, эти времена канули в Лету. Но проблемы остались. Не зря же депутаты нашей Госдумы нынче рассматривают законопроект «О защите русского языка». Давно пора.
Река Гилюй – это приток реки Зея, несущей свои воды в Амур. На ней, как и на Волге, построена Зейская ГЭС. Своё начало река берёт на южном склоне Станового хребта. Длина 545 километров.
В конце декабря 1974 года Гилюй, как я уже сказал, покрыт был льдом. Но мы поинтересовались и выяснили, что река покрывается льдом до середины ноября, а вскрывается по весне только в мае. В этом за два года службы я лично убедился.
Что касается лета, а их у меня прошло на реке два, то должен сказать, от Днепра и Волги она отличается здорово. Это весьма суровая и опасная для человека река. Помнится, как нас по прибытию знакомили под роспись с запретом купаться. Потому, что течение такое, что из него не выбраться: унесёт в самую Зею, вернее её водохранилище. Да и купаться летом при температуре воды 9 градусов желания мало.
Вдоль Гилюя прошла трасса БАМа. Я до сих пор помню название железнодорожной станции Джалингра, которая появилась при нас в нескольких километрах восточнее от того места, где располагалась наша воинская часть (41-й километр от Тынды).
Купаться в Гилюе нам запрещали, но вот по выходным и свободным от службы дням мы с удовольствием в теплые дни (весенние, летние и осенние) с удовольствием сидели на крутом берегу этой таёжной и на время ставшей для нас близкой и родной реки, сидели и смотрели, как она несла свои волны к Зее. Настроение у меня поднималось здорово, ибо я закрывал глаза, и представлял себя сидящем на берегу моей Волги. По которой сильно скучал. Но на время река Гилюй мою грусть уносила вдаль вместе с волнами. Были и другие радостные моменты.
Однажды к нам подошли геологи. Беседа продолжалась долго, мы с моим другом Колей Беловым едва успели на ужин. От них мы узнали о полезных ископаемых, которые хранит тайга по обе стороны реки, о романтике профессии геолога. Один геолог, по-видимому, старший в экспедиции, советовал нам после Армии идти поступать в институт по геологии. В ходе беседы на магнитофоне геологов звучала песня «Геологи». Следующие её слова на меня подействовали, и я стал мечтать, как выучусь на геолога:
«А путь и далек и долог,
И нельзя повернуть назад...
Держись, геолог! Крепись, геолог!
Ты ветра и солнца брат!»
Но после ухода геологов я передумал. В этом меня убедил сослуживец Коля. «Петя, - обратился он ко мне с улыбкой, -геологи – это, конечно, романтика, но … отрываться на месяцы, а то и годы от родных мест, отчего дома, менять домашний комфорт на палатки в тайге или голой степи..., лично меня такая романтика не устраивает». И он был прав. Мы с ним один раз в жизни, выполняя гражданский долг перед Отечеством, покинули на два года своих родителей, братьев, сестёр, и два года тосковали по отчему дому, а если в течение всей жизни вот так отрываться от дома часто и подолгу… Да, меня тоже такая романтика не устроила.
Я вернулся с армии, поступил в госуниверситет и до пенсии работал ведущим кадровиком на АВТОВАЗе, пользуясь всеми плодами цивилизации. Но к геологам я отношусь с уважением, так как каждый человек выбирает себе тот жизненный путь, который ему нравится.
21.05.2025 г.
Фото из интернета
Свидетельство о публикации №225062101117